Священномученик Игнатий Якимов Пресвитер

Свя­щен­но­му­че­ник Иг­на­тий ро­дил­ся 24 ян­ва­ря 1872 го­да в де­ревне Мо­ро­зы Но­лин­ско­го уез­да Вят­ской гу­бер­нии в се­мье кре­стья­ни­на Ди­мит­рия Яки­мо­ва. По окон­ча­нии в 1889 го­ду Но­лин­ско­го ду­хов­но­го учи­ли­ща Иг­на­тий по­сту­пил по­слуш­ни­ком в Сло­бод­ской Кре­сто­воз­дви­жен­ский мо­на­стырь, где под­ви­зал­ся око­ло двух лет, и за­тем по­сту­пил на кур­сы пса­лом­щи­ков при Брат­стве свя­то­го Сте­фа­на в Пер­ми. В 1891 го­ду он был на­зна­чен пса­лом­щи­ком в Свя­то-Ди­мит­ри­ев­скую цер­ковь в се­ло Ошиб Со­ли­кам­ско­го уез­да Перм­ской гу­бер­нии, в 1894 го­ду пе­ре­ве­ден в Хри­сто­рож­де­ствен­скую цер­ковь в се­ло Ряб­ки Осин­ско­го уез­да[1], в 1896 го­ду – в Бо­го­яв­лен­скую цер­ковь се­ла Юр­лин­ско­го Чер­дын­ско­го уез­да.
6 июня 1899 го­да Иг­на­тий был ру­ко­по­ло­жен во диа­ко­на к Ни­ко­ла­ев­ской церк­ви се­ла Ко­чев­ское то­го же уез­да и на­зна­чен за­ко­но­учи­те­лем и учи­те­лем пе­ния в Ку­куш­кин­скую шко­лу гра­мо­ты. В то вре­мя все боль­шее рас­про­стра­не­ние сре­ди на­ро­да по­лу­чал по­рок пьян­ства, и ду­хо­вен­ству пер­вым при­шлось всту­пить с ним в борь­бу, так и диа­кон Иг­на­тий стал участ­ко­вым по­пе­чи­те­лем в по­пе­чи­тель­стве о на­род­ной трез­во­сти в Чер­дын­ском уез­де.
2 но­яб­ря 1903 го­да он был ру­ко­по­ло­жен во свя­щен­ни­ка ко хра­му Рож­де­ства Хри­сто­ва се­ла Чу­ра­ки Чер­дын­ско­го уез­да и на­зна­чен за­ко­но­учи­те­лем в Чу­ра­ков­ское зем­ское учи­ли­ще и за­ве­ду­ю­щим Гриш­кин­ской цер­ков­но-при­ход­ской шко­лой. В 1913 го­ду отец Иг­на­тий был на­зна­чен ду­хов­ни­ком окру­га, в 1916 го­ду – вре­мен­но ис­пол­ня­ю­щим обя­зан­но­сти бла­го­чин­но­го по 2-му окру­гу церк­вей Чер­дын­ско­го уез­да[2] и вско­ре – бла­го­чин­ным.
По­сле от­ре­че­ния Им­пе­ра­то­ра от пре­сто­ла ста­ла быст­ро ши­рить­ся в Рос­сии сму­та. Ес­ли и при за­кон­ной вла­сти мно­гие, поль­зу­ясь нераз­бе­ри­хой, за­ни­ма­лись в ущерб Оте­че­ству лич­ным обо­га­ще­ни­ем, о чем с та­кой го­ре­чью, в пред­ви­де­нии тяж­ких по­след­ствий, пи­сал епи­скоп Ан­д­ро­ник, то те­перь при­шел че­ред этим по­след­стви­ям, и гра­бе­жом за­ня­лись все по­прав­шие со­весть, так как стра­ха пе­ред на­ка­за­ни­ем при от­сут­ствии за­кон­ной вла­сти не бы­ло. То же бы­ло и в Чу­ра­ках. Кре­стьяне здесь ста­ли за­хва­ты­вать зе­мель­ные на­де­лы, не гля­дя на то, что мно­гие из их од­но­сель­чан еще не вер­ну­лись с фрон­та, от­кры­то ру­бил­ся ка­зен­ный лес; в про­до­воль­ствен­ные ко­ми­те­ты и во­лост­ные упра­вы из­би­ра­лись лю­ди недо­стой­ные, рас­по­ря­жав­ши­е­ся про­до­воль­стви­ем в сво­их ин­те­ре­сах.
Отец Иг­на­тий вы­сту­пил про­тив гра­бе­жа ка­зен­ных ле­сов и всту­пил­ся за оби­жа­е­мых кре­стьян. Он пред­ло­жил до­ждать­ся ре­ше­ния Учре­ди­тель­но­го со­бра­ния и по­сле него уже ре­шать зе­мель­ные во­про­сы. Неко­то­рые кре­стьяне бы­ли до­воль­ны, что он вы­сту­пил в их за­щи­ту, но боль­шин­ство бы­ло недо­воль­но свя­щен­ни­ком, от­ре­а­ги­ро­вав на его сло­ва при­мер­но так же, как евреи на дей­ствия всту­пив­ше­го­ся за них Мо­и­сея: кто те­бя по­ста­вил су­дить меж­ду на­ми. И за­ду­ма­ли уда­лить свя­щен­ни­ка из се­ла.
17 сен­тяб­ря 1917 го­да со­сто­ял­ся сход кре­стьян се­ла Чу­ра­ки, на ко­то­ром при­сут­ство­ва­ло око­ло вось­ми­де­ся­ти че­ло­век, по­ста­но­вив­ший на ме­сто от­ца Иг­на­тия про­сить у епи­ско­па Перм­ско­го Ан­д­ро­ни­ка дру­го­го свя­щен­ни­ка. Под­пи­са­лись под при­го­во­ром, ко­гда боль­шин­ство уже разо­шлось и оста­лось чуть бо­лее де­сят­ка при­сут­ство­вав­ших на схо­де, за не быв­ших на схо­де и несо­вер­шен­но­лет­них под­пи­сал­ся пред­се­да­тель во­лост­ной упра­вы, сде­лав уже спу­стя неко­то­рое вре­мя и при­пис­ку, буд­то об­щий сход кре­стьян тре­бу­ет при­влечь свя­щен­ни­ка к су­ду за контр­ре­во­лю­ци­он­ную де­я­тель­ность. Этот при­го­вор был ото­слан в Чер­дын­ский со­вет ра­бо­чих, сол­дат­ских и кре­стьян­ских де­пу­та­тов и епар­хи­аль­но­му ар­хи­ерею. Отец Иг­на­тий в ок­тяб­ре 1917 го­да дал по это­му по­во­ду пись­мен­ные объ­яс­не­ния.
«По де­лу по­ста­нов­ле­ния при­го­во­ра граж­да­на­ми Чу­ра­ков­ской во­ло­сти... – пи­сал он, – об уда­ле­нии ме­ня из Чу­ра­ков­ско­го при­хо­да по дол­гу свя­щен­ства имею объ­яс­нить... сле­ду­ю­щее. Непри­ят­но­сти по­шли из-за ни­же­сле­ду­ю­щих лиц. Сна­ча­ла я бу­ду го­во­рить о пред­се­да­те­ле се­го со­бра­ния Ан­дрее Ти­мо­фе­е­ве Фе­до­се­е­ве, а по­том о сек­ре­та­ре се­го со­бра­ния, учи­те­ле Чу­ра­ков­ско­го зем­ско­го учи­ли­ща Се­мене Пет­ро­ве Фе­до­се­е­ве, ра­ди ко­то­рых учи­нен сей неза­кон­ный при­го­вор. Пер­вый – лич­ность та­ко­го сор­та. По на­сто­я­нию Ан­дрея Фе­до­се­е­ва бы­ли сме­не­ны два доб­ро­со­вест­ных чу­ра­ков­ских пред­се­да­те­ля – Во­лост­но­го ко­ми­те­та и Про­до­воль­ствен­но­го ко­ми­те­та, а на их ме­сто был из­бран де­зер­тир Ва­си­лий Пет­ров Фе­до­се­ев – род­ствен­ник Ан­дрея Фе­до­се­е­ва. (По вступ­ле­нии в долж­ность, де­зер­тир Ва­си­лий Пет­ров Фе­до­се­ев на­чал от­пус­кать бо­га­тым лю­дям, в том чис­ле и Ан­дрею Фе­до­се­е­ву, по два-три и че­ты­ре меш­ка ржа­ной му­ки, а бед­ным не бо­лее меш­ка. Про­ти­во­за­кон­ные про­дел­ки де­зер­ти­ра Ва­си­лия Фе­до­се­е­ва и Ан­дрея Фе­до­се­е­ва я вы­вел на­ру­жу. По об­на­ру­же­нии де­зер­ти­ру Ва­си­лию Фе­до­се­е­ву при­шлось воз­вра­щать­ся ту­да, от­ку­да он при­был.) Пе­ред отъ­ез­дом, на со­бра­нии, он ска­зал мне, что он по­ста­ра­ет­ся по при­бы­тии на ме­сто, как член Со­ве­та ра­бо­чих и сол­дат­ских де­пу­та­тов... до­ло­жить “то­ва­ри­щам”, чтоб я был аре­сто­ван как при­вер­же­нец ста­ро­го строя. Вто­рая лич­ность та­ко­го сор­та. У учи­те­ля Се­ме­на Пет­ро­ва Фе­до­се­е­ва отец Петр Афа­на­си­ев пер­вый устро­ил по­мочь ру­бить ка­зен­ный лес и тем по­дал при­мер к бес­чин­ству дру­гим... За по­руб­ку ка­зен­но­го ле­са я сде­лал вы­го­вор учи­те­лю при на­ро­де. Од­ним сло­вом, воз­ник сей при­го­вор об уда­ле­нии ме­ня из при­хо­да по ини­ци­а­ти­ве мо­их недоб­ро­же­ла­те­лей, чтобы я не тре­во­жил их со­весть, и из-за уго­ва­ри­ва­ния кре­стьян не тро­гать ка­зен­ный лес и не рас­чи­щать ка­зен­ные ме­ста под паш­ню впредь до вы­ре­ше­ния во­про­са о зем­ле на Учре­ди­тель­ном со­бра­нии. Для осу­ществ­ле­ния сво­ей це­ли вра­ги мои не по­сты­ди­лись за­пи­сать не быв­ших на ми­тин­ге и несо­вер­шен­но­лет­них и сде­лать при­пис­ку... дру­гой ру­кой через несколь­ко дней. Сняв с по­ста­нов­ле­ния и при­пис­ки ко­пию, не ого­во­рив­ши при­пис­ки в ко­пии, Чу­ра­ков­ский во­лост­ной ко­ми­тет на­пра­вил ее в Чер­дын­ский со­вет ра­бо­чих, сол­дат­ских и кре­стьян­ских де­пу­та­тов. Не зная су­ще­ства де­ла, Со­вет на­зы­ва­ет ме­ня в бу­ма­ге на имя вла­ды­ки контр­ре­во­лю­ци­о­не­ром, раз­вра­ща­ю­щим паст­ву, по­то­му-де в ин­те­ре­сах спо­кой­ствия на­се­ле­ния я дол­жен быть уда­лен из при­хо­да и пре­дан за­кон­но­му су­ду... Пре­про­вож­дая вто­рую ко­пию епар­хи­аль­но­му на­чаль­ству, без при­пис­ки, Чу­ра­ков­ский во­лост­ной ко­ми­тет про­сит... пе­ре­ве­сти ме­ня в дру­гой при­ход еще по­то­му, что я-де от­кры­то за­яв­ляю, что без “боя” не уеду из Чу­ра­ков. В бук­валь­ном смыс­ле устра­и­вать бой я не в си­лах, ибо не имею ни ру­жья, ни бомб, ни пу­ле­ме­та, а под­ни­мать бой мо­гу толь­ко по­сред­ством сло­ва прав­ды про­тив крив­ды и пу­тем опро­са при­хо­жан, ко­то­рые долж­ны ска­зать мне: я не ну­жен им, и – то­гда уй­ду; а ра­ди ка­ких-то трех-че­ты­рех мо­их недоб­ро­же­ла­те­лей я не на­ме­рен ухо­дить из при­хо­да... 20 но­яб­ря... ис­пол­нит­ся че­тыр­на­дцать лет, как я свя­щен­ствую в сем при­хо­де и знаю взрос­лых сло­вес­ных мо­их овец не толь­ко в ли­цо, но и по го­ло­су, так ку­да же я пой­ду без “боя” из се­го при­хо­да. Ес­ли бы со­весть мо­их недоб­ро­же­ла­те­лей бы­ла чи­ста и при­го­вор со­став­лен пра­виль­но, то они ис­пол­ни­ли бы мою прось­бу от 18 се­го сен­тяб­ря... и да­ли бы мне ко­пию с при­го­во­ра за 17-е чис­ло... как бла­го­чин­но­му, для пред­став­ле­ния епар­хи­аль­но­му на­чаль­ству о слу­чив­шем­ся. Од­на­ко про­хо­дит два ме­ся­ца, а ко­пии не при­сы­ла­ют...
В при­го­во­ре на­пи­са­но так: “Свя­щен­ник про­по­ве­ду­ет недо­ве­рие к мест­ной адми­ни­стра­ции”. (Ес­ли граж­дане из­би­ра­ют на долж­ность пред­се­да­те­ля Во­лост­но­го ко­ми­те­та и Про­до­воль­ствен­но­го ко­ми­те­та из­мен­ни­ка Оте­че­ства, на долж­ность сек­ре­та­ря при­ни­ма­ют во­ра, ес­ли... ру­бят ка­зен­ный лес и тем по­да­ют ху­дой при­мер дру­гим, то ка­кое мо­жет быть до­ве­рие к упо­мя­ну­тым адми­ни­стра­тив­ным ли­цам?) Да­лее. “Пре­пят­ству­ет на­де­ле­нию граж­дан Чу­ра­ков­ской во­ло­сти ка­зен­ной зем­лей”. Не пре­пят­ствую, по­вто­ряю я, а про­шу и уго­ва­ри­ваю граж­дан Чу­ра­ков­ско­го при­хо­да, чтобы они не ру­би­ли ка­зен­ный лес и не рас­чи­ща­ли ка­зен­ные ме­ста под паш­ню впредь до вы­ре­ше­ния се­го во­про­са на Учре­ди­тель­ном со­бра­нии и до воз­вра­ще­ния сол­дат с вой­ны...»[3]
По­сле при­хо­да к вла­сти боль­ше­ви­ков и из­да­ния ими де­кре­та об от­де­ле­нии Церк­ви от го­су­дар­ства, ко­то­рым уже офи­ци­аль­но от­кры­ва­лось же­сто­кое го­не­ние на Цер­ковь, на­ча­лись на­па­де­ния на хра­мы и мо­на­сты­ри. Епи­скоп Перм­ский Ан­д­ро­ник 25 ян­ва­ря 1918 го­да разо­слал «всем прич­там и пра­во­слав­ным при­хо­жа­нам, а рав­но оби­те­лям Перм­ской епар­хии»[4] по­сла­ние, ко­то­рое отец Иг­на­тий про­чел во вре­мя оче­ред­но­го кре­стьян­ско­го схо­да в се­ле Чу­ра­ки.
«Воз­мож­но ожи­дать на­па­де­ния, – пи­сал епи­скоп, – раз­бой­ни­ков или раз­ных за­хват­чи­ков цер­ков­но­го или мо­на­стыр­ско­го иму­ще­ства, а рав­но и са­мих церк­вей и оби­те­лей. На­до те­перь же под­го­то­вить на­се­ле­ние к та­кой опас­но­сти и клят­вен­но при­зы­вать всех, как пра­во­слав­ных, к за­щи­те церк­вей и мо­на­сты­рей от на­силь­ни­ков и за­хват­чи­ков, чтобы за по­пусти­тель­ство вме­сте с ни­ми не под­верг­нуть­ся веч­но­му осуж­де­нию от Бо­га. Пре­ду­пре­дить на­се­ле­ние, что в слу­чае на­па­де­ния за­хват­чи­ков бу­дет дан на­бат­ный звон ко­ло­ко­лов, на ко­то­рый пра­во­слав­ные долж­ны по­спе­шить, са­мим же за­хват­чи­кам про­чи­тать до вре­ме­ни со­хра­ня­е­мое, а по­том на сте­нах хра­ма вы­ве­сить в удо­сто­ве­рен­ных ко­пи­ях при­ла­га­е­мое мое име­нем Бо­жи­им клят­вен­ное за­пре­ще­ние и осуж­де­ние, да удер­жат­ся го­то­вые со­вер­шить свя­то­тат­ства и за это быть по­губ­лен­ны­ми вме­сте с Ана­ни­ей и Сап­фи­рой (Деян.5,1-11). Объ­явить и всем при­хо­жа­нам, что ес­ли бы да­же и все они до­пу­сти­ли на­си­лие над цер­ко­вью или оби­те­лью, то цер­ковь их бу­дет за­кры­та для свя­щен­но­слу­же­ния, ви­нов­ни­ки же бу­дут от­лу­че­ны от свя­то­го при­ча­стия, и ес­ли кто из них об­ма­ном ду­хов­ни­ка при­ча­стить­ся где-ли­бо Свя­тых Та­ин, то сие при­ча­ще­ние бу­дет вме­сте с Иудой Ис­ка­ри­о­том в веч­ное осуж­де­ние. Стой­те да­же до смер­ти»[5].
Про­чи­тав по­сла­ние, отец Иг­на­тий по­про­сил при­хо­жан не оста­вить его, ес­ли кто при­дет гра­бить храм, и ес­ли они услы­шат звук ко­ло­ко­ла, то по­спе­ши­ли бы огра­дить их сель­скую свя­ты­ню от осквер­не­ния.
15 мар­та 1918 го­да пред­се­да­тель Чу­ра­ков­ско­го ис­пол­ко­ма Се­мен Фе­до­се­ев от­пра­вил в След­ствен­ную ко­мис­сию в Чер­дынь до­нос, об­ви­нив от­ца Иг­на­тия в контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­сти и тре­буя немед­лен­но­го рас­смот­ре­ния де­ла.
30 мар­та свя­щен­ник был вы­зван в След­ствен­ную ко­мис­сию на до­прос. Воз­ра­жая на предъ­яв­лен­ные ему об­ви­не­ния, отец Иг­на­тий ска­зал: «С мо­ей сто­ро­ны ни­ка­кой аги­та­ции про­тив Со­ве­та на­род­ных ко­мис­са­ров не бы­ло, я толь­ко про­чи­тал в Во­лост­ном прав­ле­нии рас­по­ря­же­ние Перм­ско­го вла­ды­ки Ан­д­ро­ни­ка от 25 ян­ва­ря 1918 го­да и ни­ка­ких разъ­яс­не­ний по по­во­ду это­го рас­по­ря­же­ния не де­лал, а толь­ко ска­зал, что ес­ли бу­дет ка­кое-ли­бо на­па­де­ние на цер­ковь, то я бу­ду зво­нить в ко­ло­кол и про­чи­таю за­хват­чи­кам рас­по­ря­же­ние вла­ды­ки, при этом про крас­но­гвар­дей­цев я не упо­ми­нал и на­род к рас­пра­ве, в слу­чае на­па­де­ния на цер­ковь, не при­зы­вал... Ме­ня об­ви­ня­ют, что я сею рознь, враж­ду в на­ро­де, про­по­ве­дую недо­ве­рие к мест­ной адми­ни­стра­ции, вся­че­ски ста­ра­юсь по­до­рвать ав­то­ри­тет пе­ре­до­во­го че­ло­ве­ка. По это­му по­во­ду я мо­гу ска­зать то же, что на­пи­са­но мною в объ­яс­не­нии, по­дан­ном Перм­ско­му ар­хи­ерею... Ес­ли граж­дане из­би­ра­ют на долж­ность пред­се­да­те­ля Во­лост­но­го ко­ми­те­та и Про­до­воль­ствен­но­го ко­ми­те­та из­мен­ни­ка Оте­че­ства, а на долж­ность его сек­ре­та­ря при­ни­ма­ют во­ра, ес­ли се­мей­ные учи­те­ля... по­мо­чью ру­бят ка­зен­ный лес и тем по­да­ют ху­дой при­мер дру­гим, то ка­кое мо­жет быть до­ве­рие к упо­мя­ну­тым адми­ни­стра­тив­ным ли­цам... Бо­лее к то­му, что ра­нее мною бы­ло ска­за­но, при­ба­вить ни­че­го не мо­гу, толь­ко до­бав­ляю, что как рань­ше я при­зы­вал на­род к по­ряд­ку, так и те­перь при­зы­ваю к нему... Про­шу... про­из­ве­сти фор­маль­ное рас­сле­до­ва­ние, кто был на со­бра­нии 17 сен­тяб­ря, так как мно­гие за­пи­са­ны не быв­шие на этом со­бра­нии»[6].
Был вы­зван на до­прос ста­ро­ста Хри­сто­рож­де­ствен­ско­го хра­ма се­ла Чу­ра­ки, ко­то­рый по­ка­зал: «Я, цер­ков­ный ста­ро­ста, за­яв­ляю, что свя­щен­ник отец Иг­на­тий Яки­мов че­ло­век хо­ро­ший, в те­че­ние че­тыр­на­дца­ти лет ни­че­го от него ху­до­го не ви­да­ли и не слы­ха­ли. Ни­ка­ких вы­ступ­ле­ний с его сто­ро­ны не бы­ло. Об­ви­не­ние его в этом яв­ля­ет­ся по­то­му, что он за­сту­па­ет­ся за нас, бед­ных, не да­ет нас в оби­ду»[7]. Тут же на до­про­се ста­ро­ста дал по­ру­чи­тель­ство за свя­щен­ни­ка, чтобы вла­сти не под­вер­га­ли пас­ты­ря аре­сту. «Ру­ча­юсь сво­им иму­ще­ством в том, что свя­щен­ник Иг­на­тий Дмит­ри­ев Яки­мов не укло­нит­ся от су­да и не бу­дет до­пус­кать контр­ре­во­лю­ци­он­ных вы­ступ­ле­ний»[8], – на­пи­сал он.
Свя­щен­ник был осво­бож­ден из-под стра­жи, и фор­маль­ное след­ствие на ос­но­ва­нии мно­го­чис­лен­ных по­ка­за­ний сви­де­те­лей под­твер­ди­ло его неви­нов­ность, од­на­ко в об­ви­ни­тель­ном за­клю­че­нии сле­до­ва­тель оста­вил лишь од­ни лже­сви­де­тель­ства пред­ста­ви­те­лей чу­ра­ков­ской адми­ни­стра­ции.
24 июля 1918 го­да свя­щен­ник Иг­на­тий Яки­мов был аре­сто­ван во­шед­шим в се­ло Чу­ра­ки от­ря­дом боль­ше­ви­ков-ка­ра­те­лей и рас­стре­лян[9].

Игу­мен Да­мас­кин (Ор­лов­ский)

«Жи­тия но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских ХХ ве­ка. Июнь».
Тверь. 2008. С. 182-188

При­ме­ча­ния

[1] Адрес-ка­лен­дарь Перм­ской епар­хии на 1896 год.
[2] ГАПО. Ф. 258, оп. 1, д. 6, л. 132 об-133.
[3] Там же. Ф. Р-49, оп. 3, д. 2, л. 18-19.
[4] Там же. Л. 11.
[5] Там же. Л. 11-11об.
[6] Там же. Л. 4.
[7] Там же. Л. 5.
[8] Там же. Л. 6.
[9] Перм­ские епар­хи­аль­ные ве­до­мо­сти. 1919. № 1. С. 15.

Ис­точ­ник: http://www.fond.ru/