Мученик Иоанн Демидов

Му­че­ник Иоанн ро­дил­ся 27 сен­тяб­ря 1907 го­да в де­ревне Ан­дре­ево За­по­нор­ской во­ло­сти Бо­го­род­ско­го уез­да[a] Мос­ков­ской гу­бер­нии в се­мье бо­га­то­го кре­стья­ни­на Ива­на Пан­кра­тье­ви­ча Де­ми­до­ва[b]. Брат Ива­на Пан­кра­тье­ви­ча, Мат­вей, был вла­дель­цем неболь­шой шел­ко­кру­тиль­ной фаб­ри­ки, на ко­то­рой ра­бо­та­ло око­ло пя­ти­де­ся­ти че­ло­век. В свое вре­мя бра­тья раз­де­ли­ли иму­ще­ство, и Мат­вей Пан­кра­тье­вич стал еди­но­лич­ным вла­дель­цем фаб­ри­ки, а Иван Пан­кра­тье­вич стал ис­пол­нять неко­то­рые фаб­рич­ные за­ка­зы у се­бя на до­му. Се­мья Ива­на Пан­кра­тье­ви­ча бы­ла на ред­кость бла­го­че­сти­вой, и в са­мый тя­же­лый для Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви пе­ри­од, во вре­ме­на го­не­ний от без­бож­ни­ков, его сын и дочь ста­ли ста­ро­ста­ми хра­мов, дочь – Тро­иц­кой церк­ви в се­ле Авер­ки­е­во, а сын Иван – По­кров­ской церк­ви в се­ле За­по­но­рье; успев окон­чить до при­хо­да со­вет­ской вла­сти сель­скую шко­лу, он по­мо­гал от­цу по хо­зяй­ству.
В 1929 го­ду Иван был при­зван в ар­мию и слу­жил в ар­тил­ле­рий­ском пол­ку, квар­ти­ро­вав­шем в го­ро­де Мор­шан­ске Там­бов­ской об­ла­сти. Иван не скры­вал, что он че­ло­век ве­ру­ю­щий, и по­лит­ру­ки вся­че­ски пы­та­лись скло­нить его к от­ка­зу от ве­ры. Он пи­сал из ар­мии до­мой от­цу: «До­ро­гой па­па­ша! Каж­дый день спе­ци­аль­но на­до мной си­дит по­лит­рук и все уго­ва­ри­ва­ет снять на­тель­ный кре­стик. Но я тво­е­го бла­го­сло­ве­ния не бро­шу. Пе­ре­терп­лю все. Свя­тые от­цы му­ки раз­ные тер­пе­ли, и я пе­ре­терп­лю, а ве­ре пра­во­слав­ной не из­ме­ню»[1].
Вер­нув­шись из ар­мии, Иван стал ра­бо­тать вме­сте с от­цом в сво­ем хо­зяй­стве. В 1933 го­ду, усту­пая прось­бам кре­стьян, он со­гла­сил­ся стать ста­ро­стой в По­кров­ской церк­ви в се­ле За­по­но­рье. В том же го­ду его аре­сто­ва­ли и при­го­во­ри­ли к че­ты­рем ме­ся­цам за­клю­че­ния в ис­пра­ви­тель­но-тру­до­вом ла­ге­ре за невы­пол­не­ние им, как еди­но­лич­ни­ком, сель­ско­хо­зяй­ствен­ных обя­за­тельств, дан­ных ему го­су­дар­ством. В 1935 го­ду он сно­ва был при­го­во­рен к ше­сти ме­ся­цам за­клю­че­ния в ис­пра­ви­тель­но-тру­до­вом ла­ге­ре за неупла­ту на­ло­гов. Вер­нув­шись из за­клю­че­ния, он устро­ил­ся ра­бо­тать на стро­и­тель­ство шко­лы в Пав­ло­вом По­са­де, а за­тем, в 1937 го­ду, – ра­бо­чим на ле­со­пиль­ном за­во­де в Дрезне. Но где бы он ни ра­бо­тал, он ни­ко­гда не за­бы­вал, что он пра­во­слав­ный че­ло­век и цер­ков­ный ста­ро­ста, и все­гда был оза­бо­чен тем, со­вер­ша­ет­ся ли в По­кров­ском хра­ме бо­го­слу­же­ние. По­сле то­го, как храм ли­шил­ся по­сто­ян­но­го свя­щен­ни­ка, он стал при­во­зить свя­щен­ни­ка из го­ро­да, и тот со­вер­шал тре­бы в до­мах при­хо­жан. Это и яви­лось при­чи­ной аре­ста Ива­на.
В справ­ке на его арест со­труд­ни­ки НКВД на­пи­са­ли: «Иван Ива­но­вич Де­ми­дов... яв­ля­ет­ся ини­ци­а­то­ром внед­ре­ния ре­ли­ги­оз­ной про­па­ган­ды на се­ле. Си­сте­ма­ти­че­ски ор­га­ни­зо­вы­ва­ет бо­го­слу­же­ние по дво­рам кол­хоз­ни­ков, яв­ля­ет­ся сель­ским цер­ков­ным ста­ро­стой... Поль­зу­ясь на­бож­но­стью ча­сти кол­хоз­ни­ков... он... на­стра­и­ва­ет кол­хоз­ни­ков про­тив кол­хо­за, го­во­ря, что “кол­хо­зы про­тив­ны Бо­гу... кол­хоз есть без­бо­же­ство. Я в него ни­ко­гда не пой­ду, по­то­му что я ве­ру­ю­щий и ве­ру пра­во­слав­ную не про­дам. Сей­час у вла­сти не пой­мешь кто... на­шу пра­во­слав­ную ве­ру хо­тят за­гнать неиз­вест­но ку­да. Но я уве­рен, что... Церк­ви не одо­ле­ет ни­кто и ни­ко­гда”.
Бу­дучи цер­ков­ным... ста­ро­стой, Де­ми­дов... ве­дет боль­шую ре­ли­ги­оз­ную про­па­ган­ду на се­ле... В ре­зуль­та­те... мо­ло­дежь се­ла от­стра­ня­ет­ся от об­ще­ствен­но-по­ли­ти­че­ской жиз­ни... Все пе­ре­чис­лен­ные фак­ты под­твер­жда­ют­ся аген­тур­ны­ми ма­те­ри­а­ла­ми и неглас­ны­ми до­про­са­ми сви­де­те­лей»[2].
До­про­шен­ные сви­де­те­ли по­ка­за­ли, что, «яв­ля­ясь цер­ков­ным ста­ро­стой церк­ви в За­по­но­рье, Де­ми­дов в пас­халь­ные дни 1937 го­да при­вез в де­рев­ни Ан­дре­ево и Су­ми­но по­па для ре­ли­ги­оз­ной про­па­ган­ды, снаб­див... под­лож­ны­ми до­ку­мен­та­ми сель­со­ве­та о том, что ему раз­ре­ша­ет­ся со­вер­шать сво­бод­но бо­го­слу­же­ния»[3].
Иван был аре­сто­ван в до­ме сво­ей сест­ры в Дрезне 22 ав­гу­ста 1937 го­да и за­клю­чен в но­гин­скую тюрь­му.
– С ка­ко­го го­да вы цер­ков­ный ста­ро­ста за­по­нор­ской церк­ви? – спро­сил его сле­до­ва­тель.
– С 1933 го­да.
– Как вы по­па­ли в цер­ков­ные ста­ро­сты?
– По прось­бе ве­ру­ю­щих, ко­то­рые об этом про­си­ли ме­ня в церк­ви по­сле служ­бы.
– Мно­го ве­ру­ю­щих в ва­шей за­по­нор­ской церк­ви?
– К церк­ви при­пи­са­но все­го семь дво­ров, а по­се­ща­ют цер­ковь немно­го боль­ше.
– След­ствие рас­по­ла­га­ет ма­те­ри­а­ла­ми, что вы, яв­ля­ясь гар­мо­ни­стом и груп­пи­руя во­круг се­бя под­рост­ков се­ла, со­чи­ня­ли и ис­пол­ня­ли контр­ре­во­лю­ци­он­ные ча­стуш­ки, на­прав­лен­ные по адре­су во­ждя на­ро­дов и со­вет­ской вла­сти. При­зна­е­те се­бя в этом ви­нов­ным?
– Да, я яв­ля­юсь гар­мо­ни­стом, и око­ло дво­ра я из­ред­ка на­иг­ры­вал на гар­мо­ни­ке, но контр­ре­во­лю­ци­он­ных ча­сту­шек я ни­ко­гда не со­чи­нял и не ис­пол­нял и ви­нов­ным се­бя в этом не при­знаю.
– След­ствие рас­по­ла­га­ет ма­те­ри­а­ла­ми, что вы, яв­ля­ясь чле­ном контр­ре­во­лю­ци­он­ной цер­ков­ной груп­пи­ров­ки, по­лу­ча­ли за­да­ния через свою сест­ру про­во­дить контр­ре­во­лю­ци­он­ную де­я­тель­ность на се­ле по раз­ва­лу кол­хо­за. При­зна­е­те се­бя в этом ви­нов­ным?
– Сест­ру свою... я по­се­щал... но ни­ка­ких за­да­ний в ду­хе контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­сти я от нее не по­лу­чал и ви­нов­ным се­бя в этом не при­знаю.
По­сле пер­вых до­про­сов Ива­на Ива­но­ви­ча не вы­зы­ва­ли на до­про­сы в те­че­ние ме­ся­ца, и толь­ко ко­гда след­ствие бы­ло за­кон­че­но, дру­гой уже сле­до­ва­тель, слов­но для то­го, чтобы убе­дить­ся, что дей­стви­тель­но име­ет де­ло с ве­ру­ю­щим че­ло­ве­ком, еще раз до­про­сил его.
– С ка­ко­го вре­ме­ни вы яв­ля­е­тесь цер­ков­ным ста­ро­стой? – спро­сил он.
– С 1933 го­да я со­стою цер­ков­ным ста­ро­стой при церк­ви се­ла За­по­но­рье... До на­сто­я­ще­го вре­ме­ни яв­ля­юсь ве­ру­ю­щим, – от­ве­тил ис­по­вед­ник.
11 ок­тяб­ря 1937 го­да трой­ка НКВД при­го­во­ри­ла Ива­на Де­ми­до­ва к де­ся­ти го­дам за­клю­че­ния в ис­пра­ви­тель­но-тру­до­вом ла­ге­ре, и он был от­прав­лен в по­се­лок Куль­дур Бир­ско­го рай­о­на Ха­ба­ров­ско­го края[c], в Бу­ре­ин­ский же­лез­но­до­рож­ный ла­герь НКВД.
В 1939 го­ду Иван Ива­но­вич от­пра­вил за­яв­ле­ние с прось­бой пе­ре­смот­реть де­ло и при­го­вор как непра­вый. 20 сен­тяб­ря 1939 го­да ему был по­слан от­вет об­ласт­но­го про­ку­ро­ра: «В жа­ло­бе от­ка­зать»[4].
На­хо­дясь в за­клю­че­нии, он ни от ко­го не скры­вал, что он че­ло­век ве­ру­ю­щий и был на ро­дине цер­ков­ным ста­ро­стой, и, ко­гда его спра­ши­ва­ли о его ве­ре и упо­ва­нии, он от­ве­чал на это пря­мо, ни­сколь­ко не сму­ща­ясь, и все­гда опи­рал­ся в сво­их от­ве­тах на сло­ва Свя­щен­но­го Пи­са­ния. Со­труд­ни­ки опе­ра­тив­но­го от­де­ла ла­ге­ря ста­ли ис­кать по­вод, чтобы от­крыть про­тив него но­вое де­ло.
В ап­ре­ле 1942 го­да они до­про­си­ли за­клю­чен­ных, ра­бо­тав­ших вме­сте с Ива­ном Де­ми­до­вым, до­би­ва­ясь от них лже­сви­де­тельств, и те по­ка­за­ли, что тот буд­то бы вел ан­ти­со­вет­ские раз­го­во­ры и был враж­деб­но на­стро­ен к со­вет­ской вла­сти, го­во­рил, что осуж­ден за свои ре­ли­ги­оз­ные убеж­де­ния и что в про­шлом был цер­ков­ным ста­ро­стой, что, бу­дучи ста­ро­стой, от­ста­и­вал храм от за­кры­тия; ко­гда раз­го­ва­ри­вал на ре­ли­ги­оз­ные те­мы, то все­гда го­во­рил опре­де­лен­но, что Бог есть. О том, что он был че­ло­ве­ком ве­ру­ю­щим, зна­ли все за­клю­чен­ные брига­ды. В при­сут­ствии за­клю­чен­ных он пел цер­ков­ные пес­но­пе­ния и мо­лил­ся. 1 мая 1942 го­да Иван Де­ми­дов был аре­сто­ван и за­клю­чен в ла­гер­ный изо­ля­тор.
– Вам предъ­яв­ля­ет­ся об­ви­не­ние в со­вер­шен­ном ва­ми пре­ступ­ле­нии, преду­смот­рен­ном 58-й ста­тьей; по­ня­ли ли вы это и при­зна­е­те ли се­бя ви­нов­ным в предъ­яв­лен­ном вам об­ви­не­нии? – спро­сил его сле­до­ва­тель.
– В предъ­яв­лен­ном мне об­ви­не­нии по 58-й ста­тье ви­нов­ным се­бя не при­знаю, так как я ни­ко­гда ни­ка­кой контр­ре­во­лю­ци­он­ной аги­та­ции не про­во­дил.
– Что вы еще же­ла­е­те по­ка­зать по су­ще­ству предъ­яв­лен­но­го вам об­ви­не­ния?
– Боль­ше по­ка­зать ни­че­го не мо­гу.
Сле­до­ва­те­ли ста­ли про­во­дить оч­ные став­ки меж­ду лже­сви­де­те­ля­ми и об­ви­ня­е­мым. Услы­шав, на­сколь­ко лжи­во те по­ка­зы­ва­ют, Иван, от­верг­нув все лже­сви­де­тель­ства, от­ка­зал­ся под­пи­сы­вать про­то­ко­лы оч­ных ста­вок. И сле­до­ва­тель сно­ва до­про­сил его.
– Ма­те­ри­а­ла­ми след­ствия, по­ка­за­ни­я­ми сви­де­те­лей и оч­ны­ми став­ка­ми уста­нов­ле­но, что вы на поч­ве ре­ли­ги­оз­ных убеж­де­ний сре­ди за­клю­чен­ных про­во­ди­ли ан­ти­со­вет­скую аги­та­цию по­ра­жен­че­ско­го и кле­вет­ни­че­ско­го ха­рак­те­ра. Рас­ска­жи­те об этом по су­ще­ству и по­дроб­но, – по­тре­бо­вал от него сле­до­ва­тель.
– По­ка­за­ния сви­де­те­лей на оч­ной став­ке в от­но­ше­нии то­го, что я рас­ска­зы­вал, что на во­ле был цер­ков­ным ста­ро­стой, со­от­вет­ству­ют дей­стви­тель­но­сти, я их под­твер­ждаю, так как это ис­ти­на и об этом я го­во­рил, но в от­но­ше­нии ан­ти­со­вет­ских вы­ска­зы­ва­ний – это­го с мо­ей сто­ро­ны не бы­ло, и это я не под­твер­ждаю... Ни­ка­кой по­ра­жен­че­ской и кле­вет­ни­че­ской аги­та­ции я не про­во­дил.
24 сен­тяб­ря след­ствие бы­ло за­кон­че­но, и Ива­ну Де­ми­до­ву бы­ли да­ны для озна­ком­ле­ния ма­те­ри­а­лы де­ла. Озна­ко­мив­шись с ни­ми, он за­явил де­жур­но­му со­труд­ни­ку НКВД, что с ма­те­ри­а­ла­ми озна­ко­мил­ся, но под­пи­сы­вать про­то­кол об окон­ча­нии след­ствия не бу­дет. Тот спро­сил по­че­му, на что Иван ка­те­го­рич­но и спо­кой­но от­ве­тил, что не же­ла­ет объ­яс­нять и при­чи­ну.
2 но­яб­ря 1942 го­да де­ло бы­ло рас­смот­ре­но в за­кры­том за­се­да­нии По­сто­ян­ной сес­си­ей об­ласт­но­го су­да Ев­рей­ской Ав­то­ном­ной Рес­пуб­ли­ки Ха­ба­ров­ско­го края. По­сле огла­ше­ния об­ви­ни­тель­но­го за­клю­че­ния, объ­е­мом в од­ну стра­ни­цу, су­дья спро­сил Ива­на, по­нят­но ли ему об­ви­ни­тель­ное за­клю­че­ние и при­зна­ет ли он се­бя ви­нов­ным.
– Об­ви­не­ние мне по­нят­но. Ви­нов­ным се­бя не при­знаю. Ни­ка­ки­ми контр­ре­во­лю­ци­он­ны­ми раз­го­во­ра­ми не за­ни­мал­ся, – от­ве­тил Иван.
По­сле это­го бы­ли до­про­ше­ны вы­зван­ные в суд лже­сви­де­те­ли и за­чи­та­ны по­ка­за­ния лже­сви­де­те­лей от­сут­ству­ю­щих и сно­ва до­про­шен под­су­ди­мый; на все во­про­сы судьи Иван ка­те­го­рич­но от­ве­тил, что по­ка­за­ния лже­сви­де­те­лей не со­дер­жат в се­бе прав­ды. Суд уда­лил­ся на со­ве­ща­ние, а за­тем за­чи­тал при­го­вор – к де­ся­ти го­дам ли­ше­ния сво­бо­ды с со­дер­жа­ни­ем в ис­пра­ви­тель­но-тру­до­вых ла­ге­рях НКВД и по­ра­же­ни­ем в пра­вах по­сле от­бы­тия на­ка­за­ния на пять лет.
Ста­ро­ста Иван Ива­но­вич Де­ми­дов скон­чал­ся 13 июля 1944 го­да в цен­траль­ной боль­ни­це ла­ге­ря на стан­ции Из­вест­ко­вая и на сле­ду­ю­щий день был по­гре­бен в без­вест­ной мо­ги­ле на ла­гер­ном клад­би­ще.

Игу­мен Да­мас­кин (Ор­лов­ский)

«Жи­тия но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских ХХ ве­ка. Июнь».
Тверь. 2008. С. 530-536

При­ме­ча­ния

[a] Ныне Оре­хо­во-Зу­ев­ско­го рай­о­на.
[b] Му­че­ник Иоанн (Де­ми­дов); па­мять 7/20 де­каб­ря.
[c] Ныне Об­лу­чен­ский рай­он Ев­рей­ской ав­то­ном­ной об­ла­сти.

[1] ГАРФ. Ф. 10035, д. 20718, л. 98.
[2] Там же. Л. 5.
[3] Там же. Л. 100 об.
[4] Там же. Л. 128 об.

Ис­точ­ник: http://www.fond.ru/