Свя­щен­но­му­че­ник Вла­ди­мир ро­дил­ся 27 фев­ра­ля 1870 го­да в го­ро­де Торж­ке Твер­ской гу­бер­нии в се­мье пса­лом­щи­ка Ни­ко­лая Да­мас­ки­на. По­след­ние го­ды жиз­ни его отец слу­жил в се­ле Ге­ор­ги­ев­ском Но­во­торж­ско­го уез­да; скон­чал­ся в 1914 го­ду. Вско­ре по­сле ру­ко­по­ло­же­ния о. Вла­ди­мир был на­прав­лен в храм се­ла Ост­ров­но Удомль­ско­го рай­о­на, где про­слу­жил боль­шую часть жиз­ни. Во вре­мя го­не­ний в 1930 го­ду мест­ные вла­сти аре­сто­ва­ли его, но, про­дер­жав два с по­ло­ви­ной ме­ся­ца в за­клю­че­нии, от­пу­сти­ли, и он сно­ва стал слу­жить в сво­ем хра­ме.

В ав­гу­сте 1937 го­да Ста­лин при­нял ре­ше­ние об аре­сте и рас­стре­ле всех тех, кто с его точ­ки зре­ния был враж­де­бен со­вет­ско­му го­су­дар­ству и без­бож­ной идео­ло­гии. Пред­ста­ви­те­ли НКВД по­тре­бо­ва­ли от мест­ных вла­стей, и в част­но­сти от пред­се­да­те­лей сель­ских со­ве­тов, до­не­се­ний на жи­ву­щих в их се­лах. Так по­яви­лись до­но­сы о том, что о. Вла­ди­мир со­би­ра­ет под­пи­си ве­ру­ю­щих, на­де­ясь от­сто­ять храм от за­кры­тия и, хо­дя по се­лам, го­во­рит, что со­здан­ные кол­хо­зы — это ка­ба­ла для кре­стьян, и кол­хоз­ни­ков за­мо­рят го­ло­дом. Они до­но­си­ли, что еще в 1932 го­ду о. Вла­ди­мир под ви­дом цер­ков­ной служ­бы со­брал в хра­ме кре­стьян, ко­то­рые за­тем в ко­ли­че­стве трех­сот че­ло­век от­пра­ви­лись к сель­со­ве­ту, на­ме­ре­ва­ясь из­гнать его пред­се­да­те­ля. Пи­са­ли, что свя­щен­ник за­ни­мал­ся ан­ти­со­вет­ской де­я­тель­но­стью, ко­то­рая за­клю­ча­лась в том, что он хо­дил по се­лам и справ­лял служ­бы в из­бах, «а так­же де­мон­стра­тив­но, в пол­ном об­ла­че­нии, шел по де­ре­вен­ской ули­це вслед за гро­бом умер­ше­го кре­стья­ни­на», что свя­щен­ник, узнав, что на од­ном из кол­хоз­ных со­бра­ний бы­ло по­ста­нов­ле­но за­крыть храм, сроч­но со­брал цер­ков­ную два­дцат­ку, чтобы об­су­дить с ней, как от­сто­ять цер­ковь. От име­ни два­дцат­ки был по­слан по се­лам с под­пис­ным ли­стом пят­на­дца­ти­лет­ний под­ро­сток, ко­то­рый впи­сы­вал фа­ми­лии тех, кто был негра­мо­тен и не мог рас­пи­сать­ся (что вла­сти по­пы­та­лись ис­тол­ко­вать как фаль­си­фи­ка­цию под­пи­сей). «В на­сто­я­щее вре­мя ста­вит­ся важ­ный во­прос, — со­об­щал пред­се­да­тель сель­со­ве­та в сво­ем за­яв­ле­нии, — к два­дца­ти­ле­тию го­дов­щи­ны ве­ли­кой про­ле­тар­ской ре­во­лю­ции за­кон­чить об­ра­бот­ку и сда­чу льно­во­лок­на го­су­дар­ству. Вла­ди­мир Ни­ко­ла­е­вич Да­мас­кин так ста­вит свое де­ло, чтобы со­рвать этот важ­ный во­прос. Он 31 ок­тяб­ря объ­яв­ля­ет в церк­ви, чтобы пра­во­слав­ные при­хо­ди­ли в храм, где до 7 но­яб­ря служ­бу бу­дет про­во­дить три ра­за, тем са­мым он от­вле­ка­ет мас­су от об­ра­бот­ки льна. Счи­таю, что необ­хо­ди­мо при­нять со­от­вет­ству­ю­щие ме­ры к Да­мас­ки­ну как к ан­ти­со­вет­ско­му эле­мен­ту».

22 де­каб­ря свя­щен­ни­ка аре­сто­ва­ли и за­клю­чи­ли в Бе­жец­кую тюрь­му. Он был стар, по­чти слеп из-за ка­та­рак­ты; про­из­ве­ден­ное на сле­ду­ю­щий день ме­ди­цин­ское об­сле­до­ва­ние уста­но­ви­ло по­рок серд­ца, эм­фи­зе­му лег­ких, и вра­чи вы­нуж­де­ны бы­ли при­знать, что по со­сто­я­нию здо­ро­вья он яв­ля­ет­ся ин­ва­ли­дом. В тот же день бы­ли до­про­ше­ны сви­де­те­ли, неко­то­рые из них пи­са­ли ра­нее жа­ло­бы и до­не­се­ния на о. Вла­ди­ми­ра. Ве­че­ром ис­пол­ня­ю­щий обя­зан­но­сти на­чаль­ни­ка Удомль­ско­го УНКВД до­про­сил свя­щен­ни­ка. До­прос за­нял око­ло ча­са, столь­ко по­на­до­би­лось вре­ме­ни, чтобы за­пол­нить лист до­про­са ан­кет­ны­ми дан­ны­ми и за­пи­сать от­ве­ты. Сле­до­ва­тель спро­сил:

— След­ствию из­вест­но, что вы, про­жи­вая в се­ле Ост­ров­но, на про­тя­же­нии ря­да лет ве­ли сре­ди на­се­ле­ния ан­ти­со­вет­скую аги­та­цию. Под­твер­жда­е­те ли вы это?

— Нет, не под­твер­ждаю, ни­ка­кой ан­ти­со­вет­ской аги­та­ции я не вел и ви­нов­ным се­бя в этом не при­знаю.

— След­ствию из­вест­но, что еще в 1932 го­ду вы со­бра­ли в церк­ви ве­ру­ю­щих и устро­и­ли за­тем око­ло сель­со­ве­та ми­тинг с тре­бо­ва­ни­ем от­ме­ны на­ло­гов. Под­твер­жда­е­те ли вы это?

— Нет, не под­твер­ждаю, ве­ру­ю­щих я не со­би­рал и ни­ка­ких ми­тин­гов не устра­и­вал.

— След­ствию из­вест­но, что в ав­гу­сте се­го го­да во вре­мя про­по­ве­ди в церк­ви вы го­во­ри­ли, что ско­ро на­сту­пит вре­мя, ко­гда бу­дет вве­де­на ху­тор­ская си­сте­ма, че­му за­лог — вой­на с Япо­ни­ей. Под­твер­жда­е­те ли вы это?

— Нет, не под­твер­ждаю, про­по­ве­дей я не чи­таю и ан­ти­со­вет­ской аги­та­ции в церк­ви ни­ко­гда не вел.

— След­ствию так­же из­вест­но, что, по­се­щая кол­хоз­ни­ков, вы го­во­ри­ли: «Со­вет­ская власть ско­ро долж­на рух­нуть, и мы то­гда по­ка­жем ком­му­ни­стам, как над на­ми из­де­вать­ся». При­зна­е­те вы се­бя в этом ви­нов­ным?

— Нет, ви­нов­ным се­бя в этом не при­знаю, по­доб­ных раз­го­во­ров у ме­ня с кол­хоз­ни­ка­ми ни­ко­гда не бы­ло.

— Вы об­ви­ня­е­тесь в том, что си­сте­ма­ти­че­ски ве­ли ан­ти­со­вет­скую аги­та­цию сре­ди на­се­ле­ния и при­зы­ва­ли его к свер­же­нию со­вет­ской вла­сти. При­зна­е­те вы се­бя в этом ви­нов­ным?

— Нет, ви­нов­ным се­бя в этом не при­знаю.

В тот же день сле­до­ва­тель со­ста­вил об­ви­ни­тель­ное за­клю­че­ние, в ко­то­ром бы­ли по­вто­ре­ны все лже­сви­де­тель­ства. Сам он его со­ста­вил, сам по­ста­но­вил на­пра­вить след­ствен­ное де­ло в Трой­ку при УНКВД, сам же с та­ким ре­ше­ни­ем и со­гла­сил­ся. Это бы­ло вре­мя, ко­гда вер­хов­ная власть тре­бо­ва­ла вер­шить по­доб­ные де­ла с наи­воз­мож­ной же­сто­ко­стью. Уже через несколь­ко дней, 27 де­каб­ря, Трой­ка НКВД по­ста­но­ви­ла рас­стре­лять свя­щен­ни­ка. Свя­щен­ник Вла­ди­мир Да­мас­кин был рас­стре­лян 29 де­каб­ря 1937 го­да.

При­чис­лен к ли­ку свя­тых Но­во­му­че­ни­ков и Ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских на Юби­лей­ном Ар­хи­ерей­ском Со­бо­ре Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви в ав­гу­сте 2000 го­да для об­ще­цер­ков­но­го по­чи­та­ния.

Игу­мен Да­мас­кин.

"Му­че­ни­ки, ис­по­вед­ни­ки и по­движ­ни­ки бла­го­че­стия Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви XX сто­ле­тия". Тверь, Изд-во "Бу­лат", т. 1 1992, т. 2 1996, т. 3 1999, т. 4 2000, т. 5 2001.

Ис­точ­ник: http://www.fond.ru/