Свя­щен­но­му­че­ник Вик­тор ро­дил­ся 31 ок­тяб­ря 1872 го­да в се­ле Кой Ка­шин­ско­го уез­да Твер­ской гу­бер­нии в се­мье диа­ко­на Ни­ко­лая Ильин­ско­го. Он окон­чил учи­тель­ские кур­сы при уезд­ном учи­ли­ще в Нов­го­род­ской гу­бер­нии и вер­нул­ся в род­ное се­ло, где слу­жил, бу­дучи к это­му вре­ме­ни ру­ко­по­ло­жен в сан свя­щен­ни­ка, его отец. Де­сять лет Вик­тор Ни­ко­ла­е­вич был учи­те­лем в цер­ков­но-при­ход­ской шко­ле, а с 1906 го­да стал слу­жить в хра­ме пса­лом­щи­ком. В 1912 го­ду он был ру­ко­по­ло­жен в сан диа­ко­на к той же церк­ви[1].
В 1918 го­ду в цен­траль­ной Рос­сии бы­ла уста­нов­ле­на со­вет­ская власть, и сра­зу же на­ча­лись го­не­ния на Пра­во­слав­ную Цер­ковь, убий­ства свя­щен­ни­ков и ми­рян. Отец Вик­тор пер­вый раз был аре­сто­ван в 1920 го­ду, об­ви­нен в со­кры­тии из­лиш­ков хле­ба и при­го­во­рен к трем ме­ся­цам за­клю­че­ния в ис­пра­ви­тель­но-тру­до­вой ла­герь.
Из за­клю­че­ния он вер­нул­ся в род­ное се­ло. В 1927 го­ду мест­ные вла­сти, рев­нуя о вы­пол­не­нии рас­по­ря­же­ний цен­траль­ных вла­стей, раз­вер­ну­ли кам­па­нию по за­кры­тию хра­ма в се­ле Кой. Диа­кон Вик­тор вме­сте с при­хо­жа­на­ми энер­гич­но вы­сту­пи­ли с про­те­стом про­тив дей­ствий вла­стей. Око­ло ше­сти­де­ся­ти жен­щин от­пра­ви­лись в сель­со­вет и по­тре­бо­ва­ли пре­кра­ще­ния про­па­ган­дист­ской кам­па­нии по за­кры­тию хра­ма. Ве­ру­ю­щие дей­ство­ва­ли столь уве­рен­но и ре­ши­тель­но, что вла­стям при­шлось усту­пить, кам­па­нию пре­кра­тить и от сво­их пла­нов вре­мен­но от­ка­зать­ся. ОГПУ ста­ло ис­кать по­вод аре­сто­вать о. Вик­то­ра.
В 1930 го­ду он был ру­ко­по­ло­жен в сан свя­щен­ни­ка ко хра­му в се­ле Кой. Сра­зу же по­сле ру­ко­по­ло­же­ния вла­сти аре­сто­ва­ли его за невы­пол­не­ние пла­на хле­бо­за­го­то­вок и при­го­во­ри­ли к вось­ми ме­ся­цам за­клю­че­ния в ис­пра­ви­тель­но-тру­до­вой ла­герь. Отец Вик­тор из за­клю­че­ния вер­нул­ся в свой храм.
6 де­каб­ря 1931 го­да на­чаль­ник опе­ра­тив­но­го сек­то­ра от­пра­вил упол­но­мо­чен­но­му ОГПУ по Сон­ков­ско­му рай­о­ну рас­по­ря­же­ние, чтобы тот пред­ста­вил пол­ные дан­ные о свя­щен­ни­ке Вик­то­ре Ильин­ском, его со­ци­аль­но-иму­ще­ствен­ном по­ло­же­нии, а так­же о его ан­ти­со­вет­ской де­я­тель­но­сти.
В от­вет на за­прос сон­ков­ский упол­но­мо­чен­ный на­пи­сал: "В 1930 го­ду был рас­ку­ла­чен, все иму­ще­ство пе­ре­да­но в ком­му­ну, а сам Ильин­ский пе­ре­брал­ся жить в де­рев­ню Яру­ги­но (на­хо­дит­ся там на квар­ти­ре). Ма­те­ри­а­лов о даль­ней­шей ан­ти­со­вет­ской аги­та­ции не до­бы­то"[2].
Пре­сле­до­ва­ния свя­щен­ни­ка, од­на­ко, не пре­кра­ти­лись – в 1934 го­ду о. Вик­тор был аре­сто­ван по об­ви­не­нию в со­кры­тии цер­ков­ных цен­но­стей и мел­кой раз­мен­ной мо­не­ты. Вла­сти при­го­во­ри­ли его к двум го­дам за­клю­че­ния в ис­пра­ви­тель­но-тру­до­вом ла­ге­ре. Аре­сты, за­клю­че­ния, непо­силь­ная ра­бо­та по­до­рва­ли здо­ро­вье свя­щен­ни­ка на­столь­ко, что даль­ней­шее пре­бы­ва­ние в ла­ге­ре гро­зи­ло ему смер­тью; по со­сто­я­нию здо­ро­вья он был в 1935 го­ду осво­бож­ден и вер­нул­ся в род­ное се­ло.
В мар­те 1936 го­да со­труд­ни­ки НКВД про­из­ве­ли в хра­ме обыск и изъ­яли цер­ков­ные ре­ги­стра­ци­он­ные кни­ги ро­див­ших­ся, бра­ко­со­че­тав­ших­ся и умер­ших; бы­ло вы­яс­не­но, что за­пи­си ро­див­ших­ся и умер­ших ве­лись с 1918 го­да, бра­ко­со­че­тав­ших­ся – с 1923-го.
Свя­щен­ни­ку был учи­нен до­прос по по­во­ду най­ден­ных книг. Отец Вик­тор от­ве­тил, что за­пи­си ве­лись по дол­гу его свя­щен­ни­че­ской служ­бы на ос­но­ва­нии рас­по­ря­же­ния бла­го­чин­но­го про­то­и­е­рея Ни­ко­лая Тро­иц­ко­го и епар­хи­аль­но­го ар­хи­ерея ар­хи­епи­ско­па Фад­дея.
– Вы­да­ва­ли ли вы ко­му-ли­бо справ­ки по ва­шим до­ку­мен­там о ро­див­ших­ся, бра­ко­со­че­тав­ших­ся и умер­ших? – спро­сил сле­до­ва­тель.
– Ко мне за справ­ка­ми ни­кто не об­ра­щал­ся[3], – от­ве­тил о. Вик­тор.
На этом до­прос был за­кон­чен, на этот раз свя­щен­ни­ка не аре­сто­ва­ли. Отец Вик­тор про­дол­жал слу­жить в хра­ме, все вре­мя и си­лы от­да­вая слу­же­нию Бо­гу, Церк­ви и сво­ей пастве. Во всех от­но­ше­ни­ях трид­ца­тые го­ды для Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви, ее свя­щен­но­слу­жи­те­лей, ко­му дал Гос­подь воз­мож­ность слу­жить в Бо­жи­их хра­мах, бы­ли вре­ме­нем наи­луч­шим, вре­ме­нем со­би­ра­ния в ду­шу теп­ла бла­го­да­ти, ко­гда рев­ност­ные пас­ты­ри са­мим хо­дом ис­то­ри­че­ских со­бы­тий бы­ли под­ве­де­ны к наи­выс­ше­му ито­гу сво­ей цер­ков­ной де­я­тель­но­сти – му­че­ни­че­ской кон­чине. Про­тив о. Вик­то­ра неод­но­крат­но вы­дви­га­лись пред­се­да­те­лем сель­со­ве­та са­мые аб­сурд­ные об­ви­не­ния, на­при­мер, в том, что свя­щен­ник буд­то бы вос­поль­зо­вал­ся от­сут­стви­ем ко­ло­ко­лов – ко­то­рые бы­ли сня­ты по рас­по­ря­же­нию со­вет­ской вла­сти – и слу­жил, пе­ре­став ре­гу­ли­ро­вать вре­мя служ­бы цер­ков­ным зво­ном, сколь угод­но дол­го, а так­же в том, что он неустан­но при­зы­вал хри­сти­ан к по­се­ще­нию хра­ма, в чем до­бил­ся боль­ших успе­хов, и к 1937 го­ду чис­ло по­сто­ян­ных при­хо­жан зна­чи­тель­но уве­ли­чи­лось.
12 но­яб­ря 1937 го­да о. Вик­тор был аре­сто­ван и за­клю­чен в тюрь­му в Бе­жец­ке. 20 но­яб­ря со­сто­ял­ся пер­вый до­прос. В этот день бы­ли вы­зва­ны "де­жур­ные сви­де­те­ли", ко­то­рые по­ста­ви­ли свои под­пи­си под про­то­ко­ла­ми, за­ра­нее со­став­лен­ны­ми сле­до­ва­те­лем. Отец Вик­тор дер­жал­ся му­же­ствен­но и не при­знал се­бя ви­нов­ным в ан­ти­го­судар­ствен­ной де­я­тель­но­сти, не стал лже­сви­де­те­лем.
– Вам предъ­яв­ля­ет­ся об­ви­не­ние в контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­сти, на­прав­лен­ной на срыв про­во­ди­мых со­вет­ской вла­стью ме­ро­при­я­тий в кол­хо­зах. При­зна­е­те ли вы се­бя ви­нов­ным? – спро­сил сле­до­ва­тель.
– Ви­нов­ным се­бя в контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­сти не при­знаю, – от­ве­тил о. Вик­тор.
– 30 ав­гу­ста се­го го­да вы вы­сту­пи­ли с ан­ти­со­вет­ской про­по­ве­дью, аги­ти­руя ве­ру­ю­щих не вы­пол­нять го­судар­ствен­ных обя­за­тельств. Под­твер­жда­е­те ли вы это?
– С ан­ти­со­вет­ской про­по­ве­дью я не вы­сту­пал и не го­во­рил, чтобы не вы­пол­ня­ли го­судар­ствен­ных обя­за­тельств.
– 14 ок­тяб­ря се­го го­да вы про­из­во­ди­ли ан­ти­со­вет­ские вы­па­ды, на­прав­лен­ные про­тив кан­ди­да­тур, вы­став­лен­ных в Вер­хов­ный Со­вет СССР.
– Нет, ан­ти­со­вет­ских вы­па­дов не про­из­во­дил.
– В сен­тяб­ре се­го го­да вы про­из­во­ди­ли ан­ти­со­вет­ские вы­па­ды, рас­про­стра­ня­ли слу­хи о войне.
– Ви­нов­ным в ан­ти­со­вет­ской де­я­тель­но­сти се­бя не при­знаю[4].
25 но­яб­ря Трой­ка НКВД при­го­во­ри­ла свя­щен­ни­ка к рас­стре­лу. Свя­щен­ник Вик­тор Ильин­ский был рас­стре­лян 27 но­яб­ря 1937 го­да[5].

Игу­мен Да­мас­кин (Ор­лов­ский)

«Му­че­ни­ки, ис­по­вед­ни­ки и по­движ­ни­ки бла­го­че­стия Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви ХХ сто­ле­тия. Жиз­не­опи­са­ния и ма­те­ри­а­лы к ним. Кни­га 3». Тверь. 2001. С. 364–366

При­ме­ча­ния

[1] Ар­хив УФСБ РФ по Твер­ской обл. Арх. № 21784-С. Л. 5.
[2] Там же. Л. 4.
[3] Там же. Л. 6.
[4] Там же. Л. 19.
[5] Там же. Л. 28-29.

Ис­точ­ник: http://www.fond.ru/