Исповедник Константин Разумов Пресвитер

Свя­щен­ник Кон­стан­тин Ва­си­лье­вич Ра­з­умов ро­дил­ся в 1869 го­ду в се­ле Го­ло­вин­ском Буй­ско­го уез­да Ко­стром­ской гу­бер­нии. С 1890 по 1895 год слу­жил пса­лом­щи­ком, в 1895 го­ду был ру­ко­по­ло­жен во диа­ко­на, а в 1904 го­ду в сан свя­щен­ни­ка к Успен­ско­му мо­на­сты­рю го­ро­да Ки­неш­мы. Здесь он слу­жил до са­мо­го за­кры­тия мо­на­сты­ря в 1924 го­ду, а по­сле его за­кры­тия – в ки­не­шем­ском со­бо­ре. В два­дца­тых го­дах ГПУ аре­сто­вы­ва­ло его несколь­ко раз; при аре­сте в 1929 го­ду сле­до­ва­тель спра­ши­вал – за что аре­сто­вы­ва­ли его рань­ше. Отец Кон­стан­тин от­ве­чал:
– При­чи­ны сво­их аре­стов объ­яс­няю тем, что имею ав­то­ри­тет сре­ди ве­ру­ю­щих лю­дей, поль­зу­юсь их вни­ма­ни­ем, лю­бо­вью и при­зна­ни­ем, а так­же из­ве­стен и за пре­де­ла­ми Ки­не­шем­ско­го уез­да. Бу­дучи свя­щен­ни­ком Успен­ско­го мо­на­сты­ря, я был ду­хов­ным от­цом мно­го­чис­лен­ных па­лом­ни­ков, по­се­щав­ших мо­на­стырь. При­пи­сы­ва­е­мые мне об­ви­не­ния в ру­ко­вод­стве неле­галь­ны­ми жен­ски­ми круж­ка­ми ка­те­го­ри­че­ски от­ри­цаю. Прав­да, я по­се­щал до­ма ра­бо­чих фаб­ри­ки "Де­мья­на Бед­но­го", но как сво­их при­хо­жан. Слу­жил я и в мо­лен­ной в де­ревне Ци­би­ха, на­хо­дя­щей­ся в част­ном до­ме, но эта мо­лен­ная бы­ла за­ре­ги­стри­ро­ва­на в адми­ни­стра­тив­ном от­де­ле.
Что ка­са­ет­ся мо­е­го зна­ком­ства и свя­зей с епи­ско­пом Ни­ко­ла­ем Го­лу­бе­вым, то я у него в се­ле Ши­ря­е­во не бы­вал и в пе­ре­пис­ке с ним не со­сто­ял. Со­стою в под­чи­не­нии у мит­ро­по­ли­та Сер­гия, и все его ука­зы мо­и­ми при­хо­жа­на­ми при­ни­ма­лись и при­ни­ма­ют­ся без воз­ра­же­ний.
Отец Кон­стан­тин был при­го­во­рен то­гда к трем го­дам ссыл­ки в Се­вер­ный край. Вер­нув­шись в Ки­неш­му в 1933 го­ду, он по­се­лил­ся в до­ме сво­их при­хо­жан; в ком­на­те, где он жил, бы­ла устро­е­на цер­ков­ка, и там он слу­жил скрыт­но от всех. Вре­мя от вре­ме­ни по­се­щал сво­их ду­хов­ных де­тей, жив­ших в Ви­чу­ге и око­ло Па­ле­ха. Эти его по­се­ще­ния ста­ли из­вест­ны НКВД.
Через сеть осве­до­ми­те­лей рай­он­ные от­де­лы НКВД ме­то­дич­но со­би­ра­ли све­де­ния о жи­те­лях, в первую оче­редь о тех, кто дол­жен был под­верг­нуть­ся уни­что­же­нию: свя­щен­но­служи­те­лях, вы­ход­цах из дво­рян­ско­го и ку­пе­че­ско­го со­сло­вия, за­жи­точ­ных кре­стья­нах и ак­тив­ных пра­во­слав­ных ми­рян. В на­ча­ле де­каб­ря 1935 го­да на­чаль­ник Па­лех­ско­го рай­он­но­го от­де­ле­ния НКВД пи­сал в Ива­но­во: "По ма­те­ри­а­лам про­ра­бот­ки груп­пы цер­ков­ни­ков про­хо­дит свя­щен­ник Ра­з­умов, прось­ба при­нять ме­ры к уста­нов­ле­нию ме­ста жи­тель­ства, а так­же со­брать ма­те­ри­а­лы его ан­ти­со­вет­ской де­я­тель­но­сти". 20 фев­ра­ля 1936 го­да свя­щен­ник Кон­стан­тин Ра­з­умов был аре­сто­ван. Вме­сте с ним бы­ли аре­сто­ва­ны свя­щен­ник Иоанн Ру­мян­цев и Ели­за­ве­та Ру­мян­це­ва, Ан­на Се­ро­ва и дру­гие, все­го семь че­ло­век. Их при­вез­ли в Ки­не­шем­скую тюрь­му; ко­гда-то здесь был мо­на­стырь, где о. Кон­стан­тин был свя­щен­ни­ком. Неопи­су­е­мо и труд­но пред­ста­ви­мо чув­ство че­ло­ве­ка, свя­щен­ни­ка, ко­то­рый по­сле дол­гих лет слу­же­ния на ме­сте свя­том ви­дит здесь мер­зость за­пу­сте­ния. До­про­сы на­ча­лись сра­зу же по­сле аре­ста. У сле­до­ва­те­ля не бы­ло ни­че­го для об­ви­не­ния свя­щен­ни­ка. Бы­ли ма­те­ри­а­лы про­шло­го "де­ла", сле­до­ва­тель знал, что о. Кон­стан­тин зна­ком с на­хо­дя­щим­ся в конц­ла­ге­ре епи­ско­пом Ва­си­ли­ем Пре­об­ра­жен­ским, бы­ла пе­ре­пис­ка, ко­то­рую изъ­яли при обыс­ке. Осталь­ное сле­до­вать пред­по­ла­гал услы­шать от са­мо­го свя­щен­ни­ка. Он спро­сил, при­зна­ет ли се­бя о. Кон­стан­тин ви­нов­ным в ан­ти­со­вет­ской аги­та­ции. Свя­щен­ник об­ви­не­ние от­верг.
– Вы аре­сто­ва­ны за контр­ре­во­лю­ци­он­ную де­я­тель­ность, дай­те по­ка­за­ния, – по­тре­бо­вал сле­до­ва­тель.
– Контр­ре­во­лю­ци­он­ной ра­бо­ты я не вел и ви­нов­ным се­бя не при­знаю, – от­ве­тил свя­щен­ник. – Вы яв­ля­е­тесь по­сле­до­ва­те­лем ссыль­но­го епи­ско­па Ва­си­лия Пре­об­ра­жен­ско­го и ру­ко­во­ди­ли контр­ре­во­лю­ци­он­ной груп­пой, су­ще­ство­вав­шей в по­сел­ке при фаб­ри­ке име­ни "Де­мья­на Бед­но­го" – дай­те об этом по­ка­за­ния.
При этой фаб­ри­ке был при­ход о. Кон­стан­ти­на до его аре­ста в 1929 го­ду. Но свя­щен­ник знал: как толь­ко он со­гла­сит­ся со сле­до­ва­те­лем, тот пе­ре­пи­шет об­ви­не­ние 1929 го­да в но­вое "де­ло". Отец Кон­стан­тин от­ве­тил:
– Я ру­ко­во­дил об­щи­ной в по­сел­ке при фаб­ри­ке до 1929 го­да, так как толь­ко до это­го вре­ме­ни я слу­жил в мо­лит­вен­ном зда­нии. Мне из­вест­но, что су­ще­ству­ют неле­галь­ные груп­пы по­сле­до­ва­те­лей епи­ско­па Ва­си­лия Пре­об­ра­жен­ско­го, но я к ним ни­ка­ко­го от­но­ше­ния не имел, их воз­глав­лял сам епи­скоп.
– На­зо­ви­те по име­нам участ­ни­ков групп.
– Это­го я не знаю, так как от их де­я­тель­но­сти был да­лек.
– А то­гда от­ку­да же вы зна­е­те о су­ще­ство­ва­нии этих групп?
– Слы­шал об этом, но от ко­го имен­но – не пом­ню.
– Вы го­во­ри­те неправ­ду, вы са­ми до са­мо­го по­след­не­го вре­ме­ни воз­глав­ля­ли эти груп­пы.
– Нет, это я от­ри­цаю.
– Но вы устра­и­ва­ли в сво­ем до­ме неле­галь­ные сбо­ри­ща.
– Сбо­рищ в сво­ем до­ме я не устра­и­вал.
– А то­гда для че­го же вы в сво­ем до­ме со­дер­жа­ли спе­ци­аль­но обо­ру­до­ван­ную до­маш­нюю цер­ковь?
– Для сво­их лич­ных по­треб­но­стей.
Сле­до­ва­тель пе­ре­шел к до­про­су о зна­ко­мых:
– В ва­шей квар­ти­ре изъ­ят па­кет из го­ро­да Кар­го­по­ля от Ро­зо­ва. Ска­жи­те, кто та­кой Ро­зов?
– Лео­нид Ро­зов – про­то­ди­а­кон и мой близ­кий зна­ко­мый. Он был аре­сто­ван в на­ча­ле 1936 го­да в го­ро­де Шуе. Я узнал, что он от­прав­лен в ссыл­ку, и на­пи­сал ему. В от­вет он со­об­щил, что ока­зал­ся в тя­же­лом ма­те­ри­аль­ном по­ло­же­нии. И то­гда я стал по­сы­лать ему день­ги.
– При обыс­ке в ва­шей квар­ти­ре изъ­ято несколь­ко па­ке­тов из го­ро­да Ка­ши­на от Ку­лач­ко­вой. Ска­жи­те, кто та­кая Ку­лач­ко­ва?
– Ан­на Ку­лач­ко­ва – это игу­ме­ния Ка­шин­ско­го жен­ско­го мо­на­сты­ря.
– От­ку­да вы ее зна­е­те?
– Я по­зна­ко­мил­ся с ней в ссыл­ке в 1930 го­ду в Ко­ми об­ла­сти, ку­да она так­же бы­ла со­сла­на.
– Ска­жи­те, с кем еще из на­хо­дя­щих­ся в ссыл­ке вы под­дер­жи­ва­ли связь?
– Ни с кем.
– Вы про­дол­жа­е­те да­вать след­ствию лож­ные по­ка­за­ния. Вы разъ­ез­жа­ли по рай­о­нам Ива­нов­ской об­ла­сти и ве­ли ан­ти­со­вет­скую ра­бо­ту по укреп­ле­нию и со­зда­нию контр­ре­во­лю­ци­он­ных групп "ис­тин­но пра­во­слав­ной церк­ви". Это вы при­зна­е­те?
– Я по­се­щал Ви­чуж­ский и Па­лех­ский рай­о­ны, но контр­ре­во­лю­ци­он­ных це­лей я не пре­сле­до­вал.
– Ска­жи­те, ко­го имен­но вы по­се­ща­ли в Ви­чуж­ском рай­оне?
– Я оста­нав­ли­вал­ся у Ев­прак­сии Куд­ря­ше­вой и Ев­до­кии Ру­мян­це­вой.
– Кто они та­кие и от­ку­да вы их зна­е­те?
– Я с ни­ми зна­ком с 1919 го­да по Ки­не­шем­ско­му мо­на­сты­рю; ко­гда я слу­жил там, они бы­ли по­сто­ян­ны­ми при­хо­жан­ка­ми мо­на­сты­ря.
– С ка­ки­ми це­ля­ми вы по­се­ща­ли их квар­ти­ры?
– Я оста­нав­ли­вал­ся у них на ноч­лег.
– У ко­го вы оста­нав­ли­ва­лись в Па­лех­ском рай­оне?
– В де­ревне Ко­ноп­ля­но­во у Ни­ко­лая Сер­ге­е­ви­ча Ря­би­ни­на.
– С ка­ки­ми це­ля­ми вы ез­ди­ли в Па­лех­ский рай­он и от­ку­да вы зна­ко­мы с Ря­би­ни­ным?
– Се­мью Ря­би­ни­на я знаю по Ки­не­шем­ско­му мо­на­сты­рю и оста­нав­ли­вал­ся у них для от­ды­ха.
– Это невер­но. В Па­лех­ский рай­он вы ез­ди­ли для свя­зи с контр­ре­во­лю­ци­он­ной цер­ков– но-мо­нар­хи­че­ской груп­пой.
– Ни с ка­кой контр­ре­во­лю­ци­он­ной груп­пой в Па­лех­ском рай­оне я не свя­зы­вал­ся.
– А по­че­му же вас в Па­лех­ском рай­оне счи­та­ют на­хо­дя­щим­ся на неле­галь­ном по­ло­же­нии? Зна­чит, в Па­лех­ский рай­он вы ез­ди­ли неле­галь­но?
– Я счи­таю, что в Па­лех­ский рай­он я ез­дил глас­но. Боль­шую часть вре­ме­ни там я про­во­дил в до­ме Ря­би­ни­на, и по­то­му ни­кто из де­ре­вен­ских жи­те­лей о мо­ем при­ез­де не знал.
– Чем же бы­ла вы­зва­на ва­ша кон­спи­ра­ция от на­се­ле­ния?
– Тем, что в Па­лех­ском рай­оне ме­ня мно­гие зна­ют, и чтобы из­бе­жать сбо­рищ, я ре­шил о сво­ем на­хож­де­нии у Ря­би­ни­на не раз­гла­шать.
– Ка­ких же сбо­рищ вы из­бе­га­ли?
– Я счи­тал, что мои близ­кие зна­ко­мые, узнав, что я оста­но­вил­ся у Ря­би­ни­ных, мо­гут со­брать­ся на­ве­стить ме­ня, что со­вет­ские ор­га­ны мо­гут по­счи­тать за неле­галь­ное контр­ре­во­лю­ци­он­ное сбо­ри­ще.
И сно­ва сле­до­ва­тель пы­та­ет­ся вы­знать хо­тя бы ка­кие-ни­будь об­ви­ня­ю­щие све­де­ния. Но о. Кон­стан­тин в сво­их от­ве­тах ста­рал­ся не вы­хо­дить за пре­де­лы трех-че­ты­рех из­вест­ных фак­тов, от­ри­цая об­ви­не­ние.
– Ка­кие рай­о­ны Ива­нов­ской об­ла­сти вы еще по­се­ща­ли?
– В 1934 го­ду я был в Шуе у про­то­ди­а­ко­на Лео­ни­да Ро­зо­ва.
– Это тот са­мый Ро­зов, ко­то­рый за контр­ре­во­лю­ци­он­ную де­я­тель­ность от­бы­ва­ет срок на­ка­за­ния и с ко­то­рым вы под­дер­жи­ва­е­те пись­мен­ную связь?
– Да, это тот са­мый Ро­зов, ко­то­рый в на­сто­я­щее вре­мя на­хо­дит­ся в ссыл­ке и с ко­то­рым я под­дер­жи­ваю пе­ре­пис­ку.
– След­ствию из­вест­но, что с пе­ре­чис­лен­ны­ми вы­ше ли­ца­ми вы под­дер­жи­ва­ли связь с ан­ти­со­вет­ски­ми це­ля­ми.
– Я ни­ко­го из них не счи­таю ан­ти­со­вет­ски­ми ли­ца­ми и связь с ни­ми под­дер­жи­ваю как со сво­и­ми близ­ки­ми зна­ко­мы­ми.
– Но ведь один из них, Ро­зов, так же, как и вы, ре­прес­си­ро­ван за контр­ре­во­лю­ци­он­ную де­я­тель­ность?
– Ни о ка­ких фак­тах контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­сти Ро­зо­ва мне не из­вест­но.
– Дай­те по­дроб­ные по­ка­за­ния о ва­шей свя­зи с участ­ни­ком контр­ре­во­лю­ци­он­ной груп­пы Ива­ном Ру­мян­це­вым.
– С Ива­ном Ру­мян­це­вым я зна­ком с 1919 го­да, ко­гда он слу­жил в Ре­шем­ском жен­ском мо­на­сты­ре, а я в Ки­не­шем­ском. Бли­же я по­зна­ко­мил­ся с ним в Ива­нов­ской тюрь­ме в 1929 го­ду, ко­гда так же, как и он, был аре­сто­ван.
– След­ствие уста­но­ви­ло, что вы, как ру­ко­во­ди­тель контр­ре­во­лю­ци­он­но­го цер­ков­но-мо­нар­хи­че­ско­го те­че­ния "ИПЦ", со­здан­но­го на ос­но­ве контр­ре­во­лю­ци­он­ной плат­фор­мы ссыль­но­го епи­ско­па Ва­си­лия, кро­ме ор­га­ни­за­ци­он­ной ра­бо­ты по укреп­ле­нию это­го те­че­ния, ве­ли сре­ди на­се­ле­ния ан­ти­со­вет­скую аги­та­цию. Дай­те след­ствию ис­чер­пы­ва­ю­щие об этом по­ка­за­ния.
– Ви­нов­ным се­бя в ан­ти­со­вет­ской аги­та­ции не счи­таю.
– А для че­го же вы хра­ни­ли тет­радь с ан­ти­со­вет­ски­ми сти­ха­ми и про­по­ве­дя­ми?
– Толь­ко для лич­но­го поль­зо­ва­ния.
– Вам предъ­яв­ля­ют­ся изъ­ятые у вас при обыс­ке и раз­мно­жен­ные лич­но ва­ми цер­ков­но-мо­нар­хи­че­ские бро­шю­ры и ака­фи­сты. Ска­жи­те, для че­го вы де­ла­ли это?
– То­же для лич­но­го поль­зо­ва­ния.
– Для че­го же вам они бы­ли нуж­ны по несколь­ко эк­зем­пля­ров?
– Как это по­лу­чи­лось, что у ме­ня ока­за­лось по несколь­ко эк­зем­пля­ров, я не пом­ню,
– К ка­ко­му пе­ри­о­ду вре­ме­ни от­но­сит­ся ва­ша ра­бо­та по со­став­ле­нию этих бро­шюр и ака­фи­стов?
– Боль­ше то­го, что я уже по­ка­зал, по­ка­зать не мо­гу.
Так же твер­до дер­жал­ся и свя­щен­ник Иоанн Ру­мян­цев.
– Вам за­чи­ты­ва­ют­ся по­ка­за­ния, ко­то­рые опре­де­лен­но по­ка­зы­ва­ют о ва­шей ру­ко­во­дя­щей ро­ли в контр­ре­во­лю­ци­он­ной груп­пе по­сле­до­вате­лей епи­ско­па Ва­си­лия и ва­шей ан­ти­со­вет­ской де­я­тель­но­сти. Дай­те прав­ди­вые по­ка­за­ния.
– Ан­ти­со­вет­ски на­стро­ен­ной лич­но­стью и ру­ко­во­ди­те­лем контр­ре­во­лю­ци­он­ной груп­пы по­сле­до­ва­те­лей епи­ско­па Ва­си­лия я се­бя не счи­таю, – от­ве­тил о. Иоанн.
– Зна­чит, вы след­ствию прав­ди­вых по­ка­за­ний дать не хо­ти­те?
– Кро­ме то­го, что я уже по­ка­зал, мне по­ка­зы­вать нече­го.
Так же твер­до дер­жа­лись и жен­щи­ны. 15 июля 1937 го­да о. Кон­стан­тин Ра­з­умов и Ели­за­ве­та Ру­мян­це­ва бы­ли при­го­во­ре­ны к пя­ти го­дам ссыл­ки в Ка­зах­стан, о. Иоанн Ру­мян­цев и Ан­на Се­ро­ва – к пя­ти го­дам ис­пра­ви­тель­но-тру­до­во­го ла­ге­ря. Отец Кон­стан­тин вско­ре в ссыл­ке скон­чал­ся, не вер­ну­лись из за­клю­че­ния и осталь­ные.

Ис­точ­ник: http://pstgu.ru