Священномученик Николай Покровский Пресвитер

Ни­ко­лай Сер­ге­е­вич По­кров­ский ро­дил­ся в 1864 го­ду в се­мье свя­щен­ни­ка. Имея ис­крен­нее же­ла­ние про­дол­жить се­мей­ную тра­ди­цию и по­свя­тить свою жизнь слу­же­нию Церк­ви Хри­сто­вой, Ни­ко­лай по­сту­пил в Сим­бир­скую Ду­хов­ную се­ми­на­рию, ко­то­рую, бу­дучи че­ло­ве­ком неза­у­ряд­ных спо­соб­но­стей, окон­чил в 1889 го­ду по пер­во­му раз­ря­ду. Пер­вым ме­стом слу­же­ния для Ни­ко­лая Сер­ге­е­ви­ча ста­ла долж­ность пса­лом­щи­ка при хра­ме с. Ше­ра­у­ты Бу­ин­ско­го уез­да Сим­бир­ской епар­хии, ис­пол­няя ко­то­рую, он неле­ност­но тру­дил­ся на ни­ве Хри­сто­вой на про­тя­же­нии го­да. К то­му вре­ме­ни бу­ду­щий пас­тырь об­за­вел­ся се­мьей, со­че­тав­шись за­кон­ным бра­ком с до­че­рью свя­щен­ни­ка Иа­ко­ва Ки­ят­ско­го Еле­ной.
В 1891 го­ду Ни­ко­лай По­кров­ский был ру­ко­по­ло­жен епи­ско­пом Сим­бир­ским и Сыз­ран­ским Вар­со­но­фи­ем (Охо­ти­ным) сна­ча­ла во диа­ко­на, а спу­стя неболь­шой про­ме­жу­ток вре­ме­ни – и во свя­щен­ни­ка. По­сле про­хож­де­ния непро­дол­жи­тель­ной прак­ти­ки в од­ном из хра­мов Сим­бир­ска иерей Ни­ко­лай со сво­ей юной су­пру­гой от­пра­ви­лись на свой пер­вый са­мо­сто­я­тель­ный при­ход в се­ло Ни­ку­ли­но Кар­сун­ско­го уез­да. Устро­ив­шись на но­вом ме­сте, отец Ни­ко­лай од­новре­мен­но с ис­пол­не­ни­ем на­сто­я­тель­ских обя­зан­но­стей стал учи­тель­ство­вать, пре­по­да­вая За­кон Бо­жий в мест­ной зем­ской шко­ле. Так про­шли пер­вые че­ты­ре го­да пас­тыр­ско­го слу­же­ния свя­щен­ни­ка Ни­ко­лая По­кров­ско­го. В 1895 го­ду ба­тюш­ка ука­зом Сим­бир­ской Ду­хов­ной Кон­си­сто­рии был пе­ре­ме­щен на но­вое ме­сто служ­бы – в Бла­го­ве­щен­ский жен­ский мо­на­стырь се­ла Ка­шпир Сыз­ран­ско­го уез­да. Слу­же­ние в мо­на­стыр­ском хра­ме несколь­ко от­ли­ча­лось от обыч­но­го при­ход­ско­го. Мо­на­стыр­ский устав, еже­днев­ные служ­бы, нето­роп­ли­вость кли­рос­но­го пе­ния и чте­ния – все это мог­ло бы тя­го­тить ино­го свя­щен­ни­ка. Но от­цу Ни­ко­лаю при­шлось по ду­ше его но­вое по­слу­ша­ние. Он лю­бил слу­жить, ему нра­вил­ся ти­хий и мир­ный уклад мо­на­стыр­ской жиз­ни, его, как ду­хов­но­го на­став­ни­ка, по­лю­би­ли на­сель­ни­цы неболь­шой сель­ской оби­те­ли. Да, и еще од­ним, уже из­вест­ным и нра­вив­шим­ся ему де­лом при­шлось за­ни­мать­ся ба­тюш­ке – он стал за­ве­ду­ю­щим и за­ко­но­учи­те­лем в мест­ной цер­ков­но-при­ход­ской шко­ле гра­мо­ты. Отец Ни­ко­лай очень лю­бил де­тей, и то, что их с ма­туш­кой Еле­ной Гос­подь не бла­го­сло­вил ча­да­ми, вы­ра­зи­лось в осо­бом оте­че­ском от­но­ше­нии свя­щен­ни­ка к его уче­ни­кам. Все вы­ше­ска­зан­ное спо­соб­ство­ва­ло то­му, что отец Ни­ко­лай про­слу­жил в Ка­шпир­ском мо­на­сты­ре три­на­дцать лет. Во вре­мя служ­бы в оби­те­ли ба­тюш­ка по­лу­ча­ет и пер­вые свои свя­щен­ни­че­ские на­гра­ды: в 1898 го­ду епи­ско­пом Сим­бир­ским и Сыз­ран­ским Ни­кан­дром он был на­граж­ден на­бед­рен­ни­ком, а в 1906 го­ду епи­ско­пом Гу­ри­ем – ску­фьей и ме­да­лью в па­мять цар­ство­ва­ния им­пе­ра­то­ра Алек­сандра III. В 1907 го­ду По­вол­жье по­стиг­ло ис­пы­та­ние – по при­чине про­дол­жи­тель­ной за­су­хи слу­чил­ся неуро­жай, и на­чал­ся го­лод. Стра­да­ло в ос­нов­ном кре­стьян­ское на­се­ле­ние в бед­ней­шей его ча­сти. Отец Ни­ко­лай как доб­рый пас­тырь не оста­вил без дей­ствен­но­го по­пе­че­ния сво­их ду­хов­ных чад. Он ор­га­ни­зо­вал сбор хле­ба для по­мо­щи тем, кто ис­пы­ты­вал в нем нуж­ду, об­ра­щал­ся к мест­ным по­ме­щи­кам и к тем из кре­стьян, кто об­ла­дал за­па­са­ми зер­на, с прось­бой по­жерт­во­вать хлеб для сво­их неиму­щих еди­но­вер­цев. Об­щи­ми уси­ли­я­ми худ­ших из ожи­да­е­мых по­след­ствий неуро­жая уда­лось из­бе­жать. Тру­ды и за­бо­ты свя­щен­ни­ка По­кров­ско­го не оста­лись неза­ме­чен­ны­ми. В по­служ­ном спис­ке ба­тюш­ки есть та­кая за­пись: «За со­дей­ствие де­лу ока­за­ния тру­до­вой по­мо­щи на­се­ле­нию, по­стра­дав­ше­му от неуро­жая, объ­яв­ле­на Вы­со­чай­шая Ея Им­пе­ра­тор­ска­го Ве­ли­че­ства Го­су­да­ры­ни Ма­рии Фе­о­до­ров­ны 12-го ав­гу­ста 1908 го­да бла­го­дар­ность». За успеш­ное же «про­хож­де­ние долж­но­сти за­ве­ду­ю­ще­го цер­ков­ной шко­лы» ба­тюш­ке в том же го­ду бы­ла объ­яв­ле­на бла­го­дар­ность Епар­хи­аль­но­го учи­лищ­но­го со­ве­та.
В 1908 го­ду ре­зо­лю­ци­ей прео­свя­щен­но­го Иа­ко­ва, епи­ско­па Сим­бир­ско­го и Сыз­ран­ско­го, свя­щен­ник Ни­ко­лай По­кров­ский был пе­ре­ме­щен в с. Го­рюш­ки Сен­ги­ле­ев­ско­го уез­да. На этом ме­сте отец Ни­ко­лай про­слу­жит до са­мо­го дня сво­ей му­че­ни­че­ской кон­чи­ны. Вско­ре, в 1916 го­ду, в се­ло Го­рюш­ки на жи­тель­ство пе­ре­ехал вы­шед­ший за штат и уво­лив­ший­ся на по­кой пре­ста­ре­лый про­то­и­е­рей Иа­ков Ва­си­лье­вич Ки­ят­ский, отец ма­туш­ки от­ца Ни­ко­лая Еле­ны Яко­влев­ны. Неза­дол­го до это­го се­мью По­кров­ских по­стиг­ло несча­стье – неожи­дан­но для всех скон­чал­ся брат ма­туш­ки Еле­ны, сын от­ца Иа­ко­ва, свя­щен­ник Ни­ко­лай Ки­ят­ский. Ма­ло­лет­няя дочь скон­чав­ше­го­ся ба­тюш­ки на­шла при­ют в до­ме от­ца Ни­ко­лая По­кров­ско­го, взяв­ше­го свою оси­ро­тев­шую пле­мян­ни­цу на вос­пи­та­ние. Так все вме­сте они и жи­ли. Ста­рень­кий отец Иа­ков ино­гда со­слу­жил сво­е­му зятю-на­сто­я­те­лю, по­мо­гал ему в ис­пол­не­нии треб, а без­дет­ным от­цу Ни­ко­лаю и его су­пру­ге до­став­ля­ла нема­лую ра­дость ма­лень­кая пле­мян­ни­ца Ва­лю­ша, став­шая им как род­ная дочь. Мир­но, в обыч­ных за­бо­тах и ра­до­стях, про­те­ка­ла жизнь в се­мье свя­щен­ни­ка По­кров­ско­го. Но все­му это­му был по­ло­жен ко­нец осе­нью 1917 го­да. К вла­сти при­шли со­вер­шив­шие го­судар­ствен­ный пе­ре­во­рот боль­ше­ви­ки. На­ча­лась но­вая, кро­ва­вая ис­то­рия го­су­дар­ства Рос­сий­ско­го.
Для то­го, чтобы по­нять, как к про­ис­хо­див­шим ре­во­лю­ци­он­ным со­бы­ти­ям от­нес­ся сам отец Ни­ко­лай, необ­хо­ди­мо про­ци­ти­ро­вать мыс­ли са­мо­го ба­тюш­ки о про­ис­хо­дя­щих по­сле при­хо­да к вла­сти боль­ше­ви­ков со­бы­ти­ях, ко­то­рые свя­щен­ник По­кров­ский из­ло­жил на стра­ни­цах цер­ков­но-при­ход­ской ле­то­пи­си. Эти сло­ва му­че­ни­ка как бы пред­ва­ря­ют опи­са­ние тра­ге­дии, ко­то­рая за­тем про­изой­дет в с. Го­рюш­ки. В ле­то­пи­си за 1917 год ба­тюш­ка пи­сал: «На мест­ной (про­вин­ци­аль­ной) жиз­ни ре­во­лю­ция отоб­ра­зи­лась небла­го­при­ят­но. Увлек­шись сво­бо­дой, на­род в боль­шин­стве – не по­нял ее ис­тин­но­го смыс­ла, и во всех сво­их мыс­лях, же­ла­ни­ях и дей­стви­ях стал ру­ко­вод­ство­вать­ся пол­ней­шим свое­во­ли­ем и са­мо­управ­ством, не счи­та­ясь с ин­те­ре­са­ми ближ­не­го. Ко­рен­ной во­прос для жи­те­лей де­рев­ни – для кре­стьян­ства – зем­ля. Об­ра­зо­вав­ши­е­ся в на­ча­ле ре­во­лю­ции мест­ные ко­ми­те­ты не мог­ли в этом во­про­се за­кон­но и доб­ро­со­вест­но спра­вить­ся со сво­ей за­да­чей под дав­ле­ни­ем на­ро­да, же­лав­ше­го сей­час же отобрать все част­но­вла­де­ния зем­ли, уго­дья и ле­са. Осо­бен­но стра­да­ют по­след­ние; на­род не за­ду­мы­ва­ет­ся о бу­ду­щем, и бес­по­ря­доч­но рас­хи­ща­ют ле­са.
Ре­во­лю­ци­он­ная власть не ока­за­лась на вы­со­те сво­е­го по­ло­же­ния. Как на­вер­ху, так и здесь, на ме­стах, не бы­ло твер­дой вла­сти, не бы­ло дис­ци­пли­ны, един­ства. На­ру­жу вы­плы­ла пар­тий­ная борь­ба. Очень зна­чи­тель­ный недо­род хле­бов, уси­лив­ше­е­ся же­лез­но­до­рож­ное рас­строй­ство, неимо­вер­но по­вы­ша­ю­ща­я­ся на все пред­ме­ты по­треб­ле­ния до­ро­го­виз­на и недо­ста­ток про­дук­тов – или же со­кры­тие их – до­вер­ша­ли пол­ней­шую раз­ру­ху в жиз­ни на­шей стра­ны и де­ла­ют ее от уча­стив­ших­ся наг­лых раз­бо­ев и гра­бе­жей ед­ва вы­но­си­мой. От мно­гих слы­шат­ся воз­гла­сы: "Луч­ше бы уме­реть, чем пе­ре­жи­вать та­кую тя­го­ту". За по­след­нее вре­мя всем ста­но­вит­ся жут­ко от все уси­ли­ва­ю­щих­ся нестро­е­ний и, осо­бен­но, от бра­то­убий­ствен­ной вой­ны и пар­тий­ной борь­бы с по­то­ка­ми кро­ви, вол­на ко­то­рой (борь­бы), за­ро­див­шись в боль­ших и ма­лых го­ро­дах, до­ка­ти­лась – на поч­ве во­про­сов «о зем­ле» и «по­рав­не­нии всех» – и до де­рев­ни. Вза­им­ная враж­да что-ни­будь «иму­щих» и «не иму­щих» все раз­жи­га­ет­ся и до­хо­дит до зе­нит­ной точ­ки...».
В ле­то­пи­си опи­са­ны со­бы­тия и сле­ду­ю­ще­го, 1918-го го­да. Имен­но то­гда на от­ца Ни­ко­лая По­кров­ско­го и бы­ли ор­га­ни­зо­ва­ны мест­ны­ми сель­ски­ми боль­ше­ви­ка­ми пер­вые го­не­ния и при­тес­не­ния. По­сле из­ло­же­ния фак­тов нестро­е­ний, раз­ру­хи и про­ис­хо­дя­щих прак­ти­че­ски вез­де гра­бе­жей, в ле­то­пи­си чи­та­ем:
«По ме­стам втор­га­лись и в хра­мы Бо­жии, и про­из­во­ди­лись в них гра­бе­жи. Про­ве­да­ли про то го­рюш­кин­ские жи­те­ли, и вот, в од­но вре­мя, со­бра­лись ве­че­ром на пло­ща­ди цер­ков­ной в боль­шом ко­ли­че­стве, вы­зва­ли свя­щен­ни­ка По­кров­ско­го, ста­ли рас­ска­зы­вать ему, что слы­ша­ли про та­кие и та­кие-то на­си­лия в церк­вах. "Че­го же вы до­би­ва­е­тесь?" – спро­сил свя­щен­ник. "А хо­тим со­ста­вить все­об­щий при­го­вор та­кой, чтобы до на­шей церк­ви не ка­са­лись". "Ну и со­став­ляй­те!". "Ты дол­жен пу­стить нас в цер­ковь, чтобы мы это там устро­и­ли". Не мог усто­ять свя­щен­ник По­кров­ский Ни­ко­лай Сер­ге­е­вич про­тив по­доб­но­го все­об­ще­го же­ла­ния впу­стить их в цер­ковь. И вот един­ствен­но этот его по­сту­пок по­слу­жил жиз­нен­ной му­кой для него. В Го­рюш­ке нема­ло ком­му­ни­стов, ко­то­рые сто­я­ли во­пре­ки мне­ни­ям боль­шин­ства бла­го­ра­зум­ных. Они из­дав­на про­пи­та­лись ду­хом нетер­пи­мо­сти. Им во­об­ра­зи­лось, что под­хо­дит вре­мя по­всюд­но­го урав­не­ния в иму­ще­ствен­ном от­но­ше­нии, че­го, ко­неч­но, ни­ко­гда не мо­жет сбыть­ся. И вот по­сы­па­лись до­но­сы в го­род, что свя­щен­ник Ни­ко­лай По­кров­ский устра­и­ва­ет ми­тин­ги в хра­ме с це­лью на­стра­и­ва­ния жи­те­лей про­тив ре­во­лю­ции. Вслед­ствие че­го про­из­во­ди­лись неод­но­крат­ные на­ез­ды в дом свя­щен­ни­ка, чи­ни­лись до­про­сы, про­из­во­ди­лись обыс­ки в до­му. Ко­неч­но, об­ви­нен он быть не мог, и все-та­ки про­слыл контр­ре­во­лю­ци­о­не­ром, и по­пла­тил­ся тем, что у него ото­бра­на един­ствен­ная быв­шая у него ло­шадь со всей упря­жью и с эки­па­жем, иму­ще­ство опи­са­но с ото­бра­ни­ем под­пис­ки, чтобы ни­че­го не утра­чи­ва­лось, и сам под­верг­ся до­маш­не­му аре­сту. И так весь год свя­щен­ник По­кров­ский был в тре­во­ге».
За­пи­си в ле­то­пи­си в 1918 го­ду вел жив­ший в се­ле Го­рюш­ки уже упо­ми­нав­ший­ся пре­ста­ре­лый тесть от­ца Ни­ко­лая – про­то­и­е­рей Иа­ков Ва­си­лье­вич Ки­ят­ский, про­жи­вав­ший на по­кое вме­сте с се­мьей до­че­ри, ве­ро­ят­но, в до­ме на­сто­я­те­ля мест­но­го хра­ма. Мож­но лишь пред­по­ло­жить, что си­ту­а­ция во­круг свя­щен­ни­ка Ни­ко­лая По­кров­ско­го скла­ды­ва­лась столь на­пря­жен­ная, что ему бы­ло да­же не до ве­де­ния цер­ков­ной ле­то­пи­си, а по­се­му эту ра­бо­ту он по­про­сил про­де­лать от­ца сво­ей су­пру­ги – от­ца Иа­ко­ва Ки­ят­ско­го. Вско­ре про­изо­шла тра­ге­дия. О ней ра­пор­том на имя ар­хи­епи­ско­па Сим­бир­ско­го и Сыз­ран­ско­го Ти­хо­на до­ло­жил бла­го­чин­ный 2-го окру­га Сен­ги­ле­ев­ско­го уез­да свя­щен­ник Ми­ха­ил Кры­лов: «Долг имею до­не­сти Ва­ше­му Вы­со­ко­прео­свя­щен­ству, что в ночь с 4/17 на 5 мар­та с.г, по при­го­во­ру Во­лост­но­го Ре­во­лю­ци­он­но­го Ко­ми­те­та, рас­стре­лян свя­щен­ник се­ла Го­рюш­ки Сен­ги­ле­ев­ско­го уез­да Ни­ко­лай По­кров­ский. 6 мар­та усоп­ший по­хо­ро­нен на при­ход­ском клад­би­ще».
По­сле рас­стре­ла свя­щен­ни­ка Ни­ко­лая По­кров­ско­го его тесть про­то­и­е­рей Иа­ков Ки­ят­ский был на­зна­чен на­сто­я­те­лем хра­ма в с. Го­рюш­ки. В ле­то­пи­си за 1919 год отец Иа­ков из­ло­жил все про­изо­шед­шие в то вре­мя в се­ле со­бы­тия, в том чис­ле по­дроб­но опи­сал при­чи­ны рас­стре­ла сво­е­го зя­тя и са­мо про­изо­шед­шее убий­ство. Итак, вер­нем­ся к ле­то­пи­си. «В фев­ра­ле ме­ся­це, в кон­це его, в на­ро­де про­изо­шла тре­во­га. Встре­во­жи­лась чуть ли не вся Сим­бир­ская гу­бер­ния. Вы­зва­ли эту тре­во­гу непо­мер­ные звер­ские по­ступ­ки над на­ро­до­на­се­ле­ни­ем ком­му­ни­стов. Они, при по­мо­щи во­ору­жен­ных ар­мей­цев, втор­га­лись в до­ма жи­те­лей, про­из­во­ди­ли обыс­ки, от­би­ра­ли хлеб, де­ла­ли и дру­гие неправ­ды и на­си­лия. Про­тив­ни­ков сво­их они объ­яв­ля­ли контр­ре­во­лю­ци­о­не­ра­ми, кле­вет­ни­че­ски воз­во­ди­ли на них об­ви­не­ния, аре­сто­вы­ва­ли, от­прав­ля­ли в тюрь­мы, от­ку­да за­клю­чен­ные от­ку­па­лись день­га­ми, а неко­то­рые по­пла­ти­лись жиз­нью. Вос­ста­ние про­тив на­силь­ни­ков на­ча­лось с то­го, что неко­то­рых из­би­ли до смер­ти, и по­том, от­слу­жив­ши мо­ле­бен в церк­ви, на­пра­ви­лись тол­пой в го­род с про­те­стом про­тив на­си­лий. До го­ро­дов они дой­ти не мог­ли: их про­гна­ли с до­ро­ги. А по­том во все се­ле­ния, от­ку­да на­чи­на­лись на­бе­ги, по­сла­ны ка­ра­тель­ные во­ору­жен­ные от­ря­ды ар­мей­цев. Мно­гих аре­сто­ва­ли, неко­то­рых уби­ли. В то же вре­мя ка­ра­тель­ный от­ряд при­был и в Го­рюш­ку. Этим мо­мен­том вос­поль­зо­ва­лись го­рюш­кин­ские ком­му­ни­сты, из­дав­на нена­ви­дев­шие свя­щен­ни­ка По­кров­ско­го. Они всю ви­ну вос­ста­ния взва­ли­ли на него. 4-го чис­ла на 5-е мар­та его аре­сто­ва­ли, за­клю­чи­ли в аре­стант­скую, на­хо­дя­щу­ю­ся в се­ле при во­ло­сти. Все это де­ла­лось позд­но ве­че­ром, та­ясь от жи­те­лей. Но­чью осу­ди­ли его на смерть рас­стре­лом, и к утру его не ста­ло. От­петь умер­ше­го, с по­до­ба­ю­щею ему че­стью, доз­во­ли­ли, но в цер­ков­ной огра­де схо­ро­нить не до­пу­сти­ли. Со вдо­вы, же­ны усоп­ше­го свя­щен­ни­ка По­кров­ско­го, мно­гое из иму­ще­ства ото­бра­ли. Из ско­та оста­ви­ли од­ну толь­ко ко­ро­ву, и то толь­ко по­то­му, что она ока­за­лась не ее, а от­ца ее про­то­и­е­рея Иа­ко­ва Ва­си­лье­ви­ча Ки­ят­ско­го, вы­ве­зен­ная из се­ла Ста­рой Ерык­лы, где слу­жил Ки­ят­ский, а по­том с 1916 го­да за шта­том жил в се­ле Го­рюш­ки. Он-то и за­нял штат­ное ме­сто свя­щен­ни­ка в се­ле Го­рюш­ки по упо­ко­е­нии зя­тя сво­е­го Ни­ко­лая Сер­ге­е­ви­ча По­кров­ско­го».

Как оче­вид­но, свя­щен­ник Ни­ко­лай По­кров­ский был рас­стре­лян ис­клю­чи­тель­но как свя­щен­но­слу­жи­тель, по лож­но­му до­но­су сель­ских ком­му­ни­стов, огуль­но об­ви­нив­ших ба­тюш­ку в контр­ре­во­лю­ци­он­ной аги­та­ции. Об об­ви­не­ни­ях, предъ­яв­лен­ных свя­щен­ни­ку По­кров­ско­му, по­дроб­но ска­за­но в смерт­ном при­го­во­ре, вы­не­сен­ном в от­но­ше­нии от­ца Ни­ко­лая и еще трех мест­ных жи­те­лей. Вот текст это­го до­ку­мен­та:
«При­го­вор.
1919 г. мар­та 18-го Го­рюш­кин­ский во­лост­ной во­ен­но-ре­во­лю­ци­он­ный ко­ми­тет Сен­ги­ле­ев­ско­го уез­да, за­слу­шав при до­про­се по­ка­за­ния ни­же­сле­ду­ю­щих граж­дан сел Го­рюш­ки и Ко­белев­ки, об­ви­ня­е­мых в уча­стии в из­би­е­нии пред­ста­ви­те­лей Со­вет­ской вла­сти и под­стре­ка­тель­стве к вос­ста­нию, по­ста­но­вил:
1. Ти­мо­фея Ни­ко­ла­е­ви­ча Ко­зи­на, граж­да­ни­на с. Ко­белев­ки, 40 лет, за на­не­се­ние уда­ров, угро­жа­ю­щих жиз­ни (уда­ры чу­гун­ным горш­ком по го­ло­ве) Го­рюш­кин­ско­му во­лост­но­му во­ен­но­му ру­ко­во­ди­те­лю Бог­да­но­ву в дни вос­ста­ния.
2. Ва­си­лия Яко­вле­ви­ча Ко­зи­на, граж­да­ни­на с. Ко­белев­ки, 45 лет, за на­не­се­ние уда­ров же­лез­ным вед­ром из­би­то­му пред­се­да­те­лю Ко­белев­ско­го Сель­ско­го Со­ве­та Ра­шу­ри­ну и его жене На­та­лье Ра­шу­ри­ной.
3. Ива­на Се­ме­но­ви­ча Ро­ди­о­но­ва, граж­да­ни­на с. Го­рюш­ки, за под­стре­ка­тель­ство к даль­ней­ше­му про­дви­же­нию по­встан­цев на Сыз­рань.
4. Свя­щен­ни­ка с. Го­рюш­ки Ни­ко­лая По­кров­ско­го, 55 лет. За под­стре­ка­тель­ство и контр­ре­во­лю­ци­он­ную на­пут­ствен­ную про­по­ведь пе­ред вос­став­ши­ми
РАССТРЕЛЯТЬ.
При­го­вор этот при­ве­сти в ис­пол­не­ние немед­лен­но. Под­лин­ное под­пи­са­ли Пред­се­да­тель Рев­ко­ма и Чле­ны Рев­ко­ма».
Вот так, с по­мо­щью лжи и кле­ве­ты, поль­зу­ясь сво­ей без­гра­нич­ной вла­стью, но опа­са­ясь от­кры­то предъ­явить сколь-ни­будь обос­но­ван­ное и име­ю­щее под со­бой поч­ву об­ви­не­ние, та­ясь от од­но­сель­чан, мо­гу­щих не до­пу­стить убий­ства лю­би­мо­го ими свя­щен­ни­ка, из­ба­ви­лись сель­ские ком­му­ни­сты от сво­е­го идео­ло­ги­че­ско­го вра­га, се­яв­ше­го в ду­шах сво­их при­хо­жан, в от­ли­чие от без­бож­ни­ков-боль­ше­ви­ков, зер­на люб­ви, ве­ры, ми­ло­сер­дия и со­стра­да­ния. За­та­ен­ная в серд­цах озлоб­лен­ных и ослеп­лен­ных все­доз­во­лен­но­стью «ре­во­лю­ци­о­не­ров» нена­висть к слу­жи­те­лю Церк­ви Хри­сто­вой вы­рва­лась на­ру­жу и, при­няв вид «пра­вед­ной» борь­бы с контр­ре­во­лю­ци­ей, вы­ра­зи­лась в страш­ных по сво­ей су­ти и скво­зя­щих стра­хом и бе­сов­ским тор­же­ством сло­вах: «при­го­вор при­ве­сти в ис­пол­не­ние немед­лен­но».
Не ду­ма­ли они, так бес­спор­но на­де­яв­ши­е­ся на свое веч­ное вла­ды­че­ство на Свя­той Ру­си, о том, что спу­стя мно­гие де­ся­ти­ле­тия их по­том­ки, вер­нув­ши­е­ся в ло­но Свя­той Церк­ви и ре­шив­шие по­нять ис­тин­ную ис­то­рию тех страш­ных вре­мен, узна­ют прав­ду. Прав­ду о том, что свя­щен­ник с. Го­рюш­ки Сен­ги­ле­ев­ско­го уез­да Сим­бир­ской гу­бер­нии Ни­ко­лай По­кров­ский при­нял му­че­ни­че­скую кон­чи­ну как пас­тырь Церк­ви Пра­во­слав­ной, лож­но об­ви­нен­ный без­бож­ны­ми вла­сти­те­ля­ми и го­ни­те­ля­ми ве­ры Хри­сто­вой в про­ти­во­дей­ствии ком­му­ни­стам, и стал од­ним из мно­гих невин­но уби­ен­ных свя­щен­но­слу­жи­те­лей Сим­бир­ской епар­хии, при­няв­ших ве­нец му­че­ни­че­ства в лю­тую го­ди­ну боль­ше­вист­ско­го без­бо­жия.
Па­мять свя­щен­но­му­че­ни­ка Ни­ко­лая По­кров­ско­го со­вер­ша­ет­ся 5/18 мар­та в день му­че­ни­че­ской кон­чи­ны и в день па­мя­ти Со­бо­ра Но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Церк­ви Рус­ской.

Со­ста­ви­тель – про­то­и­е­рей Алек­сий Ска­ла.

«Свя­тые, в зем­ле Сим­бир­ской про­си­яв­шие».
Улья­новск, 2009 год, 87–95 стр.