Пре­по­доб­но­му­че­ник Кро­нид ро­дил­ся 13 мая 1859 го­да в под­мос­ков­ном се­ле Лев­ки­е­во, неда­ле­ко от Во­ло­ко­лам­ска, в се­мье пса­лом­щи­ка Пет­ра Лю­би­мо­ва. Во свя­том кре­ще­нии мла­де­нец был на­ре­чен Кон­стан­ти­ном.
Ро­ди­те­ли его Петр Фе­до­ро­вич и Ага­фия Ва­си­льев­на от­ли­ча­лись бла­го­че­сти­ем и глу­бо­кой ве­рой, ко­то­рые они смог­ли пе­ре­дать и сво­е­му сы­ну. Ро­ди­те­ли вос­пи­ты­ва­ли сво­их де­тей в стра­хе Бо­жи­ем и люб­ви к свя­той Церк­ви, яв­ляя со­бой при­мер доб­ро­де­тель­ной жиз­ни. Ага­фия Ва­си­льев­на усерд­но мо­ли­лась о том, чтобы кто-ни­будь из ее де­тей при­нял свя­щен­ный сан. Впо­след­ствии Кон­стан­тин стал мо­на­хом и на­мест­ни­ком Лав­ры пре­по­доб­но­го Сер­гия, а его брат Лу­ка – свя­щен­ни­ком.
По до­сти­же­нии се­ми­лет­не­го воз­рас­та Кон­стан­тин Лю­би­мов был опре­де­лен в Во­ло­ко­лам­ское Ду­хов­ное учи­ли­ще, но кур­са не окон­чил. В 1878 го­ду он по­сту­пил в Тро­и­це-Сер­ги­е­ву Лав­ру по­слуш­ни­ком. Лав­ра по­сле кон­чи­ны в 1877 го­ду пре­по­доб­но­го Ан­то­ния Ра­до­неж­ско­го хра­ни­ла его дух – дух бла­го­го­вей­ной со­сре­до­то­чен­но­сти, усер­дия к по­движ­ни­че­ству, снис­хож­де­ния к немо­щам ближ­них.
В 1880 го­ду Кон­стан­тин Пет­ро­вич Лю­би­мов был при­зван в ар­мию. Не имея ни­ка­ких льгот, он не пи­тал ни ма­лей­шей на­деж­ды на из­бав­ле­ние от во­ен­ной служ­бы. По­кор­ный во­ле Бо­жи­ей, он был го­тов с лю­бо­вью ис­пол­нить долг пе­ред Ро­ди­ной, хо­тя ему бы­ло очень тя­же­ло рас­ста­вать­ся с оби­те­лью пре­по­доб­но­го Сер­гия. Впо­след­ствии ар­хи­манд­рит Кро­нид вспо­ми­нал: «В глу­бине ду­ши у ме­ня не осла­бе­ва­ло упо­ва­ние на Все­выш­не­го, Ко­то­рый луч­ше ме­ня зна­ет по­лез­ное для мо­ей ду­ши. Во­прос обо мне дол­жен был ре­шить­ся 1 но­яб­ря в Во­ло­ко­лам­ске. По бла­го­сло­ве­нию на­мест­ни­ка Лав­ры ар­хи­манд­ри­та Лео­ни­да (Ка­ве­ли­на) я вы­ехал из оби­те­ли пре­по­доб­но­го Сер­гия 15 ок­тяб­ря 1880 го­да...» Ночь на 1 но­яб­ря он по­чти не спал. Око­ло ча­са но­чи, за­быв­шись в дре­мо­те, Кон­стан­тин уви­дел зна­ме­на­тель­ный сон: див­ной кра­со­ты ста­рец в схи­ме вы­шел из во­рот оби­те­ли, при­крыл его по­лой сво­ей ман­тии и по­вел за со­бой. Проснув­шись, Кон­стан­тин по­нял, что на во­ен­ную служ­бу его не возь­мут. И дей­стви­тель­но, в во­ин­ском при­сут­ствии по­сле же­ре­бьев­ки при­ем за­кон­чил­ся 274-м но­ме­ром, а Кон­стан­тин вы­нул 283-й. Та­ким об­ра­зом, оче­редь до него не до­шла, и он был за­чис­лен в рат­ное опол­че­ние. «Вый­дя из во­ин­ско­го при­сут­ствия, – вспо­ми­нал отец Кро­нид, – мы с ро­ди­те­лем на­пра­ви­лись в со­бор по­кло­нить­ся мест­ной свя­тыне – об­ра­зу свя­ти­те­ля Ни­ко­лая Чу­до­твор­ца. При ви­де ли­ка свя­ти­те­ля Ни­ко­лая во мне ро­ди­лось чув­ство неопи­су­е­мой бла­го­дар­но­сти к Бо­гу, Спа­си­те­лю мо­е­му, Его угод­ни­ку пре­по­доб­но­му Сер­гию Ра­до­неж­ско­му и к ве­ли­ко­му Мир­ли­кий­ско­му свя­ти­те­лю».
Кон­стан­тин Лю­би­мов бла­го­по­луч­но вер­нул­ся в Тро­иц­кую оби­тель. 4 ян­ва­ря 1883 го­да он по­дал про­ше­ние о при­ня­тии его в чис­ло по­слуш­ни­ков Свя­то-Тро­иц­кой Сер­ги­е­вой Лав­ры. К то­му вре­ме­ни про­шло пять лет его ис­пы­та­тель­но­го сро­ка. 31 ян­ва­ря Учре­жден­ный со­бор Лав­ры об­ра­тил­ся к мит­ро­по­ли­ту Мос­ков­ско­му и Ко­ло­мен­ско­му Иоан­ни­кию (Руд­не­ву) с про­ше­ни­ем о при­ня­тии Кон­стан­ти­на Лю­би­мо­ва в чис­ло лавр­ских по­слуш­ни­ков, сви­де­тель­ствуя о его хо­ро­шем по­ве­де­нии и спо­соб­но­стях. 2 фев­ра­ля мит­ро­по­лит Иоан­ни­кий утвер­дил это хо­да­тай­ство.
По­слуш­ник Кон­стан­тин был на­зна­чен ке­лей­ни­ком на­мест­ни­ка Свя­то-Тро­иц­кой Сер­ги­е­вой Лав­ры ар­хи­манд­ри­та Лео­ни­да (Ка­ве­ли­на), уче­ни­ка Оп­тин­ских стар­цев и од­новре­мен­но уче­но­го мо­на­ха. Как и дру­гие на­сель­ни­ки, он окорм­лял­ся у ду­хо­нос­ных стар­цев, в том чис­ле у за­твор­ни­ка Зо­си­мо­вой пу­сты­ни иерос­хи­мо­на­ха Алек­сия (Со­ло­вье­ва; 1846-1928).
Вско­ре на­ча­лись ис­ку­ше­ния, неиз­беж­но встре­ча­ю­щие по­движ­ни­ка, на­чи­на­ю­ще­го путь ду­хов­ной жиз­ни. Од­но из них бы­ло свя­за­но с еже­год­ным пу­те­ше­стви­ем на ро­ди­ну. Про­ез­жая через Моск­ву, Кон­стан­тин оста­нав­ли­вал­ся у сво­е­го дя­ди, по­мощ­ни­ка на­чаль­ни­ка Ни­ко­ла­ев­ско­го вок­за­ла. Жизнь дя­ди бы­ла свет­ской: он ни в сре­ду, ни в пят­ни­цу пост не со­блю­дал. Бы­вая в се­мье дя­ди, по­слуш­ник Кон­стан­тин вку­шал мо­ло­ко и яй­ца да­же в эти пост­ные дни. «В со­зна­нии мо­ем, – вспо­ми­нал отец Кро­нид, – то­гда обыч­но про­ле­та­ла мысль: “Что я за че­ло­век, чтобы для ме­ня спе­ци­аль­но го­то­ви­ли пи­щу”. По­то­му я ел все, что мне пред­ла­га­ли». За год до сво­е­го по­стри­же­ния в мо­на­ше­ство он уви­дел сон. Буд­то бы сто­ит он в ка­ком-то боль­шом хра­ме. Храм необы­чен, как бы небес­ной кра­со­ты. По­за­ди пра­во­го кли­ро­са – боль­шая ико­на Бо­го­ма­те­ри с Пред­веч­ным Мла­ден­цем на ру­ках. Бо­жия Ма­терь бы­ла изо­бра­же­на ве­ли­чи­ной в рост че­ло­ве­ка и в ко­роне. Икон­ные чер­ты на­по­ми­на­ли Чер­ни­гов­ский об­раз Бо­жи­ей Ма­те­ри. Ви­дя чуд­ный лик Бо­го­ма­те­ри и по­ра­жа­ясь его кра­со­той, Кон­стан­тин пре­кло­нил свои ко­ле­ни пред свя­тым об­ра­зом и стал про­сить ми­ло­сти и пред­ста­тель­ства Ее пред Гос­по­дом. Но, к сво­е­му ужа­су, он уви­дел, что Ма­терь Бо­жия от­вра­ща­ет от него Свой лик. То­гда он в стра­хе и тре­пе­те вос­клик­нул: «Ма­терь Бо­жия! Чем я оскор­бил Те­бя, что Ты от­вра­ща­ешь Свой Бо­же­ствен­ный лик от ме­ня, недо­стой­но­го?» И услы­шал в от­вет: «На­ру­ше­ни­ем по­ста! Ты в сре­ду и пя­ток поз­во­ля­ешь се­бе вку­шать ско­ром­ную пи­щу и не по­чи­та­ешь стра­да­ний Мо­е­го Сы­на. Этим оскорб­ля­ешь Его и Ме­ня». На этом ви­де­ние за­кон­чи­лось, но, по сло­вам от­ца Кро­ни­да, оно бы­ло уро­ком для его ду­ши на всю по­сле­ду­ю­щую жизнь.
28 мар­та 1888 го­да со­бор­ный иеро­мо­нах Ав­ра­амий в Геф­си­ман­ском ски­ту Лав­ры со­вер­шил по­стриг по­слуш­ни­ка Кон­стан­ти­на в мо­на­ше­ство с на­ре­че­ни­ем име­ни Кро­нид. В день па­мя­ти пре­по­доб­но­го Сер­гия 25 сен­тяб­ря 1889 го­да в Тро­иц­ком со­бо­ре Лав­ры мо­нах Кро­нид был ру­ко­по­ло­жен во иеро­ди­а­ко­на Прео­свя­щен­ным Хри­сто­фо­ром (Смир­но­вым), епи­ско­пом Во­ло­ко­лам­ским.
23 мая 1892 го­да в Кре­сто­вой до­мо­вой церк­ви в честь Ка­зан­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри мит­ро­по­лит Мос­ков­ский и Ко­ло­мен­ский Леон­тий (Ле­бе­дин­ский) ру­ко­по­ло­жил иеро­ди­а­ко­на Кро­ни­да в сан иеро­мо­на­ха. Отец Кро­нид был на­зна­чен смот­ри­те­лем лавр­ской ма­стер­ской по про­из­вод­ству ли­то­гра­фий и фо­то­гра­фий, а с 1896 го­да со­сто­ял смот­ри­те­лем на­хо­дя­ще­го­ся при Лав­ре Епар­хи­аль­но­го учи­ли­ща ико­но­пи­са­ния. Отец Кро­нид со­сто­ял чле­ном эк­за­ме­на­ци­он­ной Ко­мис­сии по ис­пы­та­нию бра­тии при пред­став­ле­нии к ру­ко­по­ло­же­нию в свя­щен­ный сан. В 1901 го­ду он был на­граж­ден на­перс­ным кре­стом.
17 ян­ва­ря 1905 го­да в Ду­хов­ный со­бор Лав­ры по­сту­пил указ мит­ро­по­ли­та Мос­ков­ско­го и Ко­ло­мен­ско­го Вла­ди­ми­ра о на­зна­че­нии иеро­мо­на­ха Кро­ни­да эко­но­мом Санкт-Пе­тер­бург­ско­го Тро­иц­ко­го по­дво­рья. По­дво­рье Свя­то-Тро­иц­кой Сер­ги­е­вой Лав­ры в XVIII ве­ке за­ни­ма­ло об­шир­ный уча­сток на­бе­реж­ной ре­ки Фон­тан­ки, при­ле­га­ю­щей к Нев­ско­му про­спек­ту с юго-за­па­да. В 1800 го­ду на ча­сти этой тер­ри­то­рии, куп­лен­ной кня­зья­ми Бе­ло­сель­ски­ми-Бе­ло­зер­ски­ми, был вы­стро­ен дво­рец, в 1880-х го­дах пе­ре­шед­ший в соб­ствен­ность ве­ли­ко­го кня­зя Сер­гея Алек­сан­дро­ви­ча, в это вре­мя всту­пив­ше­го в брак с Ели­за­ве­той, прин­цес­сой Гес­сен­ской. На тер­ри­то­рии лавр­ско­го по­дво­рья в 1772 го­ду бы­ла вы­стро­е­на цер­ковь во имя пре­по­доб­но­го Сер­гия, а в 1873 го­ду бы­ла воз­ве­де­на но­вая цер­ковь во имя Пре­свя­той Тро­и­цы. Тро­иц­кое лавр­ское по­дво­рье сыг­ра­ло нема­ло­важ­ную роль в во­цер­ко­в­ле­нии Ве­ли­кой кня­ги­ни Ели­за­ве­ты Фе­до­ров­ны, при­няв­шей пра­во­сла­вие в 1891 го­ду.
Отец Кро­нид раз­вер­нул в Пе­тер­бур­ге ак­тив­ную де­я­тель­ность по вос­ста­нов­ле­нию силь­но за­пу­щен­но­го ко вре­ме­ни его на­зна­че­ния Тро­иц­ко­го по­дво­рья. 11 мая 1906 го­да отец Кро­нид был воз­ве­ден в сан игу­ме­на, а 9 мая 1908 го­да – в сан ар­хи­манд­ри­та. Даль­ней­шие усерд­ные тру­ды от­ца Кро­ни­да бы­ли от­ме­че­ны мно­ги­ми цер­ков­ны­ми на­гра­да­ми: ор­де­ном свя­той Ан­ны III сте­пе­ни (6 мая 1911 г.), се­реб­ря­ным же­то­ном для но­ше­ния на гру­ди – за тру­ды по со­ору­же­нию хра­ма в Цар­ском Се­ле (20 ав­гу­ста 1912 г.), ор­де­ном свя­той Ан­ны II сте­пе­ни (1914 г.).
Ар­хи­манд­рит Кро­нид был не толь­ко та­лант­ли­вым хо­зяй­ствен­ни­ком, но опыт­ным ду­хов­ным на­став­ни­ком сво­ей паст­вы, и преж­де все­го бра­тии Лав­ры. Его за­бо­та о ближ­них вы­ра­жа­лась и в ру­ко­вод­стве к бла­го­че­сти­вой жиз­ни, и во вра­че­ва­нии гре­хов­ных бо­лез­ней, и в под­дер­жа­нии му­же­ства сре­ди ис­ку­ше­ний. Са­мо­от­вер­жен­ная лю­бовь к лю­дям бы­ла той нрав­ствен­ной си­лой, ко­то­рая при­вле­ка­ла к от­цу Кро­ни­ду совре­мен­ни­ков. За по­мо­щью и со­ве­том к нему об­ра­ща­лись мно­гие вы­да­ю­щи­е­ся его совре­мен­ни­ки.
Ар­хи­манд­рит Кро­нид был рев­ност­ным про­по­вед­ни­ком. Бу­дучи все­гда про­ник­нут лю­бо­вью к ближ­ним, он был убеж­ден в том, что про­по­ведь сло­ва Бо­жия есть пря­мой и есте­ствен­ный долг пас­тыр­ско­го слу­же­ния. Ос­нов­ным ис­точ­ни­ком про­по­ве­дей от­ца Кро­ни­да бы­ло Свя­щен­ное Пи­са­ние, ис­тол­ко­ван­ное Цер­ко­вью в ли­це свя­тых от­цов. От­ли­чи­тель­ной осо­бен­но­стью его по­уче­ний яв­ля­ет­ся про­сто­та из­ло­же­ния и сер­деч­ность. Бе­се­ды ар­хи­манд­ри­та Кро­ни­да яв­ля­ют­ся ис­точ­ни­ком ду­хов­но­го све­та, ко­то­рый по­мо­га­ет хри­сти­а­ни­ну вы­брать ис­тин­ный путь ко спа­се­нию и сле­до­вать ему. Про­по­вед­ник бе­се­ду­ет со слу­ша­те­ля­ми, как лю­бя­щий отец со сво­и­ми детьми; как муд­рый ста­рец, ис­кус­ный в мо­на­ше­ской жиз­ни, он де­лит­ся сво­им ду­хов­ным опы­том.
Ви­дя ослаб­ле­ние ве­ры в рус­ском об­ще­стве, ар­хи­манд­рит Кро­нид при­зы­вал сво­их со­оте­че­ствен­ни­ков к по­ка­я­нию, пре­ду­пре­ждая о гря­ду­щих от рас­про­стра­ня­ю­ще­го­ся воль­но­дум­ства и неве­рия бе­дах. В его про­по­ве­дях слыш­ны от­го­лос­ки об­ли­чи­тель­ных вет­хо­за­вет­ных про­ро­честв, его сло­во ды­шит про­вид­че­ским пред­чув­стви­ем гря­ду­щих стра­да­ний на­ро­дов Рос­сии. Толь­ко по­ка­я­ние мог­ло из­ба­вить стра­ну от по­тря­се­ний и каз­ней, след­ствия ши­ря­ще­го­ся от­ступ­ле­ния от ве­ры и Церк­ви: «Ес­ли рус­ский на­род не опом­нит­ся и не при­дет к Бо­гу в по­ка­я­нии, то стране на­шей, несо­мнен­но, гро­зит опас­ность ги­бе­ли от без­бо­жия и без­на­ча­лия. В го­ро­де – днев­ной и ноч­ной гра­беж, и неко­му бу­дет спа­сать от это­го.
Не при­дет­ся ли то­гда и нам по­сту­пать так же, как сде­ла­ли на­ши пред­ки, по­слав­шие к ва­ря­гам по­слов про­сить их к се­бе в на­чаль­ни­ки, го­во­ря: «Зем­ля на­ша ве­ли­ка, а по­ряд­ка в ней нет: при­ди­те и кня­жи­те над на­ми». Но мо­жет слу­чить­ся нечто худ­шее это­го: вра­ги са­ми при­дут к нам незва­ные, как неко­гда при­хо­ди­ли мон­го­лы, и, поль­зу­ясь меж­до­усо­би­ем, овла­де­ют на­шей стра­ной и бу­дут во­дво­рять в ней по­ря­док по-сво­е­му».
9 ян­ва­ря 1915 го­да ар­хи­манд­рит Кро­нид был на­зна­чен на­мест­ни­ком Свя­то-Тро­иц­кой Сер­ги­е­вой Лав­ры, вме­сто уво­лен­но­го на по­кой ар­хи­манд­ри­та То­вии (Цим­ба­ла). От­ныне ему вве­ря­лись ис­то­ри­че­ские судь­бы до­ро­гой для вся­ко­го рус­ско­го че­ло­ве­ка оби­те­ли пре­по­доб­но­го Сер­гия. Та­кая огром­ная от­вет­ствен­ность лег­ла на пле­чи от­ца на­мест­ни­ка на­ка­нуне гроз­ных и тра­ги­че­ских со­бы­тий оте­че­ствен­ной ис­то­рии. Од­ним из пер­вых дел но­во­на­зна­чен­но­го на­мест­ни­ка бы­ло учре­жде­ние в Лав­ре ла­за­ре­та для ра­не­ных во­и­нов.
На­сту­пил 1917 год. С на­ча­лом ра­бо­ты По­мест­но­го Со­бо­ра Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви, чле­ном ко­то­ро­го он был, отец Кро­нид пе­ре­ехал в Моск­ву, где про­жил всю осень и зи­му. Пер­вое столк­но­ве­ние Лав­ры с но­вой без­бож­ной вла­стью про­изо­шло 31 ав­гу­ста в Геф­си­ман­ском ски­ту, ко­то­рый был при­пи­сан Лав­ре: чрез­вы­чай­ной ко­мис­си­ей по борь­бе с контр­ре­во­лю­ци­ей и са­бо­та­жем здесь был про­из­ве­ден обыск.
Ар­хи­манд­рит Кро­нид был тес­но свя­зан с Пат­ри­ар­хом Ти­хо­ном, свя­щен­но­ар­хи­манд­ри­том Лав­ры. В скорб­ные дни по­сле боль­ше­вист­ско­го пе­ре­во­ро­та отец Кро­нид об­ра­щал­ся к Пред­сто­я­те­лю Церк­ви со сло­ва­ми под­держ­ки и на­деж­ды.
Осе­нью на­ча­лась кон­фис­ка­ция иму­ще­ства, при­над­ле­жа­ще­го Свя­то-Тро­иц­кой Сер­ги­е­вой Лав­ре, о чем Ду­хов­ный со­бор 13 ок­тяб­ря 1918 со­об­щил в сво­ем до­кла­де Свя­тей­ше­му Пат­ри­ар­ху Ти­хо­ну.
По­сле кон­фис­ка­ции у Лав­ры зе­мель Нар­ком­прос 1 но­яб­ря 1918 го­да утвер­дил Ко­мис­сию по охране па­мят­ни­ков ста­ри­ны и ис­кус­ства Тро­и­це-Сер­ги­е­вой Лав­ры. В на­ча­ле 1919 го­да в сер­ги­е­во-по­сад­ской га­зе­те «Тру­до­вая неде­ля» ста­ли по­яв­лять­ся ста­тьи о Лав­ре, о мо­щах пре­по­доб­но­го Сер­гия и воз­мож­но­сти их вскры­тия. В дни Ве­ли­ко­го по­ста в Тра­пез­ном хра­ме Лав­ры по это­му по­во­ду со­сто­я­лось боль­шое со­бра­ние ве­ру­ю­щих. Отец на­мест­ник ска­зал крат­кую, но про­ник­но­вен­ную речь, в ко­то­рой при­звал ве­ру­ю­щий на­род за­щи­тить от по­ру­га­ния «свя­щен­ное ме­сто, где от­пе­ча­та­лись сто­пы от­ца на­ше­го пре­по­доб­но­го Сер­гия». По­сле этих слов отец Кро­нид зем­но по­кло­нил­ся на­ро­ду, ко­то­рый от­ве­чал ему тем же, и все за­пе­ли тро­парь пре­по­доб­но­му. Вско­ре по­сле это­го в хра­мах Лав­ры, в ака­де­ми­че­ском хра­ме и по­сад­ских при­ход­ских церк­вах ста­ли со­би­рать под­пи­си под про­ше­ни­ем Сов­нар­ко­му не вскры­вать мо­щи пре­по­доб­но­го Сер­гия.
4 мар­та 1919 го­да бра­тия Лав­ры во гла­ве с на­мест­ни­ком ар­хи­манд­ри­том Кро­ни­дом так­же об­ра­ти­лась к пред­се­да­те­лю Сов­нар­ко­ма с прось­бой за­пре­тить вскры­тие ра­ки с мо­ща­ми пре­по­доб­но­го Сер­гия: «В По­са­де, а за­тем и в сто­лич­ной пе­ча­ти по­яви­лось из­ве­стие о же­ла­нии неко­то­рой груп­пы лиц вскрыть и под­верг­нуть осмот­ру мо­щи Пре­по­доб­но­го Сер­гия.
Неумест­но здесь до­ка­зы­вать свя­тость Пре­по­доб­но­го и то ис­крен­нее бла­го­го­вей­ное чув­ство люб­ви, ко­то­рое пи­та­ем к нему мы, часть рус­ско­го на­ро­да, на­ко­нец, вся Рус­ская Цер­ковь.
Не ме­сто здесь го­во­рить, чем яв­ля­ет­ся Пре­по­доб­ный для нас и дру­гих ве­ру­ю­щих и сколь­ко при­зна­ния на­хо­дит так­же и в сре­де неве­ру­ю­щих как ве­ли­кий ис­то­ри­че­ский де­я­тель, как при­мер люб­ви и кро­то­сти – тех нрав­ствен­ных на­чал, на ко­то­рых толь­ко и мо­жет стро­ить­ся че­ло­ве­че­ская жизнь, в ее лич­ном про­яв­ле­нии и в об­ще­ствен­но-го­судар­ствен­ном. От­сю­да по­нят­но, как до­рог для нас, для об­ще­ства, для Рус­ской Церк­ви пре­по­доб­ный Сер­гий и все, ре­ши­тель­но все, свя­зан­ное с его па­мя­тью. Мы чтим его идеи, мы чтим его остан­ки, мы чтим то немно­гое, бес­ко­неч­но для нас до­ро­гое, что со­хра­ни­лось от ве­ли­ко­го мо­лит­вен­ни­ка, ве­ли­ко­го еди­ни­те­ля раз­роз­нен­ной то­гда Рос­сии, еди­ни­те­ля во имя брат­ской люб­ви и ми­ра на­ро­да. Ведь ма­те­ри­аль­ные остат­ки бы­лой жиз­ни все­гда свя­щен­ны в гла­зах всех на­ро­дов, и прах от­цов все­гда мыс­лил­ся и мыс­лит­ся непри­кос­но­вен­ным; но тем бо­лее он до­рог, ко­гда де­ло идет о ду­хов­ном ро­до­на­чаль­ни­ке, связь с ко­то­рым не толь­ко ро­до­вая, но и идей­ная...
Мы, недо­стой­ная бра­тия Тро­и­це-Сер­ги­ев­ско­го мо­на­сты­ря, пре­ем­ствен­но несу­щая на се­бе долг охра­ны па­мя­ти Пре­по­доб­но­го, об­ра­ща­ем­ся с на­сто­я­щей до­клад­ной за­пис­кой к На­род­ным Ко­мис­са­рам во имя люб­ви и ми­ра, свя­тых за­ве­тов ос­но­ва­те­ля ве­ли­кой рус­ской Лав­ры: не до­пу­сти­те то­го, что часть об­ще­ства на­зо­вет ко­щун­ством, а что вы на­зо­ве­те по мень­шей ме­ре по­ли­ти­че­ской ошиб­кой. На­мест­ник Лав­ры Ар­хи­манд­рит Кро­нид. Все­го: 77 под­пи­сей бра­тии».
20 мар­та Свя­тей­ший Пат­ри­арх Ти­хон об­ра­тил­ся к пред­се­да­те­лю Со­ве­та На­род­ных Ко­мис­са­ров по по­во­ду кам­па­нии по вскры­тию мо­щей: «Вскры­тие мо­щей нас обя­зы­ва­ет встать на за­щи­ту по­ру­га­е­мой свя­ты­ни и оте­че­ски ве­щать на­ро­ду: долж­но по­ви­но­вать­ся боль­ше Бо­гу, неже­ли че­ло­ве­кам».
Но, несмот­ря на прось­бы ве­ру­ю­щих, во­прос о вскры­тии мо­щей пре­по­доб­но­го Сер­гия был ре­шен на пле­ну­ме мест­но­го Со­ве­та 1 ап­ре­ля 1919 го­да, ко­то­рый при­знал необ­хо­ди­мым вскрыть мо­щи пре­по­доб­но­го Сер­гия. Ре­ше­ние мест­но­го Со­ве­та бы­ло под­твер­жде­но Мос­ков­ским гу­бис­пол­ко­мом 4 ап­ре­ля 1919 го­да.
Вскры­тие мо­щей пре­по­доб­но­го Сер­гия про­изо­шло 11 ап­ре­ля 1919 го­да, на­ка­нуне Ла­за­ре­вой Суб­бо­ты. С утра в хра­мах бы­ла от­слу­же­на ли­тур­гия Пре­ждео­свя­щен­ных Да­ров, за­тем днем чи­та­ли пра­ви­ло ис­по­вед­ни­кам и бы­ла ис­по­ведь. В ис­пол­ко­ме бы­ло ре­ше­но про­ве­сти вскры­тие ве­че­ром, ко­гда в Лав­ре бу­дет мень­ше мо­ля­щих­ся. В ис­пол­ком бы­ли вы­зва­ны цер­ков­ные ста­ро­сты из близ­ле­жа­щих при­хо­дов по «сроч­но­му де­лу». Из Вифа­нии был вы­зван иеро­мо­нах Пор­фи­рий, из Геф­си­ман­ско­го ски­та – иеро­мо­нах Иона­фан (Чи­стя­ков). Вви­ду опас­но­сти вол­не­ний бы­ла мо­би­ли­зо­ва­на ро­та по­ме­щав­ших­ся в Лав­ре кур­сан­тов. В ше­стом ча­су ве­че­ра, для пре­ду­пре­жде­ния на­бат­но­го зво­на, ими бы­ла за­ня­та ко­ло­коль­ня, у всех во­рот рас­став­ле­ны пат­ру­ли, на­хо­ди­лись крас­но­ар­мей­цы и на сте­нах Лав­ры.
В шесть ча­сов ве­че­ра бы­ли за­кры­ты во­ро­та Лав­ры, но на­род про­дол­жал при­бы­вать, и вско­ре вся пло­щадь бы­ла за­пол­не­на ве­ру­ю­щи­ми. По­за­ди лю­дей ста­ла кон­ная ми­ли­ция. На пло­ща­ди слы­ша­лись плач, сто­ны, мо­лит­вы. Во все вре­мя вскры­тия мо­щей пре­по­доб­но­го Сер­гия на пло­ща­ди пе­ред свя­ты­ми вра­та­ми непре­рыв­но пел­ся мо­ле­бен с ака­фи­стом.
В Тро­иц­кий со­бор во­шел на­мест­ник ар­хи­манд­рит Кро­нид с неко­то­ры­ми из бра­тии. Бы­ло за­чи­та­но по­ста­нов­ле­ние ис­пол­ко­ма о вскры­тии мо­щей пре­по­доб­но­го Сер­гия. Отец Кро­нид ти­хим го­ло­сом ска­зал в от­вет:
– Я дол­жен пре­ду­пре­дить, что ни­кто из нас не зна­ет, что ле­жит в свя­той гроб­ни­це. Это – ре­ли­ги­оз­ная тай­на, про­ник­нуть в ко­то­рую ни­кто не сме­ет, мо­щи ни­ко­гда не сви­де­тель­ство­ва­лись, с са­мо­го вре­ме­ни их от­кры­тия. Но и я сам, и отец... – на­мест­ник ука­зал ру­кой на ря­дом сто­я­ще­го пла­чу­ще­го мо­на­ха... – бы­ли сви­де­те­ля­ми са­мых раз­но­об­раз­ных чу­дес от гро­ба Пре­по­доб­но­го. Ров­но во­семь лет то­му на­зад в эту са­мую Ла­за­ре­ву пят­ни­цу ко гро­бу при­полз­ла не вла­дев­шая но­га­ми жен­щи­на. От­слу­жи­ли мо­ле­бен, и вдруг по все­му хра­му по­шел треск как бы от ло­ма­ю­щих­ся че­ло­ве­че­ских ко­стей. Жен­щи­на вста­ла и по­шла из хра­ма со­вер­шен­но здо­ро­вая.
– Но вы не от­ка­зы­ва­е­тесь, ко­неч­но, вскры­вать мо­щи? – спро­сил пред­се­да­тель ис­пол­ко­ма.
– Сам не мо­гу; вскры­вать мо­щи бу­дет иеро­мо­нах Иона, бла­го­чин­ный Лав­ры.
– Од­на­ко чем мо­ти­ви­ру­е­те вы свой от­каз?
На­мест­ник по­сле ми­нут­но­го мол­ча­ния тя­же­ло про­из­нес:
– По нрав­ствен­но­му чув­ству не мо­гу... Стра­шусь...
– Но как же Иона? Он не стра­шит­ся? – до­пы­ты­ва­ет­ся пред­се­да­тель.
– Отец Иона дол­жен ис­пол­нить это за по­слу­ша­ние.
Отец на­мест­ник ото­шел в сто­ро­ну. Иеро­мо­нах Иона об­ла­чил­ся в бо­го­слу­жеб­ные ри­зы. Два иеро­ди­а­ко­на в си­них сти­ха­рях по­до­шли к ра­ке и со­вер­ши­ли каж­де­ние. По­ка­див, от­хо­дят. К ра­ке под­хо­дит отец Иона, па­да­ет ниц, со­вер­ша­ет пе­ред гроб­ни­цей три по­кло­на, за­тем кла­ня­ет­ся от­цу на­мест­ни­ку. Бра­тия на­чи­на­ет петь ве­ли­ча­ние пре­по­доб­но­му Сер­гию, но пред­се­да­тель ис­пол­ко­ма об­ры­ва­ет их.
Вскры­тие мо­щей про­дол­жа­лось с 20 ча­сов 50 ми­нут до 22 ча­сов 50 ми­нут. Все это вре­мя шла ки­но­съем­ка. На ра­ку бы­ла по­ло­же­на крыш­ка из тол­сто­го зер­каль­но­го стек­ла, скреп­лен­ная с ра­кой сур­гуч­ны­ми пе­ча­тя­ми Нар­ко­мю­ста.
В на­ча­ле 1919 го­да вы­шло по­ста­нов­ле­ние пре­зи­ди­у­ма Мос­ков­ско­го Со­ве­та о пе­ре­да­че мо­на­стыр­ских по­ме­ще­ний От­де­лу на­род­но­го про­све­ще­ния. В Лав­ре бы­ла со­зда­на тру­до­вая ар­тель. Ду­хов­ный со­бор по­дал ко­мис­са­ру Лав­ры имен­ной спи­сок ар­те­ли в ко­ли­че­стве 224 че­ло­век, но 3 но­яб­ря 1919 го­да но­чью лавр­ских мо­на­хов неожи­дан­но вы­се­ли­ли в Геф­си­ман­ский скит. Все хра­мы и ке­лии в Лав­ре бы­ли опе­ча­та­ны. 26 мар­та 1920 го­да вы­шло по­ста­нов­ле­ние Пре­зи­ди­у­ма Мос­гу­бис­пол­ко­ма «О за­кры­тии Тро­и­це-Сер­ги­е­вой Лав­ры и пе­ре­да­че мо­щей Лав­ры в Мос­ков­ский му­зей». За­кры­тие Лав­ры про­изо­шло 7 мая 1920 го­да.
Пат­ри­арх Ти­хон 10 мая 1920 го­да вы­сту­пил с об­ра­ще­ни­ем в Сов­нар­ком в свя­зи с за­кры­ти­ем мо­на­сты­ря и пред­по­ла­га­е­мым уво­зом из Свя­то-Тро­иц­кой Сер­ги­е­вой Лав­ры свя­тых мо­щей пре­по­доб­но­го Сер­гия для по­ка­за их в ка­че­стве экс­по­на­та в од­ном из мос­ков­ских му­зеев. В об­ра­ще­нии го­во­ри­лось: «...Мы при­бег­ли к пись­мен­но­му об­ра­ще­нию и за­яви­ли, что за­кры­тие лавр­ских хра­мов и на­ме­ре­ние вы­вез­ти от­ту­да мо­щи са­мым су­ще­ствен­ным об­ра­зом за­тра­ги­ва­ет на­шу ре­ли­ги­оз­ную со­весть и яв­ля­ет­ся втор­же­ни­ем граж­дан­ской вла­сти во внут­рен­нюю жизнь и ве­ро­ва­ние Церк­ви, что сто­ит в про­ти­во­ре­чии с де­кре­том об от­де­ле­нии Церк­ви от го­су­дар­ства, с неод­но­крат­ны­ми за­яв­ле­ни­я­ми выс­шей цен­траль­ной вла­сти о сво­бо­де ве­ро­ис­по­ве­да­ний и с разъ­яс­не­ни­я­ми, что нет ни­ка­ко­го об­ще­го рас­по­ря­же­ния об изъ­я­тии из хра­мов пред­ме­тов куль­та...» Мо­щи пре­по­доб­но­го Сер­гия оста­лись в Лав­ре.
Мо­на­стырь про­су­ще­ство­вал неко­то­рое вре­мя и по­сле за­кры­тия. Остав­лен­ные в Лав­ре при охране му­зея 43 мо­на­ха об­ра­зо­ва­ли «ма­лую Лав­ру». Все это вре­мя вел­ся жур­нал Ду­хов­но­го со­бо­ра. Бра­тия про­си­ла для бо­го­слу­же­ний од­ну из церк­вей оби­те­ли, но в этом им бы­ло от­ка­за­но. Бо­го­слу­же­ния в «ма­лой Лав­ре» про­хо­ди­ли в Пят­ниц­кой церк­ви. Там в вос­крес­ные дни слу­жи­ли со­бор­но, бы­ли и сед­мич­ные свя­щен­ни­ки, пел хор из пят­на­дца­ти мо­на­хов. Рас­по­ряд­ком служб, в за­ви­си­мо­сти от за­ня­то­сти при му­зее, ве­дал игу­мен Ми­хей. К 1926 го­ду остав­лен­ные при му­зее мо­на­хи бы­ли уво­ле­ны, и в мае 1928 го­да лавр­ские хра­мы на По­до­ле бы­ли за­кры­ты.
По­сле за­кры­тия Лав­ры часть мо­на­хов оста­лась жить в Геф­си­ман­ском ски­ту, а дру­гие, в том чис­ле и ар­хи­манд­рит Кро­нид, по­се­ли­лись в Сер­ги­е­вом По­са­де на част­ных квар­ти­рах. Ар­хи­манд­рит Кро­нид по­сле за­кры­тия Тро­и­це-Сер­ги­е­вой Лав­ры был остав­лен как ста­ро­ста охра­ны Лав­ры. В 1920-1922 го­дах ар­хи­манд­рит Кро­нид жил в се­ле Бра­тов­щи­на у ста­ро­сты хра­ма, в 1922-1926 го­дах – в Геф­си­ман­ском ски­ту, в 1926-1929 го­дах – в ски­ту Па­рак­лит, с 1929 го­да до кон­чи­ны – в част­ном до­ме неда­ле­ко от Ку­ку­ев­ско­го клад­би­ща в Сер­ги­е­вом По­са­де.
Он про­дол­жал ока­зы­вать под­держ­ку ино­кам, за­бо­тил­ся о ду­хов­ном окорм­ле­нии сво­их ду­хов­ных чад из ми­рян. Они, в свою оче­редь, так­же про­яв­ля­ли за­бо­ту о сво­ем ду­хов­ном от­це, ока­зы­вая ему ма­те­ри­аль­ную по­мощь и уте­шая в скор­бях. С 1935 го­да отец Кро­нид стал быст­ро слеп­нуть.
21 но­яб­ря 1937 го­да отец Кро­нид был аре­сто­ван и за­клю­чен в Та­ган­скую тюрь­му в Москве. Де­ло по об­ви­не­нию ар­хи­манд­ри­та Кро­ни­да но­си­ло на­зва­ние «Ип­по­лит». Это бы­ло свя­за­но с тем, что в до­ме, где на мо­мент аре­ста жил на­мест­ник, бо­лее де­ся­ти лет про­жи­вал де­вя­но­сто­трех­лет­ний ста­рец, лавр­ский ду­хов­ник и биб­лио­те­карь, мно­го лет сто­яв­ший у свя­тых мо­щей пре­по­доб­но­го Сер­гия, «гро­бо­вой мо­нах», игу­мен Ип­по­лит, по­чи­та­е­мый как че­ло­век вы­со­кой ду­хов­ной жиз­ни. Хо­тя ста­рец и не был аре­сто­ван, но связь с ним вме­ня­лась в ви­ну всем про­хо­див­шим по де­лу ар­хи­манд­ри­та Кро­ни­да. В дни, ко­гда шло след­ствие, игу­мен Ип­по­лит скон­чал­ся.
Ар­хи­манд­рит Кро­нид об­ви­нял­ся в том, что фак­ти­че­ски оста­вал­ся на­мест­ни­ком Тро­и­це-Сер­ги­е­вой Лав­ры, вла­дел и поль­зо­вал­ся пе­ча­тью на­мест­ни­ка. По его бла­го­сло­ве­нию бла­го­чин­ный окру­га на­зна­чал вер­нув­ших­ся из ссы­лок и за­клю­че­ний мо­на­хов Лав­ры на при­хо­ды окру­га (им бы­ли устро­е­ны на при­хо­ды бо­лее пя­ти­де­ся­ти иеро­мо­на­хов). По­жерт­во­ва­ния, ко­то­рые при­но­си­ли ве­ру­ю­щие ар­хи­манд­ри­ту Кро­ни­ду и игу­ме­ну Ип­по­ли­ту, по­сы­ла­лись свя­щен­но­слу­жи­те­лям, на­хо­дя­щим­ся в ссыл­ках и тюрь­мах.
Дом, где на­шел при­ют отец Кро­нид, в след­ствен­ном де­ле на­зы­ва­ет­ся «до­маш­ним мо­на­сты­рем», «про­дол­же­ни­ем Лав­ры». Здесь со­вер­ша­лись бо­го­слу­же­ния по мо­на­стыр­ско­му чи­ну, про­хо­ди­ли тай­ные мо­на­ше­ские по­стри­ги. К ар­хи­манд­ри­ту Кро­ни­ду при­ез­жа­ла бра­тия мо­на­сты­ря, вер­нув­ша­я­ся из ссы­лок и тю­рем. В день аре­ста сле­до­ва­тель Бу­лыж­ни­ков до­про­сил от­ца Кро­ни­да.
– Кто из быв­шей цар­ской се­мьи по­се­щал быв­ший Сер­ги­ев­ский мо­на­стырь, где вы бы­ли на­мест­ни­ком? – спро­сил сле­до­ва­тель.
– Быв­ший Сер­ги­ев­ский мо­на­стырь поль­зо­вал­ся осо­бен­ным по­кро­ви­тель­ством быв­ше­го до­ма Ро­ма­но­вых, мне как на­мест­ни­ку мо­на­сты­ря неод­но­крат­но при­хо­ди­лось при­ни­мать в мо­на­сты­ре раз­лич­ную при­двор­ную знать, са­нов­ни­ков и чле­нов цар­ству­ю­ще­го до­ма.
– Сколь­ко все­го бы­ло мо­на­хов, ко­гда вы бы­ли на­мест­ни­ком?
– В 1917 го­ду пе­ред ре­во­лю­ци­ей в мо­на­сты­ре и его от­де­ле­ни­ях бы­ло око­ло 900 мо­на­хов и воль­но­на­ем­ных ра­бо­чих око­ло 700 че­ло­век.
– Сколь­ко мо­на­хов про­жи­ва­ет в За­гор­ском и дру­гих близ­ле­жа­щих рай­о­нах?
– Мне лич­но из­вест­но, что часть бра­тии устро­и­лась при­ход­ски­ми свя­щен­ни­ка­ми в За­гор­ском и дру­гих близ­ле­жа­щих рай­о­нах. Все­го я при­бли­зи­тель­но знаю око­ло 25-30 та­ких мо­на­хов...
– Кто по­се­ща­ет ва­шу квар­ти­ру в За­гор­ске?
– Ме­ня, как быв­ше­го на­мест­ни­ка мо­на­сты­ря, пе­ри­о­ди­че­ски по­се­ща­ли мо­на­хи Лав­ры.
– Объ­яс­ни­те цель по­се­ще­ния ва­шей квар­ти­ры мо­на­ха­ми быв­шей Лав­ры?
– Мою квар­ти­ру в За­гор­ске пе­ри­о­ди­че­ски по­се­ща­ли мо­на­хи Лав­ры, ко­то­рые при­хо­ди­ли ме­ня на­ве­щать как быв­ше­го на­мест­ни­ка и ру­ко­во­ди­те­ля и за со­ве­та­ми.
– След­ствие рас­по­ла­га­ет дан­ны­ми, что вы про­дол­жа­е­те ру­ко­во­дить мо­на­ха­ми быв­шей Лав­ры. Вы это под­твер­жда­е­те?
– Нет, я это от­ри­цаю. Но, дей­стви­тель­но, бы­ли слу­чаи, мою квар­ти­ру по­се­ща­ли мо­на­хи, спе­ци­аль­но для это­го при­ез­жав­шие из рай­о­на по­ви­дать­ся со мной как быв­шим на­мест­ни­ком, мо­на­хи в боль­шин­стве при­ез­жа­ли по сво­им де­лам в го­род и за­хо­ди­ли ко мне.
– Ва­ше от­но­ше­ние к со­вет­ской вла­сти?
– Я по сво­им убеж­де­ни­ям яв­ля­юсь мо­нар­хи­стом... су­ще­ству­ю­щую со­вет­скую власть при­знаю как ве­ру­ю­щий: она по­сла­на на­ро­ду как ис­пы­та­ние его ве­ры в Про­мысл Бо­жий.
– Из ва­ших по­ка­за­ний вид­но, что вы про­дол­жа­е­те ру­ко­во­дить мо­на­ха­ми быв­шей Лав­ры, по­это­му тре­бу­ем от вас прав­ди­вых по­ка­за­ний.
– Мо­на­хи ме­ня дей­стви­тель­но по­се­ща­ли, но ру­ко­вод­ства над ни­ми с мо­ей сто­ро­ны со­вер­шен­но не бы­ло.
– Вы об­ви­ня­е­тесь как участ­ник контр­ре­во­лю­ци­он­ной груп­пи­ров­ки цер­ков­ни­ков, пред­ла­га­ем дать прав­ди­вые по­ка­за­ния о ва­шей контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­сти.
– Я по­вто­ряю, что по сво­им убеж­де­ни­ям я яв­ля­юсь мо­нар­хи­стом до на­сто­я­ще­го вре­ме­ни, в та­ком же ду­хе вос­пи­ты­ва­лись мною мо­на­хи быв­ше­го мо­на­сты­ря... Под­твер­ждаю, что ме­ня в За­гор­ске пе­ри­о­ди­че­ски по­се­ща­ли мо­на­хи быв­шей Лав­ры, но участ­ни­ком контр­ре­во­лю­ци­он­ной груп­пи­ров­ки не при­знаю.
– На­зо­ви­те в