Преподобный Евфросин Псковский, Спасо-Елеазаровский

Краткое житие преподобного Евфросина Псковского, Спасо-Елеазаровского

В ми­ру Еле­азар, ро­дил­ся око­ло 1386 г. в се­ле Ви­де­ле­бье близ Пско­ва. Он в со­вер­шен­стве изу­чил Бо­же­ствен­ное Пи­са­ние и сам со­став­лял соб­ствен­ные по­учи­тель­ные со­чи­не­ния. Ро­ди­те­ли хо­те­ли же­нить его, но он тай­но ушел в Сне­то­гор­ский мо­на­стырь и, при­няв ино­че­ство, стал рев­ност­но под­ви­зать­ся, уго­ждая Бо­гу. Чтобы из­бе­жать сла­вы че­ло­ве­че­ской, око­ло 1425 г. св. Ев­фро­син ис­про­сил у ду­хов­ни­ка бла­го­сло­ве­ние по­се­лить­ся в уеди­не­нии на ре­ке Тол­ве близ Пско­ва. Здесь пре­по­доб­но­му яви­лись три свя­ти­те­ля: Ва­си­лий Ве­ли­кий, Гри­го­рий Бо­го­слов и Иоанн Зла­то­уст и ука­за­ли ме­сто для по­стро­е­ния хра­ма.

Впо­след­ствии свя­той ос­но­вал здесь мо­на­стырь. Не из­ме­няя по­движ­ни­че­ско­го об­ра­за жиз­ни, пре­по­доб­ный до­стиг глу­бо­кой ста­ро­сти и скон­чал­ся в 1425 г. Те­ло св. Ев­фро­си­на бы­ло по­гре­бе­но в ос­но­ван­ном им мо­на­сты­ре. За­ступ­ле­ни­ем пре­по­доб­но­го оби­тель его бы­ла не раз со­хра­ня­е­ма от ра­зо­ре­ния непри­я­те­лем.

Полное житие преподобного Евфросина Псковского, Спасо-Елеазаровского

Пре­по­доб­ный Ев­фро­син Псков­ский, в ми­ру Еле­азар, ро­дил­ся око­ло 1386 го­да в се­ле Ви­де­ле­бье, близ Пско­ва, из это­го же се­ла был ро­дом и прп. Ни­кандр Псков­ский (па­мять 24 сен­тяб­ря/7 ок­тяб­ря). Ро­ди­те­ли бы­ли про­стые по­се­ляне Псков­ско­го края. По до­сти­же­нии воз­рас­та Еле­аза­ра от­да­ли в на­уче­ние Бо­же­ствен­ным кни­гам, и он вско­ре на­столь­ко яс­но ура­зу­мел Бо­же­ствен­ное Пи­са­ние, что мог не толь­ко сло­вес­но изъ­яс­нять их, но и со­став­лять соб­ствен­ные по­учи­тель­ные со­чи­не­ния. При этом он изу­чил и фило­соф­ские на­у­ки, так что да­же ста­ри­ки удив­ля­лись его муд­ро­сти и с по­хва­лой от­зы­ва­лись о нем. Ни­ко­гда он не об­на­ру­жи­вал склон­но­сти ни к иг­рам, ни к зре­ли­щам, но боль­ше все­го лю­бил чте­ние Бо­же­ствен­ных Пи­са­ний и цер­ков­ные пес­но­пе­ния, при­чем с юных лет стал пре­да­вать­ся стро­го­му воз­дер­жа­нию, от­ка­зав­шись со­всем от упо­треб­ле­ния в пи­щу слад­ко­го. Ко­гда ро­ди­те­ли, ви­дя та­кой су­ро­вый об­раз жиз­ни сы­на сво­е­го, го­во­ри­ли, чтобы он не из­ну­рял те­ло и этим не при­чи­нял им скорбь, то от­рок от­ве­чал: «В Пи­са­нии ска­за­но, что пи­ща и пи­тие не при­бли­жа­ют нас к Бо­гу (1Кор.8,8), а толь­ко пост, мо­лит­ва, чи­сто­та те­лес­ная и воз­дер­жа­ние – вот что при­бли­жа­ет нас к Бо­гу».

По­сле се­го ро­ди­те­ли Еле­аза­ра по­же­ла­ли со­че­тать его за­кон­ным бра­ком, но рас­су­ди­тель­ный от­рок убе­жал от ро­ди­те­лей сво­их, скрыв­шись в Сне­то­гор­ском мо­на­сты­ре (на Снят­ной го­ре, те­перь в са­мом Пско­ве). Дол­го по­всю­ду со сле­за­ми разыс­ки­ва­ли его и ни­где не мог­ли най­ти, ибо бла­го­дать Бо­жия хра­ни­ла его. В том мо­на­сты­ре от игу­ме­на он при­нял ино­че­ское по­стри­же­ние с име­нем Ев­фро­син.

При­няв ино­че­ство, пре­по­доб­ный Ев­фро­син стал рев­ност­но под­ви­зать­ся в по­сте, бодр­ство­ва­нии, мо­лит­ве и все­нощ­ных мо­лит­вен­ных сто­я­ни­ях и в то же вре­мя неле­ност­но слу­жил бра­тии и в по­варне, и в пе­карне, и на всех дру­гих мо­на­стыр­ских ра­бо­тах, как это бы­ло при­ня­то в мо­на­сты­ре, чем при­об­рел рас­по­ло­же­ние к се­бе всех жив­ших в оби­те­ли ино­ков. Вско­ре сло­во о пре­по­доб­ном вслед­ствие та­кой доб­ро­де­тель­ной жиз­ни его ста­ло рас­про­стра­нять­ся по­всю­ду. Но с огор­че­ни­ем узнал он об этом, ибо от­вра­щал­ся сла­вы люд­ской и счи­тал ее гре­хом и по­срам­ле­ни­ем для се­бя. Пре­по­доб­ный Ев­фро­син стал по­мыш­лять о пу­стын­ной и без­молв­ной жиз­ни, чтобы под­ви­зать­ся толь­ко для Бо­га.

Око­ло 1425 го­да в по­ис­ках бо­лее глу­бо­кой со­сре­до­то­чен­но­сти в мо­лит­ве пре­по­доб­ный Ев­фро­син с бла­го­сло­ве­ния на­сто­я­те­ля по­се­лил­ся в оди­но­кой кел­лии на ре­ке Тол­ве, в 30 вер­стах от Пско­ва. Он по­ста­вил се­бе здесь ша­лаш и с усер­ди­ем стал пре­да­вать­ся ино­че­ским по­дви­гам, от­ра­жая коз­ни неви­ди­мо­го вра­га по­стом, бодр­ство­ва­ни­ем, мо­лит­вой, все­нощ­ным сто­я­ни­ем и зем­ны­ми по­кло­на­ми. Од­на­жды в лег­ком сне яви­лись ему все­лен­ские учи­те­ли и свя­ти­те­ли: Ва­си­лий Ве­ли­кий, Гри­го­рий Бо­го­слов и Иоанн Зла­то­уст и ука­за­ли ме­сто для по­стро­е­ния хра­ма во имя их в той мест­но­сти, где он под­ви­зал­ся.

За­бо­та о спа­се­нии ближ­них за­ста­ви­ла пре­по­доб­но­го на­ру­шить свое пу­стын­но­жи­тель­ство, и он стал при­ни­мать всех, кто нуж­дал­ся в опыт­ном стар­це-на­став­ни­ке. При­хо­див­ших к нему пре­по­доб­ный Ев­фро­син бла­го­слов­лял жить по скит­ско­му уста­ву, со­став­лен­но­му им са­мим.

Устав пре­по­доб­но­го Ев­фро­си­на пред­став­ля­ет со­бой об­щее на­став­ле­ние ино­кам о до­стой­ном про­хож­де­нии мо­на­ше­ско­го пу­ти – «ка­ко по­до­ба­ет ино­кам пре­бы­ва­ти». Он не со­дер­жит стро­го­го рас­по­ряд­ка всей жиз­ни мо­на­сты­ря, как, на­при­мер, устав пре­по­доб­но­го Иоси­фа Во­лоц­ко­го; бо­го­слу­жеб­ной ча­сти в нем нет со­всем.

Вот за­ме­ча­тель­ные мыс­ли уста­ва. На­сто­я­тель не дол­жен иметь ни­че­го лиш­не­го про­тив бра­тии, «ни ри­зы бо­лее на­ряд­ной и мяг­кой, ни пи­щи бо­лее вкус­ной» (гл. 3). Бра­тия долж­ны слу­шать­ся на­сто­я­те­ля со всей по­кор­но­стью. «По­слу­ша­ние – ле­стви­ца на небо, оно вы­ше по­ста и пу­стын­но­го по­дви­га. Ан­гел Гос­по­день хо­дит за по­слуш­ли­вым, счи­та­ет ша­ги по­слу­ша­ния и пред­став­ля­ет их ли­цу Бо­жию как бла­го­во­ние при­ят­ное: ес­ли же ви­дит кап­ли по­та его, то при­но­сит как кровь му­че­ни­че­скую» (гл. 5). Ку­да бы на­сто­я­тель ни по­слал на служ­бу, долж­но ид­ти без вся­ких от­го­во­рок и ослу­ша­ния; «без бла­го­сло­ве­ния же на­сто­я­те­ля и осо­бен­но по сво­им ка­ким-ли­бо на­доб­но­стям ни­ку­да не сле­ду­ет от­лу­чать­ся» (гл. 16). Стран­ни­ков пи­тать в оби­те­ли три дня, не тре­буя от них ра­бо­ты или пла­ты (гл. 23).

В 1447 го­ду по прось­бе бра­тии пре­по­доб­ный устро­ил храм в честь трех свя­ти­те­лей – Ва­си­лия Ве­ли­ко­го, Гри­го­рия Бо­го­сло­ва и Иоан­на Зла­то­усто­го, ко­то­рые удо­сто­или его сво­е­го яв­ле­ния, и в честь пре­по­доб­но­го Онуф­рия Ве­ли­ко­го (па­мять 12/25 июня). Оби­тель впо­след­ствии по­лу­чи­ла на­зва­ние Спа­со-Еле­аза­ров­ской.

Пре­по­доб­ный от­ли­чал­ся су­ро­вой стро­го­стью к се­бе и да­же от­ка­зал­ся от сви­да­ния со сво­ей ма­те­рью, ко­то­рую убе­дил при­нять ино­че­ство. По сми­ре­нию и из люб­ви к уеди­нен­но­му по­дви­гу пре­по­доб­ный не при­нял зва­ния игу­ме­на и, предо­ста­вив на­сто­я­тель­ство сво­е­му уче­ни­ку пре­по­доб­но­му Иг­на­тию, жил в ле­су близ озе­ра. Бла­го­го­вей­ные уче­ни­ки по­чи­та­ли ме­сто уеди­нен­ных его по­дви­гов: ка­мен­ный крест со­хра­ня­ет па­мять о мо­лит­вах в ле­су.

Пре­по­доб­ный Ев­фро­син с бра­ти­ей сво­ей оби­те­ли не толь­ко усерд­но со­вер­шал бо­го­слу­же­ние, но и мно­го тру­дил­ся на рас­чист­ке ле­са для воз­де­лы­ва­ния ни­вы. В оби­те­ли все бы­ло об­щее. Стран­ни­ков и бед­ных при­ни­ма­ли с лю­бо­вью и пи­та­ли без­мезд­но, хо­тя са­ми пу­стын­но­жи­те­ли ино­гда нуж­да­лись в на­сущ­ном хле­бе. Бог не остав­лял оби­те­ли свя­то­го. Од­на­жды Ев­фро­син раз­дал ни­щим все мо­на­стыр­ские за­па­сы, и бра­тия роп­та­ли за это на стар­ца, но тот уте­шал их тем, что Гос­подь не оста­вит Сво­их ра­бов. И дей­стви­тель­но, вско­ре псков­ский по­сад­ник Афа­на­сий по­слал в оби­тель две под­во­ды с хлеб­ны­ми за­па­са­ми. Пе­ред хра­мо­вым празд­ни­ком 30 ян­ва­ря в оби­тель со­бра­лось мно­го на­ро­да, а в мо­на­сты­ре нечем бы­ло уго­стить бо­го­моль­цев. Пре­по­доб­ный Ев­фро­син со сво­им уче­ни­ком Мер­ку­ри­ем от­пра­вил­ся с се­тя­ми на озе­ро и на­ло­вил мно­же­ство ры­бы.

Не из­ме­няя по­движ­ни­че­ско­го об­ра­за жиз­ни, пре­по­доб­ный до­стиг глу­бо­кой ста­ро­сти и скон­чал­ся 95-ти лет 15 мая 1481 го­да. При­чис­лен к ли­ку свя­тых на Мос­ков­ском Со­бо­ре 1551 (1547) г. На его гроб­ни­це по по­ве­ле­нию Нов­го­род­ско­го ар­хи­епи­ско­па Ген­на­дия был по­став­лен об­раз, на­пи­сан­ный еще при жиз­ни пре­по­доб­но­го его уче­ни­ком Иг­на­ти­ем, и по­ло­же­но за­ве­ща­ние пре­по­доб­но­го бра­тии на лос­ку­те пер­га­мен­та, скреп­лен­ное свин­цо­вой пе­ча­тью Нов­го­род­ско­го ар­хи­епи­ско­па Фе­о­фи­ла. Это од­но из очень немно­гих ду­хов­ных за­ве­ща­ний, на­пи­сан­ных соб­ствен­но­руч­но по­движ­ни­ка­ми.

Впо­след­ствии мо­на­стырь пре­по­доб­но­го Ев­фро­си­на был пе­ре­не­сен на го­ру, а на преж­нем ме­сте устро­е­но клад­би­ще с цер­ко­вью в его имя. В но­вой оби­те­ли по­стро­е­на ка­мен­ная со­бор­ная цер­ковь трех свя­ти­те­лей, в нее бы­ли пе­ре­не­се­ны мо­щи пре­по­доб­но­го Ев­фро­си­на, по­чи­ва­ю­щие под спу­дом близ сте­ны за пра­вым кли­ро­сом. За­ступ­ле­ни­ем пре­по­доб­но­го Ев­фро­си­на оби­тель его бы­ла не раз со­хра­ня­е­ма от ра­зо­ре­ния при весь­ма ча­стых на­па­де­ни­ях (в те­че­ние 300 лет) ли­тов­цев, ли­вон­ских ры­ца­рей, по­ля­ков и дру­гих непри­я­те­лей. Пре­по­доб­ный Ев­фро­син, на­чаль­ник псков­ских пу­стын­но­жи­те­лей, воз­рас­тил мно­гих слав­ных уче­ни­ков, ко­то­рые так­же со­зда­ва­ли мо­на­сты­ри и нес­ли бла­го­дат­ные се­ме­на по­движ­ни­че­ства по всей Псков­ской зем­ле.

Пер­вым со­жи­те­лем пре­по­доб­но­го Ев­фро­си­на в пу­сты­ни был инок Се­ра­пи­он.

Пре­по­доб­ный Се­ра­пи­он Псков­ский ро­дил­ся в Юрье­ве (ныне Тар­ту), ко­то­рый то­гда на­хо­дил­ся под вла­стью нем­цев, ста­рав­ших­ся ис­ко­ре­нить пра­во­сла­вие. Его ро­ди­те­ли бы­ли при­хо­жа­на­ми рус­ской церк­ви во имя Свя­ти­те­ля Ни­ко­лая. Пре­по­доб­ный Се­ра­пи­он был све­дущ в Свя­щен­ном Пи­са­нии и не раз вы­сту­пал на за­щи­ту пра­во­сла­вия. Вла­дея ла­тыш­ским и чу­хон­ским язы­ка­ми, пре­по­доб­ный Се­ра­пи­он во всю свою жизнь за­бо­тил­ся о под­дер­жа­нии в го­во­ря­щих на этих язы­ках ду­ха пра­во­слав­ной ве­ры. Дер­жав­ших­ся пра­во­сла­вия он укреп­лял сво­и­ми на­зи­да­ни­я­ми, а со­вра­тив­ших­ся в ла­тин­ство или про­те­стант­ство ста­рал­ся воз­вра­тить в Пра­во­слав­ную Цер­ковь. Ко­гда его хо­те­ли об­ра­тить в чу­жую ве­ру на­силь­но, он ушел в Толв­скую пу­стынь, где на­чи­нал свои мо­лит­вен­ные тру­ды псков­ский по­движ­ник прп. Ев­фро­син. Под его окорм­ле­ни­ем пре­по­доб­ный Се­ра­пи­он стал по­сти­гать муд­рость пу­стын­но­го жи­тия. Но вско­ре ему при­шлось пе­ре­жить ис­ку­ше­ние: по­ло­жив­шись на соб­ствен­ные си­лы, он хо­тел без бла­го­сло­ве­ния по­ки­нуть сво­е­го на­став­ни­ка и в пол­ном уеди­не­нии на­чать са­мо­сто­я­тель­ную по­движ­ни­че­скую жизнь. Од­на­ко Гос­подь вра­зу­мил неопыт­но­го по­слуш­ни­ка: силь­но по­ра­нив но­гу, пре­по­доб­ный Се­ра­пи­он рас­ка­ял­ся в свое­во­лии и непо­слу­ша­нии и вер­нул­ся к стар­цу. При­няв ве­ли­кую схи­му, он 55 лет неот­луч­но пре­бы­вал с пре­по­доб­ным Ев­фро­си­ном, стро­го со­блю­дая обет без­мол­вия. Пре­по­доб­ный рев­ност­но ис­пол­нял все его за­по­ве­ди и был об­раз­цом для ино­ков. Пре­по­доб­ный так стро­го ис­пол­нял ино­че­ский обет нес­тя­жа­ния, что опи­са­тель жи­тия на­зы­ва­ет его «мерт­ве­цем непо­гре­бен­ным». Ко вся­кой оби­де он от­но­сил­ся с ис­клю­чи­тель­ным сми­ре­ни­ем, все­гда об­ви­няя лишь се­бя са­мо­го, и сам про­сил про­ще­ния у сво­е­го обид­чи­ка. Пре­по­доб­ный глу­бо­ко чув­ство­вал си­лу об­щей цер­ков­ной мо­лит­вы и го­во­рил, что «чин две­на­дца­ти псал­мов», про­пе­тый на­едине в кел­лии, не мо­жет рав­нять­ся од­но­му «Гос­по­ди, по­ми­луй», про­пе­то­му в хра­ме. В по­след­ние го­ды сво­ей жиз­ни он про­сла­вил­ся да­ром ис­це­ле­ний и про­зор­ли­во­сти.

Пре­по­доб­ный Се­ра­пи­он скон­чал­ся 90 лет от ро­ду, 8 сен­тяб­ря 1480 го­да, в день празд­ни­ка Рож­де­ства Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы. Так как день пре­став­ле­ния пре­по­доб­но­го Се­ра­пи­о­на сов­па­да­ет с дву­на­де­ся­тым празд­ни­ком, па­мять его тво­рит­ся 7/20 сен­тяб­ря.

Пре­по­доб­ный Ев­фро­син сам пре­дал зем­ле те­ло сво­е­го уче­ни­ка, ко­то­рое от усерд­ных по­дви­гов пре­вра­ти­лось в «ко­сти, об­тя­ну­тые ко­жей». Со сво­им ду­хов­ным от­цом пре­по­доб­ный Се­ра­пи­он не раз­лу­чал­ся и по­сле смер­ти: пре­по­доб­ным Ев­фро­си­ну и Се­ра­пи­о­ну, свя­тые мо­щи ко­то­рых бы­ли по­ло­же­ны ря­дом, со­став­ле­на об­щая служ­ба на 15/28 мая, где пре­по­доб­ный Се­ра­пи­он про­слав­ля­ет­ся как пер­вый спо­движ­ник, «спост­ник и друг» пре­по­доб­но­го Ев­фро­си­на.

В чис­ле уче­ни­ков пре­по­доб­но­го Ев­фро­си­на Сав­ва Кры­пец­кий (28 ав­гу­ста/10 сен­тяб­ря), До­си­фей Верх­не­ост­ров­ский (8/21 ок­тяб­ря), пре­по­доб­ный Онуф­рий Маль­ский (12/25 июня), Иоаким Опоч­ский (9/22 сен­тяб­ря), Ила­ри­он Гдов­ский (21 ок­тяб­ря/3 но­яб­ря), Ха­ри­тон Ку­дин­ский – ос­но­ва­тель и игу­мен мо­на­сты­ря на озе­ре Ку­дине, ря­дом с То­роп­цом (XVI); мест­но по­чи­та­е­мые род­ные бра­тья из Пско­ва Иг­на­тий, Ха­ра­лам­пий и Пам­фил, по­гре­бен­ные в Спа­со-Еле­аза­ров­ском мо­на­сты­ре.

Пре­по­доб­ный Иг­на­тий, несмот­ря на цве­ту­щую мо­ло­дость был не толь­ко по­стри­жен прп. Ев­фро­си­ном, но и по­чтен са­ном пре­сви­тер­ства. Ру­ко­по­ло­жен­ный Нов­го­род­ским ар­хи­епи­ско­пом, Иг­на­тий был пер­вым игу­ме­ном оби­те­ли при жиз­ни пре­по­доб­но­го ее ос­но­ва­те­ля и ду­хов­ным от­цом его. Иг­на­тий был лю­би­мый уче­ник пре­по­доб­но­го Ев­фро­си­на, и ему толь­ко од­но­му пре­по­доб­ный пе­ре­дал о чуд­ном ви­де­нии, быв­шем ему. По­сле усерд­ной мо­лит­вы к Бо­гу о при­зре­нии сво­ей оби­те­ли, ко­то­рую он по­ру­чал Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­це и трем свя­ти­те­лям и прп. Онуф­рию, свя­той вздрем­нул и в тон­ком сне слы­шал сле­ду­ю­щие сло­ва: «Се услы­ша­на бысть мо­лит­ва твоя, еже о бра­тии, и Аз неот­ступ­на бу­ду от оби­те­ли сея с Сы­ном Мо­им и Бо­гом, снаб­дя­щи и по­кры­ва­ю­щи от вся­ких зол, и не иметь оску­де­ти оби­тель сия во век».

Вско­ре по­сле Иг­на­тия в оби­тель к Ев­фро­си­ну при­шли и дру­гие два его бра­та – пре­по­доб­ные Ха­ра­лам­пий и Пам­фил; оба они так­же удо­сто­и­лись свя­щен­ства. Эти три бра­та бы­ли как бы три ду­хов­ные стол­па оби­те­ли, в ко­то­рой и на­сто­я­тель­ство­ва­ли впо­след­ствии один за дру­гим. На имя игу­ме­на Ха­ра­лам­пия пре­по­доб­ный Евф­ро­син пи­сал свое пред­смерт­ное за­ве­ща­ние бра­тии. Игу­мен Пам­фил из­ве­стен сво­им по­сла­ни­ем про­тив язы­че­ских суе­ве­рий. 

См. так­же: "Па­мять пре­по­доб­но­го от­ца на­ше­го Ев­фро­си­на, Псков­ско­го чу­до­твор­ца" в из­ло­же­нии свт. Ди­мит­рия Ро­стов­ско­го.