Свя­щен­но­ис­по­вед­ник Вик­тор ро­дил­ся 21 мая 1878 го­да в се­мье пса­лом­щи­ка Тро­иц­кой церк­ви се­ла Зо­ло­то­го Ка­мы­шин­ско­го уез­да Са­ра­тов­ской гу­бер­нии Алек­сандра и его су­пру­ги Ан­ны Ост­ро­ви­до­вых и в кре­ще­нии был на­ре­чен Кон­стан­ти­ном. В 1888 го­ду, ко­гда ему ис­пол­ни­лось де­сять лет, он был от­дан в при­го­то­ви­тель­ный класс Ка­мы­шин­ско­го ду­хов­но­го учи­ли­ща и через год был при­нят в пер­вый класс. По окон­ча­нии в 1893 го­ду учи­ли­ща он по­сту­пил в Са­ра­тов­скую Ду­хов­ную се­ми­на­рию и окон­чил ее по пер­во­му раз­ря­ду. В 1899 го­ду Кон­стан­тин по­сту­пил в Ка­зан­скую Ду­хов­ную ака­де­мию. Ему, как успеш­но вы­дер­жав­ше­му при­ем­ные эк­за­ме­ны, бы­ла предо­став­ле­на сти­пен­дия.
Уже в сту­ден­че­ские го­ды у него про­яви­лись яр­кие да­ро­ва­ния в об­ла­сти гу­ма­ни­тар­ных на­ук, ин­те­рес к оте­че­ствен­ной сло­вес­но­сти, фило­со­фии и пси­хо­ло­гии. Он стал од­ним из ак­тив­ней­ших де­я­те­лей и то­ва­ри­щем пред­се­да­те­ля сту­ден­че­ско­го фило­соф­ско­го круж­ка. По окон­ча­нии в 1903 го­ду ака­де­мии Кон­стан­тин Алек­сан­дро­вич был удо­сто­ен сте­пе­ни кан­ди­да­та бо­го­сло­вия с пра­вом пре­по­да­ва­ния в Ду­хов­ной се­ми­на­рии.
28 июня 1903 го­да епи­скоп Во­лын­ский и Жи­то­мир­ский Ан­то­ний (Хра­по­виц­кий) по­стриг его в ман­тию с име­нем Вик­тор; на дру­гой день он был ру­ко­по­ло­жен во иеро­ди­а­ко­на, а на сле­ду­ю­щий – во иеро­мо­на­ха и вско­ре на­зна­чен в го­род Хва­лынск на­сто­я­те­лем ор­га­ни­зу­е­мо­го в это вре­мя Свя­то-Тро­иц­ко­го по­дво­рья Са­ра­тов­ско­го Спа­со-Пре­об­ра­жен­ско­го мо­на­сты­ря.

Епи­скоп Вик­тор и ипо­ди­а­кон Алек­сандр Ель­чу­гин

Свя­то-Тро­иц­кое по­дво­рье бы­ло учре­жде­но 5 де­каб­ря 1903 го­да вслед­ствие хо­да­тай­ства го­род­ских вла­стей пе­ред епар­хи­аль­ным ар­хи­ере­ем епи­ско­пом Гер­мо­ге­ном (Долга­не­вым)[a] для предот­вра­ще­ния раз­ви­тия ста­ро­об­ряд­че­ско­го рас­ко­ла в Хва­лын­ском уез­де. По­дво­рье, при­пи­сан­ное к Са­ра­тов­ско­му Спа­со-Пре­об­ра­жен­ско­му мо­на­сты­рю, долж­но бы­ло слу­жить мис­си­о­нер­ским нуж­дам и со вре­ме­нем пре­об­ра­зо­вать­ся в са­мо­сто­я­тель­ный мо­на­стырь.
В фев­ра­ле 1904 го­да, во вре­мя Ве­ли­ко­го по­ста, в за­ле му­зы­каль­но­го учи­ли­ща го­ро­да Са­ра­то­ва иеро­мо­на­хом Вик­то­ром бы­ли про­чи­та­ны три лек­ции. Пер­вая лек­ция со­сто­я­лась в вос­кре­се­нье 15 фев­ра­ля и при­влек­ла мас­су слу­ша­те­лей: все про­хо­ды меж­ду ря­да­ми, хо­ры и фойе бы­ли за­ня­ты; на лек­ции при­сут­ство­ва­ли епи­скоп Гер­мо­ген, са­ра­тов­ский гу­бер­на­тор П. А. Сто­лы­пин с же­ной и до­че­рью, ка­то­ли­че­ский епи­скоп Ро­оп, рек­тор Са­ра­тов­ской Ду­хов­ной се­ми­на­рии, ди­рек­то­ра гим­на­зий, ду­хо­вен­ство и ми­ряне. Те­мой лек­ции бы­ла «Пси­хо­ло­гия “недо­воль­ных лю­дей” в про­из­ве­де­ни­ях М. Горь­ко­го».
22 фев­ра­ля со­сто­я­лась вто­рая лек­ция на те­му «Жиз­нен­ные усло­вия по­яв­ле­ния “недо­воль­ных лю­дей”», так­же со­брав­шая мно­же­ство слу­ша­те­лей, а 29 фев­ра­ля – тре­тья лек­ция на те­му «Воз­мож­ность об­нов­ле­ния “недо­воль­ных лю­дей” и путь к нему».
Неза­у­ряд­ные да­ро­ва­ния иеро­мо­на­ха Вик­то­ра в непро­дол­жи­тель­ный пе­ри­од слу­же­ния в Са­ра­тов­ской епар­хии про­яви­лись и на по­при­ще мис­си­о­нер­ской де­я­тель­но­сти. 18 ап­ре­ля 1904 го­да в Са­ра­то­ве про­шло об­щее со­бра­ние мест­но­го ко­ми­те­та Пра­во­слав­но­го мис­си­о­нер­ско­го об­ще­ства, де­я­тель­ность ко­то­ро­го в 1903-1904 го­дах бы­ла на­прав­ле­на на ор­га­ни­за­цию мис­си­о­нер­ско­го слу­же­ния сре­ди чу­ва­шей. В ос­но­ву мис­си­о­нер­ско­го де­ла бы­ло по­ло­же­но обу­че­ние чу­ва­шей гра­мо­те и со­вер­ше­ние бо­го­слу­же­ния на чу­ваш­ском язы­ке. Чу­ваш­ские се­ле­ния бы­ли раз­бро­са­ны по всей об­шир­ной Са­ра­тов­ской епар­хии. Для успеш­ной по­ста­нов­ки мис­си­о­нер­ско­го де­ла и на­блю­де­ния за де­я­тель­но­стью устро­ен­ных мис­си­о­нер­ским об­ще­ством школ бы­ло при­зна­но необ­хо­ди­мым учре­дить долж­ность разъ­езд­но­го мис­си­о­не­ра. Эта долж­ность пред­на­зна­ча­лась для иеро­мо­на­ха Вик­то­ра, ко­то­рый к это­му вре­ме­ни уже фак­ти­че­ски стал ее ис­пол­нять.

Вик­тор, епи­скоп Гла­зов­ский, ви­ка­рий Вят­ской епар­хии

В 1905 го­ду в из­да­нии книж­но­го ма­га­зи­на «Ве­ра и зна­ние» в Санкт-Пе­тер­бур­ге вы­шли лек­ции иеро­мо­на­ха Вик­то­ра о «недо­воль­ных лю­дях» в про­из­ве­де­ни­ях Горь­ко­го и ре­ли­ги­оз­но-фило­соф­ская бро­шю­ра «За­мет­ка о че­ло­ве­ке». В том же го­ду иеро­мо­нах Вик­тор был на­зна­чен стар­шим иеро­мо­на­хом Иеру­са­лим­ской Ду­хов­ной Мис­сии.
Де­я­тель­но­го пас­ты­ря-мис­си­о­не­ра по­ра­зи­ло от­сут­ствие в Мис­сии мис­си­о­нер­ской де­я­тель­но­сти. «…Несмот­ря на та­кое наи­важ­ней­шее по­ло­же­ние та­мош­ней на­шей Мис­сии, о ней – о ее за­да­чах, це­лях и во­об­ще жиз­не­де­я­тель­но­сти – со­вер­шен­но невоз­мож­но ска­зать ка­кое-ли­бо опре­де­лен­ное, яс­ное сло­во, и это уже по­сле пя­ти­де­ся­ти­лет­не­го су­ще­ство­ва­ния Мис­сии… – пи­сал он впо­след­ствии в до­кла­де о де­я­тель­но­сти Мис­сии. – Прав­да, неко­то­рые из па­лом­ни­ков-пас­ты­рей при­хо­дят в боль­шой вос­торг, по­ра­жен­ные внеш­ним бо­гат­ством, – ра­зу­мею свя­тые ме­ста на­ши с по­строй­ка­ми на них, ка­ки­ми вла­де­ет Иеру­са­лим­ская Мис­сия… Но вот спро­си­те их, что же они бу­дут го­во­рить, о ка­ком ве­ли­чии Мис­сии про­по­ве­до­вать, к че­му при­зы­вать сво­их слу­ша­те­лей, – и они тот­час же ока­жут­ся в са­мом тя­же­лом по­ло­же­нии, ибо ни­че­го не мо­гут ска­зать свет­ло­го и опре­де­лен­но­го ни о на­сто­я­щей, ни о про­шед­шей ду­хов­ной жиз­не­де­я­тель­но­сти Мис­сии… Един­ствен­ное за­ня­тие, ко­то­рое все­гда на­хо­ди­ли се­бе чле­ны Мис­сии, – это слу­же­ние мо­леб­нов, па­ни­хид, ис­пол­не­ние незна­чи­тель­ных треб цер­ков­ных и со­би­ра­ние по­жерт­во­ва­ний. Та­кое по­ло­же­ние Мис­сии – как тре­бо­ис­пра­ви­тель­ни­цы – бо­лее чем пе­чаль­но. Да и это по­де­лие в те­че­ние по­лу­го­да за от­сут­стви­ем па­лом­ни­ков про­па­да­ет и лег­ко мо­жет со­всем про­пасть…»[1]
В 1908 го­ду иеро­мо­нах Вик­тор был на­прав­лен в Ки­ев, где в те­че­ние двух недель, с 12-го по 26 июля, про­хо­дил 4-й Все­рос­сий­ский мис­си­о­нер­ский съезд.
В ра­бо­те съез­да при­ни­ма­ли уча­стие мит­ро­по­ли­ты: Санкт-Пе­тер­бург­ский Ан­то­ний (Вад­ков­ский), Мос­ков­ский Вла­ди­мир (Бо­го­яв­лен­ский)[b] и Ки­ев­ский Фла­виан (Го­ро­дец­кий) – трид­цать пять ар­хи­епи­ско­пов и епи­ско­пов, а все­го участ­во­ва­ло бо­лее ше­сти­сот де­я­те­лей Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви. Мис­си­о­нер­ский съезд про­хо­дил во вре­мя празд­но­ва­ния 800-ле­тия Ки­ев­ско­го Ми­хай­лов­ско­го мо­на­сты­ря, и по­это­му тор­же­ства по слу­чаю это­го юби­лея и обыч­ный крест­ный ход в день па­мя­ти свя­то­го рав­ноап­о­столь­но­го кня­зя Вла­ди­ми­ра бы­ли осо­бен­но ве­ли­че­ствен­ны­ми и тор­же­ствен­ны­ми.
Ве­че­ром 18 июля про­хо­ди­ло тре­тье со­бра­ние съез­да. По­сле огла­ше­ния съез­ду при­вет­ствен­ной те­ле­грам­мы Пат­ри­ар­ха Кон­стан­ти­но­поль­ско­го Иоаки­ма иеро­мо­нах Вик­тор про­чел об­шир­ный до­клад о про­шлом и на­сто­я­щем Рус­ской Ду­хов­ной Мис­сии в Иеру­са­ли­ме. Этот до­клад отец Вик­тор по­стро­ил как «жи­вое сло­во о жи­вых же нуж­дах» Мис­сии и вы­ска­зал в нем са­мые со­кро­вен­ные, глу­бо­ко им про­ду­ман­ные мыс­ли о Пра­во­слав­ной Церк­ви и о мис­си­о­нер­ском слу­же­нии в Свя­той Зем­ле.
«Цер­ков­ные ве­до­мо­сти» сле­ду­ю­щим об­ра­зом из­ло­жи­ли со­дер­жа­ние до­кла­да от­ца Вик­то­ра: «…Мы необ­хо­ди­мо долж­ны при­знать, что у нас еще и не бы­ло в Иеру­са­ли­ме ду­хов­ной мис­сии как по­слан­ни­че­ства выс­шей ду­хов­ной вла­стью Рус­ской Церк­ви ду­хов­ных лиц с опре­де­лен­ны­ми и чи­сто цер­ков­ны­ми ре­ли­ги­оз­ны­ми це­ля­ми, а меж­ду тем для та­кой мис­сии на­ста­ло вре­мя. Па­ле­сти­на и Си­рия – это центр, ку­да сте­ка­ют­ся пред­ста­ви­те­ли вся­ко­го ро­да ре­ли­ги­оз­ных ве­ро­ис­по­ве­да­ний, и при­том в са­мом цве­те их сил. Тут со­сре­до­то­че­на ед­ва ли не глав­ная ра­бо­та Ри­ма, ко­то­рый с наг­лою без­за­стен­чи­во­стью стре­мит­ся по­гло­тить на­ро­ды Во­сто­ка: ка­то­ли­че­ское ду­хо­вен­ство все­воз­мож­ных ви­дов, мо­на­ше­ские ор­де­на, брат­ства, со­ю­зы по­ло­жи­тель­но на­вод­ни­ли го­ро­да Во­сто­ка. За па­пиз­мом сле­ду­ет мерт­вя­щий внут­рен­ний дух жиз­ни лич­но­сти про­те­стан­тизм с бес­чис­лен­ны­ми сво­и­ми шко­ла­ми, при­ю­та­ми, боль­ни­ца­ми.
В са­мое по­след­нее вре­мя об­ра­зо­ва­лось це­лое со­ци­а­ли­сти­че­ское об­ще­ство, по­ста­вив­шее се­бе ди­кую за­да­чу по­сред­ством школ и вос­пи­та­ния юно­ше­ства вы­тра­вить вся­кое ре­ли­ги­оз­ное чув­ство у мест­ных жи­те­лей и этим пу­тем над­ру­гать­ся над глав­ны­ми свя­ты­ня­ми все­го хри­сти­ан­ско­го ми­ра. Ар­мяне и си­рий­цы и вся­кие аме­ри­кан­ские вы­ход­цы в ви­де бап­ти­стов, сво­бод­ных хри­сти­ан до­вер­ша­ют эту пле­я­ду вол­ков в ове­чьей шку­ре, бо­роть­ся с ко­то­ры­ми од­ной Во­сточ­ной Церк­ви по­ло­жи­тель­но не по си­лам. Во­сток нуж­да­ет­ся в по­мо­щи, и в на­сто­я­щее вре­мя бо­лее чем ко­гда-ли­бо, вви­ду осо­бен­ной си­лы ка­то­ли­циз­ма и но­во­го на­прав­ле­ния его де­я­тель­но­сти. Па­пизм уси­ли­ва­ет­ся те­перь встать на путь брат­ских от­но­ше­ний к во­сточ­ным иерар­хам, на путь со­чув­ствия, по­чти­тель­но­сти, вся­кой пре­ду­пре­ди­тель­но­сти и ма­те­ри­аль­ной под­держ­ки – для вы­ра­же­ния сво­их чувств люб­ви к во­сточ­ным бра­тьям…
Бо­роть­ся с этим но­вым на­прав­ле­ни­ем мож­но не ина­че, как оста­вив­ши гор­де­ли­вое се­бя­лю­бие и встав­ши на путь ис­крен­них брат­ских от­но­ше­ний люб­ви всех пра­во­слав­ных по­мест­ных церк­вей и от­дель­ных чад их меж­ду со­бою. Един­ство Все­лен­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви вне вся­ких на­цио­наль­ных ин­те­ре­сов, без­услов­но, долж­но быть по­став­ле­но во гла­ву воз­мож­ной об­щей на­шей де­я­тель­но­сти на Во­сто­ке. Толь­ко этот дог­мат един­ства, как бы вновь ис­по­ве­дан­ный на­ми, мо­жет дать Церк­ви Пра­во­слав­ной как внут­рен­нюю кре­пость, так и си­лу борь­бы со вся­ким ино­ве­ри­ем, на­вод­нив­шим и Па­ле­сти­ну, и на­шу соб­ствен­ную стра­ну.
Да­лее в до­кла­де иеро­мо­на­ха Вик­то­ра со­об­ща­ют­ся не ли­шен­ные ин­те­ре­са дан­ные об от­но­ше­нии на­ших непра­во­слав­ных ста­ро­об­ряд­цев к пра­во­слав­но­му Во­сто­ку. Ста­ро­об­ряд­цы, несмот­ря на свое оже­сто­че­ние, как и весь рус­ский на­род, ча­сто устрем­ля­ют свои взо­ры на Во­сток, Свя­тую Зем­лю, ко­то­рая, ка­жет­ся, опять мог­ла бы при­ми­рить их дух с небом. Не об этом ли тя­го­те­нии ста­ро­об­ряд­цев ко свя­то­му Во­сто­ку го­во­рят их жур­наль­ные за­мет­ки, кар­тин­ки и це­лые ста­тей­ки из жиз­ни Па­ле­сти­ны и на­чав­ше­е­ся в по­след­нее вре­мя па­лом­ни­че­ство ту­да от­дель­ных лич­но­стей и да­же их свя­щен­но­слу­жи­те­лей при весь­ма бла­го­го­вей­ном на­стро­е­нии их. И я уве­рен, го­во­рит иеро­мо­нах Вик­тор, что та­кое па­лом­ни­че­ство их ни­ко­гда не мо­жет остать­ся для них бес­плод­ным. Это па­лом­ни­че­ство ста­ро­об­ряд­цев ко Гро­бу Гос­под­ню при­не­сет для мно­гих, бо­лее ис­крен­них из них, ту поль­зу, что… рас­се­ет оже­сто­чен­ную предубеж­ден­ность и пред­взя­тость про­тив Пра­во­слав­ной Рус­ской Церк­ви через неволь­ное на­гляд­ное со­зер­ца­ние ее един­ства с ма­те­рью Церк­вей – Цер­ко­вью Иеру­са­лим­ской, а в ней и со всею Все­лен­скою.
Во­сточ­ная Цер­ковь, без­услов­но, долж­на при­нять уча­стие в ста­ро­об­ряд­цах, ибо са­мо это де­ло рас­ко­ла – ста­ро­об­ряд­че­ство – не есть ис­клю­чи­тель­но рус­ское, но глав­ным сво­им ис­то­ри­че­ским мо­мен­том ка­са­ет­ся всей Все­лен­ской Церк­ви. Те клят­вы Мос­ков­ско­го со­бо­ра 1666–1667 го­дов, ко­то­рые окон­ча­тель­но от­де­ли­ли ста­ро­об­ряд­цев от пра­во­сла­вия, бы­ли на­ло­же­ны всей Все­лен­ской Цер­ко­вью. А по­то­му для об­рат­но­го при­вле­че­ния непра­во­слав­ных ста­ро­об­ряд­цев в ло­но на­шей Церк­ви мы неиз­беж­но долж­ны при­влечь к уча­стию всю Все­лен­скую Цер­ковь, по­вин­ную в сем тя­же­лом де­ле. Это тем бо­лее воз­мож­но, что са­ми во­сточ­ные свя­ти­те­ли не бы­ва­ют без­участ­ны­ми к дан­но­му де­лу. С ка­кою скор­бию серд­ца вспо­ми­нал, на­при­мер, Бла­жен­ней­ший Пат­ри­арх Да­ми­ан о на­ших ста­ро­об­ряд­цах-рас­коль­ни­ках, ко­гда го­да два то­му на­зад мне од­на­жды при­шлось быть у него и иметь с ним от­но­си­тель­но них слу­чай­ный раз­го­вор. Узнав­ши, что я из По­волж­ской гу­бер­нии, Бла­жен­ней­ший Пат­ри­арх за­ме­тил, что, ка­жет­ся, это од­но из глав­ных мест жиз­ни на­ших рас­коль­ни­ков. Труд­но по­ве­рить, чтобы пер­во­свя­ти­тель Церк­ви Во­сточ­ной, от­де­лен­ный от нас ты­ся­ча­ми верст и на­цио­наль­но­стью, знал на­ши рас­коль­ни­че­ские цен­тры. И ма­ло то­го что знал, но и скор­бел о них, как о сво­их ча­дах. “Бед­ные, несчаст­ные они лю­ди, – про­дол­жал он, – их на­до жа­леть, лю­бить – по Апо­сто­лу, немо­щи немощ­ных но­сить”. Ко­гда же я за­ме­тил ему, что они де­ла­ют мно­го зла для Церк­ви, то он недо­вер­чи­во мах­нул ру­кой: “И пол­но, что они нам мо­гут сде­лать?” И я боль­ше чем уве­рен, что про­стое, немуд­ре­ное, но люб­ви и бла­го­да­ти ис­пол­нен­ное сло­во та­ко­го пер­во­свя­ти­те­ля Во­сто­ка, об­ра­щен­ное к на­шим ста­ро­об­ряд­цам, бу­дет весь­ма дей­ствен­но для их оже­сто­чен­ных сер­дец. Но чтобы это сло­во до­шло до уха от­пад­ших от един­ства Церк­ви, нам нуж­но са­мим уже ве­сти их к Во­сто­ку, и в этом мы успе­ем глав­ным об­ра­зом через па­лом­ни­че­ство, так силь­но раз­ви­тое у на­ше­го рус­ско­го на­ро­да, по­ка не на­сту­пят бо­лее счаст­ли­вые вре­ме­на на­ших тес­ных, жи­вых и по­сто­ян­ных вза­и­мо­от­но­ше­ний со всею Во­сточ­ною Цер­ко­вью»[2].
13 ян­ва­ря 1909 го­да иеро­мо­нах Иеру­са­лим­ской Ду­хов­ной Мис­сии Вик­тор был на­зна­чен смот­ри­те­лем Ар­хан­гель­ско­го ду­хов­но­го учи­ли­ща. 31 ян­ва­ря то­го же го­да он был на­граж­ден на­перс­ным кре­стом.
Не чув­ствуя, од­на­ко, при­зва­ния к ду­хов­но-учеб­ной служ­бе, отец Вик­тор в том же го­ду по­дал про­ше­ние об уволь­не­нии его от долж­но­сти для по­ступ­ле­ния в чис­ло бра­тии Свя­то-Тро­иц­кой Алек­сан­дро-Нев­ской Лав­ры в Санкт-Пе­тер­бур­ге, ко­то­рое бы­ло удо­вле­тво­ре­но 15 ок­тяб­ря 1909 го­да.
22 но­яб­ря 1910 го­да иеро­мо­нах Вик­тор был на­зна­чен на­сто­я­те­лем Зе­ле­нец­ко­го Свя­то-Тро­иц­ко­го мо­на­сты­ря Санкт-Пе­тер­бург­ской епар­хии с воз­ве­де­ни­ем в сан ар­хи­манд­ри­та.
Тро­иц­кий Зе­ле­нец­кий мо­на­стырь на­хо­дил­ся в пя­ти­де­ся­ти се­ми вер­стах от уезд­но­го го­ро­да Но­вая Ла­до­га. «Круг­лый год в церк­ви пу­стын­но­го Зе­ле­нец­ко­го мо­на­сты­ря, окру­жен­но­го на боль­шое про­стран­ство глу­хим ле­сом, мха­ми и топ­ки­ми бо­ло­та­ми, нет по­чти ни­ко­го, кро­ме бра­тии, – пи­сал ав­тор очер­ка о мо­на­сты­ре про­то­и­е­рей Зна­мен­ский. – Толь­ко в дни па­мя­ти пре­по­доб­но­го Мар­ти­рия Зе­ле­нец­ко­го (1 мар­та и 11 но­яб­ря), в празд­ни­ки Жи­во­на­чаль­ной Тро­и­цы и Бла­го­ве­ще­ния Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы бы­ва­ет боль­шой при­ток бо­го­моль­цев из окрест­ных се­ле­ний»[3].
5 (18) сен­тяб­ря 1918 го­да ар­хи­манд­рит Вик­тор был на­зна­чен на­мест­ни­ком Алек­сан­дро-Нев­ской Лав­ры в Пет­ро­гра­де. Но недол­го при­шлось ему здесь про­слу­жить. Аре­сты, рас­стре­лы ар­хи­ере­ев тре­бо­ва­ли по­став­ле­ния но­вых ар­хи­пас­ты­рей из чис­ла об­ра­зо­ван­ных, рев­ност­ных и опыт­ных пас­ты­рей; для них ста­ли от­кры­вать­ся но­вые ви­ка­ри­ат­ства, и через год, в де­каб­ре 1919 го­да, ар­хи­манд­рит Вик­тор был хи­ро­то­ни­сан во епи­ско­па Ур­жум­ско­го, ви­ка­рия Вят­ской епар­хии.
При­быв в ян­ва­ре 1920 го­да в Вят­скую епар­хию, он со тща­ни­ем и рев­но­стью при­сту­пил к ис­пол­не­нию сво­их ар­хи­пас­тыр­ских обя­зан­но­стей, про­све­щая и на­учая паст­ву ве­ре и бла­го­че­стию и для этой це­ли преж­де все­го ор­га­ни­зо­вал об­ще­на­род­ное пе­ние. Епи­скоп Вик­тор сво­ей рев­но­стью в ве­ре, бла­го­че­сти­ем и свя­то­стью жиз­ни при­влек серд­ца паст­вы, и она по­лю­би­ла свя­ти­те­ля, ко­то­рый стал для нее люб­ве­обиль­ным и за­бот­ли­вым от­цом, во­ждем в де­лах ве­ры, ис­по­вед­ни­ком пра­во­сла­вия, му­же­ствен­но про­ти­во­сто­я­щим на­дви­га­ю­щей­ся тьме без­бо­жия. Без­бож­ным вла­стям не по­нра­ви­лось столь рев­ност­ное от­но­ше­ние епи­ско­па к ве­ре и Церк­ви, и он по­чти сра­зу же был аре­сто­ван.
«На­ча­ло его де­я­тель­но­сти, – пи­сал епи­скоп Вят­ский и Гла­зов­ский Ни­ко­лай (По­кров­ский), – не по­нра­ви­лось ком­му­ни­стам; его про­по­ведь, сам про­по­вед­ник и выс­шая цер­ков­ная власть, от­крыв­шая Ур­жум­скую епи­ско­пию, вы­шу­чи­ва­лись в “Де­ре­вен­ском ком­му­ни­сте”, чем, ви­ди­мо, не сму­щал­ся вла­ды­ка и про­дол­жал свое де­ло, свою про­по­ведь, при­вле­кав­шую в храм на­род­ные мас­сы. В сре­ду на пер­вой неде­ле по­ста, по­сле ли­тур­гии, в церк­ви вла­ды­ку Вик­то­ра аре­сто­ва­ли и от­пра­ви­ли в за­клю­че­ние»[4].
«Прео­свя­щен­но­го Вик­то­ра об­ви­ни­ли в том, что он “аги­ти­ро­вал про­тив ме­ди­ци­ны”»[5], так как во вре­мя эпи­де­мии ти­фа он при­зы­вал ве­ру­ю­щих ча­ще кро­пить свои жи­ли­ща Кре­щен­ской во­дой.
Об­раз его жиз­ни и то, как он дер­жал­ся пе­ред вла­стя­ми, при­влек­ли к нему не толь­ко тех ве­ру­ю­щих, ко­то­рые не со­чув­ство­ва­ли со­вет­ско­му строю, но и неко­то­рых го­судар­ствен­ных чи­нов­ни­ков, как на­при­мер сек­ре­та­ря гу­берн­ско­го су­да Алек­сандра Во­ни­фа­тье­ви­ча Ель­чу­ги­на, до­бив­ше­го­ся раз­ре­ше­ния у пред­се­да­те­ля Ре­во­лю­ци­он­но­го три­бу­на­ла на­ве­щать за­клю­чен­но­го епи­ско­па в тюрь­ме и по­се­щав­ше­го его, как толь­ко пред­став­ля­лась воз­мож­ность. Вла­сти про­дер­жа­ли вла­ды­ку в за­клю­че­нии пять ме­ся­цев. Узнав, в ка­кой день осво­бо­дят епи­ско­па, Алек­сандр Во­ни­фа­тье­вич по­ехал за ним и при­вез его из тюрь­мы на квар­ти­ру и впо­след­ствии бы­вал у него по­чти каж­дый день. Он по прось­бе вла­ды­ки при­нес ему счи­тав­ши­е­ся сек­рет­ны­ми при­ка­зы ВЧК о по­ряд­ке изъ­я­тия иму­ще­ства и по­мог со­ста­вить про­ше­ние вла­стям о воз­вра­ще­нии ве­щей, изъ­ятых у него при обыс­ке. Впо­след­ствии Алек­сандр Во­ни­фа­тье­вич стал со­об­щать епи­ско­пу обо всех го­то­вя­щих­ся про­тив Церк­ви ме­ро­при­я­ти­ях, к че­му по­буж­да­ли его соб­ствен­ная ве­ра и пре­дан­ность вла­ды­ке, к ко­то­ро­му он про­ник­ся боль­шим ува­же­ни­ем, ви­дя его са­мо­от­вер­жен­ное слу­же­ние Бо­гу и Церк­ви.
В 1921 го­ду вла­ды­ка Вик­тор был на­зна­чен епи­ско­пом Гла­зов­ским, ви­ка­ри­ем Вят­ской епар­хии, с ме­стом жи­тель­ства в Вят­ском Свя­то-Успен­ском Три­фо­но­вом мо­на­сты­ре на пра­вах на­сто­я­те­ля. В Вят­ке вла­ды­ка был по­сто­ян­но окру­жен на­ро­дом, ко­то­рый ви­дел в ни­ко­гда не уны­вав­шем и твер­дом ар­хи­пас­ты­ре свою под­держ­ку сре­ди неустройств и тя­гот жиз­ни. По­сле каж­до­го бо­го­слу­же­ния лю­ди окру­жа­ли вла­ды­ку и про­во­жа­ли до ке­льи в Три­фо­но­вом мо­на­сты­ре. До­ро­гой он нето­роп­ли­во от­ве­чал на мно­го­чис­лен­ные во­про­сы, ко­то­рые ему за­да­ва­ли, все­гда и при лю­бых об­сто­я­тель­ствах со­хра­няя дух бла­го­же­ла­тель­но­сти и люб­ви.

Вят­ка. Три­фо­нов мо­на­стырь.

Епи­скоп Вик­тор был на­де­лен ха­рак­те­ром пря­мым, чуж­дым лу­кав­ства, спо­кой­ным и жиз­не­ра­дост­ным, и, мо­жет быть, по­это­му он осо­бен­но лю­бил де­тей, на­хо­дя в них нечто срод­ное се­бе, и де­ти в от­вет лю­би­ли его без­за­вет­но. Во всем его об­ли­ке, об­ра­зе дей­ствий и об­ра­ще­нии с окру­жа­ю­щи­ми чув­ство­вал­ся под­лин­ный хри­сти­ан­ский дух, чув­ство­ва­лось, что для него глав­ное – лю­бовь к Бо­гу и ближ­ним.
На вре­мя на­хож­де­ния епи­ско­па Вик­то­ра в Вят­ке при­шлось изъ­я­тие из хра­мов цер­ков­ных цен­но­стей, ко­то­рое про­из­ве­ло на вла­ды­ку удру­ча­ю­щее впе­чат­ле­ние.
«Я уже до­но­сил Вам, – пи­сал он Пат­ри­ар­ху Ти­хо­ну, – о пе­чаль­ных со­бы­ти­ях в на­шей Вят­ской церк­ви. Вме­сте с этим пись­мом, ра­пор­том из­ве­щаю Вас о даль­ней­шем хо­де этих со­бы­тий, т. е. что Прео­свя­щен­ный Па­вел уже вы­был.
По­сле его отъ­ез­да быв­ший пра­ви­тель дел кан­це­ля­рии про­то­и­е­рей По­пов по­ка­зал мне “по сек­ре­ту”, как он сам вы­ра­зил­ся, Ва­ше по­сла­ние по по­во­ду воз­мож­но­го изъ­я­тия бо­го­слу­жеб­ных цен­но­стей с объ­яс­не­ни­ем, что оно не бы­ло про­ве­де­но в жизнь, с од­ной сто­ро­ны, по­то­му, что опоз­да­ло, с дру­гой – оно-де но­сит ха­рак­тер преж­них по­сла­ний с их пе­чаль­ны­ми по­след­стви­я­ми для ду­хо­вен­ства. Эти преж­ние по­сла­ния так­же бы­ли со­кры­ты про­то­и­е­ре­ем По­по­вым по долж­но­сти пред­се­да­те­лем Епар­хи­аль­но­го Со­ве­та. Озна­ко­мив­шись с со­дер­жа­ни­ем по­сла­ния, я, на­сколь­ко мог, разъ­яс­нил ему глу­бо­кое ре­ли­ги­оз­но-нрав­ствен­ное, чи­сто ду­хов­ное зна­че­ние, ко­то­рое име­ет по­сла­ние как во­об­ще для ве­ру­ю­щих, так и осо­бен­но для ду­хо­вен­ства.
В про­вин­ции в се­лах, по ко­то­рым я в то вре­мя про­ез­жал (там изъ­я­тие про­изо­шло в один день – 1 мар­та ст. ст. и в один час – 12 ча­сов дня по всем се­лам), бы­ла пол­ная рас­те­рян­ность, и все за­ви­се­ло от лиц, по­слан­ных на сие де­ло.
В го­ро­де Вят­ке, как вид­но из де­ла, ду­хо­вен­ство по­ка­за­ло се­бя весь­ма и весь­ма с пло­хой сто­ро­ны и в неко­то­рых слу­ча­ях вы­зва­ло в на­ро­де ро­пот за то, что бес­страш­но, дер­зост­но-лег­ко­мыс­лен­но ве­ло се­бя в от­но­ше­нии свя­ты­ни. Ведь у нас от­да­но все до пу­зырь­ков от свя­то­го ми­ра и по­ма­зоч­ков вклю­чи­тель­но. Уже­ли и та­кие пу­стя­ки нуж­ны бы­ли пра­ви­тель­ству?..
Вви­ду то­го, что мно­гие из ми­рян и ду­хо­вен­ства Вят­ской гу­бер­нии до се­го вре­ме­ни на­хо­дят­ся в боль­шой ду­шев­ной скор­би за слу­чив­ше­е­ся, я ис­по­ве­дую пред Ва­шим Свя­тей­ше­ством грех неве­де­ния вя­ти­чей, зем­но кла­ня­юсь Вам и слез­но за них и за се­бя про­шу про­ще­ния и Ва­ше­го Ар­хи­пас­тыр­ско­го мо­лит­вен­но­го раз­ре­ше­ния от это­го гре­ха. Про­сти­те…»[6]

Вес­ной 1922 го­да бы­ло со­зда­но и под­дер­жа­но со­вет­ски­ми вла­стя­ми об­нов­лен­че­ское дви­же­ние, на­прав­лен­ное на раз­ру­ше­ние Церк­ви. Пат­ри­арх Ти­хон был за­клю­чен под до­маш­ний арест, пе­ре­дав цер­ков­ное управ­ле­ние мит­ро­по­ли­ту Яро­слав­ско­му Ага­фан­ге­лу (Пре­об­ра­жен­ско­му), ко­то­ро­го вла­сти не до­пу­сти­ли при­е­хать в Моск­ву, чтобы при­сту­пить к ис­пол­не­нию сво­их обя­зан­но­стей. 5 (18) июня мит­ро­по­лит Ага­фан­гел об­ра­тил­ся из Яро­слав­ля с по­сла­ни­ем к ар­хи­пас­ты­рям и всем ча­дам Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви, со­ве­туя ар­хи­ере­ям впредь до вос­ста­нов­ле­ния выс­шей цер­ков­ной вла­сти управ­лять сво­и­ми епар­хи­я­ми са­мо­сто­я­тель­но.
В мае 1922 го­да во Вла­ди­ми­ре был аре­сто­ван епи­скоп Вят­ский Па­вел (Бо­ри­сов­ский) и об­ви­нен в том, что изъ­ятые из хра­мов цен­но­сти не со­от­вет­ству­ют ука­зан­ным в офи­ци­аль­ных опи­сях. Вре­мен­но в пра­ва ис­пол­ня­ю­ще­го обя­зан­но­сти управ­ля­ю­ще­го Вят­ской епар­хи­ей всту­пил епи­скоп Вик­тор. К нему и на­пра­вил свое пись­мо 31 мая пред­се­да­тель об­нов­лен­че­ско­го ВЦУ епи­скоп Ан­то­нин (Гра­нов­ский). В этом пись­ме он пи­сал: «Поз­во­ляю се­бе осве­до­мить Вас о глав­ном ру­ко­во­дя­щем прин­ци­пе но­во­го цер­ков­но­го стро­и­тель­ства: лик­ви­да­ция не толь­ко яв­ных, но и по­тай­ных контр­ре­во­лю­ци­он­ных тен­ден­ций, мир и со­дру­же­ство с со­вет­ской вла­стью, пре­кра­ще­ние вся­ких оп­по­зи­ций ей и лик­ви­да­ция Пат­ри­ар­ха Ти­хо­на, как от­вет­ствен­но­го вдох­но­ви­те­ля непре­кра­щав­ших­ся внут­ри­цер­ков­ных оп­по­зи­ци­он­ных вор­ча­ний. Со­бор, на ко­то­рый воз­ла­га­ет­ся эта лик­ви­да­ция, пред­по­ла­га­ет­ся со­звать в по­ло­вине ав­гу­ста. Де­ле­га­ты Со­бо­ра долж­ны явить­ся на Со­бор с яс­ным и от­чет­ли­вым со­зна­ни­ем этой цер­ков­но-по­ли­ти­че­ской за­да­чи»[7].
В от­вет на дей­ствия об­нов­лен­цев, пы­тав­ших­ся раз­ру­шить ка­но­ни­че­ский строй Рус­ской Церк­ви и вне­сти сму­ту в цер­ков­ную жизнь, вла­ды­ка Вик­тор об­ра­тил­ся с по­сла­ни­ем к вят­ской пастве. Рас­кры­вая суть но­во­го яв­ле­ния, он пи­сал: «Неко­гда Гос­подь Сво­и­ми пре­чи­сты­ми уста­ми ска­зал: “Ис­тин­но, ис­тин­но го­во­рю вам: кто не две­рью вхо­дит во двор ов­чий, но пе­ре­ла­зит ину­де, тот вор и раз­бой­ник; а вхо­дя­щий две­рью есть пас­тырь ов­цам” (Ин.10:1-2). А бо­же­ствен­ный апо­стол Па­вел, об­ра­ща­ясь к пас­ты­рям Церк­ви Хри­сто­вой, го­во­рит: знаю, что по от­ше­ствии мо­ем вой­дут к вам лю­тые вол­ки, не ща­дя­щие ста­да; и из вас са­мих (пас­ты­рей) вос­ста­нут лю­ди и ста­нут го­во­рить, пре­вра­щая ис­ти­ну, чтобы увлечь за со­бою уче­ни­ков. Итак, стой­те на стра­же сво­ей (Деян.20:29-31). Дру­ги мои воз­люб­лен­ные, это сло­во Гос­по­да и Его апо­сто­лов ныне, к ве­ли­кой скор­би на­шей, ис­пол­ни­лось в на­шей Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви. Дерз­ко от­верг­нув страх Бо­жий, ка­жу­щи­е­ся иерар­ха­ми и иере­я­ми Церк­ви Хри­сто­вой, со­ста­вив из се­бя груп­пу лиц, во­пре­ки бла­го­сло­ве­ния Свя­тей­ше­го Пат­ри­ар­ха и от­ца на­ше­го Ти­хо­на, в на­сто­я­щее вре­мя уси­ли­ва­ют­ся са­мо­зван­но, са­мо­чин­но, во­ров­ски за­хва­тить управ­ле­ние Рус­ской Церк­ви в свои ру­ки, наг­ло объ­яв­ляя се­бя ка­ким-то вре­мен­ным ко­ми­те­том по управ­ле­нию де­ла­ми Церк­ви Пра­во­слав­ной…
И все они, име­ну­ю­щие се­бя “жи­вою цер­ко­вию”, как са­ми впа­да­ют в са­мо­обо­льще­ние, так и дру­гих вво­дят в об­ман и за­блуж­де­ние – лю­дей плот­ских, не вы­но­ся­щих ду­хов­но­го по­дви­га жиз­ни, сбро­сив­ших с се­бя или же­ла­ю­щих сбро­сить узы бо­же­ствен­но­го по­слу­ша­ния все­му цер­ков­но­му за­ко­но­по­ло­же­нию, пре­дан­но­му нам свя­ты­ми бо­го­нос­ны­ми от­ца­ми Церк­ви через Все­лен­ские и По­мест­ные со­бо­ры.
Дру­ги мои, умо­ляю вас, убо­им­ся, как бы и нам неча­ян­но не сде­лать­ся, по­доб­но сим воз­му­ти­те­лям, от­ще­пен­ца­ми от Церк­ви Бо­жи­ей, в ко­то­рой, как го­во­рит Апо­стол, всё ко бла­го­че­стию и спа­се­нию на­ше­муи вне по­слу­ша­ния ко­то­рой веч­ная по­ги­бель че­ло­ве­ку. Да не слу­чит­ся это­го с на­ми ни­ко­гда. Хо­тя мы и по­вин­ны бы­ва­ем пе­ред Цер­ко­вью во мно­гих гре­хах, од­на­ко все-та­ки со­став­ля­ем од­но те­ло с нею и вскорм­ле­ны бо­же­ствен­ны­ми ее дог­ма­та­ми, и пра­ви­ла ее и по­ста­нов­ле­ния бу­дем все­мер­но ста­рать­ся со­блю­дать, а не от­ме­тать, к че­му стре­мит­ся это но­вое со­бо­ри­ще недо­стой­ных лю­дей…
А по­се­му умо­ляю вас, воз­люб­лен­ные во Хри­сте бра­тья и сест­ры, а наи­па­че вас, пас­ты­ри и со­ра­бот­ни­ки на ни­ве Гос­под­ней, от­нюдь не сле­до­вать се­му са­мо­зван­но­му рас­коль­ни­че­ско­му со­бо­ри­щу, име­ну­ю­ще­му се­бя “цер­ко­вью жи­вой”, а в дей­стви­тель­но­сти “тру­пу смер­дя­ще­му”, и не иметь ка­ко­го-ли­бо ду­хов­но­го об­ще­ния со все­ми без­бла­го­дат­ны­ми лже­е­писко­па­ми и лже­пре­сви­те­ра­ми, от сих са­мо­зван­цев по­став­лен­ны­ми. “Не при­знаю епи­ско­пом и не при­чис­ляю к иере­ям Хри­сто­вым то­го, кто осквер­нен­ны­ми ру­ка­ми к ра­зо­ре­нию ве­ры воз­ве­ден в на­чаль­ни­ки”, – го­во­рит свя­той Ва­си­лий Ве­ли­кий. Та­ко­вы и ныне те, ко­то­рые не по неве­де­нию, но по вла­сто­лю­бию втор­га­ют­ся на епи­скоп­ские ка­фед­ры, доб­ро­воль­но от­вер­гая ис­ти­ну Еди­ной Все­лен­ской Церк­ви и вза­мен то­го сво­им са­мо­чин­ством со­зда­вая рас­кол в нед­рах Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви к со­блаз­ну и по­ги­бе­ли ве­ру­ю­щих. Бу­дем яв­лять се­бя му­же­ствен­ны­ми ис­по­вед­ни­ка­ми Еди­ной Все­лен­ской Со­бор­ной Апо­столь­ской Церк­ви, твер­до дер­жась всех ее свя­щен­ных пра­вил и бо­же­ствен­ных дог­ма­тов. И осо­бен­но мы, пас­ты­ри, да не пре­ткнем­ся и не бу­дем со­блаз­ном в по­ги­бель вру­чен­ной нам от Бо­га пастве на­шей, пом­ня сло­ва Гос­под­ни: “Аще убо свет, иже в те­бе, тма есть, то тма коль­ми?” (Мф.6:23), и еще: “аще же соль обу­я­ет” (Мф.5:13), то чем осо­лят­ся ми­ряне?
Мо­лю вас, бра­тия, блю­ди­тесь от тех, кто про­из­во­дят рас­при и раз­до­ры во­пре­ки уче­нию, ко­е­му на­учи­лись вы, и укло­няй­тесь от них – та­кие лю­ди слу­жат не Гос­по­ду Иису­су Хри­с