Житие преподобного Никиты Столпника, Переяславского

Пре­по­доб­ный Ни­ки­та Столп­ник Пе­ре­я­с­лав­ский был уро­жен­цем го­ро­да Пе­ре­я­с­лав­ля-За­лес­ско­го и за­ве­до­вал сбо­ром ка­зен­ных по­да­тей и на­ло­гов. В 1152 го­ду князь Юрий Дол­го­ру­кий пе­ре­нес го­род Пе­ре­я­с­лавль и ка­мен­ный храм во имя Все­ми­ло­сти­во­го Спа­са на но­вое ме­сто. В свя­зи с рас­хо­да­ми по стро­и­тель­ству го­ро­да и хра­ма был про­из­ве­ден уси­лен­ный сбор по­да­тей с жи­те­лей го­ро­да. Ни­ки­та, ру­ко­во­див­ший эти­ми сбо­ра­ми, нещад­но гра­бил жи­те­лей, со­би­рая огром­ные сум­мы де­нег для се­бя. Так дли­лось мно­го лет. Но ми­ло­серд­ный Гос­подь, же­ла­ю­щий всех греш­ни­ков спа­сти, и Ни­ки­ту при­вел к по­ка­я­нию.

Од­на­жды он при­шел в цер­ковь и услы­шал сло­ва про­ро­ка Ис­а­ии: «Из­мый­те­ся, и чи­сти бу­де­те, отьи­ми­те лу­кав­ства от душ ва­ших... на­учи­те­ся доб­ро тво­ри­ти... из­ба­ви­те оби­ди­ма­го, су­ди­те си­ру (за­щи­ти­те си­ро­ту) и оправ­ди­те вдо­ви­цу» (Ис.1,16-17). Слов­но гро­мом, был по­тря­сен он эти­ми сло­ва­ми, про­ник­ши­ми в глу­би­ну серд­ца. Всю ночь Ни­ки­та про­вел без сна, вспо­ми­ная сло­ва: «Из­мый­те­ся и чи­сти бу­де­те». Од­на­ко утром он ре­шил при­гла­сить дру­зей, чтобы в ве­се­лой бе­се­де за­быть ужа­сы про­шед­шей но­чи. Гос­подь вновь при­звал Ни­ки­ту к по­ка­я­нию. Ко­гда же­на ста­ла го­то­вить обед для уго­ще­ния го­стей, то вдруг уви­де­ла в ки­пя­щем кот­ле то всплы­вав­шую че­ло­ве­че­скую го­ло­ву, то ру­ку, то но­гу. В ужа­се по­зва­ла она му­жа, и Ни­ки­та уви­дел то же са­мое. Вне­зап­но в нем про­бу­ди­лась уснув­шая со­весть, и Ни­ки­та яс­но осо­знал, что сво­и­ми по­бо­ра­ми он по­сту­па­ет как убий­ца. «Увы мне, мно­го я со­гре­шил! Гос­по­ди, на­ставь ме­ня на путь Твой!» – с та­ки­ми сло­ва­ми вы­бе­жал он из до­ма.

В трех вер­стах от Пе­ре­я­с­лав­ля сто­ял мо­на­стырь во имя свя­то­го ве­ли­ко­му­че­ни­ка Ни­ки­ты, ку­да и при­шел по­тря­сен­ный страш­ным ви­де­ни­ем Ни­ки­та. Со сле­за­ми он при­пал к но­гам игу­ме­на: «Спа­си по­ги­ба­ю­щую ду­шу». То­гда игу­мен ре­шил ис­пы­тать ис­крен­ность его по­ка­я­ния и дал пер­вое по­слу­ша­ние: три дня сто­ять при мо­на­стыр­ских во­ро­тах и ис­по­ве­до­вать всем про­хо­дя­щим гре­хи свои. С глу­бо­ким сми­ре­ни­ем Ни­ки­та при­нял пер­вое по­слу­ша­ние. Через три дня игу­мен вспом­нил о нем и по­слал од­но­го ино­ка по­смот­реть, что он де­ла­ет у мо­на­стыр­ских во­рот. Но инок не на­шел Ни­ки­ту на преж­нем ме­сте, а об­на­ру­жил его ле­жа­щим в бо­ло­те; он был по­крыт ко­ма­ра­ми и мош­ка­ми, те­ло его бы­ло в кро­ви. То­гда сам игу­мен с бра­ти­ей при­шел к доб­ро­воль­но­му стра­даль­цу и спро­сил: «Сын мой! что ты де­ла­ешь с со­бой?» «Отец! Спа­си по­ги­ба­ю­щую ду­шу», – от­ве­чал Ни­ки­та. Игу­мен одел Ни­ки­ту во вла­ся­ни­цу, сам ввел в мо­на­стырь и по­стриг в мо­на­ше­ство.

Всем серд­цем при­няв мо­на­ше­ские обе­ты, пре­по­доб­ный Ни­ки­та про­во­дил дни и но­чи в мо­лит­ве, пе­нии псал­мов и чте­нии жи­тий свя­тых по­движ­ни­ков. По бла­го­сло­ве­нию на­сто­я­те­ля он воз­ло­жил на се­бя тя­же­лые вери­ги и на ме­стах сво­их мо­на­ше­ских по­дви­гов ис­ко­пал два глу­бо­ких ко­лод­ца. Вско­ре пре­по­доб­ный уси­лил свой по­двиг – он вы­ко­пал глу­бо­кую круг­лую яму и там, воз­ло­жив на гла­ву ка­мен­ную шап­ку, стал, по­доб­но древним столп­ни­кам, на пла­мен­ную мо­лит­ву. Толь­ко го­лу­бое небо да ноч­ные звез­ды ви­дел он со дна сво­е­го стол­па-ко­лод­ца, да уз­кий под­зем­ный ход вел под цер­ков­ную сте­ну – по нему пре­по­доб­ный Ни­ки­та хо­дил в храм на бо­го­слу­же­ние.

Так, под­ви­за­ясь доб­рым по­дви­гом в оби­те­ли ве­ли­ко­му­че­ни­ка Ни­ки­ты, пре­по­доб­ный Ни­ки­та и сам за­вер­шил жизнь му­че­ни­че­ской кон­чи­ной. Од­на­жды но­чью род­ствен­ни­ки свя­то­го, при­хо­див­шие к нему для бла­го­сло­ве­ния, пре­льсти­лись его бле­стев­ши­ми ве­ри­га­ми и кре­ста­ми, при­няв их за се­реб­ря­ные, и ре­ши­ли овла­деть ими. В ночь на 24 мая 1186 го­да они разо­бра­ли по­кры­тие стол­па, уби­ли по­движ­ни­ка, сня­ли с него кре­сты и вери­ги, за­вер­ну­ли их в гру­бую хол­сти­ну и убе­жа­ли.

Пе­ред утрен­ним бо­го­слу­же­ни­ем по­но­марь, при­шед­ший за бла­го­сло­ве­ни­ем к свя­то­му Ни­ки­те, об­на­ру­жил разо­бран­ную кры­шу и со­об­щил об этом игу­ме­ну. Игу­мен с бра­ти­ей по­спе­шил к стол­пу пре­по­доб­но­го и уви­дел уби­то­го свя­то­го, от те­ла ко­то­ро­го ис­хо­ди­ло бла­го­уха­ние.

Меж­ду тем убий­цы, оста­но­вив­шись на бе­ре­гу ре­ки Вол­ги, ре­ши­ли по­де­лить до­бы­чу, но с удив­ле­ни­ем уви­де­ли, что это не се­реб­ро, а же­ле­зо, и бро­си­ли вери­ги в Вол­гу. Гос­подь про­сла­вил и эти ви­ди­мые зна­ки тай­ных по­дви­гов и тру­дов свя­то­го. В ту же ночь Си­ме­он, бла­го­че­сти­вый ста­рец Яро­слав­ско­го мо­на­сты­ря во имя свя­тых апо­сто­лов Пет­ра и Пав­ла, уви­дел над Вол­гой три яр­ких лу­ча све­та. Он со­об­щил об этом на­сто­я­те­лю мо­на­сты­ря и ста­рей­шине го­ро­да. Со­бор свя­щен­ни­ков и мно­го­чис­лен­ные го­ро­жане, со­шед­ши­е­ся к ре­ке, уви­де­ли три кре­ста и вери­ги «яко дре­во в во­дах волж­ских пла­ва­ю­щие». С бла­го­го­ве­ни­ем и мо­лит­ва­ми пе­ре­не­се­ны бы­ли вери­ги в оби­тель ве­ли­ко­му­че­ни­ка Ни­ки­ты и по­ло­же­ны на гроб пре­по­доб­но­го Ни­ки­ты. При этом про­изо­шли ис­це­ле­ния. Око­ло 1420–1425 гг. свя­ти­тель Фо­тий, мит­ро­по­лит Мос­ков­ский, бла­го­сло­вил от­крыть мо­щи свя­то­го Ни­ки­ты. Игу­мен мо­на­сты­ря с бра­ти­ей со­вер­шил мо­ле­бен, за­тем от­кры­ли бе­ре­сту, ко­то­рой бы­ло обер­ну­то нетлен­ное те­ло, но вдруг мо­ги­ла за­кры­лась зем­лей, и мо­щи оста­лись под спу­дом. В 1511–1522 гг. был воз­двиг­нут при­дел во имя пре­по­доб­но­го Ни­ки­ты, а в XIX ве­ке про­то­и­е­рей А. Сви­ре­лин со­ста­вил ака­фист свя­то­му.

См. так­же: "Па­мять пре­по­доб­но­го от­ца на­ше­го Ни­ки­ты Столп­ни­ка, Пе­ре­я­с­лав­ско­го чу­до­твор­ца" в из­ло­же­нии свт. Ди­мит­рия Ро­стов­ско­го.