Мученик Михаил Ерегодский

Ми­ха­ил Пет­ро­вич Ере­год­ский (Еро­год­ский) ро­дил­ся 17 сен­тяб­ря 1878 го­ду в се­мье потом­ствен­но­го цер­ков­но­слу­жи­те­ля-пса­лом­щи­ка, что, на­вер­ное, и по­вли­я­ло на его же­ла­ние вслед за от­цом, де­дом и пра­де­дом по­свя­тить се­бя слу­же­нию Бо­гу. Прео­свя­щен­ным Гав­ри­и­лом, епи­ско­пом Ве­ли­ко­устюж­ским, он был до­пу­щен к ис­прав­ле­нию долж­но­сти пса­лом­щи­ка вме­сто сво­е­го от­ца, ко­то­рый был в то вре­мя бо­лен. Лю­ди, ко­то­рые по­свя­ща­ют се­бя Бо­гу и жизнь свою ста­ра­ют­ся при­ве­сти в со­от­вет­ствие с за­по­ве­дя­ми Гос­под­ни­ми, све­тят­ся из­нут­ри, из­ме­ня­ют­ся внешне, слов­но в гла­зах от­ра­жа­ет­ся их ду­ша, при­кос­нув­ша­я­ся к веч­но­сти. Имен­но та­ким в вос­по­ми­на­ни­ях лю­дей остал­ся Ми­ха­ил Еро­год­ский: кра­си­вым, лу­чи­стым. Под стать Ми­ха­и­лу бы­ла и су­пру­га Ан­на Ар­те­мьев­на, она вос­хи­ща­ла сво­ей кра­со­той.
«Жа­ло­ва­нья, по­лу­ча­е­мо­го в церк­ви не хва­та­ло, чтобы про­кор­мить боль­шую се­мью, по­это­му ро­ди­те­ли и их ше­сте­ро де­тей мно­го ра­бо­та­ли на соб­ствен­ном по­ле». Из вос­по­ми­на­ний од­ной из до­че­рей Ми­ха­и­ла Еро­год­ско­го, Ели­за­ве­ты, ста­ло из­вест­но, что, чтобы по­са­дить ого­род, Ми­ха­и­лу Пет­ро­ви­чу со стар­ши­ми сы­но­вья­ми при­шлось рас­кор­че­вы­вать лес, а на по­лу­чен­ном по­ле по­са­ди­ли кар­то­фель, рожь. Хо­зяй­ство бы­ло креп­кое, име­лась ло­шадь, ко­ро­ва. А жи­ли в боль­шом двух­этаж­ном до­ме, ос­нов­ное ме­сто в до­ме за­ни­ма­ла биб­лио­те­ка от­ца. И несмот­ря на труд­но­сти жиз­ни, Ми­ха­ил Пет­ро­вич умел, от­влек­шись от су­е­ты буд­ней, стать на мгно­ве­ние про­сто ро­ман­ти­ком: для лю­би­мой до­че­ри Ели­за­ве­ты Ми­ха­ил Пет­ро­вич все­гда на­хо­дил мар­га­рит­ки и да­рил де­воч­ке по­да­рок ле­са. По­сле аре­ста от­ца как вос­по­ми­на­ние о до­ро­гих серд­цу мгно­ве­ни­ях жиз­ни Ели­за­ве­та бу­дет ис­кать лю­би­мые цве­ты, но с аре­стом от­ца вдруг ис­чез­ли из ле­са мар­га­рит­ки...
Лю­бил Ми­ха­ил Пет­ро­вич об­щать­ся и с де­ре­вен­ской де­тво­рой, учил ре­бя­ти­шек цер­ков­но­му пе­нию. В се­ле очень ува­жа­ли Ми­ха­и­ла Пет­ро­ви­ча, об­ра­ща­лись к нему с лю­бой прось­бой: на­пи­сать за­яв­ле­ние, про­ше­ние, он ни­ко­му не от­ка­зы­вал...
При­бли­жал­ся 37 год, и жизнь се­мьи из­ме­ря­лась уже ча­са­ми. Каж­дый день при­но­сил но­вые несча­стья. Мно­го­дет­ную се­мью об­ло­жи­ли непо­мер­ны­ми на­ло­га­ми, вы­пла­тить ко­то­рые ро­ди­те­ли бы­ли не в си­лах, и по­сте­пен­но у них ото­бра­ли ло­шадь, ко­ро­ву. Ми­ха­и­ла Пет­ро­ви­ча два­жды от­прав­ля­ли в Ко­слан на при­ну­ди­тель­ные ра­бо­ты, и каж­дый раз сро­ком на один год. А тем вре­ме­нем се­мью ли­ши­ли жи­лья, оста­вив ей толь­ко две неболь­шие ком­нат­ки. За­бра­ли и паш­ню Еро­год­ских, чтобы по­стро­ить здесь боль­ни­цу. Вза­мен же предо­ста­ви­ли кло­чок непло­до­род­ной зем­ли. Го­не­ни­ям под­верг­лись и ма­ло­лет­ние де­тиш­ки Ми­ха­и­ла Еро­год­ско­го, ко­то­рых не пе­ре­ве­ли в тре­тий класс, при­шлось и им ид­ти на ле­со­за­го­тов­ки, кро­ме стар­ше­го бра­та Вя­че­сла­ва, ко­то­ро­го взя­ли ра­бо­тать в кон­то­ру, но по­ста­ви­ли усло­вие, чтобы он от­ка­зал­ся от от­ца, то­гда юно­ша ушел из до­ма. Два дру­гих бра­та, Вла­ди­мир и Петр, про­дол­жа­ли ра­бо­тать в ле­су. Но вско­ре стар­шие де­ти Ми­ха­и­ла Еро­год­ско­го и род­ствен­ни­ки вы­нуж­де­ны бы­ли уехать, спа­са­ясь от пре­сле­до­ва­ний. Вя­че­слав уехал в Ле­нин­град, ра­бо­тал там на за­во­де и по­гиб в бло­ка­ду. Петр жил в Се­ва­сто­по­ле. Сест­ра Ве­ра на ле­со­за­го­тов­ках сло­ма­ла но­гу, отец су­мел от­пра­вить дочь в Ар­хан­гельск, где ей успе­ли во­вре­мя ока­зать ме­ди­цин­скую по­мощь, но по­сле вы­здо­ров­ле­ния де­вуш­ка до­мой не вер­ну­лась, оста­лась жить у чу­жих лю­дей. Брат Ми­ха­и­ла Еро­год­ско­го, Ге­ор­гий Пет­ро­вич, стал упра­ши­вать Ми­ха­и­ла Пет­ро­ви­ча уехать вме­сте с ним, но Еро­год­ский от­ка­зал­ся, ска­зав, что он не оста­вит сво­е­го род­но­го ме­ста, где по­хо­ро­не­ны его ро­ди­те­ли. С Ми­ха­и­лом Пет­ро­ви­чем и Ан­ной Ар­те­мьев­ной оста­лись толь­ко до­че­ри Ли­за и Же­ня.
В тех нече­ло­ве­че­ских усло­ви­ях, в ко­то­рых ока­за­лась се­мья Еро­год­ских, Ми­ха­ил Пет­ро­вич еще на­хо­дил в се­бе си­лы по­мо­гать дру­гим. Он был ну­жен сель­ча­нам, ко­то­рым за­пре­ти­ли хо­дить в цер­ковь. Рас­стро­ен­ные, по­те­рян­ные лю­ди не зна­ли, что де­лать. На по­мощь им при­шел Ми­ха­ил Пет­ро­вич, ко­то­рый стал со­би­рать при­хо­жан у се­бя в до­ме. Но их вы­сле­ди­ли, на сле­ду­ю­щий день по­сле со­бра­ния ве­ру­ю­щих ди­рек­тор шко­лы вы­звал до­че­рей Ми­ха­и­ла Еро­год­ско­го Ев­ге­нию и Ели­за­ве­ту и стал до­пра­ши­вать, кто и по ка­ко­му по­во­ду при­хо­дил к ним в дом. Но де­воч­ки от­ве­ти­ли: «Мы ни­че­го не зна­ем, спа­ли на печ­ке и ни­че­го не ви­де­ли».
Но­вым по­тря­се­ни­ем для лю­дей ста­ло раз­ру­ше­ние на их гла­зах церк­ви. Ми­ха­ил Еро­год­ский в это вре­мя ра­бо­тал в по­ле, за­го­тав­ли­вал се­но, к нему при­бе­жа­ли сель­чане и все рас­ска­за­ли. А в это вре­мя храм обез­гла­ви­ли, и зем­ля со­дрог­ну­лась от бо­ли, ко­гда огром­ный тя­же­лый ко­ло­кол упал на нее, не вы­дер­жав уда­ра, зем­ля слов­но рас­ту­пи­лась, при­няв его в свои нед­ра. За­дро­жа­ли до­ма, по­слы­шал­ся звон раз­би­то­го стек­ла - так уби­ва­ли храм. Ко­гда Ми­ха­ил Пет­ро­вич при­бе­жал в се­ло, с хра­ма уже от­ди­ра­ли дос­ки, Еро­год­ский стал уго­ва­ри­вать, умо­лять, чтобы оста­ви­ли зда­ние, что оно ни в чем не ви­но­ва­то и мо­жет еще по­слу­жить лю­дям. Но не слу­ша­ли его мо­ло­дые са­тра­пы, а про­дол­жа­ли уби­вать цер­ковь, то­гда Ми­ха­ил Пет­ро­вич об­ра­тил­ся к од­но­сель­ча­нам за по­мо­щью. Уди­ви­тель­но, но цер­ковь, ско­рее, са­мо зда­ние уда­лось от­сто­ять. А воз­ле хра­ма за­пы­лал огром­ный ко­стер. Охап­ка­ми вы­но­си­ли кни­ги, через ок­на в ко­стер ле­те­ли ико­ны. Те де­вуш­ки, ко­то­рые бы­ли по­бой­чее, вы­хва­ты­ва­ли из ко­ст­ра ико­ны, еще не успев­шие за­го­реть­ся, и уно­си­ли их до­мой.
Страш­но, что ни­че­го не бы­ло свя­то­го для убийц: раз­ру­шив храм, от­пра­ви­лись на ста­рин­ное клад­би­ще, не по­гну­ша­лись вы­та­щить чу­гун­ную пли­ту с мо­ги­лы Пет­ра Алек­сан­дро­ви­ча – от­ца Ми­ха­и­ла Еро­год­ско­го - и вме­сте с ко­ло­ко­лом ее от­пра­ви­ли в пе­ре­плав­ку, а крест с мо­ги­лы от­ца Ми­ха­ил успел спря­тать. Эту над­гроб­ную пли­ту и крест от­пра­ви­ла Во­ло­год­ская епар­хия, от­да­вая дань сво­е­му слу­жи­те­лю за его за­слу­ги пе­ред цер­ко­вью... Но все же и над этой па­мя­тью о до­ро­гом че­ло­ве­ке над­ру­га­лись: по­сле смер­ти же­ны Ми­ха­и­ла Еро­год­ско­го, Ан­ны Ар­те­мьев­ны, де­ти ко­гда-то спа­сен­ный крест по­ста­ви­ли на мо­ги­лу ма­те­ри. На сле­ду­ю­щий день крест ис­чез. Дочь Ли­за на­шла толь­ко по­ло­ви­ну кре­ста, его вто­рая по­ло­ви­на сто­я­ла у ко­го-то на мо­ги­ле...
Раз­ру­шив ста­рый мир, лю­дям ста­ли на­вя­зы­вать дру­гую жизнь, дру­гии идеи, но ме­шал Ми­ха­ил Еро­год­ский. Ре­ше­но бы­ло его убрать. 10 ав­гу­ста 1937 го­да Ми­ха­ил Еро­год­ский с же­ной по сво­е­му обык­но­ве­нию ра­бо­та­ли в по­ле за 17 верст от се­ла, ко­гда при­быв­ший на­роч­ный при­ка­зал сле­до­вать Ми­ха­и­лу Пет­ро­ви­чу за ним в сель­со­вет. Ми­ха­ил Еро­год­ский вер­нул­ся в се­ло один, а но­чью к ма­ло­лет­ним де­тям Еро­год­ско­го при­шли с обыс­ком. Же­ня спа­ла и ни­че­го не слы­ша­ла, а Ли­за ста­ла сви­де­те­лем во­ров­ства. Па­па из сель­со­ве­та не вер­нул­ся, а утром при­е­ха­ла мать. Узнав, что му­жа за­бра­ли, жен­щи­на не мог­ла по­ве­рить, дол­го пла­ка­ла, го­во­ри­ла, что он про­шел три вой­ны и остал­ся жив, а сей­час его за­бра­ли на­все­гда, и боль­ше мы его не уви­дим. Что же про­изо­шло в тот тра­ги­че­ский день? Ми­ха­и­лу Пет­ро­ви­чу не раз­ре­ши­ли по­про­щать­ся с се­мьей, его и еще несколь­ко че­ло­век по­са­ди­ли в те­ле­гу и по­вез­ли в Ко­слан. Сель­чане узна­ли об этом и вы­шли на до­ро­гу по­про­щать­ся, мно­гие пла­ка­ли, кто-то тай­ком пы­тал­ся су­нуть в ру­ку хлеб, день­ги. До­ро­га, по ко­то­рой уво­зи­ли невин­но осуж­ден­ных лю­дей, до сих пор не за­рас­та­ет, хо­тя все во­круг дав­но по­рос­ло ивой. Де­тиш­ки жда­ли, ко­гда вер­нет­ся отец, бе­га­ли на до­ро­гу и все смот­ре­ли - не по­ка­жет­ся ли те­ле­га... Так мож­но бы­ло всю жизнь ждать от­ца, но вско­ре при­шлось се­мье Ми­ха­и­ла Пет­ро­ви­ча бо­роть­ся за свое су­ще­ство­ва­ние. У Еро­год­ских за­бра­ли все иму­ще­ство, кон­фис­ко­ва­ли дом. Не поз­во­ля­ли да­же сер­до­боль­ным сель­ча­нам ока­зы­вать по­мощь се­мье вра­га на­ро­да: все, что при­но­си­ли лю­ди Еро­год­ским, на сле­ду­ю­щий день от­би­ра­лось. При этом боль­ную жен­щи­ну с детьми за­став­ля­ли пла­тить на­лог. Как мог­ли за­бо­ти­лись о се­мье род­ствен­ни­ки, успев­шие уехать из Ва­ж­гор­та: стар­ший сын Ми­ха­и­ла Еро­год­ско­го, Вя­че­слав, от­прав­лял день­ги из Ле­нин­гра­да. Вер­нул­ся с вой­ны млад­ший сын Вла­ди­мир, хо­тел жить в род­ном се­ле, но не смог устро­ить­ся на ра­бо­ту: ни­ку­да не бра­ли сы­на вра­га на­ро­да, при­шлось по­ки­нуть род­ные, до­ро­гие серд­цу ме­ста. Вла­ди­мир за­брал с со­бой млад­шую сест­ру Ев­ге­нию, дру­гая сест­ра Ли­за не за­хо­те­ла оста­вить ро­ди­тель­ско­го до­ма - жда­ла от­ца или хоть ка­кую-то ве­сточ­ку. Про­шло трид­цать лет. Ели­за­ве­та вы­шла за­муж, ро­ди­ла де­ти­шек. Од­на­жды в дом до­че­ри Ми­ха­и­ла Еро­год­ско­го за­шел незна­ко­мый муж­чи­на и со­об­щил, что ее от­ца сра­зу по при­ез­ду в Сык­тыв­кар рас­стре­ля­ли. Поз­же уже ста­ло из­вест­но сле­ду­ю­щее: «аре­сто­ва­ли Ми­ха­и­ла Еро­год­ско­го 10 ав­гу­ста 1937 го­да, 29 ав­гу­ста 1937 го­да трой­кой УНКВД его при­го­во­ри­ли к выс­шей ме­ре на­ка­за­ния, а 31 ав­гу­ста 1937 го­да при­го­вор был при­ве­ден в ис­пол­не­ние. На ос­но­ва­нии ст. 3 За­ко­на РСФСР от 18 ок­тяб­ря 1991 го­да Ми­ха­ил Пет­ро­вич Еро­год­ский был ре­а­би­ли­ти­ро­ван. И толь­ко по­сле это­го Ели­за­ве­та Ми­хай­лов­на ста­ла рас­ска­зы­вать о сво­ем от­це те­перь уже вну­кам свя­то­го Ми­ха­и­ла, а до это­го вре­ме­ни все дер­жа­ла в сво­ем серд­це. Ее дочь - Джем­ма Вла­ди­ми­ров­на - вспо­ми­на­ла: как-то она при­е­ха­ла в го­сти к ма­ме и встре­ти­ла ее очень ра­дост­ной, как ока­за­лось ма­ма на­шла в ле­су лю­би­мые от­цом цве­ты мар­га­рит­ки, ко­то­рые он да­рил ей шесть­де­сят лет на­зад; ис­чез­нув с аре­стом Ми­ха­и­ла Еро­год­ско­го, они вновь по­яви­лись по­сле его ре­а­би­ли­та­ции. Ма­ма пе­ре­нес­ла чу­до-цве­ты из ле­са и по­са­ди­ла их воз­ле до­ма. Со­хра­ни­лось до на­ших дней и зда­ние быв­шей церк­ви, ко­то­рое неко­гда от­сто­ял Ми­ха­ил Пет­ро­вич.

Ис­поль­зо­ван ма­те­ри­ал кни­ги: Про­ко­фье­ва Н. Жиз­не­опи­са­ния Но­во­му­че­ни­ков, в зем­ле Ко­ми про­си­яв­ших. Ч.2, С.41

Ис­точ­ник: http://pstgu.ru