Пре­по­доб­но­му­че­ник Кор­ни­лий Пско­во-Пе­чер­ский (1501–1570) ро­дил­ся в Пско­ве в бо­яр­ской се­мье. Ро­ди­те­ли его, Сте­фан и Ма­рия, вос­пи­ты­ва­ли сы­на в бла­го­че­стии и стра­хе Бо­жи­ем. Уже в ран­нем воз­расте мать за­ме­ти­ла у от­ро­ка Кор­ни­лия осо­бен­ную склон­ность к ду­хов­ной жиз­ни, на­учи­ла его мо­лит­ве и при­ви­ла лю­бовь к стран­ни­кам. Чтобы дать сы­ну об­ра­зо­ва­ние, ро­ди­те­ли от­да­ли его в Псков­ский Ми­рож­ский мо­на­стырь. В мо­на­стыр­ских сте­нах от­ро­ков вос­пи­ты­ва­ли в по­слу­ша­нии, обу­ча­ли чте­нию и пись­му, ис­кус­ству кни­го­пи­са­ния и пи­са­нию икон. В мо­на­сты­ре со­став­ля­лись и пе­ре­пи­сы­ва­лись ле­то­пи­си, жи­тия свя­тых, бо­го­слу­жеб­ные кни­ги. В Ми­рож­ской оби­те­ли юный Кор­ни­лий под­ви­за­ет­ся под на­ча­лом стар­ца, со­вер­шая по­дви­ги мо­лит­вы и тру­да, де­лал све­чи. С осо­бен­ным тща­ни­ем при­го­тов­лял­ся он к пи­са­нию икон, со­блю­дая пе­ред этим пост, мо­лил­ся Пре­свя­той Вла­ды­чи­це о бла­го­сло­вении его на труд. Во вре­мя ра­бо­ты над ико­ной хра­нил соб­ствен­ную чи­сто­ту, тво­ря в ду­ше непре­стан­ную мо­лит­ву.

За­кон­чив обу­че­ние, свя­той Кор­ни­лий вер­нул­ся в ро­ди­тель­ский дом. Пре­бы­ва­ние в свя­той оби­те­ли еще бо­лее утвер­ди­ло его при­зва­ние к ино­че­ской жиз­ни.

Од­на­жды го­су­да­рев дьяк Ми­сюрь Му­не­хин, че­ло­век про­све­щен­ный и бла­го­че­сти­вый, друг се­мьи свя­то­го Кор­ни­лия, со­брал­ся ехать в за­те­рян­ную сре­ди ле­сов ма­лень­кую Пе­чер­скую оби­тель и взял с со­бою юно­го Кор­ни­лия. Кра­со­та при­ро­ды, ти­хая мо­на­стыр­ская служ­ба в пе­щер­ной церк­ви пре­ис­пол­ни­ли серд­це юно­ши ду­хов­ной ра­до­сти и бла­го­го­ве­ни­ем. Ни­ко­гда и ни­где еще он так го­ря­чо не мо­лил­ся. Эта по­езд­ка ока­за­ла боль­шое воз­дей­ствие на его по­сле­ду­ю­щую жизнь.

Вско­ре он на­все­гда ушел из ро­ди­тель­ско­го до­ма и при­нял по­стриг в Пско­во-Пе­чер­ском мо­на­сты­ре. Там пре­по­доб­ный Кор­ни­лий вел стро­гую жизнь: в убо­гой ке­ллии спал на дос­ках, все свое вре­мя по­свя­щал по­лез­но­му тру­ду и мо­лит­ве.

В 1529 го­ду пре­по­доб­ный Кор­ни­лий, слу­жив­ший об­раз­цом бо­го­угод­ной жиз­ни, был из­бран игу­ме­ном. В его на­сто­я­тель­ство чис­ло бра­тии уве­ли­чи­лось от 15 до 200 че­ло­век, и это ко­ли­че­ство на­сель­ни­ков не бы­ло пре­вы­ше­но ни при од­ном из по­сле­ду­ю­щих на­сто­я­те­лей. Вста­вая с вос­хо­дом солн­ца, пре­по­доб­ный Кор­ни­лий сам пра­вил служ­бу, и от­да­вал все си­лы тру­дам, во­оду­шев­лял бра­тию к вы­пол­не­нию уста­ва, стро­го­му по­сту, мо­лит­ве, на­по­ми­ная о по­дви­ге пер­вых хри­сти­ан. По сво­е­му сми­ре­нию пре­по­доб­ный Кор­ни­лий по­чи­тал се­бя пер­вым сре­ди рав­ных лишь по из­бра­нию.

Де­я­тель­ность пре­по­доб­но­го Кор­ни­лия рас­про­стра­ня­лась да­ле­ко за пре­де­лы оби­те­ли. Его жизнь бы­ла об­раз­цом де­я­тель­ной люб­ви к Бо­гу и че­ло­ве­ку. Он рас­про­стра­нял пра­во­сла­вие сре­ди жи­те­лей окрест­ных мест – эс­тов и сэту, мно­гие из ко­то­рых кре­сти­лись в мо­на­сты­ре. Пре­по­доб­ный Кор­ни­лий, все­гда крот­кий и при­вет­ли­вый, мол­ча вы­слу­ши­вал лю­дей, да­вал на­став­ле­ния, а по­том бла­го­слов­лял с мо­лит­вой и лю­бо­вью. При зву­ке его го­ло­са от­кры­ва­лось серд­це, стыд от­бе­гал. По­сле по­ка­я­ния лю­ди пла­ка­ли об­лег­ча­ю­щи­ми ду­шу сле­за­ми.

Од­на­жды на Псков­щине бы­ло мо­ро­вое по­вет­рие. Лю­ди бе­жа­ли из се­ле­ний в ле­са, под­сту­пы к го­ро­дам за­кры­ва­лись, чтобы убе­речь жи­те­лей от мо­ро­вой яз­вы. Мно­гие уми­ра­ли не толь­ко от за­ра­зы, но и от го­ло­да. По бла­го­сло­ве­нию пре­по­доб­но­го Кор­ни­лия в то страш­ное вре­мя ино­ки мо­на­сты­ря вы­хо­ди­ли к го­лод­ным, чтобы раз­да­вать им ва­ре­ную рожь.

По вре­мя Ли­вон­ской вой­ны пре­по­доб­ный Кор­ни­лий про­по­ве­до­вал хри­сти­ан­ство в от­во­е­ван­ных го­ро­дах, стро­ил там хра­мы, по­мо­гал по­стра­дав­шим, за­бо­тил­ся о ра­не­ных. В оби­те­ли по­гре­ба­ли уби­тых и за­пи­сы­ва­ли их в си­но­ди­ки для по­ми­но­ве­ния.

В 1560 го­ду, в празд­ник Успе­ния Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы, пре­по­доб­ный Кор­ни­лий по­слал в бла­го­сло­ве­ние рус­ским вой­скам, оса­ждав­шим го­род Фел­лин, просфо­ру и свя­тую во­ду. В тот же день нем­цы сда­ли го­род.

Пре­по­доб­ный Кор­ни­лий очень лю­бил и хо­ро­шо знал кни­ги – он со­здал в мо­на­сты­ре боль­шую по то­му вре­ме­ни биб­лио­те­ку. В се­ре­дине XVI ве­ка Пско­во-Пе­чер­ский мо­на­стырь пе­ре­нял от Спа­со-Ели­за­ров­ско­го мо­на­сты­ря тра­ди­цию ле­то­пи­са­ния. Кро­ме то­го, свя­той игу­мен Кор­ни­лий за­вел боль­шой мо­на­стыр­ский си­но­дик для по­ми­но­ве­ния усоп­ших бра­тии и бла­го­тво­ри­те­лей оби­те­ли, на­чал ве­сти «Кор­мо­вую кни­гу». В этом тру­де он оста­вил по­сле­ду­ю­щим по­ко­ле­ни­ям ис­то­ри­че­скую ха­рак­те­ри­сти­ку сво­е­го вре­ме­ни, со­ста­вил «Опи­са­ние мо­на­сты­ря» и «Опи­са­ние чу­дес Пе­чер­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри».

Пре­по­доб­ный Кор­ни­лий рас­ши­рил и укра­сил свой мо­на­стырь, про­ко­пал да­лее мо­на­стыр­ские пе­ще­ры, пе­ре­нес де­ре­вян­ную цер­ковь во имя Со­ро­ка му­че­ни­ков Се­ва­стий­ских за мо­на­стыр­скую огра­ду, на при­ез­жий мо­на­стыр­ский двор, на ее ме­сте в 1541 го­ду по­ста­вил цер­ковь в честь Бла­го­ве­ще­ния Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы и в 1559 го­ду по­стро­ил храм По­кро­ва Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы. В 1558–1565 го­дах пре­по­доб­ный Кор­ни­лий воз­двиг во­круг мо­на­сты­ря на­деж­ную ка­мен­ную сте­ну, а над свя­ты­ми вра­та­ми по сво­е­му за­мыс­лу по­стро­ил ка­мен­ную цер­ковь во имя свя­ти­те­ля и чу­до­твор­ца Ни­ко­лая (1565). Тем са­мым он по­ру­чил это­му ис­тин­но­му за­щит­ни­ку чи­сто­ты пра­во­слав­ной ве­ры по­кро­ви­тель­ство свя­той оби­те­ли на гра­ни­це с непра­во­слав­ны­ми на­ро­да­ми.

Так оби­тель, воз­ник­шая на гра­ни­це Рус­ско­го го­су­дар­ства, ста­ла не толь­ко све­то­чем пра­во­сла­вия, но и кре­по­стью про­тив внеш­них вра­гов Рос­сии.

Дру­гим де­лом пре­по­доб­но­го Кор­ни­лия бы­ло ос­но­ва­ние в 1538 го­ду во Пско­ве по­дво­рья мо­на­сты­ря с ка­мен­ной цер­ко­вью в честь ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри «Оди­гит­рии».

Во вре­мя сво­е­го управ­ле­ния мо­на­сты­рем пре­по­доб­ный Кор­ни­лий учре­дил при оби­те­ли ико­но­пис­ную ма­стер­скую. Тру­див­ши­е­ся в ней мо­на­хи учи­лись ис­кус­ству ико­но­пи­си в Ми­рож­ском мо­на­сты­ре и по воз­вра­ще­нии в свою оби­тель пи­са­ли ико­ны и по­мо­га­ли пре­по­доб­но­му Кор­ни­лию укра­шать хра­мы и обу­чать дру­гих ино­ков. В мо­на­сты­ре бы­ли так­же сто­ляр­ная, куз­неч­ная, ке­ра­ми­че­ская и дру­гие хо­зяй­ствен­ные ма­стер­ские.

О му­че­ни­че­ской кон­чине пре­по­доб­но­го Кор­ни­лия на­пи­са­но в древ­ней ру­ко­пи­си Тро­и­це-Сер­ги­е­вой Лав­ры. Ко­гда пре­по­доб­ный игу­мен Кор­ни­лий вы­шел с кре­стом на мо­на­стыр­ские во­ро­та на­встре­чу ца­рю Иоан­ну Гроз­но­му, раз­гне­ван­ный лож­ным на­ве­том на свя­то­го игу­ме­на царь сво­ей ру­кой от­сек ему го­ло­ву, но тот­час рас­ка­ял­ся и, под­няв те­ло его, на ру­ках по­нес в мо­на­стырь. Обаг­рен­ная кро­вью пре­по­доб­но­го Кор­ни­лия до­рож­ка, по ко­то­рой царь нес его те­ло к церк­ви Успе­ния Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы, на­зва­на «кро­ва­вым пу­тем».

Рас­ка­яв­шись, царь по­жерт­во­вал Пско­во-Пе­чер­ско­му мо­на­сты­рю мно­же­ство дра­го­цен­ных вкла­дов, впи­сал имя пре­по­доб­но­го игу­ме­на в свой си­но­дик, но па­мять о со­де­ян­ном пре­сле­до­ва­ла его всю жизнь.

Те­ло пре­по­доб­но­му­че­ни­ка Кор­ни­лия бы­ло по­ло­же­но в стене «Бо­гом здан­ной пе­ще­ры», где невре­ди­мо пре­бы­ва­ло 120 лет. В 1690 го­ду мит­ро­по­лит Псков­ский и Из­бор­ский Мар­келл пе­ре­нес его мо­щи, про­сла­вив­ши­е­ся ис­це­ле­ни­я­ми боль­ных, из пе­ще­ры в со­бор­ный храм Успе­ния Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы и по­ло­жил в но­вом гро­бе в стене.

17 де­каб­ря 1872 го­да мо­щи пре­по­доб­но­го Кор­ни­лия бы­ли пе­ре­ло­же­ны в мед­но-по­се­реб­рен­ную ра­ку, а в 1892 го­ду – в но­вую ра­ку. По­ла­га­ют, что служ­ба пре­по­доб­но­му­че­ни­ку бы­ла со­став­ле­на ко дню от­кры­тия мо­щей в 1690 го­ду.

См. также: