Бу­ду­щий ста­рец ро­дил­ся в Ар­ги­ру­по­ле Пон­тий­ском в 1901 го­ду в бла­го­че­сти­вой се­мье Сав­вы Кар­с­ли­ди­са и Со­фии. Во Свя­том Кре­ще­нии по­лу­чил имя Афа­на­сий. Афа­на­сий ра­но ли­шил­ся ро­ди­те­лей, его несколь­ко лет вос­пи­ты­ва­ла ба­буш­ка. Пе­ред смер­тью ба­буш­ка бла­го­сло­ви­ла вну­ка и по­да­ри­ла ему ма­лень­кую ико­ну Па­на­гии.
Афа­на­сий не смог при­жить­ся в се­мье стар­ше­го бра­та, тай­но по­ки­нул род­ные края, пу­те­ше­ство­вал по Кав­ка­зу, зи­мой его по­кро­ви­те­лем стал ту­рок (тай­ный хри­сти­а­нин), ко­то­ро­му од­на­жды во сне бы­ло от­кры­то, что "ре­бён­ку, ко­то­ро­го он обла­го­де­тель­ство­вал, пред­опре­де­ле­но при­ве­сти мно­гие ду­ши к Бо­гу". Поз­же и са­мо­му Афа­на­сию чу­дес­ным об­ра­зом бы­ло от­кры­то, что он станет мо­на­хом. Вско­ре, по про­мыс­лу Бо­жи­е­му, "с по­мо­щью свя­то­го Ге­ор­гия" Афа­на­сий по­па­да­ет Ти­флис Гру­зин­ский. Из вос­по­ми­на­ний стар­ца Ге­ор­гия:
– "Ко­гда я при­шёл в мо­на­стырь, мне бы­ло 7 лет. То­гда бы­ла боль­шая ве­ра и сер­деч­ная чи­сто­та. В од­ной мо­на­стыр­ской ке­лии с неза­пер­той две­рью хра­ни­лись все день­ги... Все бы­ли пре­да­ны Бо­гу, и ни­кто не ин­те­ре­со­вал­ся день­га­ми".
Мо­на­стырь был по­свя­щён Жи­во­нос­но­му ис­точ­ни­ку и яв­лял­ся ме­стом по­кло­не­ния все­го окрест­но­го рай­о­на. Игу­мен мо­на­сты­ря взяв си­ро­ту под свою за­щи­ту, стал его ду­хов­ным на­став­ни­ком. Пер­вые го­ды в оби­те­ли бы­ли го­да­ми обу­че­ния по­слу­ша­нию, сми­ре­нию и мо­лит­ве. По по­слу­ша­нию Афа­на­сию при­шлось шить, ткать, го­то­вить еду...
20 июня 1919 го­да он был по­стри­жен в мо­на­хи ар­хи­манд­ри­том Ге­ор­ги­ем, по­лу­чил но­вое имя – Си­ме­он. К все­об­ще­му удив­ле­нию, во вре­мя по­стри­га юно­ши на­ча­ли са­ми зву­чать би­ла и зво­нить ко­ло­ко­ла. Сле­ду­ет от­ме­тить, что по­сле ре­во­лю­ции 1917 го­да на­ча­лись го­не­ния, был за­пре­щён и звон ко­ло­ко­лов.
Вско­ре мо­на­сты­ри по­все­мест­но ста­ли за­кры­вать­ся, мо­на­хов вы­го­ня­ли или аре­сто­вы­ва­ли. Вме­сте с дру­ги­ми мо­на­ха­ми по­пал в тюрь­му и Си­ме­он, ему пред­сто­я­ло вы­тер­петь пыт­ки, пе­ре­не­сти уни­же­ние, "пе­ре­жить" рас­стрел. Это слу­чи­лось по­сле чу­дес­но­го зна­ме­ния, ко­гда в ночь на Пас­ху за­клю­чён­ные за­пе­ли "Хри­стос Вос­кре­се": " По­тряс­лась тюрь­ма и её две­ри от­кры­лись са­ми со­бой. Жи­те­ли го­ро­да ви­де­ли в воз­ду­хе трёх свя­щен­ных му­жей, дер­жав­ших Чест­ной Крест... Зна­ме­ние про­дол­жа­лось всю ночь". На­ут­ро за­клю­чён­ных по­ве­ли к ме­сту рас­стре­ла. Рас­стре­ля­ли всю груп­пу. Си­ме­он по­сле трёх ра­не­ний чу­дом остал­ся жить, од­на из пуль уда­ри­лась о ме­тал­ли­че­скую опра­ву ико­ны и от­ско­чи­ла (Па­на­гию, бла­го­сло­ве­ние ба­буш­ки, юно­ша все­гда но­сил на гру­ди). Врач, об­сле­до­вав­ший Си­мео­на, ска­зал: " Не бой­ся. Су­ще­ству­ет за­кон, со­глас­но ко­то­ро­му ра­нен­ный тре­мя пу­ля­ми, но не уби­тый, оста­ёт­ся на сво­бо­де". Так и про­изо­шло.
8 сен­тяб­ря 1925 го­да Си­ме­он ру­ко­по­ла­га­ет­ся мит­ро­по­ли­том Иоан­ном Циа­па­рас­ки­сом во свя­щен­ни­ка в церк­ви свя­то­го Ми­ны в Схе­те Гру­зин­ской и по­лу­ча­ет имя Ге­ор­гий. Уже то­гда ве­ру­ю­щие по­чи­та­ли от­ца Ге­ор­гия как стар­ца, мно­гие при­хо­див­шие к нему за ду­хов­ным со­ве­том удив­ля­лись его рас­су­ди­тель­но­сти и про­ни­ца­тель­но­сти.
В 1929 го­ду бла­го­че­сти­вая се­мья Ян­на­ки­ди­са, пе­ре­ез­жа­ю­щая в Эл­ла­ду, по­мог­ла и от. Ге­ор­гию вы­ехать в Гре­цию. 19 фев­ра­ля он при­был в порт Фес­са­ло­ни­ки (Са­ло­ни­ки), от­ту­да – в се­ле­ние Ало­нию и Кук­кос. С 1930 го­да ста­рец по­па­да­ет в се­ле­нье Сир­са близ го­ро­да Дра­ма. В 1934 го­ду стро­ит­ся мо­на­стырь Воз­не­се­ния Гос­под­ня, где ста­рец про­во­дит остав­ше­е­ся вре­мя сво­ей жиз­ни. Тя­же­ло­боль­но­му стар­цу всё это вре­мя по­мо­га­ли его ду­хов­ные ча­да, са­мо­сто­я­тель­но пе­ре­дви­гать­ся он не мог.
Вот что рас­ска­зы­вал о сво­ём ис­це­ле­нии ста­рец Ге­ор­гий:
– Я был по­чти па­ра­ли­зо­ван­ным и не мог об­слу­жи­вать сам се­бя. Од­на­жды ве­че­ром оста­вил я все слё­зы ду­ши мо­ей. То­гда явил­ся мне один ста­рец и ска­зал мне:
– По­че­му пла­чешь ди­тя моё?
– А кто ты? – спро­сил я его.
– Я – Бо­же­ствен­ный Ни­ко­лай. Ес­ли ста­нешь здо­ров, при­хо­ди, най­дёшь ме­ня. Я жи­ву за этой го­рой.
На дру­гой день я его разыс­кал. Хо­дил на чет­ве­рень­ках. Ис­тёк кро­вью... Взял и ба­тюш­ку, и мы со­вер­ши­ли Та­ин­ство Еле­освя­ще­ния. По­ма­зал­ся по все­му те­лу. Стал здо­ров с по­мо­щью Свя­то­го и с тех пор ел сам".
Пи­тал­ся ста­рец очень скром­но, жизнь его бы­ла непре­рыв­ный пост, мя­со он не ел во­об­ще. Ры­бу крайне ред­ко, по боль­шим празд­ни­кам. Пи­тал­ся бо­ба­ми, ма­ка­ро­на­ми, кар­то­фе­лем, ка­шей из пше­нич­ной кру­пы, лю­бил ща­вель, ма­ри­но­ван­ные ово­щи, жа­ре­ный лук, упо­треб­лял и кра­пи­ву. Бы­ва­ли дни, ко­гда ста­рец под­дер­жи­вал­ся се­бя лишь од­ним го­ря­чим пи­тьём. Од­на­жды, ко­гда ему пред­ло­жи­ли по­есть, от­ве­тил: "Не го­ло­ден, пост, ко­гда при­ча­щусь Бо­же­ствен­ных Тайн, мо­гу дер­жать че­ты­ре дня". Бде­ния, несмот­ря на бо­лез­ни, он со­вер­шал по­чти каж­дый день. Ста­рец го­во­рил: "Пост, бде­ние, мо­лит­ва – да­ро­ва­ния небес­ные. Нуж­ны, од­на­ко, и де­ла, за­щи­та и по­мощь бед­ным". Ста­рец Ге­ор­гий за­бо­тил­ся о бед­ных, ста­рых лю­дях, по­мо­гал ма­те­ри­аль­но и за­клю­чен­ным, жерт­во­вал те день­ги, ко­то­рые при­но­си­ли ему за со­ро­ко­усты и по­ми­но­ве­ния. При этом сам хо­дил в из­но­шен­ной одеж­де, а ко­гда ему од­на­жды пред­ло­жи­ли сшить но­вый под­ряс­ник, за­ме­тив, что ста­рый по­чти из­но­сил­ся, от­ве­тил: "Трид­цать лет он на мо­их пле­чах, с ним и уй­ду". Несмот­ря на свою физи­че­скую немощь, он мно­го тру­дил­ся: воз­де­лы­вал ого­род, сам из­го­тов­лял пря­жу, вя­зал, шил...
Для Бо­же­ствен­ной ли­тур­гии ста­рец ис­поль­зо­вал просфо­ру, ко­то­рую из­го­тов­лял сам, ино­гда при­не­сён­ную жен­щи­ной, из­вест­ной сво­им бла­го­че­сти­ем. Бла­го­го­вей­ные ве­ру­ю­щие во вре­мя Бо­же­ствен­ной ли­тур­гии ви­де­ли, что он хо­дил, не ка­са­ясь но­га­ми по­ла. Один изум­лён­ный по­се­ти­тель, уви­дев это впер­вые, стал рас­ска­зы­вать ве­ру­ю­щим, узнав об этом, ста­рец стро­го ска­зал ему: "То, что ви­дишь, не бу­дешь го­во­рить дру­го­му".
Бо­же­ствен­ная ли­тур­гия бы­ла чрез­вы­чай­но важ­на для стар­ца, он го­во­рил сво­им ду­хов­ным де­тям: "За­боть­тесь, чтобы укре­пи­лась ве­ра ва­ша, и на Бо­же­ствен­ной ли­тур­гии будь­те со­сре­до­то­чен­ны на со­вер­шен­ном, чтобы удо­сто­ить­ся уви­деть ве­ли­чие Бо­жие... Свя­той Дух нис­хо­дит на Свя­тую Тра­пе­зу... Не си­ди­те во вре­мя Бо­же­ствен­ной ли­тур­гии. Ум ваш да не ле­та­ет здесь и там".
Ста­рец Ге­ор­гий не до­пус­кал к Свя­то­му При­ча­стию тех, у ко­го бы­ла "тя­жесть на серд­це" к дру­гим лю­дям, ча­сто он го­во­рил: "Пой­ди по­про­си про­ще­ния, сми­рись, при­ми­рись и по­том при­хо­ди ис­по­ве­до­вать­ся".
По­сле­до­ва­ние он обыч­но на­чи­нал в пол­ночь, го­во­рил, что "но­чью от­кры­ты Небе­са, и мо­лит­вы слы­шат­ся".
Ас­ке­зой, чи­сто­той и сми­ре­ни­ем ста­рец при­влёк Бо­жию бла­го­дать. Серд­ца лю­дей бы­ли для него от­кры­той кни­гой. Бы­ва­ли слу­чаи, ко­гда ста­рец на­зы­вал незна­ко­мых ему лю­дей по име­ни, пер­вый на­чи­нал рас­ска­зы­вать при­шед­шим об их про­бле­мах...
Од­на бла­го­че­сти­вая жен­щи­на из г. Дра­мы со­би­ра­лась по­да­рить лам­па­ду в цер­ковь св. Три­фо­на, но, уви­дев, что в церк­ви мно­го лам­пад, ре­ши­ла при­не­сти её в мо­на­стырь стар­ца. Лам­па­ду по­ве­си­ли пред ико­ной св. Иоан­на Пред­те­чи, од­на­ко, ко­гда лам­па­ду за­жи­га­ли, она на­чи­на­ла рас­ка­чи­вать­ся и па­да­ла вниз. Ко­гда жен­щи­на при­шла в мо­на­стырь сле­ду­ю­щий раз, ста­рец по­до­звал её и ска­зал: "Лам­па­ду, ко­то­рую ты при­нес­ла сю­да, ты уже обе­ща­ла дру­го­му. Нехо­ро­шо обе­щать од­но­му, а дру­го­му при­но­сить "дар по обе­ту".
Слу­хи о про­зор­ли­во­сти стар­ца при­во­ди­ли мно­гих в мо­на­стырь, од­на­ко, ста­рец Ге­ор­гий не ста­рал­ся при­об­ре­сти мно­го ду­хов­ных чад. Де­я­тель­ность ду­хов­ни­ка счи­тал мно­го­труд­ной и от­вет­ствен­ной. Спра­вед­ли­вая его стро­гость уве­ли­чи­ва­лась, ко­гда он ви­дел, что неко­то­рые на­роч­но скры­ва­ли гре­хи. Бы­вал, по да­ро­ва­нию сво­е­му, об­ли­чи­тель­ным, об­на­ру­жи­вал скры­тое так, чтобы за­блуж­да­ю­щий­ся сми­рил­ся и рас­ка­ял­ся. Неред­ко ста­рец на­ла­гал эпи­ти­мию. Так, од­на­жды жен­щине, ко­то­рая не по­за­бо­ти­лась о том, чтобы при­ча­стить су­пру­га пе­ред смер­тью, не раз­ре­шил при­ча­щать­ся, по­ка она не про­чтёт за неде­лю Псал­тырь. При этом ей необ­хо­ди­мо бы­ло всё это вре­мя стро­го по­стить­ся, по­да­вать ми­ло­сты­ню, каж­дый ве­чер хо­дить на по­ве­че­рье.
К дру­гой жен­щине, оста­вив­шей без по­мо­щи ро­же­ни­цу, ре­бе­нок, ко­то­рый в ре­зуль­та­те умер, по­сле ис­по­ве­ди ста­рец ве­лел про­сить ми­ло­сты­ню в се­ми со­сед­них се­ле­ни­ях, а по­том раз­дать всё со­бран­ное бед­ным. Ко­гда жен­щи­на спро­си­ла, мо­жет ли она раз­дать свои день­ги, ста­рец от­ве­тил: "Грех этот не про­ща­ет­ся день­га­ми, но по­про­шай­ни­че­ством, чтобы сми­рить­ся, чтобы ушёл эго­изм, чтобы – но­сом до зем­ли".
Жен­щине, имев­шей трёх вне­брач­ных де­тей, ста­рец так же ска­зал: "Ста­нешь по­про­шай­кой в се­ми де­рев­нях... Всё, что со­бе­решь – при­не­сёшь в тюрь­мы и в дом пре­ста­ре­лых в Дра­ме".
Ста­рец счи­тал, что ми­лость – од­на из важ­ней­ших доб­ро­де­те­лей. Ча­сто ка­ю­щим­ся со­ве­то­вал тво­рить ми­ло­сты­ню. Он го­во­рил: "Мо­лит­ва без ми­ло­сти мерт­ва... Тво­ри­те ми­ло­сты­ню вдо­вам и си­ро­там. Ми­ло­сты­ня и мо­лит­ва идут ру­ка об ру­ку".
Од­на­жды к стар­цу при­шли две жен­щи­ны, он об­ли­чил их в том, что они не да­ли во­ды сол­да­там, ко­то­рые по­про­си­ли на­пить­ся, стро­го ска­зал им: "За­боть­тесь о ми­ло­стыне, ес­ли хо­ти­те при­хо­дить к стар­цу, будь­те очень вни­ма­тель­ны в сво­их де­лах, об­ли­чай­те са­мих се­бя все­гда, чтобы вас лю­бил Бог и ра­до­вал­ся ста­рец".
По мо­лит­вам стар­ца мно­гие страж­ду­щие по­лу­ча­ли ис­це­ле­ние. Ча­сто ста­рец по сво­е­му сми­ре­нию со­ве­то­вал по­се­тить те или иные свя­тые ме­ста, при этом сам неустан­но мо­лил­ся, вско­ре боль­ные ис­це­ля­лись.
В на­ча­ле 1959 го­да ста­рец Ге­ор­гий ска­зал сво­им ду­хов­ным ча­дам: "В этом го­ду я уй­ду... Сле­ду­ет мне уй­ти греш­но­му... Во­ля Бо­жия есть мне уй­ти. Грех очень про­дви­га­ет­ся. Мир во гре­хе ва­ля­ет­ся и не по­ни­ма­ет то­го. И это ме­ня утом­ля­ет, не вы­дер­жи­ваю. Жа­лею толь­ко сад свой, в ко­то­ром де­ре­вья не успе­ли окреп­нуть и с пер­вым вет­ром со­гнут­ся. Ов­цы мои рас­се­ют­ся... При­дут, од­на­ко, дру­гие... Не рас­стра­и­вай­тесь. Все мы уй­дем из этой жиз­ни. Мы – при­шель­цы здесь. Сю­да при­шли по­ка­зать на­ши тру­ды и уй­ти..."
Неза­дол­го до кон­чи­ны од­но­му ду­хов­но­му ча­ду ста­рец по­ка­зал на паль­цах, что уй­дёт на чет­вёр­тый день. За несколь­ко дней до смер­ти он от­ка­зал­ся при­ни­мать еду и во­ду.
4 но­яб­ря 1959 го­да бла­жен­ный ста­рец ото­шёл ко Гос­по­ду. Оси­ро­тев­шие ду­хов­ные ча­да несколь­ко дней непре­рыв­ной це­поч­кой шли про­щать­ся с лю­би­мым пас­ты­рем, це­ло­вав­шие ру­ку стар­ца утвер­жда­ли, что и на тре­тий день она бы­ла тёп­лой. Ко­гда те­ло стар­ца по­ло­жи­ли в мо­ги­лу, все уви­де­ли, как два ки­па­ри­са на­кло­ни­лись, как бы от­да­вая по­след­ний по­клон пра­вед­ни­ку. При­сут­ству­ю­щие на по­хо­ро­нах рас­ска­зы­ва­ли, что пти­цы бук­валь­но окру­жи­ли храм, они не пу­га­лись лю­дей, дол­го ле­та­ли над мо­ги­лой...
Чу­де­са не пре­кра­ща­лись и по­сле по­хо­рон, так, на­при­мер, жи­тель­ни­ца Сип­сы на утрен­ней за­ре ви­де­ла свет­лый столп, нис­хо­дя­щий с неба, ко­то­рый оста­но­вил­ся по­за­ди свя­щен­но­го ал­та­ря хра­ма.
При­ве­дём несколь­ко слу­ча­ев чу­дес­но­го ис­це­ле­ния по мо­лит­вам к стар­цу:
В бла­го­че­сти­вой се­мье Ку­ли­ар­мо­са ро­дил­ся в 1989 го­ду маль­чик, ко­то­рый не мог от­крыть гла­за. Ро­ди­те­ли уже со­би­ра­лись сде­лать ре­бён­ку опе­ра­цию, но со­сед­ка при­нес­ла им кни­гу о бла­жен­ном стар­це. Ко­гда отец на­чал чи­тать, ре­бё­нок рас­пла­кал­ся, стал те­реть гла­за и про­зрел. Ко­гда через два го­да бла­го­дар­ные ро­ди­те­ли при­вез­ли маль­чи­ка в мо­на­стырь, ре­бё­нок дол­го не от­хо­дил от гро­ба бла­жен­но­го стар­ца, по­сто­ян­но кри­чал "ба­тюш­ка" и це­ло­вал ка­ми­лав­ку стар­ца на фо­то­гра­фии, по­ка­зы­вая взрос­лым свою лю­бовь и бла­го­дар­ность за ис­це­ле­ние стар­цу.
В 1990 го­ду вдо­ва Ма­рия Си­та­ри­ду, про­чи­тав кни­гу о стар­це при­е­ха­ла с боль­ной до­че­рью на мо­ги­лу пра­вед­ни­ка. Её дочь Дом­на го­ря­чо мо­ли­лась и про­си­ла стар­ца Ге­ор­гия: "Про­шу те­бя, не остав­ляй ме­ня на опе­ра­цию". Она по­ма­за­ла кре­сто­об­раз­но ли­по­му ве­ли­чи­ной с орех, а через неде­лю за­сви­де­тель­ство­ва­ла её чу­дес­ное ис­чез­но­ве­ние.
Отец Ана­ста­сий Мо­и­сиа­дис од­на­жды за­снул за ру­лём, во сне уви­дел стар­ца Ге­ор­гия, вы­хо­дя­ще­го из-за ку­ста, от ис­пу­га, что он мо­жет на­е­хать на стар­ца, проснул­ся и рез­ко на­жал на тор­моз. Ав­то­мо­биль оста­но­вил­ся на краю до­ро­ге, вни­зу бы­ла про­пасть. Так ста­рец пре­ду­пре­дил ду­хов­но­го сы­на об опас­но­сти.

Гос­по­ди, упо­кой ду­шу стар­ца Ге­ор­гия, со свя­ты­ми упо­кой и его мо­лит­ва­ми спа­си нас!

"Лю­би­те всех лю­дей, ещё и вра­гов ва­ших. Это са­мое ос­нов­ное. Все­гда имей­те лю­бовь и к тем, кто нас лю­бит, и к тем, кто нас нена­ви­дит. Про­стим им и бу­дем лю­бить всем, и пусть нам де­ла­ют хоть са­мое боль­шое зло. То­гда бу­дем ис­тин­ные ча­да Бо­жии.... Как ду­хов­ные мои ча­да, лю­би­те во­об­ще мир, без вся­кой нена­ви­сти. То­гда толь­ко вы бу­де­те ча­да стар­ца – сей­час и в жиз­ни веч­ной. Про­по­ве­дуй­те толь­ко лю­бовь. Это ос­нов­ной за­кон Бо­жий. Лю­бовь и толь­ко лю­бовь..."
"Пусть не пре­льща­ют вас ни бо­гат­ство, ни сла­ва, но все­гда хо­ди­те пра­вед­но. То, что вы при­об­ре­ли чест­но, не рас­то­чай­те бес­цель­но. Жи­ви­те чест­но и смир­но. Сколь­ко мо­же­те, про­сти­рай­те ру­ку ва­шу на ми­лость... Сту­чи­те в две­ри бед­ных, бо­ля­щих си­рот. Бо­лее же пред­по­чи­тай­те до­ма скор­бя­щих, неже­ли до­ма ра­ду­ю­щих­ся. Ес­ли де­ла­е­те доб­рые де­ла, бу­де­те иметь ве­ли­кую на­гра­ду от Бо­га. Удо­сто­и­тесь ви­деть чу­де­са и в иной жиз­ни бу­де­те иметь бес­ко­неч­ное ве­се­лие".
"Ни­ко­гда не за­ви­дуй­те... Все­гда про­си­те скром­но и сми­рен­но, без эго­из­ма. Все­гда ста­рай­тесь лю­бить ста­рых, си­рот и бед­ных. Об­щай­тесь с бед­ны­ми и с людь­ми, ко­то­рых осталь­ные уни­жа­ют..."
"Ру­ка ва­ша да бу­дет все­гда от­кры­та... Не оби­жай­те ни­ко­го... Мо­лит­ва и ми­лость идут вме­сте..."
"Мир ушёл от невин­но­сти и бла­го­сти. Чем боль­ше про­хо­дят го­ды, тем бли­же мы к ка­та­стро­фе. Бог жа­ле­ет нас. Бог не хо­чет это­го".
"Лю­ди уда­ли­лись от про­сто­ду­шия и доб­ро­ты. Каж­дый день все их за­бо­ты в ше­ствии ко злу. Сколь­ко лет они идут к ги­бе­ли, но Бог то­го не же­ла­ет".
"Ве­ли­кое до­сто­ин­ство и на­гра­ду име­ет тот хри­сти­а­нин, ко­то­рый лю­бит всех со­бра­тьев и пер­вым про­ща­ет тех, кто сде­лал ему зло. По­это­му ес­ли мы и де­ла­ем все доб­рые де­ла, а ближ­не­го сво­е­го не лю­бим, то мы не де­ла­ем ни­че­го. Са­ми по се­бе мы – ноль, ни­что. Люб­ви, бра­тья мои, ждет от нас Бог".

Биб­лио­гра­фия

Бла­жен­ный ста­рец Ге­ор­гий Кар­с­ли­дис. Мо­нах Мо­и­сей Аги­о­рит. Из­да­ние Сре­тен­ско­го мо­на­сты­ря Свя­то-По­кров­ской мо­на­ше­ской об­щи­ны. 2000 г.

Ис­точ­ник: http://svet77-77.narod.ru/