Свя­щен­но­му­че­ник Ни­кандр ро­дил­ся 26 июня 1880 го­да в се­ле Вол­чи­но Псков­ско­го уез­да Псков­ской гу­бер­нии в се­мье свя­щен­ни­ка Си­мео­на Гри­вско­го. В 1901 го­ду Ни­кандр окон­чил Ду­хов­ную се­ми­на­рию и до 1905 го­да слу­жил пса­лом­щи­ком. В 1905 го­ду Ни­кандр Се­ме­но­вич же­нил­ся на Оль­ге Сер­ге­евне Бе­ля­ни­но­вой, до­че­ри то­ро­пец­ко­го тор­гов­ца. Впо­след­ствии у них ро­ди­лось пя­те­ро де­тей. В 1912 го­ду Ни­кандр Се­ме­но­вич был ру­ко­по­ло­жен в сан диа­ко­на и в том же го­ду во свя­щен­ни­ка ко хра­му Рож­де­ства Хри­сто­ва на по­го­сте По­чеп По­жин­ской во­ло­сти То­ро­пец­ко­го уез­да Псков­ской гу­бер­нии, где слу­жил в то вре­мя его пре­ста­ре­лый отец. Храм был де­ре­вян­ный, по­стро­ен в 1868 го­ду. Все­го в при­ход вхо­ди­ло два­дцать во­семь де­ре­вень, в ко­то­рых жи­ли око­ло ты­ся­чи че­ло­век. Отец Ни­кандр стал для сво­их при­хо­жан ис­тин­ным пас­ты­рем, он под­дер­жи­вал их не толь­ко сло­вом, но и де­лом, по­мо­гая бед­ней­шим из них ма­те­ри­аль­но.
В 1916 го­ду от­ца Ни­канд­ра по­стиг­ло несча­стье: от ди­зен­те­рии скон­ча­лись его же­на Оль­га, сын и дочь, и он остал­ся с сы­но­вья­ми, ко­то­рым бы­ло де­сять и пять лет, и трех­лет­ней до­че­рью.
29 сен­тяб­ря 1929 го­да сын свя­щен­ни­ка Ни­канд­ра Гри­вско­го, Петр, бу­дучи в нетрез­вом со­сто­я­нии, по­хи­тил ин­дук­тор­ную ма­ши­ну, с по­мо­щью ко­то­рой про­из­во­ди­лись взрыв­ные ра­бо­ты у Подъ­езд­ной го­ры по Холм­ско­му трак­ту в рай­оне де­рев­ни Са­ви­но в То­ро­пец­ком рай­оне Твер­ской об­ла­сти. Бы­ло на­ча­то уго­лов­ное де­ло. Ко­гда вы­яс­ни­лось, что украв­ший яв­ля­ет­ся сы­ном свя­щен­ни­ка, ОГПУ ста­ло ис­сле­до­вать, что он со­бой пред­став­ля­ет с по­ли­ти­че­ской точ­ки зре­ния, с кем свя­зан в де­ревне и не яв­ля­ет­ся ли че­ло­ве­ком ав­то­ри­тет­ным для де­ре­вен­ской мо­ло­де­жи и не объ­еди­нял ли ее. А так­же – что пред­став­ля­ет со­бой его отец и на­сколь­ко он ав­то­ри­те­тен сре­ди на­се­ле­ния. Ос­нов­ной за­да­чей тех, кто за­ни­мал­ся по­ли­ти­че­ски­ми ре­прес­си­я­ми и кто пра­вил стра­ной, бы­ло уни­что­же­ние ли­де­ров на­ро­да, тех, к чье­му го­ло­су на­род при­слу­ши­вал­ся.
Вы­яс­нив, что отец Ни­кандр в се­ле поль­зу­ет­ся боль­шим ува­же­ни­ем, ОГПУ 13 ян­ва­ря 1930 го­да аре­сто­ва­ло его. Во вре­мя обыс­ка у него до­ма бы­ло об­на­ру­же­но за­яв­ле­ние, под­пи­сан­ное несколь­ки­ми де­сят­ка­ми кре­стьян, ко­то­рые про­си­ли умень­шить со­би­ра­е­мый со свя­щен­ни­ка на­ту­раль­ны­ми про­дук­та­ми на­лог, так как их они от­цу Ни­кан­д­ру не да­ва­ли, а за со­вер­ша­е­мые тре­бы рас­пла­чи­ва­лись день­га­ми. Вла­сти по­доб­ное за­яв­ле­ние рас­це­ни­ли «как ха­рак­те­ри­сти­ку объ­еди­не­ния во­круг се­бя на­се­ле­ния и ис­поль­зо­ва­ния его в борь­бе про­тив хле­бо­за­го­то­вок».
15 ян­ва­ря сле­до­ва­тель до­про­сил свя­щен­ни­ка. Отец Ни­кандр, от­ве­чая на во­про­сы сле­до­ва­те­ля, ска­зал: «До осе­ни 1929 го­да я жил хо­ро­шо и в ма­те­ри­аль­ном от­но­ше­нии ни в чем не нуж­дал­ся. Нрав­ствен­но же все вре­мя стра­дал за де­тей, что им негде устро­ить­ся, так как де­тей свя­щен­ни­ков ни­где не при­ни­ма­ли. Осе­нью 1929 го­да во вре­мя хле­бо­за­го­то­вок от ме­ня по­тре­бо­ва­ли сдать 120 пу­дов хле­ба и 350 пу­дов кар­то­фе­ля. Та­ко­го ко­ли­че­ства я к сро­ку сдать не мог, и за это опи­са­ли все мое иму­ще­ство, ко­то­рое бы­ло про­да­но с тор­гов, кро­ме по­стро­ек. Все­го мною бы­ло упла­че­но 46 пу­дов ов­са, 9,5 пу­дов ржи, 7 пу­дов яч­ме­ня, 3,5 пу­да льня­но­го се­ме­ни и 80 пу­дов кар­то­фе­ля. На то, что на­ло­жен­ное на ме­ня к сда­че ко­ли­че­ство хле­ба и кар­то­фе­ля невы­пол­ни­мо, я от­кры­то ни­ко­му не жа­ло­вал­ся, но по ре­ко­мен­да­ции чле­на цер­ков­но­го со­ве­та из де­рев­ни Крест сы­ну Пет­ру ска­зал, чтобы он на­пи­сал за­яв­ле­ние, а я на­прав­лю его по при­хо­ду, чтобы со­брать под­пи­си от на­се­ле­ния в свою за­щи­ту, удо­сто­ве­ря­ю­щие, что сбор про­дук­та­ми я не про­из­во­дил, все тре­бы вы­пол­ня­лись за день­ги. По­сле то­го, как за­яв­ле­ние бы­ло го­то­во и под­пи­си со­бра­ны, я хо­тел по­дать его в ко­мис­сию по хле­бо­за­го­тов­кам, а вто­рой эк­зем­пляр по­слать в Округ, но ко­мис­сия за­яв­ле­ние не при­ня­ла, и по­то­му оба эк­зем­пля­ра оста­лись у ме­ня. 19 де­каб­ря, в день празд­но­ва­ния па­мя­ти Ни­ко­лая чу­до­твор­ца, я по­сле служ­бы в церк­ви об­ра­тил­ся ко всем при­сут­ству­ю­щим и про­сил по­мочь, кто чем мо­жет, так как мое хо­зяй­ство все бы­ло про­да­но в упла­ту на­ло­га хле­бо­за­го­то­вок. По­сле это­го раз­да­лись го­ло­са: “Не бес­по­кой­ся, ба­тюш­ка, по­мо­жем”. Кто имен­но го­во­рил, я не уло­вил. Не знаю, об­суж­да­ли ли ве­ру­ю­щие этот во­прос, но сра­зу ста­ли при­но­сить, кто пост­но­го мас­ла, кто кар­то­фе­ля, пе­че­но­го хле­ба и так да­лее. От­но­си­тель­но кол­хо­за ко мне об­ра­щал­ся толь­ко сын Петр, спра­ши­вал, по­сту­пить или нет. Я от­ве­тил – по­сту­пай, и боль­ше ни­че­го».
Вме­сте со свя­щен­ни­ком был аре­сто­ван ста­ро­ста церк­ви Ва­си­лий Фе­до­ро­вич Чу­пров, ко­то­рый ка­те­го­ри­че­ски от­ка­зал­ся при­зна­вать се­бя ви­нов­ным, от­верг­нув все предъ­яв­ляв­ши­е­ся ему «фак­ты». Еще бы­ло аре­сто­ва­но трое кре­стьян.
На сле­ду­ю­щих до­про­сах отец Ни­кандр по­ка­зал: «Ви­нов­ным се­бя я не при­знаю. Контр­ре­во­лю­ци­он­ной груп­пи­ров­ки во­круг се­бя не со­зда­вал. Не пре­пят­ство­вал ме­ро­при­я­ти­ям, про­во­ди­мым со­вет­ской вла­стью. Ан­ти­со­вет­ской аги­та­ции не вел. Под­го­тов­ку к взры­ву го­судар­ствен­ных учре­жде­ний я не про­из­во­дил. Это сын взял на до­ро­ге под­рыв­ную ма­ши­ну, взял он ее в пья­ном ви­де, а для ка­кой це­ли, не знаю».
13 фев­ра­ля 1930 го­да ОГПУ при­ня­ло ре­ше­ние осво­бо­дить ра­нее аре­сто­ван­ных тро­их кре­стьян, «так как они яв­ля­ют­ся се­ред­ня­ка­ми, в про­шлом ни­ка­кой соб­ствен­но­сти и при­над­леж­но­сти к быв­шим лю­дям не име­ли, а так­же, при­ни­мая во вни­ма­ние, что их де­я­тель­ность про­во­ди­лась под вли­я­ни­ем свя­щен­ни­ка». В тот же день след­ствие бы­ло за­кон­че­но. Свя­щен­ник Ни­кандр, его сын Петр и ста­ро­ста хра­ма Ва­си­лий Чу­пров бы­ли об­ви­не­ны в том, «что ор­га­ни­зо­ван­но про­ти­во­дей­ство­ва­ли про­во­ди­мым ме­ро­при­я­ти­ям со­вет­ской вла­сти в де­ревне, и в част­но­сти про­во­ди­мой сплош­ной кол­лек­ти­ви­за­ции в То­ро­пец­ком рай­оне, с той же це­лью со­би­ра­лись в квар­ти­рах свя­щен­ни­ка Гри­вско­го и дру­гих, где об­суж­да­ли пла­ны ан­ти­со­вет­ских дей­ствий. В контр­ре­во­лю­ци­он­ных це­лях под­го­тав­ли­ва­ли раз­ру­ше­ние и по­вре­жде­ние об­ще­ствен­ных и го­судар­ствен­ных учре­жде­ний, в це­лях че­го участ­ни­ком их ан­ти­со­вет­ской груп­пы, Пет­ром Грив­ским, бы­ла по­хи­ще­на под­рыв­ная ма­ши­на».
4 мар­та 1930 го­да трой­ка ОГПУ при­го­во­ри­ла от­ца Ни­канд­ра к де­ся­ти го­дам за­клю­че­ния в конц­ла­ге­ре, а его сы­на Пет­ра и ста­ро­сту хра­ма Ва­си­лия Чу­про­ва – к пя­ти го­дам за­клю­че­ния. Все они бы­ли от­прав­ле­ны в Со­ло­вец­кий ла­герь осо­бо­го на­зна­че­ния. В 1932 го­ду от­цу Ни­кан­д­ру, как ин­ва­ли­ду, бы­ло за­ме­не­но за­клю­че­ние в ла­ге­ре на ссыл­ку до окон­ча­ния сро­ка. Ссыл­ку он от­бы­вал в го­ро­де Кар­го­по­ле. В 1933 го­ду Ва­си­лий Чу­пров был до­сроч­но осво­бож­ден, сын свя­щен­ни­ка, Петр, был осво­бож­ден по окон­ча­нии сро­ка за­клю­че­ния.
В 1936 го­ду отец Ни­кандр на­пи­сал за­яв­ле­ние на­чаль­ни­ку Кар­го­поль­ско­го от­де­ла НКВД с прось­бой ока­зать со­дей­ствие в до­сроч­ном осво­бож­де­нии. «При­ни­мая во вни­ма­ние тя­жесть со­вер­шен­но­го Грив­ским пре­ступ­ле­ния», – как бы­ло на­пи­са­но в за­клю­че­нии со­труд­ни­ков ОГПУ, – свя­щен­ни­ку от­ка­за­ли в осво­бож­де­нии.
20 июля 1938 го­да ру­ко­во­ди­те­ли управ­ле­ния НКВД по Ар­хан­гель­ской об­ла­сти Некра­сов, Вольф­сон и Шуль­ман санк­ци­о­ни­ро­ва­ли но­вый арест свя­щен­ни­ка. 27 июля отец Ни­кандр был аре­сто­ван и за­клю­чен в тюрь­му в го­ро­де Кар­го­по­ле. В тот же день он был до­про­шен.
– Вам предъ­яв­ле­но об­ви­не­ние. При­зна­е­те ли вы се­бя ви­нов­ным? – спро­сил сле­до­ва­тель.
– В предъ­яв­лен­ном мне об­ви­не­нии ви­нов­ным се­бя не при­знаю, – от­ве­тил свя­щен­ник.
– Рас­ска­жи­те о ва­ших зна­ком­ствах в Кар­го­поль­ском рай­оне и в дру­гих ме­стах.
– В Кар­го­поль­ском рай­оне имею зна­ко­мых по ра­бо­те из чис­ла ссыль­но­го ду­хо­вен­ства. Зна­ком со ссыль­ны­ми свя­щен­ни­ка­ми Ни­ко­ла­ем Ро­ма­но­ви­чем Чу­ма­ев­ским, Ива­ном Пав­ло­ви­чем Ни­ко­ла­ев­ским и Шпа­ков­ским. Дру­гих зна­ко­мых в Кар­го­поль­ском рай­оне и в дру­гих ме­стах не имею.
В но­яб­ре сле­до­ва­тель до­про­сил ссыль­ных свя­щен­ни­ков Ни­ко­лая Чер­ни­ко­ва, Дмит­рия Ми­ло­ви­до­ва и Ни­ко­лая Чу­ма­ев­ско­го. Ни­ко­лай Чер­ни­ков по­ка­зал: «При встре­че с Грив­ским осе­нью 1937 го­да он стал мне вы­ска­зы­вать жа­лость по от­но­ше­нию к за­клю­чен­ным в ла­ге­рях, что они сей­час по­сы­ла­ют­ся неза­ви­си­мо от воз­рас­та на об­щие, тя­же­лые, непо­силь­ные ра­бо­ты. В этот же раз Грив­ский вы­ска­зал кле­ве­ту на со­вет­скую власть, что со­вет­ская власть устра­и­ва­ет го­не­ния на ве­ру­ю­щих и ду­хо­вен­ство и это го­не­ние осо­бен­но уси­ли­лось за по­след­нее вре­мя. Со­вет­ская власть су­дит и на­ка­зы­ва­ет ду­хо­вен­ство без вся­ких на то ос­но­ва­ний и под­час со­зда­ет вы­мыш­лен­ные де­ла, лишь бы ли­шить сво­бо­ды то­го или ино­го слу­жи­те­ля куль­та».
Свя­щен­ник Дмит­рий Ми­ло­ви­дов по­ка­зал: «Ссыль­но­го свя­щен­ни­ка Ни­канд­ра Се­ме­но­ви­ча Гри­вско­го я знаю как че­ло­ве­ка на­стро­ен­но­го в от­но­ше­нии со­вет­ской вла­сти от­ри­ца­тель­но и до край­но­сти фа­на­тич­но­го. Мне хо­ро­шо из­вест­но, что Грив­ский свою квар­ти­ру пре­вра­тил в мо­лит­вен­ный дом. Зи­мой 1938 го­да я за­шел на квар­ти­ру к Гри­вско­му, ко­то­рый слу­жил цер­ков­ную служ­бу, и кто-то у него был. Как это­го че­ло­ве­ка фа­ми­лия и от­ку­да он, мне неиз­вест­но, толь­ко он не из чис­ла ссыль­ных. Так­же мне из­вест­но, что Грив­ский вы­ска­зы­вал ан­ти­со­вет­ские на­стро­е­ния от­но­си­тель­но кол­хо­зов, го­во­ря, что из-за кол­хо­зов бы­ли за­кры­ты церк­ви, а их слу­жи­те­ли вы­сла­ны. Зи­мой 1938 го­да Грив­ский кле­ве­тал на со­вет­скую власть, го­во­ря, что лю­ди, на­хо­дя­щи­е­ся в кол­хо­зах, ра­бо­та­ют как ра­бы, до­сы­та их не кор­мят. Та­кое по­ло­же­ние мож­но ви­деть толь­ко при со­вет­ской вла­сти. Зи­мой 1937 го­да я встре­тил Гри­вско­го на ули­це, и он спро­сил ме­ня, как я жи­ву, и до­пол­нил: "Ес­ли нуж­да­ешь­ся в день­гах, иди к Ав­гу­сте и ска­жи ей, что я те­бя по­слал за де­неж­ной по­мо­щью". Фа­ми­лии ее я не знаю, про­жи­ва­ла вме­сте с ним, сей­час из Кар­го­по­ля вы­еха­ла. Я при­шел к этой Ав­гу­сте, и она дей­стви­тель­но да­ла мне по­мощь в сум­ме двух руб­лей. По­доб­ная по­мощь меж­ду ссыль­ны­ми рас­пре­де­ля­лась мо­на­хи­ней Ав­гу­стой по ука­за­нию Гри­вско­го».
Свя­щен­ник Ни­ко­лай Чу­ма­ев­ский ска­зал: «Ссыль­но­го свя­щен­ни­ка Ни­канд­ра Се­ме­но­ви­ча Гри­вско­го знаю дав­нень­ко. Грив­ский че­ло­век за­мкну­тый, очень осто­рож­ный и в от­но­ше­нии со­вет­ской вла­сти на­стро­ен враж­деб­но. В кон­це де­каб­ря 1937 го­да Грив­ский вы­ска­зы­вал кле­вет­ни­че­ские из­мыш­ле­ния о вы­бо­рах в Вер­хов­ный Со­вет и о кон­сти­ту­ции».
По­сле всех этих по­ка­за­ний отец Ни­кандр был сно­ва до­про­шен.
– Вы аре­сто­ва­ны за контр­ре­во­лю­ци­он­ную де­я­тель­ность. Рас­ска­жи­те след­ствию об этом.
– Контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­сти я не про­во­дил.
– Сре­ди окру­жа­ю­ще­го на­се­ле­ния и ссыль­ных вы ве­ли контр­ре­во­лю­ци­он­ную аги­та­цию. Рас­ска­жи­те об этом по­дроб­но.
– Ан­ти­со­вет­ской аги­та­ции я не вел, и рас­ска­зы­вать мне не о чем.
7 ян­ва­ря 1939 го­да от­цу Ни­кан­д­ру бы­ла устро­е­на оч­ная став­ка со сви­де­те­ля­ми Чер­ни­ко­вым и Чу­ма­ев­ским. «По­ка­за­ния Ни­ко­лая Ни­ко­ла­е­ви­ча Чер­ни­ко­ва я не под­твер­ждаю, так же как и сви­де­те­ля Чу­ма­ев­ско­го. А что ка­са­ет­ся раз­го­во­ра в от­но­ше­нии вы­бо­ров в Вер­хов­ный Со­вет, то та­кой раз­го­вор у нас с Чу­ма­ев­ским был, но не в ан­ти­со­вет­ской фор­ме», – ска­зал отец Ни­кандр.
25 июля от­ца Ни­канд­ра озна­ко­ми­ли с об­ви­ни­тель­ным за­клю­че­ни­ем. 3 ав­гу­ста в го­ро­де Кар­го­по­ле со­сто­я­лось за­кры­тое су­деб­ное за­се­да­ние Су­деб­ной Кол­ле­гии по уго­лов­ным де­лам в при­сут­ствии сви­де­те­лей Чер­ни­ко­ва и Чу­ма­ев­ско­го, в от­сут­ствие Ми­ло­ви­до­ва, так как к то­му вре­ме­ни он уехал в Моск­ву. За­чи­тав об­ви­ни­тель­ное за­клю­че­ние, пред­се­да­тель су­да спро­сил от­ца Ни­канд­ра, при­зна­ет ли тот се­бя ви­нов­ным, на что свя­щен­ник от­ве­тил: «Ви­нов­ным я се­бя не при­знаю. Контр­ре­во­лю­ци­он­ной аги­та­ци­ей я ни­ко­гда не за­ни­мал­ся и по­ка­за­ния сви­де­те­лей Чер­ни­ко­ва, Чу­ма­ев­ско­го и Ми­ло­ви­до­ва счи­таю лож­ны­ми, кле­вет­ни­че­ски­ми. Мо­жет быть, и бы­ли ка­кие раз­го­во­ры, но не в та­кой фор­ме, как по­ка­зы­ва­ют сви­де­те­ли. Вза­и­мо­от­но­ше­ния со сви­де­те­ля­ми у ме­ня бы­ли нор­маль­ные, и я не мо­гу по­нять, по­че­му они на ме­ня по­ка­зы­ва­ют ложь».
Опро­шен­ные сви­де­те­ли под­твер­ди­ли преж­ние по­ка­за­ния. Про­ку­рор по­тре­бо­вал ме­ру на­ка­за­ния опре­де­лить до пя­ти лет за­клю­че­ния. За­щит­ник по­про­сил смяг­чить ме­ру на­ка­за­ния. В по­след­нем сло­ве отец Ни­кандр по­вто­рил, что по­ка­за­ния всех сви­де­те­лей яв­ля­ют­ся лож­ны­ми, контр­ре­во­лю­ци­он­ных вы­ска­зы­ва­ний с его сто­ро­ны не бы­ло. В тот же день свя­щен­ни­ку был за­чи­тан при­го­вор: «ли­ше­ние сво­бо­ды сро­ком на пять лет с по­сле­ду­ю­щим по­ра­же­ни­ем в из­би­ра­тель­ных пра­вах на три го­да, с от­бы­ва­ни­ем на­ка­за­ния в ис­пра­ви­тель­но-тру­до­вых ла­ге­рях НКВД».
16 сен­тяб­ря 1939 го­да от­цу Ни­кан­д­ру со­об­щи­ли в Кар­го­поль­ской тюрь­ме, что при­го­вор всту­пил в за­кон­ную си­лу. На сле­ду­ю­щий день свя­щен­ник при­был в Обо­зер­ский ОЛП[1] Ар­хан­гель­ской об­ла­сти непо­да­ле­ку от го­ро­да Нян­до­ма. Свя­щен­ник на­пра­вил кас­са­ци­он­ную жа­ло­бу в Вер­хов­ный суд, но тот оста­вил при­го­вор в си­ле.
Свя­щен­ник Ни­кандр Грив­ский скон­чал­ся 2 ок­тяб­ря 1940 го­да в Обо­зер­ском ла­гер­ном пунк­те Ар­хан­гель­ской об­ла­сти и был по­гре­бен в без­вест­ной мо­ги­ле.

Игу­мен Да­мас­кин (Ор­лов­ский)

«Му­че­ни­ки, ис­по­вед­ни­ки и по­движ­ни­ки бла­го­че­стия Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви ХХ сто­ле­тия. Жиз­не­опи­са­ния и ма­те­ри­а­лы к ним. Кни­га 7». Тверь. 2002. С. 142-149

Биб­лио­гра­фия

Ар­хив УФСБ РФ по Твер­ской обл. Арх. № 24824-С.
Ар­хив УФСБ РФ по Ар­хан­гель­ской обл. Арх. № П-2304.

При­ме­ча­ния

[1] От­дель­ный ла­гер­ный пункт.

Ис­точ­ник: http://www.fond.ru/