Свя­щен­но­му­че­ник Иоанн ро­дил­ся в 1885 го­ду в се­ле Ге­ра­си­мо­во Шаб­лы­кин­ской во­ло­сти Ка­ра­чев­ско­го уез­да Ор­лов­ской гу­бер­нии в се­мье кре­стья­ни­на Фе­до­ра Ка­ра­ба­но­ва. В 1905 го­ду по окон­ча­нии Ка­ра­чев­ской учи­тель­ской се­ми­на­рии Иван Фе­до­ро­вич по­сту­пил на долж­ность на­род­но­го учи­те­ля и был учи­те­лем и за­ве­ду­ю­щим учи­ли­ща ми­ни­стер­ства на­род­но­го про­све­ще­ния в се­ле Зна­мен­ское Бол­хов­ско­го уез­да Ор­лов­ской гу­бер­нии. В 1915 го­ду он был мо­би­ли­зо­ван на во­ен­ную служ­бу и слу­жил в 203-м пе­хот­ном пол­ку. 1 ян­ва­ря 1916 го­да Иван Фе­до­ро­вич был от­прав­лен учить­ся в Алек­сан­дров­ское во­ен­ное учи­ли­ще и по окон­ча­нии его, 1 мая 1916 го­да, был на­зна­чен ко­ман­ди­ром взво­да – сна­ча­ла в учеб­ную ко­ман­ду, а за­тем в ка­че­стве ко­ман­ди­ра ро­ты был от­прав­лен на по­зи­ции во­ю­ю­щей ар­мии под го­род Двинск.
Де­мо­би­ли­зо­вав­шись в 1917 го­ду, он вер­нул­ся до­мой и ра­бо­тал учи­те­лем. В 1918 го­ду Иван Фе­до­ро­вич был на­прав­лен в го­род Орел на кур­сы по под­го­тов­ке учи­те­лей в выс­шие на­чаль­ные учи­ли­ща. В 1919 го­ду он был при­зван в Крас­ную ар­мию, в ко­то­рой слу­жил в долж­но­сти ко­ман­ди­ра взво­да и ко­ман­ди­ра ро­ты 2-го ин­же­нер­но­го во­ен­но-ра­бо­че­го ба­та­льо­на в го­ро­дах Ор­ле, Ни­ко­ла­е­ве и Оча­ко­ве. В 1921 го­ду он де­мо­би­ли­зо­вал­ся и сно­ва стал ра­бо­тать учи­те­лем. В 1922 го­ду Иван Фе­до­ро­вич был ру­ко­по­ло­жен во свя­щен­ни­ка ко хра­му в се­ле Гнез­ди­ло­во Зна­мен­ской во­ло­сти Ор­лов­ской гу­бер­нии. Через неко­то­рое вре­мя он был на­прав­лен слу­жить в храм в се­ло Хоть­ко­во Шаб­лы­кин­ско­го рай­о­на Ор­лов­ской об­ла­сти.
В кон­це два­дца­тых – на­ча­ле трид­ца­тых го­дов вла­стя­ми бы­ло при­ня­то ре­ше­ние о за­кры­тии хра­мов под тем пред­ло­гом, что они ме­ша­ют со­зда­нию кол­хо­зов. Объ­яс­няя необ­хо­ди­мость ре­прес­сий, со­труд­ни­ки ОГПУ пи­са­ли: «В Брян­ский опе­ра­тив­ный сек­тор по­сту­пи­ли све­де­ния о том, что в се­ле Хоть­ко­во Шаб­лы­кин­ско­го рай­о­на поп Ка­ра­ба­нов и ку­ла­ки ор­га­ни­зо­ва­ли во­круг се­бя груп­пу из со­ци­аль­но чуж­дых со­вет­ско­му го­су­дар­ству лиц – ку­ла­ков и быв­ших тор­гов­цев и, со­би­ра­ясь в квар­ти­ре по­па, кри­ти­ку­ют про­во­ди­мые ме­ро­при­я­тия со­вет­ской вла­сти и на­ме­ча­ют свои дей­ствия по сры­ву по­след­них, про­во­дя си­сте­ма­ти­че­скую контр­ре­во­лю­ци­он­ную де­я­тель­ность. Груп­па по­ста­ви­ла се­бе за­да­чей непри­ми­ри­мую борь­бу с “без­бож­ной со­вет­ской вла­стью”, взя­тие под свое вли­я­ние ос­нов­ной ча­сти кре­стьян­ства – се­ред­ня­ков-бед­ня­ков, ис­поль­зуя при этом ре­ли­ги­оз­ные пред­рас­суд­ки. Кон­крет­ные фак­ты контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­сти груп­пи­ров­ки сво­ди­лись к воз­буж­де­нию недо­воль­ства и про­ти­во­дей­ствия про­во­дя­щим­ся ме­ро­при­я­ти­ям со­вет­ской вла­сти, в осо­бен­но­сти по ре­ли­ги­оз­ным во­про­сам».
6 ян­ва­ря 1932 го­да ОГПУ аре­сто­ва­ло от­ца Иоан­на и чле­нов цер­ков­но­го со­ве­та. До­про­шен­ный на сле­ду­ю­щий день, свя­щен­ник от­ве­тил: «Во все вре­мя сво­ей жиз­не­де­я­тель­но­сти при су­ще­ству­ю­щей со­вет­ской вла­сти, при ко­то­рой я и в долж­но­сти на­род­но­го учи­те­ля, и в долж­но­сти ко­ман­ди­ра взво­да и ро­ты в Крас­ной ар­мии за­щи­щал умом, сло­вом, дей­стви­ем – гру­дью и шты­ком ин­те­ре­сы про­ле­та­ри­а­та в вой­нах 1919-1921 го­дов про­тив вра­гов – Де­ни­ки­на и Вран­ге­ля, я и в на­сто­я­щем сво­ем по­ло­же­нии слу­жу на­ро­ду и его бла­го­со­сто­я­нию и бла­го­устрой­ству и со­дей­ствую его бла­го­по­лу­чию в укреп­ле­нии и рас­ши­ре­нии со­ци­а­ли­сти­че­ско­го строя со­вет­ской вла­сти. Пре­бы­вая сре­ди на­ро­да зем­ле­дель­че­ско­го, ин­те­ре­сы ко­е­го свя­за­ны с еди­но­лич­ным поль­зо­ва­ни­ем зем­ли и еди­но­ли­чи­ем сво­е­го хо­зяй­ства, я по воз­мож­но­сти рас­тол­ко­вы­вал, ука­зы­вая на вы­го­ду кол­лек­ти­ви­за­ции. Но на­род, не ви­дя еще бла­го­устро­ен­ных кол­хо­зов, не ре­ша­ет­ся в сво­ей мас­се в се­ле Хоть­ко­во ид­ти в кол­хоз. От­сут­ствие до сих пор бла­го­устро­ен­ных по хо­зяй­ствен­но­му со­сто­я­нию во­круг се­ла Хоть­ко­во кол­хо­зов яв­ля­ет­ся глав­ным тор­мо­зом то­го, что кре­стьяне-зем­ле­робы се­ла Хоть­ко­во до се­го вре­ме­ни не ор­га­ни­зо­ва­ли еще кол­хоз­но­го хо­зяй­ства. И се­ред­ня­ки, и бед­ня­ки все же­ла­ют ви­деть сво­и­ми гла­за­ми бла­го­устро­ен­ный во­круг се­бя кол­хоз. “То­гда и мы, – го­во­рят хоть­ков­цы, – все пой­дем в него”. Что же ка­са­ет­ся мне­ния о по­ступ­ле­нии в кол­хоз от­дель­ных лиц, то та­ко­вые мо­ти­ви­ру­ют нерас­по­ло­же­ние ид­ти в кол­хоз, во-пер­вых, тем, что еще по­ка нет при се­ле Хоть­ко­во ор­га­ни­зо­ван­но­го хо­зяй­ства, что не ви­дят они бла­го­устрой­ства и в рас­по­ло­жен­ных во­круг се­ла кол­хо­зах, во-вто­рых, го­во­рят они, пусть же­ла­ю­щие ор­га­ни­зо­вы­вать кол­хоз по­ка­жут на опы­те хо­ро­шую бла­го­устро­ен­ную жизнь кре­стьян-зем­ле­робов, то­гда и мы пой­дем в кол­хоз».
21 ян­ва­ря со­сто­ял­ся вто­рой и по­след­ний до­прос свя­щен­ни­ка, на ко­то­ром отец Иоанн по­ка­зал: «По су­ще­ству предъ­яв­лен­но­го мне об­ви­не­ния в воз­глав­ле­нии контр­ре­во­лю­ци­он­ной цер­ков­ни­че­ской ку­лац­кой груп­пи­ров­ки и про­ве­де­нии си­сте­ма­ти­че­ской аги­та­ции про­тив про­во­дя­щих­ся хо­зяй­ствен­ных по­ли­ти­че­ских кам­па­ний ви­нов­ным се­бя ча­стич­но при­знаю, но до­пол­няю, в чем кон­крет­но при­знаю свою ча­стич­ную ви­нов­ность. Ино­гда в сто­рож­ке церк­ви – мо­ей квар­ти­ре мы со­би­ра­лись для об­суж­де­ния во­про­сов ре­мон­та церк­ви, огра­ды и дру­гих хо­зяй­ствен­ных нужд и дел по церк­ви. При­сут­ство­ва­ли я, кти­тор, пред­се­да­тель цер­ков­но­го со­ве­та, пса­лом­щик, мо­на­хи­ня и кто еще, я сей­час не пом­ню. За­се­да­ния цер­ков­но­го со­ве­та мы ни ра­зу не устра­и­ва­ли. На по­доб­ных со­бра­ни­ях мы ино­гда об­суж­да­ли во­прос о на­ло­ге на цер­ковь, по­ли­ти­че­ские во­про­сы, как, на­при­мер, о кол­хоз­ном стро­и­тель­стве. Эти со­бра­ния про­ис­хо­ди­ли, кро­ме мо­ей квар­ти­ры, в до­ме кти­то­ра, в церк­ви по­сле служ­бы. Кон­крет­но ука­зать вре­мя и ме­сто я сей­час за­труд­ня­юсь и не мо­гу при­пом­нить. По во­про­су ре­мон­та мы го­во­ри­ли, что сей­час труд­но до­стать необ­хо­ди­мые ма­те­ри­а­лы, их по­чти нет ни­где, а ес­ли есть, то сто­ят очень до­ро­го, на­до ис­кать вы­ход, а ина­че мо­гут за­крыть цер­ковь. По кол­хоз­но­му во­про­су что го­во­ри­лось, я ни­как не мо­гу при­пом­нить. Наш при­ход охва­ты­ва­ет де­рев­ни Меш­ко­во, Око­лен­ки, Баш­ка­ре­во и Хоть­ко­во. Я на ре­ли­ги­оз­ные празд­ни­ки бы­вал там с мо­леб­на­ми, в по­доб­ных хож­де­ни­ях при­ни­ма­ли уча­стие я, кти­тор, пса­лом­щик, мо­на­хи­ня и пред­се­да­тель цер­ков­но­го со­ве­та. Во вре­мя хож­де­ния с мо­леб­на­ми в до­мах мы по­ли­ти­че­ских раз­го­во­ров не ка­са­лись и ни­где не го­во­ри­ли о кол­хоз­ном стро­и­тель­стве и дру­гих ме­ро­при­я­ти­ях со­вет­ской вла­сти. В церк­ви по­сле служ­бы кти­то­ром неод­но­крат­но де­ла­лись из­ве­ще­ния о по­лу­че­нии но­вых на­ло­гов; вы­ра­же­ний его, то есть кон­крет­ных слов, сей­час не пом­ню. Я лич­но о на­ло­ге не го­во­рил. Ино­гда мне ве­ру­ю­щие за­да­ва­ли во­про­сы о вступ­ле­нии в кол­хоз, на что я им от­ве­чал: “На­до ид­ти”. По­доб­ные во­про­сы мне за­да­ва­лись в до­мах, где я был с мо­леб­на­ми, и в сто­рож­ке. Ука­зан­ных мне кон­крет­ных фак­тов ан­ти­со­вет­ских раз­го­во­ров с мо­ей сто­ро­ны не бы­ло. Со сто­ро­ны же аре­сто­ван­ных вме­сте со мной, о их мне­ни­ях и раз­го­во­рах, ка­са­ю­щих­ся ме­ро­при­я­тий вла­сти, я ска­зать ни­че­го не мо­гу».
28 фев­ра­ля 1932 го­да трой­ка ОГПУ при­го­во­ри­ла свя­щен­ни­ка к вось­ми го­дам за­клю­че­ния в конц­ла­герь. Отец Иоанн был от­прав­лен в Тем­ни­ков­ский ис­пра­ви­тель­но-тру­до­вой ла­герь в Мор­до­вии.
В 1937 го­ду бы­ли за­ве­де­ны но­вые де­ла на свя­щен­но­слу­жи­те­лей, на­хо­дя­щих­ся в за­клю­че­нии. 25 ав­гу­ста в по­сел­ке Явас, где рас­по­ла­гал­ся 3-й от­дел Тем­ни­ков­ских ла­ге­рей, со­труд­ни­ка­ми НКВД бы­ла со­став­ле­на справ­ка на от­ца Иоан­на на ос­но­ва­нии по­ка­за­ний лже­сви­де­те­лей, при­чем сам об­ви­ня­е­мый на до­про­сы не вы­зы­вал­ся, ему уже толь­ко пе­ред рас­стре­лом бы­ло объ­яв­ле­но, к че­му он при­го­во­рен. 30 ав­гу­ста трой­ка НКВД при­го­во­ри­ла от­ца Иоан­на к рас­стре­лу. Свя­щен­ник Иоанн Ка­ра­ба­нов был рас­стре­лян 5 сен­тяб­ря 1937 го­да и по­гре­бен в без­вест­ной об­щей мо­ги­ле.

Игу­мен Да­мас­кин (Ор­лов­ский)

«Му­че­ни­ки, ис­по­вед­ни­ки и по­движ­ни­ки бла­го­че­стия Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви ХХ сто­ле­тия. Жиз­не­опи­са­ния и ма­те­ри­а­лы к ним. Кни­га 7». Тверь. 2002. С. 120-123

Биб­лио­гра­фия

Ар­хив УФСБ РФ по Ор­лов­ской обл. Арх. № 9658-П.
Ар­хив УФСБ РФ по Рес­пуб­ли­ке Мор­до­вии. Арх. № 8027-С.

Ис­точ­ник: http://www.fond.ru