Краткое житие преподобного Анатолия I Оптинского (Зерцалова)

Пре­по­доб­ный Ана­то­лий (в ми­ру Алек­сей Мо­и­се­е­вич Зер­ца­лов) ро­дил­ся 24 мар­та 1824 го­да в се­мье диа­ко­на, слу­жив­ше­го в хра­ме се­ла Бо­бы­ли Ка­луж­ской гу­бер­нии. Ро­ди­те­ли вос­пи­ты­ва­ли сы­на в стро­го­сти и бла­го­че­стии, на­де­ясь, что со вре­ме­нем он вы­бе­рет путь слу­же­ния Бо­гу.

По­сле окон­ча­ния Ка­луж­ской ду­хов­ной се­ми­на­рии Алек­сей по­сту­пил на служ­бу в Ка­зен­ную па­ла­ту, но вско­ре тя­же­ло за­бо­лел. В те вре­ме­на ча­хот­ка счи­та­лась бо­лез­нью смер­тель­ной, и Алек­сей дал обет: ес­ли ис­це­лит его Гос­подь, то при­мет он мо­на­ше­ский по­стриг.

Гос­подь да­ро­вал ему жизнь, и вско­ре, в июле 1853 го­да, ис­про­сив ро­ди­тель­ско­го бла­го­сло­ве­ния, при­шел он в Оп­ти­ну пу­стынь. Ста­рец Ма­ка­рий ска­зал ма­те­ри бу­ду­ще­го ино­ка: «Бла­го­сло­вен­на ты, доб­рая жен­щи­на, на та­кой хо­ро­ший путь от­пу­сти­ла сы­на!» С это­го дня пре­по­доб­ный ста­рец Ма­ка­рий стал ру­ко­во­дить ду­хов­ной жиз­нью мо­ло­до­го по­слуш­ни­ка. Со вре­ме­нем, пред­чув­ствуя при­бли­же­ние немо­щей и кон­чи­ны, бла­го­сло­вил об­ра­щать­ся за со­ве­том к пре­по­доб­но­му стар­цу Ам­вро­сию.

17 но­яб­ря 1862 го­да брат Алек­сей был по­стри­жен в ман­тию с име­нем Ана­то­лий. К это­му вре­ме­ни он был уже в по­слу­ша­нии у пре­по­доб­но­го Ам­вро­сия.

С са­мых пер­вых лет пре­бы­ва­ния в оби­те­ли жизнь бу­ду­ще­го пре­по­доб­но­го стар­ца Ана­то­лия бы­ла по­свя­ще­на тру­дам на поль­зу ближ­них. Ко­гда он ра­бо­тал на кухне, то не оста­ва­лось вре­ме­ни да­же на сон, да и спать при­хо­ди­лось на дро­вах. А чтобы по­мо­лить­ся, по­быть в ред­кие сво­бод­ные ми­ну­ты на­едине с Бо­гом и сво­ей со­ве­стью, при­хо­ди­лось ухо­дить да­ле­ко в лес... Поз­же ста­рец Ам­вро­сий стал по­сы­лать пре­по­доб­но­го Ана­то­лия в мо­на­стыр­скую го­сти­ни­цу уте­шать скор­бя­щих. А ко­гда уви­дел про­зор­ли­вый ста­рец, что уче­ник со­зрел для то­го, чтобы на­став­лять дру­гих в ду­хов­ном де­ла­нии, то стал по­сте­пен­но вво­дить его в стар­че­ский труд, го­то­вя се­бе бли­жай­ше­го со­труд­ни­ка и по­мощ­ни­ка.

В 1870 го­ду пре­по­доб­ный Ана­то­лий был ру­ко­по­ло­жен в сан иеро­мо­на­ха, а уже в сле­ду­ю­щем го­ду по­лу­чил на­зна­че­ние на­сто­я­те­ля Спа­со-Ор­лов­ско­го мо­на­сты­ря с воз­ве­де­ни­ем в сан ар­хи­манд­ри­та. Но лю­бовь к род­ной Оп­ти­ной и стар­цу Ам­вро­сию за­ста­ви­ла от­ка­зать­ся от по­чет­но­го на­зна­че­ния. Пре­по­доб­ный Ам­вро­сий вы­про­сил его се­бе сна­ча­ла в по­мощ­ни­ки, по­том в бла­го­чин­ные ски­та. А с 1874 го­да за по­слу­ша­ние стар­цу, пре­по­доб­но­му Ам­вро­сию, при­нял пре­по­доб­ный Ана­то­лий долж­ность ски­то­на­чаль­ни­ка. Ему же по­ру­чил ста­рец Ам­вро­сий и окорм­ле­ние но­во­со­здан­ной Ша­мор­дин­ской жен­ской оби­те­ли. Пре­по­доб­ный Ам­вро­сий не раз го­во­рил сест­рам: «Я ред­ко бе­ру вас к се­бе (на бе­се­ду), по­то­му что я за вас спо­ко­ен: вы с от­цом Ана­то­ли­ем».

Пре­по­доб­ный Ана­то­лий имел необык­но­вен­но ми­ло­сти­вый, со­стра­да­тель­ный ха­рак­тер. Ес­ли он узна­вал о чьем-ни­будь го­ре, то так вол­но­вал­ся, что у него на­чи­на­лась ужас­ная го­лов­ная боль. А по­том на­чи­на­ло бо­леть и серд­це...

Взяв на се­бя за­бо­ты о Ша­мор­дине, он вхо­дил во все сто­ро­ны жиз­ни се­стер, сам учил их уста­ву бо­го­слу­же­ния, мо­на­ше­ско­му мо­лит­вен­но­му пра­ви­лу, пя­ти­сот­ни­це, цер­ков­но­му пе­нию. Но все-та­ки пер­вый во­прос к ду­хов­ным до­че­рям у него был: «У те­бя все есть?» Два­дцать один год был он для ино­кинь Ша­мор­ди­на пре­дан­ным, бес­ко­неч­но лю­бя­щим от­цом и на­став­ни­ком.

О ве­ли­кой си­ле мо­лит­вы стар­ца Ана­то­лия сви­де­тель­ство­вал сам пре­по­доб­ный ста­рец Ам­вро­сий: «Ему та­кая да­на мо­лит­ва и бла­го­дать, ка­кая еди­но­му из ты­ся­чи да­ет­ся». С осо­бой лю­бо­вью го­во­рил пре­по­доб­ный Ана­то­лий о мо­лит­ве Иису­со­вой, го­во­рил о том, что ис­тин­ная мо­лит­ва долж­на рож­дать­ся не под впе­чат­ле­ни­ем хо­ро­ше­го чте­ния и пе­ния, а быть пло­дом ве­ли­ко­го тру­да, дерз­но­ве­ния и люб­ви к Бо­гу.

Пре­по­доб­ный Ана­то­лий об­ла­дал всей пол­но­той да­ров Свя­то­го Ду­ха: да­ром про­зор­ли­во­сти и ду­хов­но­го рас­суж­де­ния, ис­це­ле­ния ду­шев­ных и те­лес­ных неду­гов. Несколь­ки­ми сло­ва­ми, ис­пол­нен­ны­ми люб­ви и ду­хов­но­го опы­та, он умел уте­шить скор­бя­щую ду­шу, осто­рож­но пре­ду­пре­дить о гря­ду­щих ис­пы­та­ни­ях, под­го­то­вить к близ­кой смер­ти.

Кон­чи­на стар­ца Ам­вро­сия 10 ок­тяб­ря 1891 го­да по­до­рва­ла здо­ро­вье его лю­би­мо­го уче­ни­ка: так глу­бо­ко и тя­же­ло пе­ре­жи­вал он свое си­рот­ство, что овла­дел им смер­тель­ный недуг.

Пре­по­доб­ный Ана­то­лий на­чал уга­сать. Крот­ко и сми­рен­но пе­ре­но­сил он бо­лезнь. 15 де­каб­ря 1893 го­да он тай­но при­нял схи­му.

25 ян­ва­ря/7 фев­ра­ля 1894 го­да пре­по­доб­ный ста­рец Ана­то­лий ти­хо по­чил во вре­мя чте­ния от­ход­ной. Он был по­гре­бен у стен Вве­ден­ско­го со­бо­ра, ря­дом с лю­би­мы­ми сво­и­ми учи­те­ля­ми и на­став­ни­ка­ми.

Полное житие преподобного Анатолия I Оптинского (Зерцалова)

Пре­по­доб­ный Ана­то­лий Оп­тин­ский (стар­ший) про­жил семь­де­сят лет и был совре­мен­ни­ком несколь­ких оп­тин­ских стар­цев. Гос­подь устра­и­вал так пре­муд­ро, что оп­тин­ские пре­по­доб­ные бы­ли вос­пи­тан­ни­ка­ми стар­цев, а за­тем са­ми на­став­ни­ка­ми. Они пе­ре­да­ва­ли эс­та­фе­ту стар­че­ства, так что это бла­го­дат­ное чу­до не пре­се­ка­лось в Оп­ти­ной бо­лее ста лет: с 1829 го­да – при­ез­да в Оп­ти­ну стар­ца Льва, ос­но­ва­те­ля оп­тин­ско­го стар­че­ства, до за­кры­тия мо­на­сты­ря в 1923 го­ду и му­че­ни­че­ско­го окон­ча­ния зем­но­го пу­ти в трид­ца­тых го­дах по­след­них оп­тин­ских стар­цев то­го вре­ме­ни: пре­по­доб­но­го Ни­ко­на и пре­по­доб­но­го Иса­а­кия II.

Отец Ана­то­лий при­е­хал в Оп­ти­ну в 1853 го­ду и был уче­ни­ком пре­по­доб­ных оп­тин­ских стар­цев Ма­ка­рия (семь лет, до смер­ти от­ца Ма­ка­рия в 1860 го­ду) и пре­по­доб­но­го Ам­вро­сия, ко­то­рый был стар­ше от­ца Ана­то­лия на две­на­дцать лет. Эти го­ды бы­ли го­да­ми рас­цве­та стар­че­ства в Оп­ти­ной пу­сты­ни, это был по­ис­ти­не ду­хов­ный рай для лю­дей, ищу­щих стар­че­ско­го окорм­ле­ния. В это вре­мя в Оп­ти­ной жи­ли пре­по­доб­ные схи­ар­хи­манд­рит Мо­и­сей и его брат, схи­и­гу­мен Ан­то­ний, иерос­хи­мо­нах Ила­ри­он. Но и сре­ди этих ве­ли­ких по­движ­ни­ков не туск­не­ет, не те­ря­ет­ся имя пре­по­доб­но­го Ана­то­лия стар­ше­го (Зер­ца­ло­ва). Ка­ким был его путь в Оп­ти­ну?

Мо­лит­ва ро­ди­те­лей со­зи­да­ет до­ма де­тей

Ро­дил­ся пре­по­доб­ный Ана­то­лий, в ми­ру Алек­сей Ко­пьёв, в 1824 го­ду в се­мье дья­ко­на, слу­жив­ше­го в хра­ме се­ла Бо­бы­ли Ка­луж­ской гу­бер­нии, и был в Свя­том Кре­ще­нии на­зван в честь свя­то­го Алек­сия, че­ло­ве­ка Бо­жия. Как и мно­гие оп­тин­ские стар­цы, он вос­пи­ты­вал­ся в стро­го­сти и бла­го­че­стии, оправ­ды­вая сло­ва: «Мо­лит­ва ро­ди­те­лей со­зи­да­ет до­ма де­тей».

Ко­гда Алек­сею ис­пол­ни­лось пять лет, отец при­сту­пил к обу­че­нию сы­на гра­мо­те. Он рос смыш­лё­ным и спо­соб­ным ре­бён­ком и очень ско­ро вы­учил аз­бу­ку, по­сле че­го его ста­ли учить чте­нию Ча­со­сло­ва и Псал­ти­ри.

Маль­чик лю­бил хо­дить в Бо­жий храм и чин­но сто­ял под­ле ма­те­ри. Отец хо­тел бы­ло, чтобы сын чи­тал на кли­ро­се, но не при­шлось это­го сде­лать: маль­чик имел очень ти­хий и сла­бый го­лос. До­ма же кни­га бы­ла ему по­сто­ян­ным спут­ни­ком. Бу­дучи лю­бо­зна­тель­ным и ве­сё­лым, он от­ли­чал­ся ещё и доб­ро­тою к дру­гим. Да­дут ли ему го­стин­цев или иг­ру­шек, – он ско­ро всё раз­даст то сёст­рам, то дру­гим зна­ко­мым де­тям.

Учё­ба в ду­хов­ном учи­ли­ще и се­ми­на­рии

Ро­ди­те­ли хо­те­ли ви­деть сы­на ино­ком и в во­семь лет от­пра­ви­ли его на обу­че­ние в Бо­ров­ское ду­хов­ное учи­ли­ще. По­сле че­ты­рёх лет обу­че­ния Алек­сей успеш­но окон­чил это учи­ли­ще, а за­тем учил­ся в се­ми­на­рии в Ка­лу­ге. Осо­бен­ной кре­по­стью здо­ро­вья юно­ша не от­ли­чал­ся. В се­ми­на­рии ча­сто стра­дал бес­сон­ни­цею. В та­кие ми­ну­ты, осо­бен­но вес­ною, он са­дил­ся на ок­но, и уже то­гда не раз его мысль уно­си­лась к ти­хим ино­че­ским оби­те­лям. В сво­бод­ные ча­сы он ча­сто ухо­дил за Ка­лу­гу на го­ру Выр­ку. Там по­дол­гу си­жи­вал один в ду­мах сво­их.

В че­тыр­на­дцать лет из-за бо­лез­ни про­пу­стил год учё­бы, а по­том чуть не ушёл к пу­стын­ни­кам в рос­лавль­ские ле­са, сре­ди этих пу­стын­ни­ков бы­ли и бу­ду­щие оп­тин­ские пре­по­доб­ные Мо­и­сей и Ан­то­ний. Он уже ото­шёл от Ка­лу­ги за несколь­ко вёрст, но под­ня­лась силь­ная гро­за и по­шёл обиль­ный дождь, и он вер­нул­ся об­рат­но, ви­дя в этих про­яв­ле­ни­ях гроз­ных сил при­ро­ды об­на­ру­же­ние Бо­жье­го несо­из­во­ле­ния на свой путь. Курс се­ми­на­рии он за­кон­чил тре­тьим уче­ни­ком, при­чём в се­ми­на­рии ему бы­ла да­на дру­гая фа­ми­лия, Зер­ца­ло­ва, и пе­ред ним от­кры­ва­лось ши­ро­кое по­ле жиз­ни, столь при­вле­ка­тель­ное для мо­ло­дых душ.

Скро­мен и строг в жиз­ни

По­сле окон­ча­ния се­ми­на­рии юно­ше пред­ла­га­ли несколь­ко свя­щен­ни­че­ских мест, но Гос­подь су­дил ему иной жре­бий. А по­ка он жил до­ма, слу­жил в Ка­зён­ной Па­ла­те, ез­дил в па­лом­ни­че­ские пу­те­ше­ствия. С сест­рой Ан­ной они по­бы­ва­ли у пре­по­доб­но­го Сер­гия Ра­до­неж­ско­го, по­том за­еха­ли в Хоть­ко­во, где им так по­нра­ви­лось, что мо­ло­дой че­ло­век уго­во­рил сест­ру по­сту­пить в эту оби­тель. Мо­ло­дая во­сем­на­дца­ти­лет­няя де­вуш­ка по­слу­ша­лась бра­та, мать ра­дост­но её бла­го­сло­ви­ла. Впо­след­ствии, отец Ана­то­лий, вы­со­ко це­нив­ший та­кое по­слу­ша­ние сест­ры и всю жизнь за­бо­тив­ший­ся о ней, пе­ре­вёл её в Ша­мор­ди­но, где она, через пять лет по­сле смер­ти бра­та-на­став­ни­ка, в схи­ме с име­нем Ав­гу­сты и скон­ча­лась.

А он сам ещё неко­то­рое вре­мя слу­жил в Ка­зён­ной па­ла­те. По­лу­чая жа­ло­ва­ние, он де­лил­ся с род­ны­ми, был по-преж­не­му скро­мен и строг в жиз­ни, все­ми лю­би­мый и ува­жа­е­мый. Кра­си­вый со­бою, ак­ку­рат­ный в одеж­де, ров­ный ха­рак­те­ром, он был уте­ше­ни­ем для род­ных, ко­гда при­ез­жал к ним. Мать так­же ча­сто его на­ве­ща­ла и все­гда слы­ша­ла мно­го по­хвал сы­ну. Об­ще­ствен­ных уве­се­ле­ний он из­бе­гал, и ес­ли бы­вал в го­стях, то с боль­шим вы­бо­ром, и там вно­сил доб­рое ве­я­ние.

Од­на­жды он был в го­стях у то­ва­ри­ща, где в квар­ти­ре тво­ри­лось нелад­ное: ле­та­ли ве­щи и то­му по­доб­ное, че­му оче­вид­цем стал и гость, ко­то­рый по­со­ве­то­вал от­слу­жить мо­ле­бен во из­бав­ле­ние от этих яв­ле­ний. Его по­слу­ша­лись, и слу­чаи эти пре­кра­ти­лись.

Юно­ша про­дол­жал ду­мать о мо­на­ше­стве. Ча­сто и усерд­но он хо­дил мо­лить­ся Бо­гу в хра­мы, и мать, ко­гда утром при­ез­жа­ла, все­гда его не за­ста­ва­ла: он ухо­дил к ран­ней обедне. Лю­бил хо­дить в со­бор, ста­но­вил­ся, чтобы луч­ше слы­шать впе­ре­ди, но, ко­гда при­хо­ди­ли но­вые бо­го­моль­цы, он ото­дви­гал­ся и, на­ко­нец, все­гда ока­зы­вал­ся у две­рей, да­вая ме­сто дру­гим.

Ими же ве­си судь­ба­ми

Воз­мож­но, путь Алек­сея в Оп­ти­ну был бы бо­лее длин­ным, но Гос­подь «ими же ве­си судь­ба­ми» этот путь сде­лал бо­лее пря­мым и быст­рым. Юно­ша ис­кал вра­зум­ле­ния в мо­лит­ве и ждал бо­лее яс­но­го ука­за­ния во­ли Бо­жи­ей, что и слу­чи­лось. И слу­чи­лось, как и все­гда, неза­мет­но и есте­ствен­но: как Илии Гос­подь явил­ся не в гро­зе и бу­ре, а в ти­хом ве­я­нии ве­тер­ка, так и здесь во­ля Бо­жия о по­ступ­ле­нии его в оби­тель при­бли­зи­лась в обыч­ных об­сто­я­тель­ствах его жиз­ни.

Алек­сей за­боле­ва­ет ту­бер­ку­лё­зом, в те вре­ме­на бо­лезнь эта счи­та­лась смер­тель­ной. С ним вме­сте за­бо­ле­ли два то­ва­ри­ща-чи­нов­ни­ка. И юно­ша дал обет: в слу­чае вы­здо­ров­ле­ния по­сту­пить в мо­на­ше­скую оби­тель. То­ва­ри­щи его ско­ро оба умер­ли, а бу­ду­щий оптин­ский ста­рец по­пра­вил­ся. По вы­здо­ров­ле­нии он от­ка­зал­ся от служ­бы. «Лю­бя­ще­му Бо­га всё по­спе­ше­ству­ет ко бла­гу», и вот уже Алек­сея с лю­бо­вью при­ни­ма­ет в 1853 го­ду на­сто­я­тель и ста­рец Оп­ти­ной, пре­по­доб­ный Мо­и­сей.

Бла­го­сло­вен­на ты, доб­рая жен­щи­на, на та­кой хо­ро­ший путь от­пу­сти­ла сы­на!

Ро­ди­те­ли бла­го­сло­ви­ли мо­ло­до­го че­ло­ве­ка на ино­че­ский путь, бы­ло ему в то вре­мя два­дцать де­вять лет. Об­ра­зо­ван­ный, бла­го­нрав­ный, крот­кий и ста­ра­тель­ный, он был при­нят с лю­бо­вью от­цом ар­хи­манд­ри­том Мо­и­се­ем. Ста­рец Ма­ка­рий ска­зал ма­те­ри бу­ду­ще­го ино­ка: «Бла­го­сло­вен­на ты, доб­рая жен­щи­на, на та­кой хо­ро­ший путь от­пу­сти­ла сы­на!» С это­го дня пре­по­доб­ный ста­рец Ма­ка­рий стал ру­ко­во­дить ду­хов­ной жиз­нью мо­ло­до­го по­слуш­ни­ка. Он по­лю­бил его и сам обу­чал Иису­со­вой мо­лит­ве. Мо­ло­дой по­слуш­ник ухо­дил да­ле­ко в лес и мо­лил­ся там в уеди­не­нии.

Тес­ный путь ис­пы­та­ний и тя­гот

Ду­хов­ное со­зре­ва­ние про­ис­хо­дит по-раз­но­му, и Гос­подь сам про­мыш­ля­ет о сво­их из­бран­ни­ках. Толь­ко через де­сять лет, в 1862 го­ду по­слуш­ник Алек­сей был по­стри­жен в ман­тию с име­нем Ана­то­лия. Со вре­ме­нем, пред­чув­ствуя при­бли­же­ние немо­щей и кон­чи­ны, отец Ма­ка­рий бла­го­сло­вил его об­ра­щать­ся за со­ве­том к пре­по­доб­но­му стар­цу Ам­вро­сию. Так что к это­му вре­ме­ни он был уже на по­слу­ша­нии у пре­по­доб­но­го Ам­вро­сия. И был од­ним из са­мых пер­вых его уче­ни­ков.

Эти де­сять лет бы­ли очень труд­ны для мо­ло­до­го по­слуш­ни­ка. Ста­рец Ма­ка­рий про­зре­вал да­ры бу­ду­ще­го стар­ца и вёл его тес­ным пу­тём ис­пы­та­ний и тя­гот, чтобы за­ка­лить по­движ­ни­ка и со­здать в нём доб­рое ино­че­ское устро­е­ние.

Алек­сей был очень ак­ку­рат­ным и лю­бил чи­сто­ту, а его, дабы не при­вя­зы­вал­ся к су­ет­но­му и ма­те­ри­аль­но­му, по­сто­ян­но пе­ре­во­ди­ли из ке­ллии в ке­ллию, вос­пи­ты­вая стран­ни­че­ское устро­е­ние. Ста­рец Ам­вро­сий го­ва­ри­вал: «Мы долж­ны жить на зем­ле так, как ко­ле­со вер­тит­ся, чуть од­ной точ­кой ка­са­ет­ся зем­ли, а осталь­ным стре­мит­ся вверх; а мы, как за­ля­жем, так и встать не мо­жем». По­се­лят Алек­сея в ке­ллию, он там при­бе­рёт­ся, на­ве­дёт чи­сто­ту и по­ря­док, рас­ста­вит свои лю­би­мые ду­хов­ные кни­ги. И его тут же пе­ре­ве­дут в но­вую ке­ллию, и нуж­но на­чи­нать всё сна­ча­ла. Он сми­рял­ся, не воз­ра­жал. Брал свои скром­ные по­жит­ки: ико­ноч­ки, вой­лок, кни­ги и пе­ре­хо­дил на но­вое ме­сто жи­тель­ство.

Но и это по­слу­жи­ло к при­об­ре­те­нию опы­та. Позд­нее в пись­ме к од­ной из сво­их ду­хов­ных вос­пи­тан­ниц о. Ана­то­лий смо­жет най­ти для мо­на­хи­ни, ис­ку­ша­е­мой те­ми же неудоб­ства­ми сло­ва уте­ше­ния: для то­го по­сы­ла­ет­ся это, чтобы пом­ни­ла ду­ша о том, где дом ее на­сто­я­щий, веч­ный, и стре­ми­лась к Оте­че­ству Небес­но­му. А на­гра­дой за тер­пе­ние ино­ку ста­ло окорм­ле­ние у ве­ли­ких оп­тин­ских стар­цев.

Все труд­но­сти тер­пе­ли­во пе­ре­но­сил инок и все­мер­но ста­рал­ся ис­пол­нять все на­став­ле­ния стар­цев. Со­глас­но их на­став­ле­ни­ям он не толь­ко не хо­дил по чу­жим ке­ллиям, но и к се­бе ни­ко­го не при­ни­мал. Один но­вый оби­та­тель ски­та, из во­ен­ных, как-то очень рас­по­ло­жил­ся к от­цу Ана­то­лию и хо­тел по­бы­вать у него в ке­ллии. При­но­сил ему ва­ре­нья, уго­ва­ри­вал, но тот, од­на­ко, ни­как не со­гла­сил­ся на­ру­шить стар­че­скую за­по­ведь не хо­дить по ке­ллиям и не при­ни­мать го­стей.

Пре­по­доб­ный Иоанн Ле­ствич­ник го­во­рил, что он ви­дел по­слуш­ни­ков, ко­то­рые це­лый день про­во­ди­ли на по­слу­ша­нии, в ра­бо­те, а по­том, став на мо­лит­ву, ис­пол­ня­лись Бо­же­ствен­но­го све­та. Эти сло­ва сбы­ва­лись на мо­ло­дом по­слуш­ни­ке. При его сла­бом здо­ро­вье ему при­шлось вы­пол­нять тя­жё­лое по­слу­ша­ние на кухне. Эти физи­че­ские тру­ды бы­ли непри­выч­ны, а для от­ды­ха оста­ва­лось со­всем ма­ло вре­ме­ни. Спал он ма­ло, да и то на кухне, пря­мо на дро­вах.

Уро­ки тер­пе­ния

По­том Алек­сею при­шлось жить в башне. Сна­ча­ла он жил с ино­ком от­цом Ма­ка­ри­ем (Струч­ко­вым), а по­том с дру­гим со­ро­ка­лет­ним ино­ком, ко­то­рый не при­зна­вал стар­че­ства. От непри­выч­ки ма­ло спать, от неудоб­ных по­ме­ще­ний и непри­выч­ных тру­дов, у мо­ло­до­го по­слуш­ни­ка ста­ла очень бо­леть го­ло­ва. Ино­гда це­лы­ми дня­ми ле­жал он с боль­ной го­ло­вою, и неко­му бы­ло по­дать ему во­ды; ча­сто оста­вал­ся и без пи­щи, ко­гда на тра­пе­зу хо­дить не мог. А вни­зу в башне бы­ло ме­сто, где ко­ло­ли дро­ва. Этот стук ещё бо­лее отя­го­щал по­ло­же­ние боль­но­го.

Неред­ко при­хо­дил он к от­цу Ам­вро­сию; тот за­нят и его не при­ни­ма­ет, и ухо­дить не ве­лит. Урок тер­пе­ния вы­дер­жи­вал инок, но ча­сто за то воз­вра­щал­ся к се­бе уже за пол­ночь; а не успе­ет лечь, как уже бу­дят к утрен­ней служ­бе. По­сле чёр­ных по­слу­ша­ний ему да­ли бы­ло по­слу­ша­ние кли­рос­ное, но недол­го был он тут. Ко­гда он стал петь на кли­ро­се, его как вы­со­ко­го, чтобы не за­кры­вал нот, вы­го­нял ре­гент за кли­рос. Ве­лел от­ту­да смот­реть и петь, и Алек­сей слу­шал­ся. За­тем ре­гент-про­стец осер­дил­ся на но­во­го пев­че­го, что тот по­рою, как зна­ток пе­ния, де­лал ему де­ло­вые ука­за­ния, и по­жа­ло­вал­ся на него от­цу на­сто­я­те­лю.

Алек­сея и от­пра­ви­ли на куз­ни­цу. Тя­же­ло бы­ло ему на этом по­слу­ша­нии; ска­ме­еч­ка бы­ла ма­лень­кая, уз­кая и ко­рот­кая, а он был вы­со­ко­го ро­ста. Ля­жет, за­кро­ет го­ло­ву свит­кою, но­гам хо­лод­но; но­ги на­кро­ет, го­ло­ве хо­лод­но. Пу­тём этих мел­ких по-ви­ди­мо­му, но очень тя­жё­лых огор­че­ний вы­ра­ба­ты­вал­ся в мо­ло­дом по­слуш­ни­ке дух сми­ре­ния и тер­пе­ния, кро­то­сти и твёр­до­сти ду­ха.

Успе­хи в мо­лит­ве

Мо­ло­дой инок при каж­дой воз­мож­но­сти поль­зо­вал­ся сво­бод­ной ми­ну­той, чтобы по­быть од­но­му в мо­лит­ве и чте­нии где-ли­бо вда­ли, в ле­су, или позд­ним ве­чер­ком или ран­ним утром.

В мо­лит­ве он де­лал успе­хи, так, что ко­гда оби­тель по­се­тил прео­свя­щен­ный Иг­на­тий Брян­ча­ни­нов, по­же­лав­ший бе­се­до­вать с тем из ино­ков, кто опыт­ным пу­тём про­хо­дит свя­то­оте­че­ское уче­ние о мо­лит­ве Иису­со­вой, ему ука­за­ли на Алек­сея. За по­слу­ша­ние стар­цу и толь­ко по­сле дву­крат­но­го при­гла­ше­ния инок осме­лил­ся бе­се­до­вать со свя­ти­те­лем.

Прео­свя­щен­ный дол­го бе­се­до­вал с Алек­се­ем. Бе­се­да ему очень по­нра­ви­лась. Свя­ти­тель Иг­на­тий не мог не вы­ра­зить сво­е­го удив­ле­ния и ува­же­ния и го­во­рил, что рад был встре­тить та­ко­го ино­ка, об­ра­зо­ван­но­го и опыт­но­го в ду­хов­ных пред­ме­тах, зна­ко­мо­го так­же и со свет­ски­ми на­у­ка­ми. По­чет­ный этот гость очень рас­хва­ли­вал его, на­зы­вая Иоси­фом Пре­крас­ным и при­пи­сы­вая ему боль­шие до­сто­ин­ства.

По вы­хо­де от свя­ти­те­ля Иг­на­тия, на пол­пу­ти к ски­ту, мо­ло­до­го ино­ка встре­тил пре­по­доб­ный ста­рец Ма­ка­рий, окру­жен­ный людь­ми, и, ед­ва услы­шал о по­хва­ле из уст свя­ти­те­ля Иг­на­тия, тот­час при­нял гроз­ный вид и при всех на­чал уко­рять его. За­кон­чил ба­тюш­ка сло­вом, уве­ща­ю­щим его не воз­но­сить­ся: «А ты что во­об­ра­зил о се­бе, что ты та­кой ум­ный? Ведь прео­свя­щен­ный из лю­без­но­сти ска­зал те­бе так, а ты и уши раз­ве­сил, ду­мая, что это прав­да».

Сам же ста­рец по­том ска­зал быв­шим с ним: «Ведь как вот не про­брать? Он мо­нах вни­ма­тель­ный, ум­ный, об­ра­зо­ван­ный и ува­жа­е­мый вот та­ки­ми людь­ми. Дол­го ли за­гор­дить­ся?..» – чем под­твер­дил оцен­ку, дан­ную бу­ду­ще­му стар­цу Ана­то­лию бо­го­муд­рым Иг­на­ти­ем. Не зря пре­по­доб­ный Ма­ка­рий ино­гда на­зы­вал от­ца Ана­то­лия вы­со­чай­шим, – с од­ной сто­ро­ны, об­ра­щая как бы вни­ма­ние на его вы­со­кий рост, с дру­гой же – ука­зы­вая на вы­со­ту его ду­хов­но­го устро­е­ния.

Позд­нее, воз­мож­но, вспо­ми­ная и этот слу­чай, пре­по­доб­ный Ана­то­лий на­пи­шет о при­об­ре­те­нии сми­ре­ния: «Ска­зы­ваю те­бе луч­шее сред­ство при­об­ре­сти сми­ре­ние. Это вот что: вся­кую боль, ко­то­рая ко­лет гор­дое серд­це, по­тер­петь... Нач­ни так и уви­дишь... Глав­ное, ты не по­ни­ма­ешь, что эта-то боль, это-то са­мое острое жа­ло, ука­лы­ва­ю­щее чув­стви­тель­ность серд­ца, и есть са­мый на­сто­я­щий ис­точ­ник ми­ло­стей Бо­жи­их и сми­ре­ния. В них-то со­кро­вен­на есть ми­лость Бо­жия».

Бли­жай­ший со­труд­ник и по­мощ­ник

По­сле смер­ти стар­ца Ма­ка­рия в 1860 го­ду пре­по­доб­ные Ам­вро­сий и Ана­то­лий, по­те­ряв лю­би­мо­го стар­ца и на­став­ни­ка, очень сбли­зи­лись меж­ду со­бой. В 1860-ые го­ды по бла­го­сло­ве­нию стар­ца Ам­вро­сия отец Ана­то­лий при­ни­мал уча­стие в под­го­тов­ке оп­тин­ских из­да­ний тво­ре­ний ав­вы До­ро­фея, Си­мео­на Но­во­го Бо­го­сло­ва, пре­по­доб­но­го Фе­о­до­ра Сту­ди­та.

Поз­же ста­рец Ам­вро­сий стал по­сы­лать пре­по­доб­но­го Ана­то­лия в мо­на­стыр­скую го­сти­ни­цу уте­шать скор­бя­щих. А ко­гда уви­дел про­зор­ли­вый ста­рец, что уче­ник со­зрел для то­го, чтобы на­став­лять дру­гих в ду­хов­ном де­ла­нии, то стал по­сте­пен­но вво­дить его в стар­че­ский труд, го­то­вя се­бе бли­жай­ше­го со­труд­ни­ка и по­мощ­ни­ка. В 1870 го­ду пре­по­доб­ный Ана­то­лий был ру­ко­по­ло­жен в сан иеро­мо­на­ха, ему бы­ло со­рок шесть лет.

А уже в сле­ду­ю­щем го­ду он по­лу­чил на­зна­че­ние на­сто­я­те­ля Спа­со-Ор­лов­ско­го мо­на­сты­ря с воз­ве­де­ни­ем в сан ар­хи­манд­ри­та. Но лю­бовь к род­ной Оп­ти­ной и стар­цу Ам­вро­сию за­ста­ви­ла от­ка­зать­ся от по­чет­но­го на­зна­че­ния. Пре­по­доб­ный Ам­вро­сий вы­про­сил его се­бе сна­ча­ла в по­мощ­ни­ки, по­том в бла­го­чин­ные ски­та.

Скром­ность и сми­ре­ние

Сми­рен­ный отец Ана­то­лий все на­зна­че­ния при­ни­мал из по­слу­ша­ния лю­би­мо­му стар­цу, ни­ко­гда не тще­сла­вил­ся вла­стью. Сам он впо­след­ствии рас­ска­зы­вал, что по его на­зна­че­нии бла­го­чин­ным об этом мно­гие и не зна­ли дол­гое вре­мя. Од­на­жды он шёл и уви­дел, что бра­тия де­ла­ют что-то нелад­ное. Отец Ана­то­лий сде­лал вы­го­вор, ему же в от­вет за­да­ли во­прос: а вам ка­кое де­ло? И очень сму­ти­лись, ко­гда кто-то по­до­шед­ший ска­зал им, что это бла­го­чин­ный. Ста­ли про­сить про­ще­ния, и чтобы он не го­во­рил ар­хи­манд­ри­ту.

Отец Ана­то­лий от­цу ар­хи­манд­ри­ту не ска­зал, да и во­об­ще он преж­де, чем до­ло­жить на­чаль­ни­ку что-ли­бо из про­ступ­ков бра­тии, спра­ши­вал со­ве­та у от­ца Ам­вро­сия. Во­об­ще он не лю­бил ни вы­став­лять­ся, и не тре­бо­вал се­бе по­чё­та. И очень дол­гое вре­мя, бу­дучи уже иеро­мо­на­хом, про­дол­жал по­лу­чать до­лю чай­ную иеро­дья­ко­на.

Ре­ко­мен­дую: мой на­чаль­ник

А в 1874 го­ду, в воз­расте пя­ти­де­ся­ти лет, за по­слу­ша­ние пре­по­доб­но­му Ам­вро­сию при­нял отец Ана­то­лий долж­ность ски­то­на­чаль­ни­ка. Он про­дол­жал с по­чте­ни­ем от­но­сить­ся к стар­цу Ам­вро­сию и став его пря­мым на­чаль­ни­ком. Од­на­жды отец Ам­вро­сий, по­бе­се­до­вав с от­цом Ана­то­ли­ем, сто­я­щим пе­ред ним как все­гда, из по­чте­ния, на ко­ле­нях, по­до­звал к се­бе од­ну осо­бу и, по­ка­зы­вая на пре­по­доб­но­го Ана­то­лия, ска­зал: «Ре­ко­мен­дую: мой на­чаль­ник», пре­по­дав этим урок сми­ре­ния и по­слу­ша­ния.

А что ска­зал отец Ана­то­лий?

По долж­но­сти ду­хов­ни­ка, ски­то­на­чаль­ни­ка, пре­по­доб­ный Ана­то­лий с лю­бо­вью за­бо­тил­ся о бра­тии, при­чём не толь­ко об их ду­хов­ном пре­успе­я­нии, но и об их по­все­днев­ных нуж­дах. Ко­гда к от­цу Ам­вро­сию об­ра­ща­лись по де­лам ски­та, он от­сы­лал всех к от­цу Ана­то­лию, к сво­е­му на­чаль­ни­ку, как он его на­зы­вал. А отец Ана­то­лий сво­их ду­хов­ных чад по всем важ­ным во­про­сам от­прав­лял за со­ве­том к от­цу Ам­вро­сию. Ста­рец Ам­вро­сий в та­ких слу­ча­ях все­гда спра­ши­вал: «А что ска­зал отец Ана­то­лий?» И все­гда учи­ты­вал его мне­ние. Та­ким об­ра­зом, меж­ду дву­мя стар­ца­ми ца­ри­ло еди­но­ду­шие и лю­бовь.

Окорм­ле­ние Ша­мор­дин­ской оби­те­ли

Пре­по­доб­но­му Ана­то­лию по­ру­чил ста­рец Ам­вро­сий и окорм­ле­ние но­во­со­здан­ной Ша­мор­дин­ской жен­ской оби­те­ли. Он не раз го­во­рил сест­рам: «Я ред­ко бе­ру вас к се­бе (на бе­се­ду), по­то­му что я за вас спо­ко­ен: вы с от­цом Ана­то­ли­ем». Ста­рец Ам­вро­сий неред­ко от­ме­чал, что от­цу Ана­то­лию дан осо­бый дар уте­шать мо­ло­дых.

Ко­гда в Ша­мор­ди­но бы­ла устро­е­на цер­ковь, отец Ана­то­лий сам учил се­стёр уста­ву Бо­го­слу­же­ния, при­вёз им Ти­пи­кон, учил се­стёр петь, со­вер­шать пя­ти­сот­ни­цу (мо­на­ше­ское мо­лит­вен­ное пра­ви­ло).

Два­дцать один год слу­жил пре­по­доб­ный Ана­то­лий на­сель­ни­цам Ша­мор­дин­ской оби­те­ли. К пре­по­доб­но­му Ам­вро­сию сёст­ры об­ра­ща­лись как к стар­цу, а к пре­по­доб­но­му Ана­то­лию как к от­цу, ко­то­рый знал все их нуж­ды, все скор­би и ис­ку­ше­ния. По бла­го­сло­ве­нию от­ца Ам­вро­сия пре­по­доб­ный Ана­то­лий ду­хов­но окорм­лял так­же мо­на­хинь це­ло­го ря­да епар­хий: Ка­луж­ской, Мос­ков­ской, Смо­лен­ской, Туль­ской, Ор­лов­ской, Кур­ской.

Непро­стое де­ло – ду­хов­ное во­ди­тель­ство, и еще бо­лее непро­стое – окорм­ле­ние жен­ских мо­на­сты­рей. На­до бы­ло быть до­ста­точ­но ис­ку­шен­ным, чтобы, рас­пу­ты­вая «узел­ки» ду­хов­ной бра­ни, не по­ра­нить ду­ши, не оскор­бить су­ро­во­стью и не под­дать­ся раз­дра­же­нию, ко­гда пло­дов по­дви­га бы­ло еще не вид­но.

И как отец Ана­то­лий ни бе­гал ми­ра, как ни уеди­нял­ся он от жен­ско­го об­ще­ства, – ему всю жизнь свою при­шлось про­ве­сти и уме­реть на лю­дях, и мно­го по­тру­дить­ся для жен­ско­го мо­на­ше­ства. И его тру­ды по бла­го­устро­е­нию внут­рен­ней жиз­ни в но­во­ос­но­ван­ной оби­те­ли Ша­мор­ди­но не толь­ко глу­бо­ко ин­те­рес­ны во­об­ще, но и по­учи­тель­ны ещё на бу­ду­щее вре­мя для мно­гих как ино­ков, так и са­мих ино­кинь.

А вам вве­ря­ет­ся по­пе­че­ние о ду­шах

Спо­движ­ни­ца­ми стар­цу Ам­вро­сию и неза­бвен­ны­ми пер­во­на­чаль­ни­ца­ми Ша­мор­дин­ской оби­те­ли бы­ли мать Ам­вро­сия, мать Со­фия и мать Ев­фро­си­ния. По­след­няя схо­ро­ни­ла обо­их стар­цев и по­чи­ла по­сле них. А пер­вые две по­чи­ли ещё при жиз­ни обо­их стар­цев. По­след­няя ма­туш­ка-игу­ме­ния Ев­фро­си­ния бы­ла по­сто­ян­ною спо­движ­ни­цею от­ца Ана­то­лия и по смер­ти стар­ца Ам­вро­сия.

Отец Ана­то­лий был че­ло­ве­ком пря­мо­го ха­рак­те­ра, та­ко­го же ха­рак­те­ра бы­ла и мать Со­фия, и они оба глу­бо­ко ува­жа­ли друг дру­га. Мать Со­фия об от­це Ана­то­лии все­гда от­зы­ва­лась с глу­бо­ким по­чте­ни­ем. Она не раз го­ва­ри­ва­ла, что хо­ро­ший мо­нах ни­чем не от­ли­ча­ет­ся в при­ё­мах об­ра­ще­ния от са­мо­го бла­го­вос­пи­тан­но­го ари­сто­кра­та. Но раз­ни­ца меж­ду ни­ми есть, и боль­шая: ари­сто­крат дер­жит се­бя с так­том из при­ли­чия, а при­мер­ный мо­нах – из убеж­де­ния и люб­ви к ближ­ним. И как на об­ра­зец для под­ра­жа­ния ука­зы­ва­ла в этом слу­чае на от­ца Ана­то­лия. Ко­гда мать Со­фия сде­ла­лась на­сто­я­тель­ни­цей, она го­ва­ри­ва­ла от­цу Ана­то­лию: «Ба­тюш­ка! Мне за­бо­ты по хо­зяй­ству, а вам вве­ря­ет­ся по­пе­че­ние о ду­шах».

Неза­бвен­ное уте­ше­ние

Мать Со­фия все­гда ра­до­ва­лась при­ез­дам от­ца Ана­то­лия. И сёст­рам, ино­гда го­ре­вав­шим по­че­му-ли­бо в эти дни, в уте­ше­ние го­во­ри­ла: «Раз­ве мож­но скор­беть? Се­го­дня при­е­дет ба­тюш­ка отец Ана­то­лий». Про­гул­ки с ба­тюш­кой бы­ли для всех неза­бвен­ным уте­ше­ни­ем, ко­то­рое скра­ши­ва­ло труд­ную жизнь пер­вых на­сель­ниц оби­те­ли, жизнь, про­во­ди­мую в тя­жё­лых тру­дах и ра­бо­тах.

Сре­ди се­стёр со­хра­ни­лась па­мять об од­ной из та­ких про­гу­лок и тот раз­го­вор, ко­то­рый они ве­ли. Мать Со­фия спро­си­ла: «А что бы нам ска­за­ла мать Сар­ра, ко­то­рая трид­цать лет не вы­хо­ди­ла из пе­ще­ры, чтобы по­смот­реть на при­ро­ду?» На это отец Ана­то­лий вы­ска­зал­ся так: «Вся­кий спа­са­ет­ся сво­им пу­тём, я бо­лее со­чув­ствую тем свя­тым, ко­то­рые лю­би­ли при­ро­ду, как то: пре­по­доб­ный Сер­гий Ра­до­неж­ский, Сав­ва Зве­ни­го­род­ский, пре­по­доб­ные Ан­то­ний и Фе­о­до­сий; они вы­би­ра­ли са­мые кра­си­вые ме­ста для сво­их оби­те­лей по­то­му, что при­ро­да воз­вы­ша­ет че­ло­ве­ка к Бо­гу».

Это не отец, а неж­ная мать сво­им де­тям

Пер­вое вре­мя в Ша­мор­ди­но се­стёр бы­ло око­ло два­дца­ти с неболь­шим, все мо­ло­дые, ра­бо­ты бы­ло мно­го, скорб­но­стей нема­ло, к то­му же за­кра­ды­ва­лось опа­се­ние: устро­ит­ся ли тут мо­на­стырь. Сёст­ры са­ми об­ра­ба­ты­ва­ли зем­лю, все ра­бо­ты справ­ля­ли са­ми и неред­ко уны­ва­ли. Отец Ана­то­лий, при­ез­жая, под­дер­жи­вал в них бод­рость ду­ха и неред­ко во­оду­шев­лял их сво­им при­ме­ром. Од­на­жды сёст­ры раз­би­ва­ли на­воз и пла­ка­ли, утом­лён­ные непри­выч­ной ра­бо­той. Отец Ана­т