Священномученик Феодор Смирнов Диакон

Свя­щен­но­му­че­ник Фе­о­дор ро­дил­ся 5 ап­ре­ля 1890 го­да в се­ле Ра­ме­нье Во­ло­ко­лам­ско­го уез­да Мос­ков­ской гу­бер­нии[a] в се­мье пса­лом­щи­ка Вла­ди­ми­ра Смир­но­ва. В 1913 го­ду Фе­дор окон­чил три кур­са Вифан­ской Ду­хов­ной се­ми­на­рии. Он же­нил­ся на до­че­ри свя­щен­ни­ка Ва­си­лия Ива­но­ви­ча Ор­ло­ва Анне, брат ко­то­рой, свя­щен­ник Сер­гий Ор­лов[b], впо­след­ствии му­че­ни­че­ски по­стра­дал во вре­мя без­бож­ных го­не­ний. 5 ап­ре­ля 1913 го­да Фе­дор был опре­де­лен диа­ко­ном к Вос­кре­сен­ской церк­ви се­ла Ра­ме­нье и вско­ре по­сле это­го ру­ко­по­ло­жен[1]; до 1917 го­да он был за­ко­но­учи­те­лем в Ми­халев­ской и Вос­кре­сен­ской зем­ских шко­лах.
16 но­яб­ря 1917 го­да диа­кон Фе­о­дор был пе­ре­ве­ден в Ду­хо­со­ше­ствен­ский храм на Ла­за­рев­ском клад­би­ще в Москве. 28 ок­тяб­ря 1920 го­да он был на­граж­ден двой­ным ора­рем. В 1932 го­ду храм на Ла­за­рев­ском клад­би­ще был вла­стя­ми за­крыт, и диа­ко­на Фе­о­до­ра пе­ре­ве­ли в храм в честь ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри «Неча­ян­ная Ра­дость» в Ма­рьи­ной Ро­ще[2], где он про­слу­жил до сво­е­го аре­ста. Мно­го лет спу­стя, сын диа­ко­на Фе­о­до­ра с боль­шой лю­бо­вью вспо­ми­нал об от­це, ко­то­ро­му он был мно­го обя­зан при­об­ще­ни­ем к до­му Бо­жье­му. Несмот­ря на то, что во­цер­ко­в­ле­ние и сво­их де­тей бы­ло в то вре­мя небез­опас­ным да­же и для свя­щен­но­слу­жи­те­лей, отец Фе­о­дор в семь лет ввел его в ал­тарь, где он про­дол­жал при­слу­жи­вать и то­гда, ко­гда отец был аре­сто­ван. Он вспо­ми­нал, что, бла­го­да­ря имен­но от­цу, он про­нес через всю то­гдаш­нюю тя­же­лую жизнь ра­дость по­зна­ния Бо­жи­ей ис­ти­ны и очи­ща­ю­щей ду­шу бла­го­да­ти.
Диа­кон Фе­о­дор был аре­сто­ван 10 де­каб­ря 1937 го­да и за­клю­чен в Та­ган­скую тюрь­му. 15 де­каб­ря сле­до­ва­тель до­про­сил его.
– Ва­ше от­но­ше­ние к со­вет­ской вла­сти?
– Мое от­но­ше­ние к со­вет­ской вла­сти ло­яль­ное, – от­ве­тил он.
– Вы го­во­ри­те неправ­ду, след­ствие рас­по­ла­га­ет ма­те­ри­а­ла­ми, что вы ан­ти­со­вет­ски на­стро­ен­ный че­ло­век. Дай­те прав­ди­вые по­ка­за­ния.
– Я го­во­рю прав­ду.
– Вы го­во­ри­те неправ­ду, – про­дол­жал на­ста­и­вать сле­до­ва­тель, – след­ствие рас­по­ла­га­ет ма­те­ри­а­ла­ми, что вы сре­ди окру­жа­ю­щих рас­про­стра­ня­ли контр­ре­во­лю­ци­он­ные слу­хи о го­не­нии на ре­ли­гию и ду­хо­вен­ство в Со­вет­ском Со­ю­зе, о на­силь­ствен­ном за­кры­тии церк­вей, а так­же ве­ли контр­ре­во­лю­ци­он­ную де­я­тель­ность, на­прав­лен­ную на срыв вы­бор­ной кам­па­нии в Вер­хов­ный Со­вет. Дай­те прав­ди­вые по­ка­за­ния.
– Вы­ше­ука­зан­ной де­я­тель­но­стью я не за­ни­мал­ся, – от­ве­тил диа­кон.
В ка­че­стве штат­но­го сви­де­те­ля был вы­зван на­сто­я­тель хра­ма, где слу­жил диа­кон Фе­о­дор, свя­щен­ник Ар­ка­дий Ян­ков­ский[3], ко­то­рый до­пол­нил сво­и­ми по­ка­за­ни­я­ми след­ствен­ный ма­те­ри­ал. Он по­ка­зал, что диа­кон Фе­о­дор «сре­ди окру­жа­ю­щих вел ан­ти­со­вет­скую аги­та­цию, на­прав­лен­ную на срыв вы­бо­ров в Вер­хов­ный Со­вет. В мо­ем при­сут­ствии он за­яв­лял: “Ком­му­ни­сты хва­лят­ся, что у них в стране са­мые де­мо­кра­тич­ные вы­бо­ры, – это неправ­да, в стране нет ни­ка­ких де­мо­кра­тич­ных вы­бо­ров. Кан­ди­да­тов в Вер­хов­ный Со­вет вы­ста­ви­ла са­ма пар­тия, а не на­род. За этих кан­ди­да­тов она бу­дет на­силь­но за­став­лять го­ло­со­вать. Но я хо­ро­шо знаю, что на это мно­гие не пой­дут, они бу­дут го­ло­со­вать про­тив этих кан­ди­да­тур, а неко­то­рые и со­всем не пой­дут на вы­бо­ры”... Как-то ме­ня на ули­це встре­тил Смир­нов и спро­сил: “Вы ни­че­го не зна­е­те?” Я удив­лен­но спро­сил: “А что?” То­гда он мне рас­ска­зал та­кую вещь: “Вы по­смот­ри­те, что де­ла­ет­ся в Со­вет­ском Со­ю­зе, – церк­ви все за­кры­ва­ют­ся без со­гла­сия ве­ру­ю­щих. Ве­ру­ю­щие и ду­хо­вен­ство под­вер­га­ют­ся го­не­нию. За то, что они ве­ру­ю­щие, их аре­сто­вы­ва­ют и вы­сы­ла­ют в от­да­лен­ные ме­ста Со­вет­ско­го Со­ю­за, где пы­та­ют и мо­рят го­ло­дом”»[4].
Слов­но в под­твер­жде­ние право­ты все­го то­го, что го­во­рил сви­де­тель, 20 де­каб­ря 1937 го­да трой­ка НКВД при­го­во­ри­ла диа­ко­на Фе­о­до­ра к де­ся­ти го­дам за­клю­че­ния в ис­пра­ви­тель­но-тру­до­вом ла­ге­ре, и он был от­прав­лен в го­род Ле­со­за­водск При­мор­ско­го края в 19-е от­де­ле­ние Бам­ла­га, где встре­тил­ся с го­ло­дом, непо­силь­ным ка­торж­ным тру­дом и нече­ло­ве­че­ски­ми усло­ви­я­ми со­дер­жа­ния. Но му­чи­те­лям и то­го бы­ло ма­ло – в фев­ра­ле 1938 го­да про­тив ду­хо­вен­ства и ве­ру­ю­щих, со­бран­ных в 145-й ко­лонне конц­ла­ге­ря, бы­ло на­ча­то но­вое де­ло. Диа­кон Фе­о­дор толь­ко и успел по­слать из ла­ге­ря род­ным в Моск­ву од­но пись­мо и по­лу­чить от них по­сыл­ку, по­сле че­го вся­кая связь с ним пре­рва­лась. На до­про­сах он ви­нов­ным се­бя не при­знал.
31 мар­та 1938 го­да трой­ка НКВД при­го­во­ри­ла трид­цать од­но­го за­клю­чен­но­го ла­ге­ря к рас­стре­лу и сре­ди них диа­ко­на Фе­о­до­ра, но о при­го­во­ре им не со­об­щи­ли. Еще три ме­ся­ца при­го­во­рен­ные к смер­ти про­дол­жа­ли ра­бо­тать. Диа­кон Фе­о­дор Смир­нов был рас­стре­лян 5 июля 1938 го­да и по­гре­бен в об­щей без­вест­ной мо­ги­ле.

Игу­мен Да­мас­кин (Ор­лов­ский)

«Жи­тия но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских ХХ ве­ка. Июнь».
Тверь. 2008. С. 409-412

При­ме­ча­ния

[a] Ныне Ша­хов­ской рай­он Мос­ков­ской об­ла­сти.
[b] Свя­щен­но­му­че­ник Сер­гий (Ор­лов); па­мять 8/21 де­каб­ря.

[1] ЦИАМ. Ф. 2094, оп. 1, д. 1, 1916 г., л. 20 об-21.
[2] АМП. По­служ­ной спи­сок.
[3] Ян­ков­ский Ар­ка­дий Иоси­фо­вич ро­дил­ся в 1888 го­ду в г. Пер­ми. Окон­чил юри­ди­че­ский фа­куль­тет Ка­зан­ско­го уни­вер­си­те­та. В 1913 го­ду епи­скоп Перм­ский и Со­ли­кам­ский Пал­ла­дий (Доб­ро­нра­вов) ру­ко­по­ло­жил его во свя­щен­ни­ка к од­но­му из хра­мов Перм­ской епар­хии. «В 1915 го­ду в свя­зи со сло­жив­ши­ми­ся об­сто­я­тель­ства­ми, – как впо­след­ствии на­пи­сал Ян­ков­ский, – не был ав­то­ри­те­тен у епи­ско­па Ан­д­ро­ни­ка [Ни­коль­ско­го], по сво­е­му лич­но­му же­ла­нию пе­ре­ехал на по­сто­ян­ную служ­бу в Ни­ко­ла­евск... где при­нял свя­щен­ство ста­ро­об­ряд­че­ской ори­ен­та­ции» // ГАРФ. Ф. 10035, д. П-56981, л. 40.
С 1922 го­да слу­жил в ста­ро­об­ряд­че­ском хра­ме в Са­ма­ре, с ап­ре­ля 1922 го­да стал слу­жить в Пат­ри­ар­шей Пра­во­слав­ной Церк­ви. В 1923 го­ду по­сту­пил на служ­бу в ОГПУ в ка­че­стве сек­рет­но­го со­труд­ни­ка и в том же го­ду по за­да­нию ОГПУ пе­ре­шел к об­нов­лен­цам. В 1923 го­ду по за­да­нию ОГПУ Ян­ков­ский стал по­се­щать со­бра­ния адвен­ти­стов и бап­ти­стов и в кон­це кон­цов по­лу­чил при­гла­ше­ние от адвен­ти­стов, как поль­зу­ю­щий­ся ав­то­ри­те­том у пра­во­слав­но­го на­се­ле­ния свя­щен­ник, воз­гла­вить их сек­ту. Но в ОГПУ рас­по­ря­ди­лись ина­че и в 1924 го­ду его сно­ва на­пра­ви­ли слу­жить в Пат­ри­ар­шую Цер­ковь, и в этом же го­ду он пе­ре­ехал в Моск­ву, по­се­лив­шись на тер­ри­то­рии за­кры­то­го к то­му вре­ме­ни Но­во­де­ви­чье­го мо­на­сты­ря, по­ме­ще­ния ко­то­ро­го бы­ли пре­вра­ще­ны в квар­ти­ры; слу­жил в раз­лич­ных хра­мах Моск­вы; был воз­ве­ден в сан про­то­и­е­рея. Неод­но­крат­но со­вер­шал дис­ци­пли­нар­ные про­ступ­ки, за что был пе­ри­о­ди­че­ски за­пре­ща­ем в свя­щен­но­слу­же­нии. В 1937 го­ду он в оче­ред­ной раз же­нил­ся. В 1940 го­ду он пе­ре­шел в гри­го­ри­ан­ский рас­кол и стал слу­жить в хра­ме на Да­ни­лов­ском клад­би­ще, за что в том же го­ду рас­по­ря­же­ни­ем мит­ро­по­ли­та Сер­гия (Стра­го­род­ско­го) был из­вер­жен из свя­щен­но­го са­на. В 1941 го­ду он ушел от гри­го­ри­ан­цев и в фев­ра­ле 1942 го­да об­ра­тил­ся к мит­ро­по­ли­ту Сер­гию, про­ся вос­ста­но­вить в свя­щен­стве, на что по­лу­чил от­вет: «К со­жа­ле­нию, не в мо­ей вла­сти вос­ста­но­вить в сане» // ГАРФ. Ф. 10035, д. П-56981, л. 106.
Ле­том 1942 го­да во вре­мя се­мей­ной ссо­ры его су­пру­га угро­жа­ю­ще за­яви­ла, что она ко­гда-то со­труд­ни­ча­ла с НКВД, на что Ян­ков­ский от­ве­тил, что и он дав­ний со­труд­ник ор­га­нов и по­се­му ни­че­го не бо­ит­ся. В ок­тяб­ре 1942 го­да он со­об­щил су­пру­ге, что со­труд­ни­ки НКВД со­би­ра­ют­ся на­пра­вить его свя­щен­ни­ком в храм, рас­по­ло­жен­ный вбли­зи го­ро­да Щел­ко­ва, од­на­ко это не со­сто­я­лось. 9 фев­ра­ля 1943 го­да Ян­ков­ский при­шел в до­мо­управ­ле­ние на Ар­ба­те, не от­но­ся­ще­е­ся к ме­сту его про­пис­ки, с за­яв­ле­ни­ем, что же­ла­ет про­пи­сать­ся в ком­на­те буд­то бы его род­ствен­ни­цы Та­тья­ны Сте­па­нов­ны Кед­ро­вой, скон­чав­шей­ся несколь­ко дней на­зад (иму­ще­ство ко­то­рой они с же­ной успе­ли при­сво­ить). В сво­ем за­яв­ле­нии, для при­да­ния ему боль­ше­го ве­са, он сде­лал при­пис­ку, что яв­ля­ет­ся со­труд­ни­ком НКВД и на­чаль­ство в НКВД по­став­ле­но в из­вест­ность о его пре­тен­зи­ях на ком­на­ту. Пред­се­да­тель до­мо­управ­ле­ния пе­ре­пра­вил это за­яв­ле­ние в НКВД с при­пис­кой, что, по его мне­нию, Ян­ков­ский – «са­мо­зва­нец, а не сек­рет­ный со­труд­ник. Ес­ли бы он был та­ко­вым, то во вся­ком слу­чае от­кры­вать се­бя не имел пра­ва, а тем бо­лее ко­зы­рять этим в ви­де угро­зы» // ГАРФ. Ф. 10035, д. П-56981, л. 103 об.
По­те­ряв ра­бо­ту в хра­ме по­сле ухо­да от гри­го­ри­ан­цев и по­лу­чив от­каз в вос­ста­нов­ле­нии в сане от мит­ро­по­ли­та Сер­гия, Ян­ков­ский, имея по служ­бе в НКВД связь с Бе­ри­ей, по­про­сил у него по­мо­щи от­но­си­тель­но сво­е­го тру­до­устрой­ства, и тот по­со­ве­то­вал ему об­ра­тить­ся к Бе­лы­ше­ву [о нем см.: Жи­тия но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских ХХ сто­ле­тия, со­став­лен­ные игу­ме­ном Да­мас­ки­ным (Ор­лов­ским). Ап­рель. М., 2006. С. 124; или в элек­трон­ном ви­де: жи­тие пре­по­доб­но­му­че­ни­цы Ев­до­кии (Пав­ло­вой), с. 2]. 22 де­каб­ря 1943 го­да Ян­ков­ский встре­тил­ся с Бе­лы­ше­вым, и в июне 1944 го­да гла­ва об­нов­лен­цев Вве­ден­ский при­нял Ян­ков­ско­го в со­став об­нов­лен­че­ской груп­пы. Ян­ков­ский по­дал за­яв­ле­ние в Мос­со­вет о сво­ей ре­ги­стра­ции как об­нов­лен­че­ско­го свя­щен­ни­ка, но за­ре­ги­стри­ро­ван не был, так как дни об­нов­лен­че­ства к то­му вре­ме­ни бы­ли уже со­чте­ны.
Остав­шись без ра­бо­ты, Ян­ков­ский стал хо­дить на Ва­гань­ков­ское клад­би­ще слу­жить за опре­де­лен­ную мзду по при­гла­ше­нию по­се­ти­те­лей клад­би­ща па­ни­хи­ды на мо­ги­лах их род­ствен­ни­ков и на мо­ги­ле по­чи­та­е­мо­го ве­ру­ю­щи­ми про­то­и­е­рея Ва­лен­ти­на Ам­фи­те­ат­ро­ва. Ту­да же хо­ди­ли и со­труд­ни­ки НКВД, один из ко­то­рых, стар­ший лей­те­нант гос­бе­зо­пас­но­сти Ба­ла­кин, ле­том 1944 го­да ото­брал у Ян­ков­ско­го со­бран­ные тем день­ги и ве­щи. Ян­ков­ский на­пи­сал Бе­рии жа­ло­бу на Ба­ла­ки­на, про­ся вер­нуть ото­бран­ное, и 27 июня то­го же го­да был вы­зван в управ­ле­ние НКВД по Мос­ков­ской об­ла­сти к неко­е­му Ан­дре­еву, где был и Ба­ла­кин. Ан­дре­ев встре­тил его с по­ро­га упре­ком: «Вы не мог­ли взять те­ле­фон­ную труб­ку и по­зво­нить, пи­ше­те жа­ло­бы, по­шли в за­щи­ту ста­рух». Од­на­ко все взя­тые ве­щи бы­ли тут же воз­вра­ще­ны.
Ян­ков­ский по­сле это­го слу­чая про­дол­жал хо­дить на клад­би­ще и за­ра­ба­ты­вать па­ни­хи­да­ми, и 30 сен­тяб­ря сно­ва встре­тил на Ва­гань­ков­ском клад­би­ще Ба­ла­ки­на, ко­то­рый по­до­шел к нему и с угро­зой в го­ло­се ска­зал: «Жа­ло­бы на нас пи­ше­те, со­весть по­те­ря­ли! Ну, по­до­жди­те!..» И раз­ра­зил­ся длин­ным нецен­зур­ным ру­га­тель­ством.
Вско­ре угро­за бы­ла при­ве­де­на в дей­ствие. Со­труд­ни­ки НКВД, вос­поль­зо­вав­шись за­яв­ле­ни­ем в до­мо­управ­ле­ние, где Ян­ков­ский на­звал се­бя сек­рет­ным со­труд­ни­ком, и тем, что он го­во­рил о том же и сво­ей жене, 29 ок­тяб­ря 1944 го­да по­ста­но­ви­ли аре­сто­вать его и все его иму­ще­ство, где бы оно ни на­хо­ди­лось. 2 но­яб­ря 1944 го­да Ян­ков­ский был аре­сто­ван на Ва­гань­ков­ском клад­би­ще тем же со­труд­ни­ком гос­бе­зо­пас­но­сти Ба­ла­ки­ным.
28 ап­ре­ля 1945 го­да Осо­бое Со­ве­ща­ние при НКВД СССР при­го­во­ри­ло Ян­ков­ско­го к трем го­дам за­клю­че­ния в ис­пра­ви­тель­но-тру­до­вом ла­ге­ре «за раз­гла­ше­ние све­де­ний, не под­ле­жа­щих огла­ше­нию, и неле­галь­ную ре­ли­ги­оз­ную де­я­тель­ность» // ГАРФ. Ф. 10035, д. П-56981, л. 113.
[4] ГАРФ. Ф. 10035, д. 21637, л. 10.

Ис­точ­ник: http://www.fond.ru/