Пре­по­доб­но­му­че­ник Ан­то­ний ро­дил­ся в 1888 го­ду в се­ле Ру­ба­нов­ке Ме­ли­то­поль­ско­го уез­да Та­ври­че­ской гу­бер­нии в се­мье кре­стья­ни­на Ага­фо­на Кор­жа. Он окон­чил цер­ков­но­при­ход­скую шко­лу и, как мно­гие юно­ши из бла­го­че­сти­вых кре­стьян­ских се­мей, пред­при­нял па­лом­ни­че­ство на Афон, где то­гда под­ви­за­лись ты­ся­чи рус­ских лю­дей, ищу­щих ду­хов­но­го по­дви­га и взыс­ку­ю­щих Цар­ства Небес­но­го. Здесь он при­нял мо­на­ше­ский по­стриг с име­нем Ан­то­ний. Вер­нув­шись в Рос­сию, он был ру­ко­по­ло­жен во иеро­ди­а­ко­на и слу­жил в Ки­зи­л­таш­ском мо­на­сты­ре Та­ври­че­ской епар­хии. Ко­гда на­ча­лись го­не­ния от без­бож­ни­ков-боль­ше­ви­ков, мо­на­стырь был за­крыт и иеро­ди­а­кон Ан­то­ний стал слу­жить в Вос­кре­сен­ском хра­ме в Ли­ва­дий­ской сло­бод­ке. По­сле за­кры­тия и это­го хра­ма иеро­ди­а­кон Ан­то­ний стал слу­жить в Пле­ще­ев­ской церк­ви, рас­по­ло­жен­ной на клад­би­ще го­ро­да Ял­ты. Здесь он про­слу­жил до го­не­ний 1937 го­да.
К это­му вре­ме­ни вла­сти за­кры­ли ял­тин­ский Алек­сан­дро-Нев­ский со­бор, но ве­ру­ю­щие и ду­хо­вен­ство с этим не со­гла­си­лись и ста­ли до­би­вать­ся его от­кры­тия. Вла­сти от­ка­зы­ва­лись рас­смат­ри­вать этот во­прос, от­го­ва­ри­ва­ясь тем, что за­ре­ги­стри­ро­ван­ная ра­нее два­дцат­ка не пред­при­ни­ма­ет со сво­ей сто­ро­ны ни­ка­ких ша­гов. Иеро­ди­а­кон Ан­то­ний вме­сте с при­хо­жа­ни­ном Алек­сан­дро-Нев­ско­го со­бо­ра от­пра­вил­ся в гор­ис­пол­ком, чтобы по­лу­чить раз­ре­ше­ние на ре­ги­стра­цию но­вой два­дцат­ки, но в этом им бы­ло от­ка­за­но.
По бла­го­сло­ве­нию на­сто­я­те­ля Пле­ще­ев­ской церк­ви иеро­ди­а­кон Ан­то­ний со­би­рал у се­бя ак­тив­ных при­хо­жан, чтобы вме­сте вы­ра­бо­тать ре­ше­ние, как все же до­бить­ся от­кры­тия со­бо­ра. На од­ном из та­ких со­бра­ний в на­ча­ле 1937 го­да ве­ру­ю­щие при­ня­ли ре­ше­ние еще раз ид­ти с хо­да­тай­ством в гор­ис­пол­ком. Здра­во­мыс­лие не до­пус­ка­ло, что вла­сти от­ка­жут­ся пой­ти на­встре­чу пра­во­слав­ным на ос­но­ва­нии са­мих же при­ня­тых эти­ми вла­стя­ми за­ко­нов и, зна­чит, вста­нут на путь раз­ру­ше­ния го­су­дар­ства, но имен­но этот путь был из­бран вла­стя­ми. Ве­ру­ю­щим еще раз бы­ло от­ка­за­но, од­на­ко их не аре­сто­ва­ли по­сле при­хо­да в гор­ис­пол­ком — еще не бы­ли при­ня­ты чрез­вы­чай­ные за­ко­ны. Но во вто­рой по­ло­вине 1937 го­да все из ак­тив­но хло­по­тав­ших об от­кры­тии со­бо­ра бы­ли аре­сто­ва­ны. Иеро­ди­а­кон Ан­то­ний был аре­сто­ван 9 де­каб­ря 1937 го­да.
На­ча­лись до­про­сы, на ко­то­рых иеро­ди­а­кон ка­те­го­ри­че­ски от­ка­зал­ся се­бя ого­ва­ри­вать и при­зна­вать ви­нов­ным, на что сле­до­ва­тель за­явил:
— Вы лже­те! След­ствен­ны­ми ма­те­ри­а­ла­ми вы изоб­ли­че­ны в предъ­яв­лен­ном вам об­ви­не­нии!
— Я ни­че­го не знаю, так как аги­та­ции не вел.
Сле­до­ва­тель со­брал по­ка­за­ния лже­сви­де­те­лей, а так­же по­ка­за­ния тех, кто, не вы­дер­жав до­про­сов, ого­во­рил от­ца Ан­то­ния, и, за­чи­тав их, ска­зал:
— Вам за­чи­та­ны че­ты­ре по­ка­за­ния сви­де­те­лей. Под­твер­жда­е­те вы эти по­ка­за­ния?
— Нет, не под­твер­ждаю, по­то­му что они лож­ны.
— Вы за­яв­ля­е­те, что дан­ные по­ка­за­ния лож­ны. Вы с кем-ни­будь из сви­де­те­лей на­хо­ди­лись в пло­хих от­но­ше­ни­ях?
— Нет. Со все­ми сви­де­те­ля­ми, ко­то­рые по­ка­зы­ва­ют на ме­ня, что я вел контр­ре­во­лю­ци­он­ную ра­бо­ту, я на­хо­дил­ся в хо­ро­ших от­но­ше­ни­ях.
— Ес­ли вы на­хо­ди­тесь с ука­зан­ны­ми ли­ца­ми в хо­ро­ших от­но­ше­ни­ях, зна­чит они лож­ные по­ка­за­ния да­вать не мог­ли, — за­клю­чил сле­до­ва­тель.
24 де­каб­ря след­ствие бы­ло за­кон­че­но, и 9 фев­ра­ля 1938 трой­ка НКВД при­го­во­ри­ла иеро­ди­а­ко­на к рас­стре­лу. Иеро­ди­а­кон Ан­то­ний (Корж) был рас­стре­лян 14 мар­та 1938 го­да и по­гре­бен в об­щей без­вест­ной мо­ги­ле.

Игу­мен Да­мас­кин (Ор­лов­ский)

«Жи­тия но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских ХХ ве­ка. Март».
Тверь. 2006. С. 22-23

Ис­точ­ник: http://www.fond.ru/