Свя­щен­но­му­че­ник Ев­ста­фий ро­дил­ся 20 фев­ра­ля 1874 го­да в се­ле Рож­де­ство Медын­ско­го уез­да Ка­луж­ской гу­бер­нии в се­мье диа­ко­на Пет­ра Со­коль­ско­го. В 1895 го­ду Ев­ста­фий Пет­ро­вич окон­чил Ду­хов­ную се­ми­на­рию и в те­че­ние го­да слу­жил сель­ским учи­те­лем. В 1896 го­ду он был ру­ко­по­ло­жен во свя­щен­ни­ка к Ни­коль­ской церк­ви се­ла Ка­мен­ское На­ро-Фо­мин­ской во­ло­сти Зве­ни­го­род­ско­го уез­да Мос­ков­ской гу­бер­нии, од­ной из древ­ней­ших церк­вей Мос­ков­ской епар­хии, по­строй­ки вто­рой по­ло­ви­ны ХIV ве­ка. Се­ло Ка­мен­ское вхо­ди­ло то­гда в со­став вот­чин мос­ков­ско­го Ар­хан­гель­ско­го со­бо­ра[1].
При­хо­жане по­лю­би­ли от­ца Ев­ста­фия за рев­ност­ное слу­же­ние, за то, что за тре­бы он ни­ко­гда не про­сил де­нег, а ес­ли и пред­ла­га­ли, то он, ко­гда ви­дел, что се­мья бы­ла бед­ной, все­гда от­ка­зы­вал­ся, го­во­ря, что им са­мим бу­дет нуж­но. Ко­гда на­ча­лись го­не­ния от без­бож­ни­ков, в хра­ме про­дол­жал петь боль­шой хор, ор­га­ни­зо­ван­ный от­цом Ев­ста­фи­ем: пе­ли на два кли­ро­са, в каж­дом бы­ло по во­семь че­ло­век.
1 де­каб­ря 1927 го­да вла­сти аре­сто­ва­ли свя­щен­ни­ка и он был за­клю­чен в Бу­тыр­скую тюрь­му в Москве. От­цу Ев­ста­фию предъ­яви­ли об­ви­не­ние «в про­из­не­се­нии ан­ти­со­вет­ских про­по­ве­дей и рас­про­стра­не­нии сре­ди кре­стьян воз­зва­ния мо­нар­хи­че­ско­го со­дер­жа­ния»[2]. Од­на­ко, несмот­ря на все уси­лия сле­до­ва­те­лей, до­ка­зать ви­нов­ность свя­щен­ни­ка не уда­лось, и 29 фев­ра­ля 1928 го­да он был осво­бож­ден.
Вто­рич­но отец Ев­ста­фий был аре­сто­ван 27 ян­ва­ря 1938 го­да во вре­мя мас­со­вых аре­стов ду­хо­вен­ства. Неза­дол­го до это­го в На­ро-Фо­мин­ское управ­ле­ние НКВД по­зво­нил один из на­чаль­ни­ков Мос­ков­ско­го управ­ле­ния и спро­сил со­труд­ни­ков в На­ро-Фо­мин­ске, сколь­ко че­ло­век они на­ме­ти­ли к аре­сту. Циф­ра бы­ла на­зва­на, и на­чаль­ство в Москве пред­ло­жи­ло ее «ис­пол­нить». Кан­ди­да­та­ми к аре­сту в первую оче­редь бы­ли вы­бра­ны те, на ко­го уже име­лись до­но­сы, а так­же те, ко­му по про­ис­хож­де­нию или ро­ду за­ня­тий не бы­ло ме­ста в но­вом со­ци­аль­ном устрой­стве и кто был чужд без­бож­ной идео­ло­гии, а это и бы­ли свя­щен­но- и цер­ков­но­слу­жи­те­ли. Со­труд­ни­ки НКВД со­став­ля­ли про­то­ко­лы «по­ка­за­ний сви­де­те­лей», ко­то­рые за­тем под­пи­сы­ва­лись де­жур­ны­ми сви­де­те­ля­ми; по­сле че­го вы­зы­вал­ся на до­прос об­ви­ня­е­мый, и ему пред­ла­га­лось под­пи­сать за­ра­нее со­став­лен­ный про­то­кол до­про­са, где он при­зна­вал се­бя ви­нов­ным. Ес­ли об­ви­ня­е­мый не со­гла­шал­ся се­бя ого­ва­ри­вать, его же­сто­ко из­би­ва­ли. В усло­ви­ях по­доб­но­го след­ствия ока­зал­ся и отец Ев­ста­фий, но он не при­знал се­бя ви­нов­ным и не со­гла­сил­ся под­пи­сать про­то­кол, в ко­то­ром бы­ла опи­са­на его «контр­ре­во­лю­ци­он­ная де­я­тель­ность».
Во все вре­мя пред­ва­ри­тель­но­го след­ствия от­ца Ев­ста­фия со­дер­жа­ли в се­ле в хо­лод­ном са­рае. Несмот­ря на то что бы­ла зи­ма, его ли­ши­ли верх­ней одеж­ды и не да­ва­ли есть. От хо­ло­да и го­ло­да свя­щен­ник за­бо­лел, и ко­гда его вы­ве­ли, чтобы вез­ти в Та­ган­скую тюрь­му в Моск­ву, он был ед­ва жи­вым. Ко­гда от­ца Ев­ста­фия уво­зи­ли, то про­во­дить его со­бра­лось все се­ло.
11 фев­ра­ля 1938 го­да трой­ка НКВД при­го­во­ри­ла свя­щен­ни­ка к рас­стре­лу. Свя­щен­ник Ев­ста­фий Со­коль­ский был рас­стре­лян 17 фев­ра­ля 1938 го­да и по­гре­бен в без­вест­ной об­щей мо­ги­ле на по­ли­гоне Бу­то­во под Моск­вой.

Игу­мен Да­мас­кин (Ор­лов­ский)

«Жи­тия но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских ХХ ве­ка. Фев­раль».
Тверь. 2005. С. 57-60

При­ме­ча­ния

[1] Мо­на­сты­ри и хра­мы Мос­ков­ской епар­хии. М., 1999. С. 258.

[2] ЦА ФСБ Рос­сии. Д. Р-13960, л. 19.

Ис­точ­ник: http://www.fond.ru/