Священномученик Леонтий Гримальский Пресвитер

Свя­щен­но­му­че­ник Леон­тий ро­дил­ся 10 июля 1869 го­да в се­ле Ло­ды­жен­ка Уман­ско­го уез­да Ки­ев­ской гу­бер­нии в се­мье пса­лом­щи­ка Сте­па­на Гри­маль­ско­го. В 1892 го­ду Леон­тий Сте­па­но­вич окон­чил Ки­ев­скую Ду­хов­ную ака­де­мию и по­сту­пил учи­те­лем в цер­ков­но­при­ход­скую шко­лу в се­ле Ру­са­лов­ка Уман­ско­го уез­да. В 1893 го­ду он же­нил­ся. 31 июля 1894 го­да Леон­тий Сте­па­но­вич был ру­ко­по­ло­жен во свя­щен­ни­ка ко хра­му в се­ле Пес­ча­но­во Зве­ни­го­род­ско­го уез­да Ки­ев­ской гу­бер­нии. В 1914 го­ду он был пе­ре­ве­ден в храм в се­ле Ро­ги Уман­ско­го уез­да Ки­ев­ской гу­бер­нии, где слу­жил до 1931 го­да. В 1922 го­ду отец Леон­тий был воз­ве­ден в сан про­то­и­е­рея, в 1928 го­ду — на­граж­ден па­ли­цей. В 1931 го­ду он пе­ре­ехал в се­ло Жи­га­ло­во Щел­ков­ско­го рай­о­на Мос­ков­ской об­ла­сти, где его зять, свя­щен­ник Ни­ко­лай Хо­рью­зов, слу­жил в Ни­коль­ском хра­ме. Здесь отец Леон­тий ис­пол­нял долж­ность пса­лом­щи­ка с пра­вом свя­щен­но­слу­же­ния.
4 ап­ре­ля 1932 го­да отец Леон­тий был на­зна­чен в храм свя­тых апо­сто­лов Пет­ра и Пав­ла в се­ле Лыт­ка­ри­но Ухтом­ско­го рай­о­на Мос­ков­ской об­ла­сти. В 1935 го­ду про­то­и­е­рей Леон­тий был на­граж­ден на­перс­ным кре­стом с укра­ше­ни­я­ми. В июле 1937 го­да он был пе­ре­ве­ден слу­жить в храм в се­ло Ильин­ский По­гост Сол­неч­но­гор­ско­го рай­о­на, а 31 ок­тяб­ря то­го же го­да на­зна­чен слу­жить в Успен­ский храм в се­ло Гжель Ра­мен­ско­го рай­о­на, где неза­дол­го пе­ред этим был аре­сто­ван пе­ре­ве­ден­ный сю­да свя­щен­ник Ни­ко­лай Хо­рью­зов.
26 ян­ва­ря 1938 го­да про­то­и­е­рей Леон­тий был аре­сто­ван и за­клю­чен в тюрь­му в го­ро­де Ко­ломне. 30 ян­ва­ря сле­до­ва­тель до­про­сил свя­щен­ни­ка.
— Где сей­час на­хо­дит­ся ваш зять, Хо­рью­зов? — спро­сил он.
— Мой зять, Хо­рью­зов, аре­сто­ван ор­га­на­ми НКВД. За что он аре­сто­ван, я не знаю.
— Ка­кая у вас бы­ла с ним связь?
— Я был с ним в дру­же­ских от­но­ше­ни­ях, мы ча­сто на­ве­ща­ли друг дру­га и ока­зы­ва­ли друг дру­гу ма­те­ри­аль­ную по­мощь. По­сле аре­ста Хо­рью­зо­ва его же­на жи­вет у ме­ня.
— След­ствие рас­по­ла­га­ет све­де­ни­я­ми о том, что вы име­е­те сан про­то­и­е­рея. Ска­жи­те, в ка­ком го­ду вы по­лу­чи­ли дан­ный сан?
— В сан про­то­и­е­рея я воз­ве­ден в 1922 го­ду, и по на­сто­я­щее вре­мя я со­стою в дан­ном сане. В про­то­и­е­реи я воз­ве­ден за дол­го­лет­нюю служ­бу.
— Ка­кие суж­де­ния вы име­ли с граж­да­на­ми о вы­бо­рах в Вер­хов­ный Со­вет?
— Раз­го­во­ров на эту те­му я не имел. Ко мне с во­про­са­ми на эту те­му ни­кто не об­ра­щал­ся, и я лич­но со­ве­тов сво­их ни­ко­му не да­вал.
— Ка­кие вы ве­ли раз­го­во­ры о меж­ду­на­род­ном по­ло­же­нии и, в част­но­сти, об опас­но­сти вой­ны?
— Раз­го­во­ров о меж­ду­на­род­ном по­ло­же­нии и во­об­ще на по­ли­ти­че­ские те­мы я не вел, по­то­му что ко мне ни­кто не об­ра­щал­ся с та­ки­ми раз­го­во­ра­ми, а я еще и умыш­лен­но укло­нял­ся от этих раз­го­во­ров.
8 фев­ра­ля сле­до­ва­те­ли до­про­си­ли неко­е­го сви­де­те­ля.
— Что вам из­вест­но о контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­сти Леон­тия Сте­па­но­ви­ча Гри­маль­ско­го? — спро­сил сле­до­ва­тель.
— Я ча­сто по­се­щал квар­ти­ру Гри­маль­ских и за­ме­чал, что к ним при­ез­жа­ли неиз­вест­ные мне лю­ди, из них неко­то­рые бы­ли слу­жи­те­ля­ми куль­та; кро­ме них, при­ез­жа­ли двое из Моск­вы, один ре­ко­мен­до­вал­ся ху­дож­ни­ком, а вто­рой яко­бы ра­бот­ник НКВД. С ка­кой це­лью ука­зан­ные ли­ца по­се­ща­ли Гри­маль­ско­го, я не знаю, так как во вре­мя мо­е­го по­се­ще­ния они ни­ка­ких раз­го­во­ров меж­ду со­бой не ве­ли, а сам свя­щен­ник, как толь­ко я при­хо­дил, ухо­дил в ка­мор­ку. При­ез­жие жи­ли у Гри­маль­ско­го не бо­лее су­ток и уез­жа­ли. Из раз­го­во­ров Гри­маль­ско­го я толь­ко один раз слы­шал недо­воль­ство по адре­су со­вет­ской вла­сти — по по­во­ду мя­со­по­ста­вок. Раз­го­вор его сво­дил­ся к то­му, что власть неза­кон­но бе­рет мя­со­по­став­ки, — под­лин­ных ска­зан­ных им слов я сей­час не пом­ню. Свя­щен­ник, на­хо­дясь на служ­бе где-то в дру­гой церк­ви, ле­том ча­сто при­ез­жал в се­ло Гжель, где до него слу­жил его зять Хо­рью­зов и диа­кон Вос­кре­сен­ский. Оба они сей­час аре­сто­ва­ны ор­га­на­ми НКВД. Гри­маль­ский с ни­ми под­дер­жи­вал тес­ную связь. Аре­сто­ван­ный диа­кон Вос­кре­сен­ский, бу­дучи на служ­бе при на­шей церк­ви, от­кры­то ком­про­ме­ти­ро­вал со­вет­скую мо­ло­дежь, на­зы­вая ее шпа­ной. При ис­пол­не­нии ре­ли­ги­оз­ных треб го­во­рил ре­чи, не от­но­ся­щи­е­ся к ре­ли­гии.
9 фев­ра­ля 1938 го­да сле­до­ва­тель до­про­сил от­ца Леон­тия.
— Го­во­ри­ли ли вы о непра­виль­ных дей­стви­ях со­вет­ской вла­сти по взи­ма­нию го­судар­ствен­ных по­ста­вок?
— О го­судар­ствен­ных по­став­ках я ни­ко­му ни­че­го не го­во­рил. Взи­ма­е­мые на­ло­ги и го­судар­ствен­ные по­став­ки с ме­ня я счи­таю за­кон­ны­ми.
— Дай­те по­ка­за­ния о ва­ших зна­ко­мых и свя­зях с ни­ми.
— Я имел тес­ную связь с Ни­ко­ла­ем Хо­рью­зо­вым, до ме­ня слу­жив­шим свя­щен­ни­ком в се­ле Гжель, так­же имел связь с диа­ко­ном церк­ви се­ла Гжель Вос­кре­сен­ским. Оба они сей­час аре­сто­ва­ны и осуж­де­ны ор­га­на­ми НКВД. Их я ча­сто на­ве­щал ле­том 1937 го­да, ко­гда я еще жил и слу­жил в се­ле Ильин­ский По­гост.
— С ка­кой це­лью вы на­ве­ща­ли Хо­рью­зо­ва и Вос­кре­сен­ско­го?
— Я при­ез­жал к Хо­рью­зо­ву как к зятю, Вос­кре­сен­ский ви­дел­ся со мной как со свя­щен­но­слу­жи­те­лем.
— След­ствие рас­по­ла­га­ет дан­ны­ми о том, что в мо­мент по­се­ще­ния ва­ми се­ла Гжель при­ез­жа­ли ли­ца, не имев­шие от­но­ше­ния к слу­жи­те­лям куль­та.
— Да, дей­стви­тель­но, ко­гда я при­ез­жал из Ильин­ско­го По­го­ста к зятю Хо­рью­зо­ву, то од­новре­мен­но со мной при­ез­жа­ли два че­ло­ве­ка из го­ро­да Моск­вы, — од­но­го из них я знаю по име­ни Бо­рис, та­ко­вой где-то ра­бо­та­ет и од­новре­мен­но учит­ся. Мне он зна­ком не был. Вто­ро­го я со­вер­шен­но не знаю.
— Ска­жи­те, Гри­маль­ский, с ка­кой це­лью при­ез­жал ука­зан­ный ва­ми Бо­рис?
— Це­ли при­ез­да это­го Бо­ри­са я не знаю. Раз­го­во­ров при мне о це­ли его при­ез­да не бы­ло.
— Что вам из­вест­но о контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­сти Хо­рью­зо­ва и Вос­кре­сен­ско­го?
— О контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­сти Хо­рью­зо­ва и Вос­кре­сен­ско­го я со­вер­шен­но ни­че­го не знаю. Знаю толь­ко то, что они оба осе­нью 1937 го­да бы­ли аре­сто­ва­ны ор­га­на­ми НКВД.
— Что мо­же­те еще по­ка­зать по су­ще­ству предъ­яв­лен­но­го вам об­ви­не­ния?
— Ви­нов­ным се­бя в предъ­яв­лен­ном мне об­ви­не­нии не при­знаю и по­ка­зать ни­че­го не мо­гу.
21 фев­ра­ля 1938 го­да трой­ка НКВД при­го­во­ри­ла свя­щен­ни­ка к рас­стре­лу. Про­то­и­е­рей Леон­тий Гри­маль­ский был рас­стре­лян 26 фев­ра­ля 1938 го­да и по­гре­бен в без­вест­ной об­щей мо­ги­ле на по­ли­гоне Бу­то­во под Моск­вой.

Игу­мен Да­мас­кин (Ор­лов­ский)

«Жи­тия но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских ХХ ве­ка. Фев­раль».
Тверь. 2005. С. 216-220

Ис­точ­ник: http://www.fond.ru/