Преподобный Пахомий Нерехтский, Сыпановский, Костромской

Краткое житие преподобного Пахомия Нерехтского

Пре­по­доб­ный Па­хо­мий Нерехт­ский, в ми­ру Яков, ро­дил­ся в се­мье свя­щен­ни­ка во Вла­ди­ми­ре на Клязь­ме. Се­ми лет он был от­дан в уче­ние, по­это­му с дет­ства хо­ро­шо знал Бо­же­ствен­ное Пи­са­ние. Тя­го­тясь су­ет­но­стью тлен­но­го ми­ра, он при­нял по­стриг в Рож­де­ствен­ском Вла­ди­мир­ском мо­на­сты­ре и без­ро­пот­но про­хо­дил в оби­те­ли раз­ные по­слу­ша­ния. Стре­мясь к без­молв­но­му пу­стын­но­му жи­тию, по­движ­ник тай­но оста­вил оби­тель и уда­лил­ся в пре­де­лы Нерехты. Здесь, на реч­ке Гри­ден­ке, на­шел он удоб­ное ме­сто для ино­че­ской жиз­ни – воз­вы­шен­ный по­лу­ост­ров в глу­хом ле­су. Пре­по­доб­ный об­ра­тил­ся к жи­те­лям по­са­да Нерехты с прось­бой по­се­лить­ся и устро­ить оби­тель в ме­стеч­ке Сы­па­но­во Ко­стром­ско­го края. Нерехт­цы с ра­до­стью со­гла­си­лись и при­ня­ли по­силь­ное уча­стие в устрой­стве оби­те­ли. Пре­по­доб­ный Па­хо­мий на­пи­сал об­раз Свя­той Тро­и­цы и с мо­леб­ным пе­ни­ем при­нес его на то ме­сто, где по­ло­жил воз­двиг­нуть храм во имя Свя­той Тро­и­цы. Окон­чив по­стро­е­ние хра­ма, свя­той Па­хо­мий за­нял­ся устро­е­ни­ем по­ряд­ка в но­вой оби­те­ли, ко­то­рая по­сте­пен­но на­се­ля­лась ино­ка­ми. В но­во­устро­ен­ной оби­те­ли ино­ки долж­ны бы­ли са­ми об­ра­ба­ты­вать зем­лю и пи­тать­ся тру­да­ми рук сво­их, в чем свя­той пер­вый по­да­вал при­мер бра­тии. Пре­по­доб­ный скон­чал­ся в 1384 го­ду в глу­бо­кой ста­ро­сти и был по­гре­бен в ос­но­ван­ном им Тро­иц­ком хра­ме. Од­ним из его уче­ни­ков, Ири­нар­хом, бы­ла на­пи­са­на ико­на свя­то­го, поз­же бы­ла устро­е­на гроб­ни­ца для свя­тых мо­щей. Ос­нов­ная па­мять пре­по­доб­но­го Па­хо­мия со­вер­ша­ет­ся 15 мая, в день те­зо­име­нит­ства свя­то­го, 23 мар­та – в день пре­став­ле­ния.

Полное житие преподобного Пахомия Нерехтского

Пре­по­доб­ный Па­хо­мий ро­дил­ся в пер­вой чет­вер­ти XIV ве­ка в го­ро­де Вла­ди­ми­ре на Клязь­ме. Мир­ское имя его бы­ло Иа­ков. Отец Иа­ко­ва был свя­щен­ни­ком в церк­ви свя­ти­те­ля Ни­ко­лая, его имя Иг­на­тий, мать на­зы­ва­лась Ан­на. Оба они бы­ли лю­ди бо­го­бо­яз­нен­ные и да­ли сво­е­му сы­ну бла­го­че­сти­вое вос­пи­та­ние; се­ми лет он был от­дан учить­ся свя­щен­ным кни­гам и, как ско­ро на­вык в Бо­же­ствен­ном Пи­са­нии, на­чал про­яв­лять необы­чай­ное усер­дие к хра­му Бо­жию. Осо­бен­но лю­бил Иа­ков мо­лить­ся в мо­на­сты­ре во имя Рож­де­ства Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы, и в этой слав­ной оби­те­ли он при­нял ино­че­ское по­стри­же­ние с име­нем Па­хо­мия. «И воз­го­ре­лось Ду­хом Свя­тым серд­це его, – го­во­рит древ­ний жиз­не­опи­са­тель пре­по­доб­но­го, – и за­тре­пе­та­ла ду­ша его Бо­же­ствен­ной лю­бо­вью, ибо огонь Бо­же­ствен­ной бла­го­да­ти за­жег ду­шу его, и вос­хо­тел быть ино­ком. – Дух Свя­тый вел его на этот путь».

Отец его то­гда скон­чал­ся, оста­вив Иа­ко­ва 12-лет­ним си­ро­той, а мать не пре­пят­ство­ва­ла сы­ну ис­пол­нить его бла­го­че­сти­вое на­ме­ре­ние и бла­го­сло­ви­ла сы­на на путь ино­че­ства. Но­во­по­стри­жен­ный юно­ша пе­ре­да­ет­ся опыт­но­му стар­цу, стро­го­му и тре­бо­ва­тель­но­му ду­хов­но­му во­ждю, и бес­пре­ко­слов­но под­чи­нил­ся ему: от­ре­ша­ет­ся от сво­ей во­ли и сдер­жи­ва­ет же­ла­ние сво­е­го серд­ца. Про­шло со­рок дней ис­ку­са, и на­сто­я­тель по­сы­ла­ет Па­хо­мия в брат­скую пе­кар­ню. Неуто­ми­мо тру­дит­ся здесь пре­по­доб­ный, ра­бо­тая днем и про­во­дя без сна но­чи, то­мя юную плоть свою.

Так про­шло мно­го вре­ме­ни. Игу­мен мо­на­сты­ря, ви­дя тру­до­лю­бие и сми­ре­ние пре­по­доб­но­го Па­хо­мия, при­во­дит его к свя­то­му Алек­сию, на­мест­ни­ку Мос­ков­ско­го мит­ро­по­ли­та Фе­о­гно­ста, и про­сит по­свя­тить Па­хо­мия в диа­ко­на. Свя­той Алек­сий охот­но ис­пол­ня­ет это. И в сане диа­ко­на пре­по­доб­ный про­жил в Рож­де­ствен­ском мо­на­сты­ре мно­го лет, око­ло де­ся­ти, а за­тем сде­лал­ся на­сто­я­те­лем Ца­ре-Кон­стан­ти­нов­ской оби­те­ли близ го­ро­да Вла­ди­ми­ра. Свя­ти­тель Алек­сий, вос­ста­но­вив древ­нюю оби­тель во имя рав­ноап­о­столь­но­го ца­ря Кон­стан­ти­на, не на­шел для нее бо­лее под­хо­дя­ще­го игу­ме­на, чем пре­по­доб­ный Па­хо­мий, доб­ро­де­те­ли ко­то­ро­го дав­но знал он. При­быв в 1362 го­ду во Вла­ди­мир, чтобы осмот­реть вос­со­здан­ную оби­тель, свя­ти­тель Алек­сий по­ста­вил Па­хо­мия ее на­чаль­ни­ком.

Несколь­ко лет управ­лял пре­по­доб­ный оби­те­лью, уста­и­вая в ней по­ря­док жиз­ни, на­зи­дая бра­тию сло­вом и при­ме­ром. Но за­тем «Бо­жия бла­го­дать при­шла на него», и яви­лось у него же­ла­ние пе­ре­не­сти свои по­дви­ги на ме­сто, где еще не си­я­ли све­том бла­го­че­стия хри­сти­ан­ские по­движ­ни­ки. Но­чью, тай­но от бра­тии, остав­ля­ет пре­по­доб­ный Па­хо­мий Ца­ре-Кон­стан­ти­нов­скую оби­тель и уда­ля­ет­ся в ко­стром­ские пре­де­лы, на ме­сто, ко­то­рое на­зы­ва­лось Нерехта. С собою при­нес по­движ­ник из иму­ще­ства толь­ко две кни­ги: «Пра­виль­ную кни­жи­цу» и Псал­тирь.

Нерехта упо­ми­на­ет­ся пер­вый раз в 1214 го­ду, и в по­ло­вине XIV ве­ка она пред­став­ля­ла со­бой, ве­ро­ят­но, зна­чи­тель­ное про­мыш­лен­ное се­ле­ние. В Нерехте Па­хо­мий оста­но­вил­ся на несколь­ко дней у од­но­го стран­но­при­им­но­го му­жа и в это вре­мя ис­кал ме­ста, удоб­но­го для со­зда­ния но­вой оби­те­ли. Та­кое ме­сто на­шел пре­по­доб­ный в двух вер­стах от се­ле­ния на во­сток: оно от­ли­ча­лось кра­со­той, бы­ло воз­вы­шен­но и по­рос­ло ле­сом: во­круг него про­те­ка­ло две ре­ки – Со­ло­ни­ца и ее при­ток, реч­ка Гри­дев­ка. Ме­сто пред­став­ля­ло со­бой по­лу­ост­ров и из­древ­ле на­зы­ва­лось Сы­па­но­во го­ро­ди­ще, Сы­па­но­ва го­ра или про­сто Сы­па­но­во. Пле­нен­ный кра­со­тою Сы­па­но­ва, по­движ­ник про­сил жи­те­лей Нерехты усту­пить ему по­лу­ост­ров, на ко­то­ром мож­но бы бы­ло по­ста­вить мо­на­стырь, и зем­лю для об­за­ве­де­ния мо­на­стыр­ско­го хо­зяй­ства. С ра­до­стью со­гла­си­лись ис­пол­нить прось­бу нерехт­чане, ко­то­рым бы­ло очень при­ят­но по­се­ле­ние у них свя­то­го, и усерд­но по­мо­га­ли пре­по­доб­но­му Па­хо­мию в устро­е­нии ме­ста для оби­те­ли: ру­би­ли лес, рас­чи­ща­ли зем­лю, по­ста­ви­ли ма­лую кел­лию са­мо­му по­движ­ни­ку. Пре­по­доб­ный на свои и на со­бран­ные с на­ро­да сред­ства на­пи­сал об­раз Жи­во­на­чаль­ной Тро­и­цы и с крест­ным хо­дом, со­про­вож­да­е­мый тол­пою на­ро­да, при­нес об­раз на Сы­па­но­во. На ме­сте ос­но­ва­ния хра­ма об­раз был по­став­лен и от­пет мо­ле­бен. Разо­шел­ся на­род по до­мам, а пре­по­доб­ный в сво­ей кел­лии мо­лил­ся Бо­гу, бла­го­да­рил Его за успеш­ное на­ча­тие де­ла и ска­зал: «Здесь по­кой мой; здесь я все­люсь и ста­ну жить, и пусть бу­дет то, что угод­но Бо­гу».

Жи­те­ли Нерехты с боль­шой охо­тою еже­днев­но при­хо­ди­ли к пре­по­доб­но­му Па­хо­мию и по­мо­га­ли ему в тру­дах устро­е­ния мо­на­сты­ря. Пре­по­доб­ный усерд­но тру­дил­ся с при­хо­див­ши­ми ми­ря­на­ми, бла­го­да­рил жерт­во­ва­те­лей. При­мер нерехт­чан на­шел под­ра­жа­те­лей сре­ди окрест­ных жи­те­лей, ко­то­рые так­же тру­ди­лись с Па­хо­ми­ем. По­яви­лись же­ла­ю­щие со­жи­тель­ство­вать по­движ­ни­ку в его пу­сты­ни; он с ра­до­стью по­стри­гал их в ино­че­ский об­раз и при­ни­мал как ча­до­лю­би­вый отец. Все бы­ло при­го­тов­ле­но к от­кры­тию Тро­иц­ко-Сы­па­но­вой оби­те­ли.

То­гда пре­по­доб­ный Па­хо­мий от­пра­вил­ся с од­ним из бра­тий в Моск­ву и про­сил у мит­ро­по­ли­та Алек­сия бла­го­сло­ве­ние на по­стро­е­ние хра­ма в оби­те­ли. Свя­ти­тель с ра­до­стью при­нял по­движ­ни­ка, дав­но ему зна­ко­мо­го, вел с ним ду­ше­по­лез­ную бе­се­ду, без за­мед­ле­ния дал бла­го­сло­вен­ную гра­мо­ту и ан­ти­минс. По воз­вра­ще­нии из Моск­вы пре­по­доб­ный еще рев­ност­нее спе­шил окон­чить Тро­иц­кий храм, еще усерд­нее ра­бо­та­ли с ним нерехт­чане и окрест­ные жи­те­ли. Вско­ре храм был го­тов, укра­шен ико­на­ми, снаб­жен кни­га­ми и тор­же­ствен­но освя­щен при уча­стии бли­жай­ше­го ду­хо­вен­ства и при сте­че­нии мно­же­ства на­ро­да.

Окон­чив храм, пре­по­доб­ный Па­хо­мий за­бот­ли­во устра­и­ва­ет мо­на­стырь. Бра­тия и мно­гие по­се­ти­те­ли оби­те­ли ста­вят брат­ские кел­лии. Мо­на­стырь об­но­сят сте­ною. Для про­пи­та­ния бра­тии за­во­дит­ся хле­бо­па­ше­ство: вы­ру­ба­ет­ся окрест­ный лес, вы­жи­га­ет­ся за­росль и по­яв­ля­ют­ся по­ля, за­се­ян­ные ро­жью, жи­том и ов­сом. Все это де­лал пре­по­доб­ный за­тем, чтобы бра­тия не бы­ли празд­ны­ми и пи­та­лись от сво­их тру­дов, а не од­ни­ми при­но­ше­ни­я­ми мир­ских лю­дей. Это­го ма­ло. Пом­ня, что мо­на­стырь устро­ил­ся на по­жерт­во­ва­ния ми­рян и да­же при их тру­до­вом со­дей­ствии, пре­по­доб­ный Па­хо­мий по­ста­вил за мо­на­стыр­ской сте­ною го­сти­ни­цу для «го­стей», то есть при­хо­дя­щих в оби­тель бо­го­моль­цев. Ис­пол­няя долг го­сте­при­им­ства, по­движ­ник кор­мил при­шель­цев мо­на­стыр­ским хле­бом и сам с бра­ти­ей вку­шал вме­сте с ни­ми тра­пе­зу. Вме­сте с внеш­ним шло и внут­рен­нее устро­е­ние Па­хо­ми­е­вой оби­те­ли. По­движ­ник дал ей стро­гий об­ще­жи­тель­ный устав, опре­де­лил мо­на­стыр­ские долж­но­сти: ке­ла­ря, каз­на­чея, чте­ца, пев­ца и ек­кле­си­ар­ха. В кон­це кон­цов Нерехт­ский мо­на­стырь стал от­ли­чать­ся та­ким по­ряд­ком, что дру­гие мо­на­сты­ри ста­ли ста­вить его в об­ра­зец се­бе. Это вы­зы­ва­ло и бо­лее усерд­ные жерт­вы окрест­ных хри­сто­люб­цев: они да­ва­ли свя­то­му на стро­е­ние мо­на­сты­ря, каж­дый от сво­е­го име­ния, кто сколь­ко мог. Один за­жи­точ­ный нерехт­ча­нин по­жерт­во­вал мо­на­сты­рю два ко­ло­ко­ла, тре­тий устро­ил по­движ­ник на соб­ствен­ные сред­ства.

В тру­дах и за­бо­тах о сво­ей оби­те­ли, в мо­лит­вен­ных по­дви­гах и по­пе­че­нии о спа­се­нии ду­ши сво­ей со­ста­рил­ся пре­по­доб­ный Па­хо­мий, за­не­мог и по­чув­ство­вал при­бли­же­ние кон­чи­ны. Ино­кам, окру­жив­шим одр, он ска­зал про­щаль­ное на­став­ле­ние: «Бра­тия! – на­чал по­движ­ник, – ныне от­хо­жу от вас и вру­чаю вас всех Пре­свя­той Тро­и­це и Пре­чи­стой Бо­го­ро­ди­це. А вы вы­бе­ри­те вме­сто ме­ня, ко­го хо­ти­те, на­сто­я­те­лем».

В от­вет бра­тия за­пла­ка­ли и еди­но­глас­но ска­за­ли уми­ра­ю­ще­му стар­цу: «Отец наш и пас­тырь! Не луч­ше ли и нам быть по­гре­бен­ным с то­бою, чем здесь оста­вать­ся без те­бя!»

Пре­по­доб­ный уте­шил ино­ков, со­ве­то­вал им на­деть­ся на Бо­га и вы­брал им в игу­ме­ны на свое ме­сто Фе­о­до­ра, по­стри­же­ни­ка Вла­ди­мир­ско­го Рож­де­ствен­ско­го мо­на­сты­ря, от­ту­да при­шед­ше­го в Сы­па­нов­скую пу­стынь. И мно­го свя­той по­учал бра­тию и на­став­лял на путь спа­се­ния, как со­блю­дать чин и устав мо­на­сты­ря, а в за­клю­че­ние при­ба­вил: «Бра­тия! Тер­пи­те на­хо­дя­щие на вас скор­би и бе­ды на сем ме­сте, да об­ря­ще­те бла­го­дать Бо­жию». По­сле то­го пре­по­доб­ный ис­про­сил у бра­тии про­ще­ние, дал им по­след­нее бла­го­сло­ве­ние и от­пу­стил с ми­ром по кел­ли­ям. 21 мар­та он при­об­щил­ся Свя­тых Та­ин, взи­рая на ико­ны, про­воз­гла­сил: «Гос­по­ди! В ру­це Твои пре­даю дух мой», – и скон­чал­ся. Это бы­ло в 1384 го­ду.

По­гре­бе­ние остан­ков угод­ни­ка Бо­жия бы­ло очень тор­же­ствен­но, при боль­шом сте­че­нии на­ро­да. Чест­ные мо­щи пре­по­доб­но­го по­ло­же­ны бы­ли по пра­вую сто­ро­ну ал­та­ря Тро­иц­ко­го со­бо­ра. Ко­гда в Сы­па­но­ве стро­и­ли ка­мен­ную цер­ковь на ме­сте де­ре­вян­ной, 6 мая 1675 го­да они об­ре­те­ны нетлен­ны­ми, но остав­ле­ны под спу­дом. По­том над ни­ми был устро­ен при­дел во имя угод­ни­ка Бо­жия. Те­перь его свя­тые мо­щи по­чи­ва­ют на ле­вой сто­роне Па­хо­ми­ев­ско­го при­де­ла, про­тив се­вер­ных врат ал­та­ря. Кра­си­вая ме­тал­ли­че­ская ра­ка воз­вы­ша­ет­ся над ни­ми, а по­верх ее по­ло­жен об­раз пре­по­доб­но­го Па­хо­мия.

Гос­подь Бог про­сла­вил Сво­е­го угод­ни­ка да­ром чу­до­тво­ре­ний как при жиз­ни его, так и по смер­ти.

В Нерехте во дни пре­по­доб­но­го Па­хо­мия про­жи­вал че­ло­век, пре­дан­ный неуме­рен­но­му пьян­ству. От ви­на он ли­шил­ся рас­суд­ка, бес­но­вал­ся и го­во­рил бес­смыс­ли­цу. Мно­го за­бо­ти­лись о нем род­ные, же­лая ис­це­лить его от бо­лез­ни, но на­прас­но. 1 ав­гу­ста, во вре­мя освя­ще­ния во­ды, ко­гда пре­по­доб­ный шел на реч­ку Гри­дев­ку, род­ствен­ни­ки ве­ли несчаст­но­го в мо­на­стырь. Оста­но­вив крест­ный ход, по­движ­ник ве­лел при­ве­сти боль­но­го к иор­да­ни, где про­ис­хо­ди­ло во­до­освя­ще­ние, и осе­нил его кре­стом. Безум­ный бро­сил­ся в во­ду и кри­чал: «Ах, как боль­но мне: ста­рец опа­лил ме­ня ог­нем». При этом он оста­вал­ся в реч­ке, ко­то­рая неглу­бо­ка, пла­кал и мо­лил­ся на ико­ны; рас­су­док вер­нул­ся к нему. Ис­це­лен­ный по­том рас­ска­зы­вал, что из кре­ста вы­шел огонь, ко­то­рый опа­лил его. По­сле ли­тур­гии Па­хо­мий дал ис­це­лен­но­му просфо­ру, и он на­все­гда из­ба­вил­ся от сво­ей бо­лез­ни.

Инок Ири­нарх, по­се­лив­ший­ся в мо­на­сты­ре при жиз­ни пре­по­доб­но­го и мно­го по­мо­гав­ший ему в устро­е­нии оби­те­ли, был ис­кус­ным жи­во­пис­цем. Через два го­да по­сле кон­чи­ны свя­то­го на­пал на Ири­нар­ха блуд­ный по­мысл и тяж­ко му­чил его. Инок по­ка­ял­ся в сво­ем гре­хе от­кры­то пе­ред всей бра­ти­ей, но и это не по­мог­ло ему. Он по­стил­ся, мо­лил­ся и, на­ко­нец, об­ра­тил­ся к за­ступ­ле­нию пре­по­доб­но­го Па­хо­мия, мо­ги­лу ко­то­ро­го по­се­щал каж­дый день. В од­ну ночь, утом­лен­ный мо­лит­вой и воз­вра­тясь с мо­ги­лы, Ири­нарх за­снул и ви­дит во сне све­то­леп­но­го стар­ца, укра­шен­но­го се­ди­на­ми, име­ю­ще­го дол­гую бо­ро­ду, бе­лую,как снег, и с жез­лом в ру­ке. Ста­рец ска­зал: «Брат Ири­нарх! Так все­гда мо­лись Гос­по­ду Бо­гу и Пре­чи­стой Бо­го­ро­ди­це, Гос­подь по­ми­ло­вал те­бя, не со­гре­шай впредь: вот ис­це­ля­ет те­бя Гос­подь от по­мыс­ла тво­е­го».

При этом чу­до­тво­рец уда­рил ино­ка по ле­во­му бед­ру жез­лом. Ири­нарх в ужа­се вско­чил и ви­дит пе­ред со­бою пре­по­доб­но­го Па­хо­мия, ко­то­рый го­во­рит: «Не бой­ся, ча­до! Ты те­перь ви­дишь ме­ня: на­пи­ши же об­раз по­до­бия мо­е­го, по­то­му что Гос­подь со­при­чис­лил ме­ня к ли­ку пре­по­доб­ных».

Проснув­шись, Ири­нарх рас­ска­зал о сво­ем ви­де­нии игу­ме­ну и бра­тии и в удо­сто­ве­ре­ние по­ка­зал след уда­ра на бед­ре сво­ем. Ис­пол­няя во­лю по­чив­ше­го свя­то­го, Ири­нарх на­пи­сал об­раз его, ко­то­рый сто­ит над гроб­ни­цею и со­хра­ня­ет­ся до­ныне.

В се­ле Ивань­ко­ве близ Ко­стро­мы в кон­це XVIII и на­ча­ле XIX вв. жил по­ме­щик Про­та­сьев. Он дол­го бо­лел гла­за­ми и на­ко­нец ослеп. Несчаст­ный не знал, что де­лать. Но вот яв­ля­ет­ся ему во сне ста­рец и со­ве­ту­ет по­мо­лить­ся пре­по­доб­но­му Па­хо­мию. Меж­ду тем Про­та­сьев и не знал, где ле­жат его мо­щи. Один зна­ко­мый ему ска­зал, что пре­по­доб­ный Па­хо­мий ле­жит в Сы­па­но­ве, и боль­ной с ра­до­стью и на­деж­дой явил­ся ту­да. Це­лый день го­ря­чо мо­лил­ся Про­та­сьев у ра­ки пре­по­доб­но­го и со­вер­шен­но про­зрел. В бла­го­дар­ность за ис­це­ле­ние свое он сде­лал се­реб­ря­ную ри­зу на гро­бо­вую ико­ну пре­по­доб­но­го.

В 1811 го­ду в церк­ви Сы­па­но­ва ра­бо­та­ли жи­во­пис­цы. Один из них, Со­ко­лов, ра­бо­тал в ку­по­ле, но так ле­ни­во, что свя­щен­ник хо­тел уда­лить его. Вне­зап­но Со­ко­лов тяж­ко за­не­мог, за­бо­ле­ла и его се­мья. Чув­ствуя при­бли­же­ние смер­ти, жи­во­пи­сец рас­ка­ял­ся в небреж­но­сти сво­ей. То­гда явил­ся ему во сне пре­по­доб­ный Па­хо­мий и го­во­рит: «Вста­вай и впредь так не де­лай». Яв­ле­ние так силь­но по­дей­ство­ва­ло на Со­ко­ло­ва, что, ско­ро вы­здо­ро­вев, он с усер­ди­ем при­нял­ся за ра­бо­ту и пре­крас­но ис­пол­нил стен­ную жи­во­пись.

Рас­ска­зы­ва­ют, что пре­по­доб­ный Па­хо­мий еще раз явил­ся жи­во­пис­цу пе­ред тем, как пи­сать ему на стене изо­бра­же­ние угод­ни­ка Бо­жия. Про­бу­див­шись, Со­ко­лов немед­лен­но взял­ся за кисть, чтобы не за­быть чер­ты ли­ца пре­по­доб­но­го Па­хо­мия.

В 1843 и 1892 гг. жи­те­ли Сы­па­но­ва бы­ли чу­дес­но из­бав­ле­ны пред­ста­тель­ством пре­по­доб­но­го от по­жа­ра. Но осо­бен­но па­мят­на для нерехт­чан и все­го Нерехт­ско­го края по­мощь угод­ни­ка Бо­жия во вре­мя хо­лер­ных эпи­де­мий 1848 и 1853 гг.

С вес­ны 1848 го­да хо­ле­ра силь­но рас­про­стра­ни­лась по Ко­стром­ской гу­бер­нии. В Нерехте на­ча­лась она в мае и ско­ро пре­вра­ти­лась в мор. При­хо­жане се­ла Сы­па­но­ва об­ра­ти­лись с мо­лит­вой к пре­по­доб­но­му Па­хо­мию, и он из­ба­вил их от смер­то­нос­ной яз­вы. Ко­гда со­вер­ша­ли крест­ный ход по се­лу и де­рев­ням при­хо­да, бо­лезнь немед­лен­но пре­кра­ща­лась; от­ча­ян­ные боль­ные немед­лен­но вы­здо­рав­ли­ва­ли. В Нерехту ико­на пре­по­доб­но­го при­не­се­на бы­ла в са­мый раз­гар эпи­де­мии и оста­ва­лась де­сять дней, и там очень ма­ло умер­ло из за­болев­ших, – все­го 9 че­ло­век из 300. Но­си­ли ико­ну чу­до­твор­ца и по со­сед­ним се­ле­ни­ям и де­рев­ням.

Через пять лет по­вто­ри­лись по­доб­ные яв­ле­ния ми­ло­сти Бо­жи­ей по мо­лит­вам пре­по­доб­но­го Па­хо­мия. В од­ной де­ревне был тяж­ко бо­лен хо­ле­рой ста­рик. Без чувств ле­жал он, и род­ные жда­ли его смер­ти. Вдруг он вздрог­нул и спро­сил: «Несут ли угод­ни­ка?» Ему ска­за­ли, что с об­ра­зом уже вхо­дят в де­рев­ню. Боль­ной тот­час же встал, по­шел на­встре­чу иконе и но­сил ее по до­мам де­рев­ни со­вер­шен­но здо­ро­вый. Так на­граж­де­на бы­ла ве­ра в по­мощь угод­ни­ка Бо­жия. За­то неве­рие на­ка­зы­ва­лось. Один врач и же­на его сме­я­лись над при­вер­жен­но­стью пра­во­слав­ных к ико­нам и на­бож­но­стью на­ро­да. В тот же день за­бо­ле­ли они хо­ле­рой и в страш­ных му­че­ни­ях скон­ча­лись.

В 1866 го­ду по мо­лит­вам пре­по­доб­но­го Па­хо­мия пре­кра­тил­ся в Сы­па­но­ве па­деж ско­та.

К 1892 го­ду со­вер­ши­лось чу­до над кре­стьян­кой Ели­за­ве­той Фе­до­се­е­вой. Око­ло двух лет у нее бы­ла нестер­пи­мая ло­мо­та в но­гах и по­яс­ни­це; боль­ная сна­ча­ла еле хо­ди­ла, по­том бо­лее по­лу­го­да по­чти не вста­ва­ла. Мно­го ле­чи­лась она у вра­чей, но ни­че­го не по­мо­га­ло. Ча­сто мо­ли­лась она, про­ся Гос­по­да вра­зу­мить ее, ку­да ей ид­ти на бо­го­мо­лье, чтобы по­лу­чить ис­це­ле­ние. Мо­лит­ва ее бы­ла услы­ша­на.

«Во сне яс­но уви­да­ла я, — рас­ска­зы­ва­ла сы­па­нов­ско­му свя­щен­ни­ку Ели­за­ве­та, — буд­то мо­люсь в Па­хо­ми­ев день, 15 мая, вот здесь у Тро­и­цы, стою же я в огра­де, так как на­ро­да бы­ло мно­же­ство, а ко­гда по­шли крест­ным хо­дом, от ико­ны пре­по­доб­но­го Па­хо­мия ис­хо­ди­ло необык­но­вен­ное си­я­ние. Пре­по­доб­ный мне в эту же ночь явил­ся в том ви­де, как на­пи­сан на иконе, и ве­лел схо­дить по­мо­лить­ся об ис­це­ле­нии пе­ред его мо­ща­ми. Как толь­ко я про­бу­ди­лась, тот­час же да­ла обе­ща­ние схо­дить в Сы­па­но­во к пре­по­доб­но­му и от­слу­жить мо­ле­бен; с это­го же дня вы­здо­ров­ле­ние мое пошло быст­ро, и вот я со­вер­шен­но здо­ро­ва. Не знаю, как и бла­го­да­рить угод­ни­ка».

Бла­го­да­ря мно­го­чис­лен­ным чу­до­тво­ре­ни­ям мест­ное по­чи­та­ние пре­по­доб­но­го в его оби­те­ли на­ча­лось вско­ре по­сле его кон­чи­ны, как это вид­но из чу­да с Ири­нар­хом. По­сле об­ре­те­ния мо­щей пре­по­доб­но­го Па­хо­мия (в 1675 го­ду) по­чи­та­ние его, есте­ствен­но, уси­ли­ва­ет­ся: устра­и­ва­ет­ся при­дел во имя его в од­ну связь с Тро­иц­кой цер­ко­вью и ка­мен­ная гроб­ни­ца над мо­ща­ми. Два­жды в год мест­но празд­ну­ет­ся па­мять угод­ни­ка Бо­жия: 21 мар­та/3 ап­ре­ля – в день кон­чи­ны, и 15/28 мая – в день его Ан­ге­ла. То­гда бы­ва­ет боль­шое сте­че­ние бо­го­моль­цев к при­ход­ской Тро­и­це-Сы­па­нов­ской церк­ви, сто­я­щей на ме­сте за­кры­то­го в 1764 го­ду мо­на­сты­ря.