Священномученик Макарий Квиткин Пресвитер

Свя­щен­но­му­че­ник Ма­ка­рий ро­дил­ся в 1882 го­ду в го­ро­де Ор­ске Орен­бург­ской гу­бер­нии в се­мье кре­стья­ни­на Фе­до­ра Квит­ки­на. Окон­чив учи­тель­скую се­ми­на­рию, Ма­ка­рий несколь­ко лет ра­бо­тал учи­те­лем в сель­ских шко­лах в Ор­ском уез­де. В 1917 го­ду он был ру­ко­по­ло­жен во свя­щен­ни­ка и слу­жил сна­ча­ла в се­ле Алек­сан­дров­ка Ор­ско­го уез­да, а за­тем в хра­ме во имя пре­по­доб­но­го Се­ра­фи­ма Са­ров­ско­го в Фор­штад­те, при­го­ро­де Орен­бур­га, ку­да был при­гла­шен как прин­ци­пи­аль­ный про­тив­ник жи­во­цер­ков­ни­ков, из­вест­ный сво­ей бес­ком­про­мисс­но­стью в от­ста­и­ва­нии пра­во­сла­вия. В два­дца­тых го­дах храм был за­крыт, и ар­хи­ерей бла­го­сло­вил от­ца Ма­ка­рия пе­рей­ти слу­жить в Ни­ко­ла­ев­скую цер­ковь в Фор­штад­те.
В 1925 го­ду отец Ма­ка­рий пе­ре­ехал с се­мьей в Орен­бург; пер­вое вре­мя они жи­ли у трех се­стер мо­на­хинь, а за­тем сня­ли у некой вдо­вы квар­ти­ру и ку­пи­ли неболь­шой уча­сток зем­ли, на ко­то­ром бы­ла вы­стро­е­на ба­ня, и со­би­ра­лись по­стро­ить на нем дом. Но к вдо­ве вско­ре пе­ре­ехал ее сын-ком­му­нист и по­тре­бо­вал, чтобы свя­щен­ник по­ки­нул их дом. При­шлось от­цу Ма­ка­рию при­спо­саб­ли­вать под жи­лье ба­ню. Вы­бро­сив из нее лиш­нее, он пе­ре­ло­жил печь, при­стро­ил к ней неболь­шие по­ла­ти, по­ста­вил стол, кро­вать и сун­дук для одеж­ды. Спать при­хо­ди­лось на сун­ду­ке, на по­ла­тях и на по­лу; ма­лень­кая ком­на­та слу­жи­ла се­мье свя­щен­ни­ка и кух­ней, и сто­ло­вой, и спаль­ней.

Про­то­и­е­рей Ма­ка­рий Квит­кин с се­мьей

Ба­ня на­хо­ди­лась в несколь­ких квар­та­лах от хра­ма, в ко­то­ром слу­жил отец Ма­ка­рий, и ко­гда свя­щен­ник шел с детьми на служ­бу, на ули­це их встре­ча­ли школь­ни­ки-пи­о­не­ры и бро­са­ли в них пес­ком, а ино­гда и кам­ня­ми. Но отец Ма­ка­рий ве­лел де­тям не от­ве­чать на это. Несколь­ко раз без­бож­ни­ки пред­ла­га­ли от­цу Ма­ка­рию от­речь­ся от Бо­га через га­зе­ту, вза­мен обе­щая ме­сто учи­те­ля или ди­рек­то­ра шко­лы, но свя­щен­ник ка­те­го­ри­че­ски от­верг эти пред­ло­же­ния.
В 1929–1930-м го­дах со­труд­ни­ки ОГПУ аре­сто­ва­ли по всей стране ты­ся­чи ве­ру­ю­щих лю­дей под пред­ло­гом непри­зна­ния ими по­ли­ти­ки мит­ро­по­ли­та Сер­гия и его де­кла­ра­ции, не ис­клю­чая епи­ско­пов, ло­яль­но на­стро­ен­ных к мит­ро­по­ли­ту Сер­гию. По­сле по­яв­ле­ния в пе­ча­ти ин­тер­вью мит­ро­по­ли­та Сер­гия, в ко­то­ром он утвер­ждал, что в Со­вет­ском Со­ю­зе нет го­не­ний на Цер­ковь, сре­ди ду­хо­вен­ства Орен­бург­ской епар­хии воз­ник­ло на­стро­е­ние рез­ко­го непри­я­тия его по­ли­ти­ки, по су­ще­ству от­вер­га­ю­щей ис­по­вед­ни­че­ский по­двиг ты­сяч лю­дей, и ду­хо­вен­ство в Орен­бур­ге от­шат­ну­лось от мит­ро­по­ли­та; те свя­щен­ни­ки, кто и по­ми­нал его за бо­го­слу­же­ни­я­ми, пе­ре­ста­ли по­ми­нать, оста­вив толь­ко воз­но­ше­ние име­ни Ме­сто­блю­сти­те­ля мит­ро­по­ли­та Пет­ра (По­лян­ско­го). Од­на­ко, уви­дев бес­пер­спек­тив­ность оп­по­зи­ции пе­ред ли­цом все бо­лее бес­по­щад­ных го­не­ний, ко­гда без­бож­ни­ки в ли­це со­труд­ни­ков ОГПУ изощ­рен­но изыс­ки­ва­ли воз­мож­но­сти для со­зда­ния все но­вых и но­вых рас­ко­лов, они вер­ну­лись к воз­но­ше­нию име­ни мит­ро­по­ли­та Сер­гия за бо­го­слу­же­ни­ем и от­ка­за­лись от кри­ти­ки его дей­ствий, как не мо­гу­щей при­ве­сти в тот мо­мент к прак­ти­че­ско­му ре­зуль­та­ту: вы­ра­бо­тать об­ще­цер­ков­ное суж­де­ние по это­му во­про­су в то вре­мя не пред­став­ля­лось ни ма­лей­шей воз­мож­но­сти.
В ян­ва­ре 1931 го­да в Орен­бург­ской об­ла­сти бы­ло аре­сто­ва­но сто пять­де­сят семь че­ло­век – де­вять свя­щен­ни­ков, два­дцать семь мо­на­хов и сто два­дцать один ми­ря­нин. Сре­ди дру­гих был аре­сто­ван 21 ян­ва­ря 1931 го­да и свя­щен­ник Ма­ка­рий Квит­кин.
Свя­щен­ни­ка об­ви­ни­ли в том, что он не со­вер­шал вен­ча­ний тех, кто офор­мил раз­вод у граж­дан­ской вла­сти и всту­пил в но­вый брак, счи­тая эти бра­ки пре­лю­бо­дей­ны­ми, а так­же в том, что за бо­го­слу­же­ни­я­ми он воз­но­сил имя толь­ко Ме­сто­блю­сти­те­ля мит­ро­по­ли­та Пет­ра.
23 ян­ва­ря сле­до­ва­тель до­про­сил свя­щен­ни­ка. Отец Ма­ка­рий от­ве­тил, что вен­ча­ний раз­ве­ден­ных граж­дан­ской вла­стью не со­вер­шал, счи­тая это про­ти­во­ре­ча­щим ука­зан­но­му в Свя­щен­ном Пи­са­нии, а что ка­са­ет­ся непо­ми­на­ния за бо­го­слу­же­ни­я­ми име­ни мит­ро­по­ли­та Сер­гия, то прин­ци­пи­аль­ных суж­де­ний у него на этот счет нет, – во вся­ком слу­чае, у него не бы­ло на­ме­ре­ния разо­рвать мо­лит­вен­но-ка­но­ни­че­ские от­но­ше­ния с мит­ро­по­ли­том Сер­ги­ем.
6 мар­та 1931 го­да след­ствие бы­ло за­кон­че­но. Всех аре­сто­ван­ных об­ви­ни­ли в том, что они буд­то бы со­зда­ли еди­ную контр­ре­во­лю­ци­он­ную ре­ли­ги­оз­ную ор­га­ни­за­цию с цен­тром и фили­а­ла­ми.
«В фили­а­лы вхо­ди­ли, – пи­са­ли сле­до­ва­те­ли в об­ви­ни­тель­ном за­клю­че­нии, – в первую оче­редь цер­ков­ни­ки, фак­ти­че­ски по­рвав­шие об­ще­ние с мит­ро­по­ли­том Сер­ги­ем на поч­ве враж­деб­но­го от­но­ше­ния к его “ло­яль­ной” по­ли­ти­ке по от­но­ше­нию к со­вет­ской вла­сти...»[1]
«К мо­мен­ту лик­ви­да­ции ор­га­ни­за­ция охва­ти­ла сво­им вли­я­ни­ем шесть рай­о­нов и го­ро­да Са­ма­ру и Орен­бург. По 59 на­се­лен­ным пунк­там, ко­то­рые бы­ли по­ра­же­ны вли­я­ни­ем ор­га­ни­за­ции, в со­ста­ве ее на­хо­ди­лось до че­ты­рех ты­сяч кре­стьян­ских дво­ров. В об­щем чис­ле чле­нов ор­га­ни­за­ции на­хо­ди­лось зна­чи­тель­ное ко­ли­че­ство се­ред­ня­ков и бед­ня­ков... Та­ко­го мас­со­во­го охва­та ор­га­ни­за­ци­ей ру­ко­во­дя­щий центр до­стиг пу­тем ши­ро­ко­го ис­поль­зо­ва­ния ре­ли­ги­оз­ных пред­рас­суд­ков фа­на­тич­но на­стро­ен­ной мас­сы ве­ру­ю­щих, при од­новре­мен­ном рас­про­стра­не­нии по­ра­жен­че­ских слу­хов...»[2]
26 мар­та 1931 го­да трой­ка ОГПУ при­го­во­ри­ла об­ви­ня­е­мых к раз­лич­ным сро­кам за­клю­че­ния, и сре­ди них трид­цать шесть че­ло­век – к рас­стре­лу, в том чис­ле и от­ца Ма­ка­рия. Трое при­го­во­рен­ных бы­ли рас­стре­ля­ны вско­ре по­сле при­го­во­ра в ночь на 31 мар­та.
Же­на и де­ти от­ца Ма­ка­рия во все вре­мя на­хож­де­ния его под след­стви­ем ре­гу­ляр­но но­си­ли ему в тюрь­му пе­ре­да­чи и с де­сят­ка­ми дру­гих род­ствен­ни­ков на­хо­дя­щих­ся в тюрь­ме за­клю­чен­ных ча­са­ми жда­ли, ко­гда адми­ни­стра­ция тюрь­мы при­мет про­дук­ты. Но ко­гда 4 ап­ре­ля они при­нес­ли оче­ред­ную пе­ре­да­чу, ее не при­ня­ли, ни­че­го при этом не объ­яс­нив. Лю­ди не разо­шлись, тол­пой сгру­див­шись у тю­рем­ных во­рот, – и вот, в три ча­са по­по­лу­дни всех ожи­да­ю­щих от во­рот тюрь­мы ото­гна­ли и от­ту­да вы­ве­ли груп­пу за­клю­чен­ных – трид­цать три че­ло­ве­ка: свя­щен­ни­ков, мо­на­хов и мо­на­хинь, и сре­ди них от­ца Ма­ка­рия. Уви­дев же­ну и де­тей, он из­да­ли по­ма­хал им ру­кой. За­клю­чен­ных до­ве­ли до зда­ния ОГПУ, а бе­гу­щим за ни­ми род­ствен­ни­кам при­ка­за­ли ид­ти до­мой, ска­зав, чтобы они при­хо­ди­ли на сле­ду­ю­щий день к де­вя­ти ча­сам утра, и то­гда им все ска­жут. Кто ушел, кто остал­ся ждать око­ло зда­ния. Несколь­ко со­труд­ни­ков ОГПУ, вы­ско­чив из по­ме­ще­ния охра­ны, аре­сто­ва­ли всех, кто ока­зал­ся по­бли­зо­сти и, про­ве­дя через про­ход­ную, по­са­ди­ли на эту ночь в под­вал. Сре­ди аре­сто­ван­ных бы­ли су­пру­га и дочь от­ца Ма­ка­рия.
Свя­щен­ник Ма­ка­рий Квит­кин был рас­стре­лян вме­сте с дру­ги­ми при­го­во­рен­ны­ми 5 ап­ре­ля 1931 го­да в по­ло­вине пя­то­го утра. Те­ла каз­нен­ных бы­ли то­гда же тай­но вы­ве­зе­ны из зда­ния ОГПУ и по­гре­бе­ны в об­щей без­вест­ной мо­ги­ле.

Игу­мен Да­мас­кин (Ор­лов­ский)

«Жи­тия но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских ХХ ве­ка. Март».
Тверь. 2006. С. 212-215

При­ме­ча­ния

[1] УФСБ Рос­сии по Орен­бург­ской обл. Д. 19090-П. Т. 11, л. 1.

[2] Там же. Л. 26.

Ис­точ­ник: http://www.fond.ru/