Священномученик Алексий Зиновьев Пресвитер

Свя­щен­но­му­че­ник Алек­сий ро­дил­ся 1 мар­та 1879 го­да в се­мье свя­щен­ни­ка Иоан­на Зи­но­вье­ва. С 1898 по 1904 год Алек­сей учил­ся в Туль­ской Ду­хов­ной се­ми­на­рии, по окон­ча­нии ко­то­рой был ру­ко­по­ло­жен во свя­щен­ни­ка ко хра­му се­ла Вос­кре­сен­ско­го Черн­ско­го уез­да Туль­ской гу­бер­нии. В 1914 го­ду он был пе­ре­ве­ден в храм в го­ро­де Еф­ре­мо­ве.
С 1917 го­да отец Алек­сий слу­жил в хра­ме в се­ле Сто­ро­жа Мос­ков­ской гу­бер­нии. За три­на­дцать лет, что про­слу­жил здесь свя­щен­ник, пра­во­слав­ные по­лю­би­ли доб­ро­го и рев­ност­но­го пас­ты­ря. Ко­гда в 1930 го­ду, во вре­мя оче­ред­ных го­не­ний, он был аре­сто­ван по об­ви­не­нию в том, что буд­то бы со­зда­вал в се­ле ан­ти­со­вет­ские груп­пы, при­хо­жане друж­но вы­сту­пи­ли в за­щи­ту свя­щен­ни­ка – по­чти все жи­те­ли се­ла Сто­ро­жа при­шли к сель­со­ве­ту и по­тре­бо­ва­ли осво­бож­де­ния ни в чем не по­вин­но­го пас­ты­ря. Вла­сти, од­на­ко, не осво­бо­ди­ли от­ца Алек­сия и пре­про­во­ди­ли его под кон­во­ем в тюрь­му в го­род Еф­ре­мов, где он на­хо­дил­ся под стра­жей око­ло пя­ти недель, а за­тем все же был осво­бож­ден, вер­нул­ся в се­ло и стал слу­жить в хра­ме по-преж­не­му.
В на­ча­ле трид­ца­тых го­дов в свя­зи с кол­лек­ти­ви­за­ци­ей, раз­ру­ше­ни­ем кре­стьян­ских хо­зяйств, на­силь­ствен­ным об­ра­зо­ва­ни­ем кол­хо­зов и ото­бра­ни­ем у кре­стьян все­го на­лич­но­го хле­ба кре­стьяне ста­ли его скры­вать, чтобы не уме­реть от го­ло­да. План, по ко­то­ро­му кре­стьяне долж­ны бы­ли сдать хлеб го­су­дар­ству, пре­вы­шал их воз­мож­но­сти и об­ре­кал на смерть от го­ло­да. Ви­дя, что вла­сти в се­ле про­во­дят по­валь­ные обыс­ки с це­лью изъ­я­тия хле­ба, пса­лом­щик Фе­дор Ка­на­ны­хин упро­сил от­ца Алек­сия до вре­ме­ни сло­жить при­над­ле­жа­щее ему зер­но и му­ку на ко­ло­кольне. Свя­щен­ник, хо­тя и пред­чув­ство­вал, что де­ло мо­жет окон­чить­ся для них аре­стом, не смог от­ка­зать.
В 1932 го­ду в ОГПУ ста­ли по­сту­пать све­де­ния, что в се­ле Сто­ро­жа план по хле­бо­за­го­тов­кам вы­пол­нен на 8,9% и буд­то бы ви­но­ва­ты в том свя­щен­ник Алек­сий Зи­но­вьев, пса­лом­щик Фе­дор Ка­на­ны­хин и кре­стьяне, ча­сто по­се­щав­шие храм, – Иван По­пов, Ва­си­лий Ра­зен­ков и Ан­дрей Бе­ре­гов­ский. 2 де­каб­ря 1932 го­да все они бы­ли аре­сто­ва­ны и за­клю­че­ны в тюрь­му в го­ро­де Еф­ре­мо­ве.
4 и 6 де­каб­ря вла­сти про­из­ве­ли обыс­ки в церк­ви и об­на­ру­жи­ли два меш­ка ржи, ме­шок пше­на и пят­на­дцать пу­дов му­ки, ко­то­рые и ото­бра­ли в счет хле­бо­за­го­то­вок.
На до­про­се свя­щен­ник, от­ве­чая на во­про­сы сле­до­ва­те­ля, ска­зал, что встре­чал­ся с пса­лом­щи­ком и кре­стья­на­ми и го­во­рил, что еди­но­лич­ни­ков со­вет­ская власть за­ду­ши­ла, не да­ет им жить, что рань­ше жи­лось луч­ше.
Вы­зван­ный на до­прос пса­лом­щик ска­зал: «Об­на­ру­жен­ный в церк­ви хлеб ча­стич­но при­над­ле­жал мне. Пря­тать хлеб ме­ня за­став­ля­ло то, что ви­жу, что при со­вет­ской вла­сти про­хо­дит от­бор хле­ба, и хо­тя мне ни­ка­ко­го за­да­ния не бы­ло, все же хлеб я свой спря­тал. Для ме­ня во­об­ще при со­вет­ской вла­сти но­вое де­ло – чтобы про­из­во­дить у кре­стьян от­бор хле­ба, в преж­нее вре­мя при ца­ре это­го не бы­ло и, во вся­ком слу­чае, хлеб бы ни­кто пря­тать не стал. А сей­час, ко­неч­но, нет ни­че­го уди­ви­тель­но­го, что кре­стьяне на­чи­на­ют пря­тать хлеб». Кро­ме то­го, он ска­зал, что до­ка­зы­вал кре­стья­нам, что кол­хо­зы – это бар­щи­на и ра­зо­ре­ние и ни­че­го им не да­ют.
По­доб­ные же по­ка­за­ния да­ли и кре­стьяне, за ис­клю­че­ни­ем Ива­на По­по­ва, ко­то­рый ска­зал: «В предъ­яв­лен­ном мне об­ви­не­нии ви­нов­ным се­бя не при­знаю, но не от­ри­цаю то­го, что дей­стви­тель­но встре­чал­ся с ку­ла­ка­ми Бе­ре­гов­ским и Ра­зен­ко­вым, но связь эта бы­ла чи­сто то­ва­ри­ще­ская. Не от­ри­цаю то­го, что хо­зяй­ство мо­е­го от­ца бы­ло ку­лац­кое. Из об­на­ру­жен­но­го в церк­ви хле­ба мне ни­че­го не при­над­ле­жа­ло».
19 фев­ра­ля 1933 го­да трой­ка ОГПУ при­го­во­ри­ла свя­щен­ни­ка Алек­сия Зи­но­вье­ва к пя­ти го­дам за­клю­че­ния в ис­пра­ви­тель­но-тру­до­вом ла­ге­ре, и он был от­прав­лен на ка­торж­ные ра­бо­ты на стро­и­тель­стве Бе­ло­мор­ско-Бал­тий­ско­го ка­на­ла. К трем го­дам за­клю­че­ния бы­ли при­го­во­ре­ны пса­лом­щик Фе­дор Ка­на­ны­хин и кре­стьяне Ан­дрей Бе­ре­гов­ский и Ва­си­лий Ра­зен­ков, ко­то­рые бы­ли от­прав­ле­ны на Бе­ло­мор­ско-Бал­тий­ский ка­нал. Толь­ко Иван По­пов был при­го­во­рен к од­но­му го­ду при­ну­ди­тель­ных ра­бот и осво­бож­ден из-под стра­жи. Тя­же­лые ра­бо­ты на­столь­ко рас­стро­и­ли здо­ро­вье свя­щен­ни­ка Алек­сия Зи­но­вье­ва, что он был при­знан ин­ва­ли­дом и через пол­го­да пре­бы­ва­ния в конц­ла­ге­ре осво­бож­ден. Он вер­нул­ся в се­ло Сто­ро­жа и стал слу­жить в хра­ме.
В 1935 го­ду вла­сти за­хва­ти­ли храм и на­ча­ли ис­поль­зо­вать его под зер­но­хра­ни­ли­ще; с это­го вре­ме­ни отец Алек­сий стал слу­жить мо­леб­ны в до­мах бла­го­че­сти­вых при­хо­жан. Так про­дол­жа­лось до но­вой вол­ны го­не­ний в 1937 го­ду.
16 ав­гу­ста пред­ста­ви­те­ли НКВД до­про­си­ли од­но­го из лже­сви­де­те­лей, кре­стья­ни­на се­ла Сто­ро­жа. Он по­ка­зал, что свя­щен­ник буд­то бы яв­лял­ся од­ним из ак­тив­ней­ших ор­га­ни­за­то­ров контр­ре­во­лю­ци­он­но­го вос­ста­ния в се­ле Сто­ро­жа и буд­то бы го­во­рил, что в кол­хоз всту­пать не нуж­но, кол­хоз­ное стро­и­тель­ство про­тив­но Бо­гу, в кол­хоз­ном стро­и­тель­стве бу­дет про­цве­тать без­бо­жие, Бо­га за­бу­дут; в еди­но­лич­ном хо­зяй­стве са­ми се­бе хо­зя­е­ва, а там бу­дут под­не­воль­ны­ми, ра­ба­ми. «В ре­зуль­та­те его де­я­тель­но­сти и аги­та­ции ку­ла­ков кол­хо­зы ор­га­ни­зо­вы­ва­лись сла­бо. Имея тес­ную связь с ку­ла­че­ством в се­ле Сто­ро­жа, по воз­вра­ще­нии в се­ло по от­бы­тии на­ка­за­ния Зи­но­вьев вос­ста­но­вил связь с ку­ла­ка­ми, быв­ши­ми участ­ни­ка­ми контр­ре­во­лю­ци­он­но­го вос­ста­ния, и про­дол­жа­ет ее по сие вре­мя. В их до­мах он ча­сто слу­жит мо­леб­ны и все­нощ­ные. Осе­нью 1935 го­да, по­сле по­ста­нов­ле­ния граж­дан о за­сып­ке зер­на в цер­ковь, Зи­но­вьев го­во­рил ве­ру­ю­щим: “Греш­но за­сы­пать зер­но в цер­ковь, для зер­на долж­ны быть зер­но­хра­ни­ли­ща. Цер­ковь – это дом Бо­жий, где про­по­ве­ду­ет­ся сло­во Бо­жие. Нуж­но цер­ковь осво­бо­дить и слу­жить в ней. Гос­подь на­ка­жет вас за бо­го­хуль­ство”. В июне 1936 го­да Зи­но­вьев го­во­рил: “Вот Гос­подь Бог вас на­ка­зы­ва­ет за то, что вы бо­го­хуль­ству­е­те. Нуж­но сей­час устра­и­вать мо­леб­ны, чтобы Гос­подь дал до­ждя”. В ре­зуль­та­те чле­ны цер­ков­но­го со­ве­та при­шли в сель­со­вет про­сить раз­ре­ше­ния на про­ве­де­ние в по­ле мо­леб­на о до­жде. В июне в од­ном из до­мов в се­ле бы­ло бо­го­слу­же­ние, а по­сле это­го про­ис­хо­ди­ли ан­ти­со­вет­ские раз­го­во­ры о вы­бо­рах в сель­ские со­ве­ты, и поп Зи­но­вьев го­во­рил: “Нуж­но в со­ве­ты вы­би­рать лю­дей бо­го­бо­яз­нен­ных, хо­ро­ших”».
24 ав­гу­ста 1937 го­да отец Алек­сий был аре­сто­ван и за­клю­чен в Та­ган­скую тюрь­му в Москве. На до­про­се сле­до­ва­тель ска­зал свя­щен­ни­ку:
– След­ствие рас­по­ла­га­ет ма­те­ри­а­ла­ми о том, что вы в 1935 го­ду си­сте­ма­ти­че­ски про­во­ди­ли цер­ков­ные бо­го­слу­же­ния в до­мах ве­ру­ю­щих.
Отец Алек­сий под­твер­дил, что дей­стви­тель­но он та­кие бо­го­слу­же­ния про­во­дил и на них со­би­ра­лись ве­ру­ю­щие се­ла Сто­ро­жа.
– Вы по­сле бо­го­слу­же­ний ве­ли контр­ре­во­лю­ци­он­ные раз­го­во­ры? – спро­сил сле­до­ва­тель.
– Цер­ков­ные служ­бы я про­во­дил, но ни­ко­гда ни­ка­ких ан­ти­со­вет­ских раз­го­во­ров не вел.
Сле­до­ва­тель об­ви­нил свя­щен­ни­ка в том, что он, устра­и­вая бо­го­слу­же­ния в до­мах ве­ру­ю­щих, вел раз­го­во­ры о со­зда­нии кол­хо­зов и вы­ка­зы­вал недо­воль­ство яв­ле­ни­я­ми окру­жа­ю­щей жиз­ни.
Свя­щен­ник от­ве­тил, что в част­ных до­мах он слу­жил и, оста­ва­ясь по­сле бо­го­слу­же­ния, вел раз­лич­ные раз­го­во­ры и, в част­но­сти, го­во­рил: «Сей­час жизнь тя­же­лая, и осо­бен­но для ме­ня».
15 сен­тяб­ря трой­ка НКВД при­го­во­ри­ла от­ца Алек­сия к рас­стре­лу. Свя­щен­ник Алек­сий Зи­но­вьев был рас­стре­лян на сле­ду­ю­щий день, 16 сен­тяб­ря 1937 го­да, и по­гре­бен в без­вест­ной об­щей мо­ги­ле на по­ли­гоне Бу­то­во под Моск­вой.

Со­ста­ви­тель игу­мен Да­мас­кин (Ор­лов­ский)

«Жи­тия но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских ХХ ве­ка Мос­ков­ской епар­хии. Сен­тябрь-Ок­тябрь». Тверь, 2003 год, стр. 10-15.

Биб­лио­гра­фия

ГАРФ. Ф. 10035, д. 21010.
Ар­хив УФСБ РФ по Туль­ской обл. Арх. № П53003.
Да­мас­кин (Ор­лов­ский), игу­мен. Му­че­ни­ки, ис­по­вед­ни­ки и по­движ­ни­ки бла­го­че­стия Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви XX сто­ле­тия. Кн. 6. Тверь, 2002.

Ис­точ­ник: http://www.fond.ru