Свя­щен­но­му­че­ник Ва­си­лий ро­дил­ся 4 ап­ре­ля 1885 го­да в се­ле На­рыш­ки­но Сер­доб­ско­го уез­да Са­ра­тов­ской гу­бер­нии в се­мье кре­стья­ни­на Гри­го­рия Гор­ба­че­ва. Ва­си­лий окон­чил цер­ков­но­при­ход­скую шко­лу и до два­дца­ти лет жил с ро­ди­те­ля­ми. В 1905 го­ду умер­ла мать, и отец хо­тел же­нить сы­на, так как в се­мье не ста­ло хва­тать ра­бо­чих рук, но Ва­си­лий не за­хо­тел же­нить­ся и по­сту­пил в Храм во имя Стра­стей Гос­под­них[1] в го­ро­де Са­ра­то­ве, а от­ту­да по­пал в Моск­ву в Свя­то-Да­ни­лов мо­на­стырь, где был в те­че­ние вось­ми лет пев­чим на кли­ро­се.
В 1913 го­ду епи­скоп Вер­нен­ский Ин­но­кен­тий (Пу­стын­ский) при­гла­сил Ва­си­лия Гри­горь­е­ви­ча в го­род Вер­ный, и в те­че­ние го­да он был эко­но­мом при ар­хи­ерей­ском до­ме. В 1914 го­ду он был на­зна­чен пса­лом­щи­ком Алек­сан­дро-Нев­ской се­ми­нар­ской церк­ви в го­ро­де Таш­кен­те. В 1915 го­ду Ва­си­лий Гри­горь­е­вич был мо­би­ли­зо­ван в ар­мию и слу­жил пса­лом­щи­ком при пол­ко­вой по­ход­ной церк­ви.
В 1917 го­ду, ко­гда он ехал в по­ез­де, ис­пол­няя ка­кое-то по­ру­че­ние пол­ко­во­го свя­щен­ни­ка, по­езд был оста­нов­лен бан­ди­та­ми, ко­то­рые, рас­по­знав по внеш­не­му ви­ду в Ва­си­лии Гри­горь­е­ви­че цер­ков­но­слу­жи­те­ля, хо­те­ли его рас­стре­лять. Ва­си­лий Гри­горь­е­вич взмо­лил­ся ко Гос­по­ду, чтобы Гос­подь по­ми­ло­вал его. В это вре­мя вбли­зи по­яви­лись ча­сти ре­гу­ляр­ной ар­мии, и бан­ди­ты, оста­вив пса­лом­щи­ка, скры­лись.
В 1918 го­ду Ва­си­лий Гри­горь­е­вич же­нил­ся на де­ви­це Ве­ре Тро­фи­мо­вой и в ав­гу­сте то­го же го­да был ру­ко­по­ло­жен во диа­ко­на. Пе­ред ру­ко­по­ло­же­ни­ем Ва­си­лий Гри­горь­е­вич под­пи­сал до­ку­мент с пе­реч­нем сво­их обя­за­тельств пе­ред Цер­ко­вью, ко­то­рый он бе­реж­но хра­нил всю свою жизнь как па­мят­ку, ста­ра­ясь во всем сле­до­вать обе­щан­но­му. В до­ку­мен­те, в част­но­сти, бы­ло за­пи­са­но: «Вся­кое свя­щен­но­дей­ствие и мо­лит­во­сло­вие со­вер­шать по чи­но­по­ло­же­нию цер­ков­но­му, с бла­го­го­ве­ни­ем, до­воль­ству­ясь доб­ро­воль­ным за то да­я­ни­ем от сво­их при­хо­жан, а в вос­крес­ные, празд­нич­ные и вы­со­ко­тор­же­ствен­ные дни без ува­жи­тель­ной при­чи­ны не опус­кать бо­го­слу­же­ний — не толь­ко ли­тур­гий, но и про­чих, по­ло­жен­ных по уста­ву, служб; Бо­же­ствен­ную ли­тур­гию со­вер­шать с при­го­тов­ле­ни­ем.
Утвер­ждать сво­их при­хо­жан в ис­ти­нах ве­ры и бла­го­че­стия и все­ми спо­со­ба­ми со­дей­ство­вать обу­че­нию де­тей их сим ис­ти­нам чрез пре­по­да­ва­ние За­ко­на Бо­жия под ру­ко­вод­ством свя­щен­ни­ка.
Дом свой пра­ви­ти, то есть вос­пи­ты­вать сво­их де­тей и со­дер­жать до­маш­них сво­их, как то по­до­ба­ет слу­жи­те­лю ал­та­ря, и не да­вать их по­ве­де­ни­ем по­во­дов к со­блаз­ну при­хо­жан, а так­же иметь по­пе­че­ние о вве­рен­ном мне кли­ре, вдо­вах и си­ро­тах.
В свя­том ал­та­ре и хра­ме дер­жать се­бя, как то­го тре­бу­ет свя­тость ме­ста, вну­шая ува­же­ние к свя­тыне и дру­гим. В про­хо­ди­мом слу­же­нии ве­сти се­бя бла­го­чест­но, до­стой­но вы­со­ко­го сво­е­го зва­ния, опа­са­ясь, как бы не уро­нить оное или не при­чи­нить ве­ру­ю­щим со­блаз­на сво­им недо­стой­ным по­ве­де­ни­ем.
Одеж­ду но­сить толь­ко при­сво­ен­ную ду­хов­но­му зва­нию, скром­ную и при­лич­ную, во­лос и бо­ро­ды не стричь, со­блю­дать уста­нов­лен­ные Пра­во­слав­ною Цер­ко­вью по­сты, ни­ка­ких за­зор­ных по­ступ­ков — нетрез­во­сти, кар­теж­ной иг­ры, та­ба­ко­ку­ре­ния, по­се­ще­ния те­ат­ров, вы­мо­га­тель­ства и то­му по­доб­ных — не до­пус­кать».
В 1923 го­ду диа­кон Ва­си­лий ре­шил вер­нуть­ся на ро­ди­ну в Са­ра­тов­скую гу­бер­нию, от­ча­сти и по­то­му, что хо­тел при­ми­рить­ся с от­цом, ис­про­сив у него про­ще­ние за то, что без его во­ли уехал из до­ма. Отец его, Гри­го­рий, остал­ся недо­во­лен сы­ном за то, что тот вы­брал путь свя­щен­но­слу­жи­те­ля, ко­то­рый при без­бож­ном пра­ви­тель­стве был опа­сен и для него са­мо­го, и для его род­ствен­ни­ков, недо­во­лен он остал­ся и су­пру­гой сы­на, так как та бы­ла неис­кус­на в кре­стьян­ском тру­де. Отец Ва­си­лий уехал с се­мьей в Са­ра­тов и стал слу­жить диа­ко­ном в Пет­ро­пав­лов­ском ка­фед­раль­ном со­бо­ре[2].
В 1929 го­ду на­ча­лась кол­лек­ти­ви­за­ция и свя­зан­ный с нею го­лод, не пер­вый уже в По­вол­жье; в это вре­мя уси­ли­лись и го­не­ния на Цер­ковь, и ес­ли вла­стям не уда­ва­лось сра­зу за­крыть храм, то они тре­бо­ва­ли с него упла­ты все боль­ших и боль­ших на­ло­гов. По­всю­ду вво­ди­лись хлеб­ные кар­точ­ки, ко­то­рые свя­щен­но­слу­жи­те­ли и их се­мьи не по­лу­ча­ли, так что хлеб при­хо­ди­лось до­бы­вать, изыс­ки­вая ино­гда до­пол­ни­тель­ный за­ра­бо­ток. Отец Ва­си­лий, как кре­стьян­ский сын, на­учен­ный все­му с дет­ства, клал пе­чи, крыл кры­ши, чи­нил ча­сы. Од­на­жды при­шед­ший к нему в дом на­ло­го­вый ин­спек­тор за­стал от­ца Ва­си­лия за пе­ре­тя­ги­ва­ни­ем мат­ра­са. За­ме­тив, с ка­кой сно­ров­кой диа­кон за­ни­ма­ет­ся этим де­лом, на­ло­го­вый ин­спек­тор спро­сил, по­че­му он в та­кое тя­же­лое вре­мя не бро­сит цер­ковь да при та­ких ру­ках не устро­ит­ся на дру­гую ра­бо­ту. Отец Ва­си­лий от­ве­тил, что он по­свя­тил се­бя цер­ков­но­му слу­же­нию в со­от­вет­ствии со сво­и­ми убеж­де­ни­я­ми и с это­го пу­ти ни­ко­гда не сой­дет.
Де­ти от­ца Ва­си­лия рас­ска­зы­ва­ли, что он от­ли­чал­ся щед­ро­стью и ми­ло­сер­ди­ем и мир­ным устро­е­ни­ем ду­ха.
В на­ча­ле 1930 го­дов на­сту­пив­ший в По­вол­жье го­лод вы­ну­дил от­ца Ва­си­лия вы­ехать с се­мьей из Са­ра­то­ва. Он по­се­лил­ся в Мос­ков­ской об­ла­сти и по­лу­чил на­зна­че­ние в храм в се­ле Мар­ко­во. Здесь бы­ла толь­ко на­чаль­ная шко­ла, де­тям негде бы­ло учить­ся, и диа­кон Ва­си­лий, по­про­сив ар­хи­ерея пе­ре­ве­сти его в дру­гой при­ход, был на­зна­чен в цер­ковь се­ла Ильин­ский По­гост Ку­ров­ско­го рай­о­на. В 1936 го­ду отец Ва­си­лий был пе­ре­ве­ден в Ни­коль­скую цер­ковь в се­ло Пар­фен­тье­во Ко­ло­мен­ско­го рай­о­на.
Осе­нью 1936 го­да был аре­сто­ван свя­щен­ник Ни­коль­ско­го хра­ма и, по­сколь­ку слу­жить бы­ло неко­му, храм был за­крыт; при­хо­жане упро­си­ли диа­ко­на Ва­си­лия при­нять сан свя­щен­ни­ка, и в ок­тяб­ре 1937 го­да он был ру­ко­по­ло­жен во свя­щен­ни­ка и в хра­ме воз­об­но­ви­лось бо­го­слу­же­ние. Вла­сти, од­на­ко, не остав­ля­ли на­ме­ре­ния за­крыть храм, и в на­ча­ле 1937 го­да храм все же был ими за­крыт. 13 ян­ва­ря 1938 го­да отец Ва­си­лий был на­зна­чен в Пре­об­ра­жен­скую цер­ковь в се­ле Боль­шие Вя­зе­мы Зве­ни­го­род­ско­го рай­о­на.
В на­ча­ле фев­ра­ля со­труд­ни­ки Мо­жай­ско­го НКВД до­про­си­ли сви­де­те­лей, ко­то­рые по­ка­за­ли, что по слу­чаю го­дов­щи­ны смер­ти свя­щен­ни­ка, слу­жив­ше­го рань­ше в Пре­об­ра­жен­ской церк­ви, со­сто­я­лись по­мин­ки у его вдо­вы, где был свя­щен­ник Гор­ба­чев, диа­кон, цер­ков­ный ста­ро­ста и кое-кто из ве­ру­ю­щих. «На по­мин­ках вдо­ва свя­щен­ни­ка ста­ла пла­кать и оби­жать­ся на жизнь и го­во­ри­ла: “Это не власть, а гра­би­те­ли, жить невоз­мож­но”. На что Гор­ба­чев, так­же рас­пла­кав­шись, ска­зал: “Вы будь­те осто­рож­ны и не на­зы­вай­те их гра­би­те­ля­ми, а то ведь зна­е­те, ка­кое вре­мя сей­час, мо­мен­таль­но за­бе­рут”»[3].
Отец Ва­си­лий был аре­сто­ван на празд­ник Сре­те­ния Гос­под­ня ве­че­ром 15 фев­ра­ля 1938 го­да. Свя­щен­ни­ка по­сле служ­бы при­гла­си­ли со­вер­шить тре­бы в до­мах при­хо­жан. Ко­гда он вер­нул­ся до­мой, его уже жда­ли со­труд­ни­ки НКВД, ко­то­рые устро­и­ли обыск, но ни­че­го не на­шли, так как у свя­щен­ни­ка толь­ко и бы­ло, что несколь­ко книг бо­го­слу­жеб­ных и с но­та­ми цер­ков­ных пес­но­пе­ний. Су­пру­га пред­ло­жи­ла ему одеть­ся для тюрь­мы в свет­скую одеж­ду, но отец Ва­си­лий на это ска­зал: «Нет, я пой­ду в ря­се. Я это­му по­свя­тил всю свою жизнь». Ухо­дя, он на­дел зим­нюю ря­су и ску­фью и ска­зал су­пру­ге, чтобы она ни­где его не ис­ка­ла, и ес­ли он бу­дет жив, то по­даст о се­бе ве­сточ­ку. Отец Ва­си­лий был за­клю­чен в мо­жай­скую тюрь­му и здесь сра­зу же до­про­шен.
— С кем вы под­дер­жи­ва­е­те связь? — спро­сил его сле­до­ва­тель.
— Я лич­но при­был в Боль­шие Вя­зе­мы толь­ко в ян­ва­ре и не смог по­зна­ко­мить­ся ни с кем из граж­дан ука­зан­но­го при­хо­да, в на­сто­я­щее вре­мя связь ни с кем не под­дер­жи­ваю, знаю толь­ко цер­ков­но­го ста­ро­сту, ныне аре­сто­ван­но­го ор­га­на­ми НКВД.
— Вы за­ни­ма­е­тесь контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­стью и рас­про­стра­ня­е­те кле­ве­ту про­тив со­вет­ско­го пра­ви­тель­ства. Тре­бую от вас прав­ди­во­го по­ка­за­ния по предъ­яв­лен­но­му об­ви­не­нию.
— В предъ­яв­лен­ном об­ви­не­нии в контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­сти и рас­про­стра­не­нии кле­ве­ты в от­но­ше­нии со­вет­ско­го пра­ви­тель­ства ви­нов­ным се­бя не при­знаю.
На этом до­про­сы бы­ли за­кон­че­ны. 19 фев­ра­ля 1938 го­да трой­ка НКВД при­го­во­ри­ла от­ца Ва­си­лия к рас­стре­лу, и он был пе­ре­ве­зен в Та­ган­скую тюрь­му в Моск­ву. Свя­щен­ник Ва­си­лий Гор­ба­чев был рас­стре­лян 26 фев­ра­ля 1938 го­да и по­гре­бен в без­вест­ной об­щей мо­ги­ле на по­ли­гоне Бу­то­во под Моск­вой.

Игу­мен Да­мас­кин (Ор­лов­ский)

«Жи­тия но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских ХХ ве­ка. Фев­раль».
Тверь. 2005. С. 257-262

При­ме­ча­ния

[1] Храм во имя Стра­стей Гос­под­них с при­де­лом во имя Ивер­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри от­но­сил­ся к по­дво­рью Спа­со-Пре­об­ра­жен­ско­го муж­ско­го мо­на­сты­ря.

[2] Храм в честь Сре­те­ния Гос­под­ня, так­же Пет­ро­пав­лов­ский на Верх­нем ба­за­ре. В го­ды со­вет­ской вла­сти по­сле пе­ре­хо­да ка­фед­раль­но­го Алек­сан­дро-Нев­ско­го со­бо­ра к об­нов­лен­цам Сре­тен­ский храм на неко­то­рое вре­мя стал ка­фед­раль­ным.

[3] ГАРФ Ф.10035, д. П-78029, л. 8.

Ис­точ­ник: http://www.fond.ru/