Свя­щен­но­му­че­ник Ни­ки­та (в ми­ру Фе­дор Пет­ро­вич Де­лек­тор­ский) ро­дил­ся 22 де­каб­ря 1876 го­да в го­ро­де По­кров Вла­ди­мир­ской гу­бер­нии в се­мье свя­щен­ни­ка. В 1897 го­ду Фе­дор Пет­ро­вич окон­чил Вла­ди­мир­скую Ду­хов­ную се­ми­на­рию и был на­прав­лен пре­по­да­ва­те­лем За­ко­на Бо­жия в Юж­ское учи­ли­ще в Вяз­ни­ков­ском уез­де.
В 1898 го­ду Фе­дор Пет­ро­вич же­нил­ся на Ан­то­нине Ни­ко­ла­евне Фло­рин­ской, до­че­ри со­бор­но­го про­то­и­е­рея го­ро­да Алек­сан­дро­ва. 3 ав­гу­ста 1898 го­да Фе­дор Пет­ро­вич был ру­ко­по­ло­жен в сан свя­щен­ни­ка ко хра­му Ни­ко­ла­ев­ско­го жен­ско­го мо­на­сты­ря го­ро­да Пе­ре­слав­ля.
С 1901 по 1907 год отец Фе­о­дор со­сто­ял пред­се­да­те­лем Ре­ви­зи­он­но­го ко­ми­те­та при Пе­ре­слав­ском Ду­хов­ном учи­ли­ще. С 1903 по 1907 год он нес по­слу­ша­ние за­ко­но­учи­те­ля цер­ков­ной шко­лы Ни­ко­ла­ев­ско­го жен­ско­го мо­на­сты­ря и со­сто­ял за­ве­ду­ю­щим и за­ко­но­учи­те­лем Успен­ской цер­ков­но­при­ход­ской шко­лы го­ро­да Пе­ре­слав­ля. В 1907 го­ду от него ушла же­на, и, по-ви­ди­мо­му, об­сто­я­тель­ства сло­жи­лись та­ким об­ра­зом, что се­мью невоз­мож­но бы­ло вос­ста­но­вить; но де­тей у них не бы­ло, не бы­ло и необ­хо­ди­мо­сти за­бо­тить­ся ему о се­мье. 22 ав­гу­ста 1909 го­да отец Фе­о­дор был уво­лен по про­ше­нию за штат и 31 ав­гу­ста то­го же го­да стал воль­но­слу­ша­те­лем Мос­ков­ской Ду­хов­ной ака­де­мии. 16 ок­тяб­ря 1910 го­да он был утвер­жден в зва­нии сту­ден­та.
В 1915 го­ду отец Фе­о­дор окон­чил Мос­ков­скую Ду­хов­ную ака­де­мию со сте­пе­нью кан­ди­да­та бо­го­сло­вия. Его кан­ди­дат­ская ра­бо­та «Вет­хо­за­вет­ные про­ро­ки как пас­ты­ри» за­слу­жи­ла вы­со­кую оцен­ку ре­цен­зен­тов.
С 1 ок­тяб­ря 1915 го­да по 27 де­каб­ря 1916 го­да отец Фе­о­дор был по­мощ­ни­ком сек­ре­та­ря Со­ве­та и прав­ле­ния Мос­ков­ской Ду­хов­ной ака­де­мии. 17 июля 1916 го­да он был на­граж­ден ка­ми­лав­кой за осо­бые тру­ды по об­сто­я­тель­ствам во­ен­но­го вре­ме­ни. 27 де­каб­ря 1916 го­да свя­щен­ник Фе­о­дор Де­лек­тор­ский по при­гла­ше­нию епи­ско­па Перм­ско­го и Кун­гур­ско­го Ан­д­ро­ни­ка (Ни­коль­ско­го) был на­зна­чен на­сто­я­те­лем Пет­ро­пав­лов­ско­го ка­фед­раль­но­го со­бо­ра в го­ро­де Пер­ми и пре­по­да­ва­те­лем тео­рии сло­вес­но­сти и ис­то­рии ино­стран­ной ли­те­ра­ту­ры в Перм­ском епар­хи­аль­ном жен­ском учи­ли­ще. В 1919 го­ду отец Фе­о­дор был воз­ве­ден в сан про­то­и­е­рея и в том же го­ду Выс­шим Вре­мен­ным Си­бир­ским Цер­ков­ным Управ­ле­ни­ем, ко­то­рое воз­глав­лял ар­хи­епи­скоп Силь­вестр (Оль­шев­ский), на­граж­ден зо­ло­тым на­перс­ным кре­стом. При от­ступ­ле­нии Бе­лой ар­мии он остал­ся в Пер­ми.
В это вре­мя про­то­и­е­рей Фе­о­дор ре­шил все­це­ло по­свя­тить се­бя слу­же­нию Церк­ви и при­нять мо­на­ше­ский по­стриг, о чем и со­об­щил епи­ско­пу Перм­ско­му Силь­ве­ст­ру (Бра­та­нов­ско­му), ко­то­рый при­нял со­от­вет­ству­ю­щее ре­ше­ние: «Вви­ду без­вест­но­го от­сут­ствия в те­че­ние 15-ти лет Ан­то­ни­ны Де­лек­тор­ской и рас­тор­же­ния бра­ка про­то­и­е­рея Фе­о­до­ра Де­лек­тор­ско­го с нею в граж­дан­ском су­де, цер­ков­ное бла­го­сло­ве­ние с нее как та­ин­ство сни­ма­ет­ся для предо­став­ле­ния воз­мож­но­сти про­то­и­е­рею Фе­о­до­ру Де­лек­тор­ско­му все­це­ло по­свя­тить се­бя слу­же­нию свя­той Церк­ви в без­брач­ном со­сто­я­нии».
В 1922 го­ду про­то­и­е­рей Фе­о­дор вер­нул­ся из Пер­ми на ро­ди­ну во Вла­ди­мир­скую епар­хию и был на­зна­чен на­сто­я­те­лем Хри­сто­рож­де­ствен­ско­го со­бо­ра в го­ро­де Алек­сан­дро­ве и бла­го­чин­ным всех го­род­ских церк­вей.
7 мая 1924 го­да Свя­тей­ший Пат­ри­арх Ти­хон и Свя­щен­ный Си­нод по­ста­но­ви­ли от­крыть в Са­мар­ской епар­хии ви­кар­ную ка­фед­ру в го­ро­де Бу­гуль­ме. 9 мая в хра­ме Ва­ла­ам­ско­го по­дво­рья в Москве мит­ро­по­лит Ни­же­го­род­ский Сер­гий (Стра­го­род­ский) по­стриг про­то­и­е­рея Фе­о­до­ра в мо­на­ше­ство с име­нем Ни­ки­та и воз­вел в сан ар­хи­манд­ри­та. 12 мая ар­хи­манд­рит Ни­ки­та был хи­ро­то­ни­сан во епи­ско­па Бу­гуль­мин­ско­го, ви­ка­рия Са­мар­ской епар­хии.
По при­бы­тии епи­ско­па Ни­ки­ты в Бу­гуль­му ОГПУ аре­сто­ва­ло его, об­ви­нив в свя­зи с бе­ло­че­ха­ми во вре­мя Граж­дан­ской вой­ны. Но это лож­ное об­ви­не­ние сле­до­ва­те­ли не су­ме­ли до­ка­зать, и по­сле ме­ся­ца, про­ве­ден­но­го в тюрь­ме, епи­скоп был осво­бож­ден. В 1925 го­ду вла­сти сно­ва аре­сто­ва­ли епи­ско­па и об­ви­ни­ли его в том, что он со­вер­шал бо­го­слу­же­ние без раз­ре­ше­ния мест­ных вла­стей как пра­во­слав­ный епи­скоп, под­чи­ня­ю­щий­ся Пат­ри­ар­ху Ти­хо­ну, меж­ду тем как за­кон­ной ре­ли­ги­оз­ной ор­га­ни­за­ци­ей они при­зна­ва­ли лишь об­нов­лен­цев. Кро­ме то­го, прео­свя­щен­ный Ни­ки­та был об­ви­нен в том, что за бо­го­слу­же­ни­ем по­ми­нал Свя­тей­ше­го Пат­ри­ар­ха Ти­хо­на. По­сле по­лу­то­ра ме­ся­цев пре­бы­ва­ния в тюрь­ме в го­ро­де Ме­ле­кес­се вла­ды­ка был осво­бож­ден.
В 1926 го­ду прео­свя­щен­ный Ни­ки­та был на­зна­чен епи­ско­пом Оре­хо­во-Зу­ев­ским, ви­ка­ри­ем Мос­ков­ской епар­хии, и с тех пор по­се­лил­ся в этом го­ро­де, где у него по­яви­лось мно­го ду­хов­ных де­тей. В 1927 го­ду он был уво­лен по его про­ше­нию за штат. Жить, од­на­ко, он остал­ся в Оре­хо­во-Зу­е­ве. Он нес по­двиг стар­че­ства, край­не­го нес­тя­жа­ния и юрод­ства. Ино­гда он вы­ез­жал в Моск­ву и то­гда оста­нав­ли­вал­ся у неких бла­го­че­сти­вых лю­дей, при­ни­мав­ших стран­ни­ков. Здесь в 1930 го­ду он был аре­сто­ван и при­го­во­рен к трем го­дам за­клю­че­ния в ис­пра­ви­тель­но-тру­до­вой ла­герь и от­прав­лен на стро­и­тель­ство Дне­прог­э­са, где ему при­шлось ра­бо­тать ко­ню­хом и ноч­ным сто­ро­жем.
В 1934 го­ду вла­ды­ка вер­нул­ся в Оре­хо­во-Зу­е­во и по­се­лил­ся в ком­на­те об­ще­жи­тия, на­се­лен­но­го в ос­нов­ном ми­ли­ци­о­не­ра­ми ка­ва­ле­рий­ско­го взво­да. Ми­ли­ци­о­не­ры зна­ли, что это ушед­ший за штат епи­скоп Оре­хо­во-Зу­ев­ский, но от­но­си­лись к нему доб­ро­же­ла­тель­но, ви­дя его со­вер­шен­ную нес­тя­жа­тель­ность и доб­ро­ту. Ду­хов­ные де­ти по­мо­га­ли вла­ды­ке ма­те­ри­аль­но, но все, что ему да­ва­ли, он раз­да­вал нуж­да­ю­щим­ся, за­ра­ба­ты­вая се­бе на жизнь сбо­ром утиль­сы­рья. Он стал ни­щим, ко­то­рый бла­го­тво­рил нуж­да­ю­щим­ся. Сре­ди неко­то­рых лю­дей, его знав­ших, его юрод­ство вы­зы­ва­ло недо­уме­ние, недо­ве­рие, и они ука­зы­ва­ли епи­ско­пу, что сам его вид рас­по­ла­га­ет к по­жерт­во­ва­ни­ям. Од­на­жды он от­ве­тил на недо­уме­ние од­но­го из жерт­во­ва­те­лей: «Вы ви­де­ли и зна­е­те, что име­е­те де­ло с че­ло­ве­ком, ко­то­рый стра­да­ет за свои убеж­де­ния и не ми­рит­ся с... жиз­нью, пол­ной об­ма­на, пре­да­тель­ства и пош­ло­сти... Да не по­ду­май­те вы, что мое ре­мес­ло – по­про­шай­ни­ча­нье. Ва­ши жерт­вы пе­ре­да­ны мною неиму­щим бед­ным лю­дям, и они все­гда мо­гут вам о том за­сви­де­тель­ство­вать. Дан­ное ва­ми через нас вза­им – да­но Бо­гу, Ко­то­рый в свое вре­мя и воз­вра­тит вам, ибо ни­что у Него не про­па­да­ет».
По­лу­чив ле­том 1937 го­да рас­по­ря­же­ние о на­ча­ле мас­со­вых го­не­ний, вла­сти Оре­хо­во-Зу­е­ва ста­ли со­би­рать све­де­ния через слу­жив­ших в оре­хо­во-зу­ев­ском со­бо­ре об­нов­лен­цев обо всех про­жи­вав­ших в их го­ро­де ду­хов­ных ли­цах, и в част­но­сти о прео­свя­щен­ном Ни­ки­те.
13 ок­тяб­ря, ко­гда епи­скоп про­хо­дил ми­мо со­бо­ра, со­труд­ни­ки НКВД аре­сто­ва­ли его. Он был за­клю­чен в Та­ган­скую тюрь­му в Москве. Сра­зу же по­сле аре­ста на­ча­лись до­про­сы, ко­то­рые про­дол­жа­лись бес­пре­рыв­но в те­че­ние трех су­ток.
– Вы име­е­те опре­де­лен­ное ме­сто жи­тель­ства и ме­сто служ­бы? – спро­сил сле­до­ва­тель.
– Опре­де­лен­но­го ме­ста жи­тель­ства и ме­ста служ­бы я не имею, – от­ве­тил епи­скоп.
– По ка­ким до­ку­мен­там вы про­жи­ва­е­те и про­пи­са­ны ли вы на жи­тель­ство где-ли­бо?
– До­ку­мен­тов я ни­ка­ких не имею, и ни­где на жи­тель­ство я не про­пи­сан.
– В ка­ком сане вы со­сто­я­ли ра­нее и ка­кой име­е­те в дан­ный мо­мент?
– Ра­нее я со­сто­ял в сане епи­ско­па и имею этот сан епи­ско­па до на­сто­я­ще­го вре­ме­ни.
Убе­див­шись, что пе­ред ним епи­скоп, сле­до­ва­тель счел до­ста­точ­ным для осуж­де­ния сан вла­ды­ки и уже не стал ни­че­го спра­ши­вать о его ан­ти­со­вет­ской де­я­тель­но­сти.
19 ок­тяб­ря был до­про­шен один из лже­сви­де­те­лей, ко­то­рый ска­зал, что зна­ет епи­ско­па с 1936 го­да, что епи­скоп име­ет боль­шой круг еди­но­мыш­лен­ни­ков и по­чи­та­те­лей во мно­гих го­ро­дах Со­вет­ско­го Со­ю­за, что буд­то бы вла­ды­ка го­во­рил ему: обя­зан­ность каж­до­го ис­тин­но­го пас­ты­ря – это по­буж­дать ве­ру­ю­щих к за­щи­те Церк­ви, не до­пу­стить за­кры­тия церк­вей, ор­га­ни­зо­вать ве­ру­ю­щих во­круг церк­ви для ее за­щи­ты. В за­клю­че­ние лже­сви­де­тель ска­зал, что епи­скоп юрод­ству­ет и к нему об­ра­ща­ют­ся как к про­зор­ли­во­му, ко­то­рый мо­жет про­ви­деть гря­ду­щее.
17 но­яб­ря трой­ка НКВД при­го­во­ри­ла прео­свя­щен­но­го Ни­ки­ту к рас­стре­лу. Епи­скоп Ни­ки­та (Де­лек­тор­ский) был рас­стре­лян через день по­сле при­го­во­ра, 19 но­яб­ря 1937 го­да, и по­гре­бен в без­вест­ной об­щей мо­ги­ле на по­ли­гоне Бу­то­во под Моск­вой.

Игу­мен Да­мас­кин (Ор­лов­ский)

«Жи­тия но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских ХХ ве­ка Мос­ков­ской епар­хии. Но­ябрь». Тверь, 2003 год, стр. 77-82.

Ис­точ­ник: http://www.fond.ru/