Мария (Лелянова), Гатчинская

Пре­по­доб­но­му­че­ни­ца Ма­рия ро­ди­лась в 1874 го­ду в Санкт-Пе­тер­бур­ге в се­мье вла­дель­ца сур­гуч­ной фаб­ри­ки, куп­ца Алек­сандра Ива­но­ви­ча Ле­ля­но­ва и в кре­ще­нии бы­ла на­ре­че­на Ли­ди­ей. Се­мья жи­ла непо­да­ле­ку от Но­во­де­ви­чье­го мо­на­сты­ря ря­дом с Пре­об­ра­жен­ской цер­ко­вью на За­бал­кан­ском про­спек­те. Отец скон­чал­ся, ко­гда Ли­дии ис­пол­ни­лось три с по­ло­ви­ной го­да, а ее сест­ре Юлии пол­то­ра го­да, и они оста­лись на по­пе­че­нии ма­те­ри и стар­ших бра­тьев.
Ли­дия учи­лась в жен­ской гим­на­зии, но неза­дол­го пе­ред ее окон­ча­ни­ем она за­бо­ле­ла эн­це­фа­ли­том, вслед­ствие че­го у нее раз­ви­лась бо­лезнь Пар­кин­со­на, а за­тем рев­ма­тизм и по­даг­ра. Сда­вать вы­пуск­ные эк­за­ме­ны ее при­вез­ли в ин­ва­лид­ной ко­ляс­ке. Род­ные пред­при­ня­ли мно­го уси­лий, чтобы по­мочь де­вуш­ке, по­ка­зы­ва­ли ее зна­ме­ни­тым оте­че­ствен­ным док­то­рам, во­зи­ли за гра­ни­цу для кон­суль­та­ций с ев­ро­пей­ски­ми спе­ци­а­ли­ста­ми, но ни­кто не смог ей по­мочь.
Бо­лезнь при­ня­ла тя­же­лые и неиз­ле­чи­мые фор­мы, и в 1909 году по со­ве­ту вра­чей се­мья пе­ре­еха­ла в го­род Гат­чи­ну. В те­че­ние два­дца­ти лет Ли­дия непо­движ­но ле­жа­ла на спине, лю­бое дви­же­ние и при­кос­но­ве­ние при­но­си­ло ей нестер­пи­мую боль. Но Ли­дия не роп­та­ла и со сми­ре­ни­ем пе­ре­но­си­ла бо­лезнь, вос­при­няв ее как во­лю Бо­жию, ко­то­рой она вполне и по­ко­ри­лась; бла­го­да­ря этим стра­да­ни­ям, она на­учи­лась непре­стан­но мо­лить­ся и при­об­ре­ла па­мять смерт­ную. По­сле то­го как мать и бра­тья скон­ча­лись и Ли­дия оста­лась жить с сест­рой Юли­ей, им ста­ли по­мо­гать по­се­лив­ши­е­ся у них в квар­ти­ре еди­но­мыс­лен­ные с ни­ми пра­во­слав­ные жен­щи­ны. Крот­кую боль­ную ча­сто по­се­ща­ло ду­хо­вен­ство, у ее по­сте­ли слу­жи­лись мо­леб­ны, и да­же об­ра­зо­вал­ся кру­жок жен­щин, ко­то­рые пе­ли на мо­леб­нах уже не толь­ко у нее до­ма, но и в хра­мах. При пол­ной непо­движ­но­сти те­ла и да­же ли­ца, спо­соб­ность ре­чи у Ли­дии со­хра­ни­лась: она го­во­ри­ла с по­лу­за­кры­тым ртом, как бы сквозь зу­бы, ста­ра­ясь про­из­но­сить сло­ва мед­лен­но и раз­дель­но, чтобы быть пра­виль­но по­ня­той.
Дол­гое и сми­рен­ное тер­пе­ние тяж­ких скор­бей очи­сти­ло ду­шу пра­вед­ни­цы, и Гос­подь на­де­лил ее да­ра­ми про­зор­ли­во­сти и ду­хов­но­го уте­ше­ния. Со вре­ме­нем к ней ста­ло при­хо­дить мно­го на­ро­да, чтобы ис­про­сить со­ве­та и с прось­бой по­мо­лить­ся; при­хо­ди­ли не толь­ко ми­ряне, но и свя­щен­ни­ки, и ар­хи­ереи. Мит­ро­по­лит Пет­ро­град­ский Ве­ни­а­мин (Ка­зан­ский)[1] бла­го­сло­вил по­стричь по­движ­ни­цу в мо­на­ше­ство. В 1922 го­ду в го­ро­де Гат­чине на по­дво­рье Пя­ти­гор­ско­го Бо­го­ро­диц­ко­го жен­ско­го мо­на­сты­ря в хра­ме По­кро­ва Бо­жи­ей Ма­те­ри при огром­ном сте­че­нии на­ро­да ар­хи­манд­рит Алек­сан­дро-Нев­ской Лав­ры Ма­ка­рий (Вос­кре­сен­ский) по­стриг ее в ман­тию с име­нем Ма­рия.
Каж­дый день ее по­се­ща­ло мно­же­ство на­ро­да; лю­ди ожи­да­ли оче­ре­ди в при­хо­жей, мно­гие при­но­си­ли ей про­дук­ты и день­ги, ко­то­рые она в свою оче­редь раз­да­ва­ла нуж­да­ю­щим­ся. По вос­по­ми­на­ни­ям про­фес­со­ра Ива­на Ми­хай­ло­ви­ча Ан­дре­ева, мо­на­хи­ня Ма­рия име­ла огром­ный дар уте­ше­ния и ис­це­ле­ния скор­бя­щих душ. Вот «юно­ша, уны­вав­ший по­сле аре­ста и ссыл­ки от­ца-свя­щен­ни­ка, вы­шел от ма­туш­ки с ра­дост­ной улыб­кой, сам ре­шив­шись при­нять сан диа­ко­на. Мо­ло­дая жен­щи­на от гру­сти при­шла к свет­лой ра­до­сти, так­же ре­шив­шись на мо­на­ше­ство. По­жи­лой муж­чи­на, глу­бо­ко стра­дав­ший о смер­ти сы­на, вы­шел от ма­туш­ки вы­прям­лен­ный и обод­рен­ный. По­жи­лая жен­щи­на, во­шед­шая с пла­чем, вы­шла спо­кой­ная и твер­дая»[2].
По­се­тив­ший мо­на­хи­ню Ма­рию в мар­те 1927 го­да про­фес­сор Иван Ан­дре­ев по­жа­ло­вал­ся ей на одоле­вав­шую его тос­ку, ко­то­рая дли­лась ино­гда до несколь­ких недель и от ко­то­рой он не знал сред­ства из­ба­вить­ся. «“Тос­ка есть крест ду­хов­ный, – от­ве­ти­ла ему мо­на­хи­ня Ма­рия, – по­сы­ла­ет­ся она в по­мощь ка­ю­щим­ся, ко­то­рые не уме­ют рас­ка­ять­ся, то есть по­сле по­ка­я­ния впа­да­ют в преж­ние гре­хи… А по­то­му – толь­ко два ле­кар­ства ле­чат это, по­рой крайне тяж­кое ду­шев­ное стра­да­ние: на­до или на­учить­ся рас­ка­и­вать­ся и при­но­сить пло­ды по­ка­я­ния, или – со сми­ре­ни­ем, кро­то­стью, тер­пе­ни­ем и ве­ли­кой бла­го­дар­но­стью Гос­по­ду нести этот крест ду­хов­ный, тос­ку свою, па­мя­туя, что несе­ние это­го кре­ста вме­ня­ет­ся Гос­по­дом за плод по­ка­я­ния… А ведь ка­кое это ве­ли­кое уте­ше­ние со­зна­вать, что тос­ка твоя есть… под­со­зна­тель­ное са­мо­на­ка­за­ние за от­сут­ствие тре­бу­е­мых пло­дов… От мыс­ли этой – в уми­ле­ние прий­ти на­до, а то­гда – тос­ка по­сте­пен­но рас­та­ет и ис­тин­ные пло­ды по­ка­я­ния зач­нут­ся…”
От этих слов ма­туш­ки Ма­рии у ме­ня в ду­ше точ­но кто опе­ра­цию сде­лал и уда­лил опу­холь ду­хов­ную… И вы­шел я дру­гим че­ло­ве­ком»[3], – вспо­ми­нал про­фес­сор.

Мо­на­хи­ня Ма­рия (Ле­ля­но­ва)

Неза­дол­го пе­ред сво­им аре­стом и му­че­ни­че­ской кон­чи­ной у по­движ­ни­цы по­бы­вал мит­ро­по­лит Пет­ро­град­ский Ве­ни­а­мин, ко­то­рый, по­да­рив ей свою фо­то­гра­фию, на­пи­сал: «Глу­бо­ко­чти­мой стра­да­ли­це ма­туш­ке Ма­рии, уте­шив­шей, сре­ди мно­гих скор­бя­щих, и ме­ня греш­но­го»[4].
В на­ча­ле 1932 го­да без­бож­ни­ки при­сту­пи­ли к аре­стам мо­на­хов и мо­на­хинь ра­нее за­кры­тых мо­на­сты­рей.
«В усло­ви­ях обострен­ной клас­со­вой борь­бы и оже­сто­чен­но­го со­про­тив­ле­ния, ока­зы­ва­е­мо­го контр­ре­во­лю­ци­он­ны­ми эле­мен­та­ми раз­ви­тию со­ци­а­ли­сти­че­ских форм хо­зяй­ства, ак­тив­ную роль иг­ра­ют цер­ков­ни­ки… пы­та­ясь вся­че­ски­ми спо­со­ба­ми про­ти­во­дей­ство­вать и ме­шать де­лу со­ци­а­ли­сти­че­ской строй­ки… – пи­са­ли со­труд­ни­ки Ле­нин­град­ско­го ОГПУ. – Несмот­ря на то, что мо­на­сты­ри в раз­ное вре­мя бы­ли офи­ци­аль­но за­кры­ты, – мо­на­хи­ни… этих мо­на­сты­рей под­дер­жи­ва­ли их в скры­том ви­де и пред­став­ля­ли из се­бя хо­ро­шо ор­га­ни­зо­ван­ные груп­пы контр­ре­во­лю­ци­он­но­го и ан­ти­со­вет­ски на­стро­ен­но­го ре­ак­ци­он­но­го мо­на­ше­ства, ко­то­рые груп­пи­ро­ва­ли во­круг се­бя контр­ре­во­лю­ци­он­ные эле­мен­ты, как-то: быв­ших лю­дей, ку­ла­ков, ли­шен­цев, по­ли­цей­ских и т. д.
Об­ще­жи­тия мо­на­хинь скры­тых мо­на­сты­рей по­се­ща­лись в боль­шом ко­ли­че­стве как мест­ным на­се­ле­ни­ем, так и при­ез­жи­ми из дру­гих рай­о­нов. Сре­ди этих по­се­ти­те­лей… мо­на­хи­ни ве­ли ан­ти­со­вет­скую аги­та­цию и рас­про­стра­ня­ли про­во­ка­ци­он­ные слу­хи, на­прав­лен­ные про­тив со­вет­ской вла­сти и ме­ро­при­я­тий та­ко­вой.
В це­лях предот­вра­ще­ния даль­ней­шей ан­ти­со­вет­ской ра­бо­ты контр­ре­во­лю­ци­он­ных групп мо­на­ше­ству­ю­щих Ле­нин­град­ским опер­сек­то­ром ОГПУ в фев­ра­ле… 1932 го­да бы­ла про­ве­де­на опе­ра­ция, в ре­зуль­та­те ко­то­рой аре­сто­ва­ны…»[5] семь­де­сят шесть че­ло­век.
«За­крыв­ше­е­ся в 1922 го­ду… По­кров­ское по­дво­рье Пя­ти­гор­ско­го жен­ско­го мо­на­сты­ря фак­ти­че­ски про­дол­жа­ло су­ще­ство­вать до по­след­не­го вре­ме­ни, при­чем мо­на­хи­ни ука­зан­но­го по­дво­рья, про­дол­жав­шие про­жи­вать в до­мах по­дво­рья, сво­ею жиз­нью, как ду­хов­ной, так и бы­то­вой, ни в чем не из­ме­ни­лись»[6].
«Ду­хов­но мо­на­хи­ни лик­ви­ди­ро­ван­но­го по­дво­рья… груп­пи­ро­ва­лись око­ло так на­зы­ва­е­мой ма­те­ри Ма­рии, бо­ле­ю­щей рев­ма­тиз­мом и по­дагрой в те­че­ние два­дца­ти лет на­столь­ко в силь­ной фор­ме, что боль­ная на­хо­дит­ся в вы­нуж­ден­ном ле­жа­чем по­ло­же­нии на спине в те­че­ние все­го вре­ме­ни сво­ей бо­лез­ни… Ее по­се­ща­ют в боль­шом ко­ли­че­стве по­се­ти­те­ли не толь­ко из го­род­ско­го на­се­ле­ния, но и кре­стьяне и при­ез­жие из раз­ных мест с це­лью по­лу­чить от нее со­ве­та, как по­сту­пать в тех или иных по­стиг­ших их неуда­чах…»[7]
Мо­на­хи­ня Ма­рия бы­ла аре­сто­ва­на 19 фев­ра­ля 1932 го­да. При аре­сте двое со­труд­ни­ков ОГПУ по­до­шли к по­сте­ли мо­на­хи­ни и, ухва­тив ее за вы­вер­ну­тые ру­ки, по­во­лок­ли по по­лу и по зем­ле, а за­тем, рас­ка­чав за ру­ки и за но­ги, за­бро­си­ли в ку­зов гру­зо­ви­ка. Од­на­ко на­хож­де­ние мо­на­хи­ни Ма­рии в тюрь­ме из‑за ее бо­лез­ни бы­ло в то вре­мя невоз­мож­но, и ее по­ме­сти­ли в тю­рем­ную боль­ни­цу, здесь сле­до­ва­тель и до­про­сил ее. Под­твер­див, что она яв­ля­ет­ся сто­рон­ни­цей мит­ро­по­ли­та Иоси­фа (Пет­ро­вых), мо­на­хи­ня Ма­рия ска­за­ла: «Я счи­таю, что мит­ро­по­лит Сер­гий на­прас­но ве­лел мо­лить­ся за со­вет­скую власть, – ей это не нуж­но. И во­об­ще, пусть за нее мо­лит­ся кто сам хо­чет… Я счи­таю, что за власть мо­лить­ся нуж­но в том слу­чае, ес­ли это власть»[8].
Сви­де­те­ли, до­про­шен­ные сле­до­ва­те­ля­ми ОГПУ, еди­но­душ­но по­ка­за­ли, что в го­ро­де и окрест­но­стях мо­на­хи­ню Ма­рию все счи­та­ют свя­тым че­ло­ве­ком, на­де­лен­ным от Бо­га да­ром про­зор­ли­во­сти. 22 мар­та 1932 го­да Вы­езд­ная сес­сия Кол­ле­гии ОГПУ при­го­во­ри­ла мо­на­хи­ню Ма­рию к ли­ше­нию «пра­ва про­жи­ва­ния в Мос­ков­ской, Ле­нин­град­ской об­ла­стях, Харь­ков­ском, Ки­ев­ском, Одес­ском окру­ге, Се­ве­ро-Кав­каз­ском крае, Да­ге­стане, Ка­за­ни, Чи­те, Ир­кут­ске, Ха­ба­ров­ске, Таш­кен­те, Ти­фли­се, Ом­ске, Ом­ском рай­оне, на Ура­ле и по­гра­нич­ных окру­гах сро­ком на три го­да… с при­креп­ле­ни­ем к из­бран­но­му ме­сту жи­тель­ства»[9].
Мо­на­хи­ня Ма­рия скон­ча­лась 17 ап­ре­ля 1932 го­да в тю­рем­ной боль­ни­це в Пет­ро­гра­де и бы­ла по­гре­бе­на на Смо­лен­ском клад­би­ще.
В 1981 го­ду бы­ла при­чис­ле­на Рус­ской За­ру­беж­ной Цер­ко­вью к ли­ку свя­тых Но­во­му­че­ни­ков и Ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских как но­во­пре­по­доб­но­му­че­ни­ца Ма­рия Гат­чин­ская.
17 июля 2006 го­да ка­но­ни­зи­ро­ва­на Рус­ской пра­во­слав­ной цер­ко­вью – вклю­че­на в Со­бор но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских XX ве­ка по пред­став­ле­нию Санкт-Пе­тер­бург­ской епар­хии.
26 мар­та 2007 го­да мо­щи Ма­рии Гат­чин­ской бы­ли об­ре­те­ны на Смо­лен­ском клад­би­ще Санкт-Пе­тер­бур­га и по­ме­ще­ны в Гат­чин­ском Пав­лов­ском со­бо­ре

Игу­мен Да­мас­кин (Ор­лов­ский)

«Жи­тия но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских ХХ ве­ка. Ап­рель».
Тверь. 2006. С. 27-32

При­ме­ча­ния

[1] Свя­щен­но­му­че­ник Ве­ни­а­мин (в ми­ру Ва­си­лий Пав­ло­вич Ка­зан­ский); па­мять празд­ну­ет­ся 31 июля/30 ав­гу­ста.

[2] Про­то­пре­сви­тер М. Поль­ский. Но­вые му­че­ни­ки Рос­сий­ские. Джор­дан­вилл, 1957. Т. 2. С. 255.

[3] Там же. С. 256.

[4] Там же. С. 255.

[5] УФСБ Рос­сии по Санкт-Пе­тер­бур­гу и Ле­нин­град­ской обл. Д. П-8894. Т. 2, л. 480.

[6] Там же. Л. 454.

[7] Там же. Л. 456.

[8] Там же. Л. 376 об.

[9] Там же. Л. 580.

Ис­точ­ник: http://www.fond.ru/